Это не важно.
Бесполезно. Всё было бесполезно…
Он меня не простит.
Как мне теперь жить?..
— Итак, зачем ты пришла? Говори, не бойся. Я не буду тебя убивать. — Джастер не собирался терпеть мои рыдания.
Я вздрогнула, потому что поняла: он не шутил и не пугал. Он на полном серьёзе обдумывал такую возможность и принял решение оставить мне жизнь.
Слишком много знаю и много болтаю…
В глазах Шута текло и переливалось чёрное пламя, которое никуда не делось. Под этим тёмным и тяжёлым взглядом стало… жутко. Куда страшнее, чем пробираться за Шутом по непроходимой чащобе.
И в то же время Джастер стал… другим. Что-то сильно изменилось в нём за эту ночь, хотя я и не могла понять, что именно.
Но я точно знала, что дело не в его стене. И не в договоре. Совсем не в нём.
Зачем пришла… Нет, не о чувствах сейчас надо сказать. Совсем не о них. Иначе отмахнётся, и это уже будет… будет навсегда.
— Джастер… Научи меня быть ведьмой! Пожалуйста! — доверившись какому-то внутреннему порыву, я выпалила совершенно неожиданно для себя. — Я… я буду тебя во всём слушать, обещаю!
Шут смерил меня взглядом и хмыкнул, словно я угадала правильный ответ из множества ошибочных. Только это было ещё не всё.
— Объясни, почему я должен это делать, ведьма. Зачем мне учить тебя.
Вопрос без вопроса — такого я ещё не слышала…
Я решительно оборвала сама себя. Не о том думаешь, Янига. От твоего ответа сейчас зависит… всё.
Но что сказать? Что?!
Великие боги… Помогите…
— Потому что по судьбе, — на меня вдруг словно что-то накатило. — Ты сам это знаешь. И ты знаешь, что нужно сделать.
Джастер вздрогнул. Чёрное в его глазах уступило место изумлению. Шут отвел взгляд и опустил веки.
А когда открыл снова — чёрный вихрь… погас. Просто погас, как будто его и не было.
Глаза воина были обычными, серыми как сталь.
А я растерянно моргала, пытаясь понять: что это вообще было?
Про какую судьбу теперь говорила… я?!
Что должен сделать Джастер, о чём он сам знает?
Шут бросил в кипящую воду горсть трав из своей торбы и хмуро ворошил огонь веткой.
— Джа… — я прочистила внезапно пересохшее горло. — Джастер… П-прости, я не знаю, что…
— Датри подсказала. Великая богиня подсказала тебе ответ. — Воин хмуро покосился на меня. — Что так смотришь? Боги живы, пока о них помнят люди, даже если и зовут их Забытыми или Древними. Я же говорил. Или ты не верила?
Я молча ловила ртом воздух, пытаясь прийти в себя от неожиданности. Сама Датри — Богиня, говорила через… меня? Неужели… неужели она меня услышала?! Боги и в самом деле… живы?!
Разве это возможно?!
— Они всё слышат, — мрачный Джастер помешивал отвар и не нуждался в моих вопросах. — Ты можешь говорить и вслух, и в мыслях, и в душе, как хочешь. И ответ придёт. Просто надо его понять. Иногда ты что-то увидишь, иногда услышишь. А иногда… Иногда они могут ответить и вот так. Шанак и Датри — источники магии людей, поэтому люди с даром — проводники их воли. Да ты и сама это читала в «Легендах», если помнишь. Поэтому Великие боги всегда отвечают людям. Всегда…
— И… и что теперь? Что ты должен сделать, Джастер?
Воин снял котелок с огня, достал свою чашку, а потом посмотрел на меня. Взгляд был очень усталым и… каким-то обречённым.
— Мы, ведьма. Мы друг другу по судьбе. И ты, и я пришли, чтобы изменить этот мир. И этот путь придётся пройти до конца.
Я только покачала головой, не в силах поверить услышанному. Нет, я конечно, всё понимаю, но это… это как-то…
Да не может такого быть! Не верю!
Изменить мир…
Это звучало… страшно.
— Джастер… Зачем его менять?! Мне нравится мир такой, как он есть! Мне нравятся города и деревни, мне нравится ходить по дорогам, нравятся реки, поля и озёра, мне даже эта чаща нравится! Я не хочу ничего менять!
— Над судьбой не властны даже Великие боги, ведьма. На то она и судьба. — Шут спокойно отпил отвар из чашки. — Тот, кто идёт против судьбы, живёт не долго и не счастливо.
— И… и что нам теперь делать? — я растерянно огляделась. — К-как его менять? Траву здесь посадить? Грядки вскопать?
— У тебя там была еда, если не ошибаюсь, — воин кивнул в сторону моих пожитков. — Давай поедим и пойдём. До дороги путь неблизкий.
— Джастер…
— Менять мир можно по-разному, ведьма. Иногда для этого свергают королей, а иногда — копают грядки. Всё, хватит об этом. Я есть хочу. Неси, что там тебе надавали, пока не протухло на жаре и вся стая на запах не сбежалась. У меня ни сил, ни желания нет ещё и с волками разбираться.
Вспомнив утреннего гостя, я торопливо кинулась разбирать запасы, радуясь, что не зря всё это тащила вчера. Набрав полные руки, я обошла костёр и, не задумываясь, опустилась на колени рядом с Джастером, расстелила тряпицу и положила на неё хлеб, яйца, остатки колбасы и заметно увядшую зелень.
— Вот, пожалуйста…
Воин кивнул, спокойно отломил хлеб и кусок колбасы, неловко выбирая левой рукой луковые стрелки и петрушку позеленее. Великие боги… Он же и в самом деле три дня ничего не ел! И раны до конца не зажили! Да ещё и натерпелся столько из-за меня…
В порыве сочувствия я осторожно коснулась руки под чёрной шелковистой тканью. Горячий…
— Джастер… Ты… ты как?