Правду картинки говорят. Вот она, обида его.
«Когда есть, ради чего, можно переступить»…
Переступить он преступил. Только не из-за меня, а из-за судьбы.
Меня он не простил. А без прощения и доверие не вернуть…
Потому что одна глупая ведьма умудрилась сама всё испортить.
Никогда не забуду.
— Только вот и сам не тронет, и других не подпустит. — Даэ Нану водила рукой над картинками. — Как пёс на сене сидит, охраняет.
— Других? — недоумённо уставилась я на кхэратун домэр, чувствуя, как вдруг тревожно забилось сердце.
Как «пёс»… Неужели… неужели это тоже картинки знают?!
— Ревнует он, красивая. А уж к кому и почему, тебе вернее знать.
Меня словно водой окатили.
Джастер? Ревнует?! Меня?!
И к кому он ревнует?! У меня же нет никого! И не было! И не нужен мне…
«Ты ему понравилась»… «Нужен тебе такой — дело твоё»…
Да ладно?! Не может быть! Он же это не…
— А ещё не главный он с тобой. Ты впереди него стоишь, он за тобой следует. С виду твой конь смирный, а на шею не сядешь. Уж не знаю, почему, но пока это его устраивает, хоть и не по нраву такое мужчинам. В семье муж — голова, а жена шея. А у вас всё не по-людски.
Под внимательным взглядом чёрных глаз я снова смутилась и отвела взгляд. За мной идёт. Как и положено «псу» при госпоже…
Но ведь это на людях только! А когда мы вдвоём, это я за ним…
— На распутье он стоит, — Даэ Нану показала на страшный скелет. — Не может решить: с тобой остаться или другую искать пойти. И хорошо ему с тобой и тяжело тоже. Характер у тебя что огонь, и обогреть, и обжечь может. Да и тебе с ним непросто. Много волнений и тревог между вами вижу. Не знаю, что ты скрываешь, красавица, а только вижу, что из-за него от своего прошлого тебе отказаться пришлось.
Моему изумлению не было конца. Вот как?! Откуда она всё это узнала?! Из этих картинок?! А они откуда это всё знают?!
— Непросто тебе придётся, коли приручить его хочешь, — усмехнулась Даэ Нану. — Ласковей с ним будь, хитрость и мудрость женскую прояви. А лучше подумай, нужен ли тебе такой конь норовистый, или другого взять, поспокойнее да посмирнее? Характер-то не переломишь. Чёрный конь удачливый, от беды уносит, а только сивый конь вынослив и дом чует.
Спросить, что это значит, я не успела.
Пронзительный скрежет-крик накрыл лагерь, а в следующее мгновение раздались людские крики.
Забыв обо всём, я вскочила и кинулась из вардо на улицу, чтобы найти того, кто сможет остановить этот ужас.
Тёмная тень кхвана и змеиный хвост промелькнули над моей головой, и я испуганно вжалась в стенку вардо, оглядываясь и пытаясь понять, что происходит.
В сумерках метались тени. Костёр, вокруг которого только что шло веселье, был размётан по луговине, умножая хаос и угрожая спалить весь лагерь. Перевёрнутые миски, раскиданная еда, смятое полотно «стола». Кони метались и ржали, стремясь вырваться на волю, женщины наперебой звали ревущих детей. Кто-то из мужчин пытался успокоить коней, кто-то помогал женщинам и детям добраться до вардо. Но кто-то стоял столбом, с ужасом глядя в тёмное небо, и я знала, что это значит.
— Не смотрите на него! — закричала я, надеясь, что моё предупреждение услышат. — Не смотрите! Уходите в лес!
Джастер?! Где же он?! Почему ничего не…
И тут я поняла ужасную истину: кхван вернулся.
А значит… Значит…
— Юнэ! — раздавшийся рядом крик Даэ Нану привёл меня в чувство. — Сюда, Юнэ!
— Баби! — девчонка лет семи сжалась в комок у бочки с водой, что стояла возле костра. — Баби!
Кхэратун домэр кинулась к ступенькам, но новый крик кхвана взрезал воздух как острый клинок, заставляя людей кинуться в рассыпную. Тех, кто стоял, не в силах отвести взгляда от чудовища, хватали за плечи и тянули за собой, уводя от опасности.
— Ой вей… — тихо прошептала Даэ Нану, бессильно опускаясь на ступеньку. — Юнэ…
Я с ужасом наблюдала, как длинношеее чудище приземлилось на луговину, неловко расставив в стороны огромные крылья, голые, как у летучей мыши. Змеиный хвост бил из стороны в сторону, а три алых глаза на маленькой голове горели не хуже огня. Узкая длинная пасть, усеянная зубами и способная легко перекусить человека, распахнулась и кхван снова закричал, повернувшись мордой ко мне.
Но я не смотрела на него, я смотрела на бледную и перепуганную до ужаса девчонку.
— Ба…би… — испуганно пискнула Юнэ, потому что пасть чудовища нависла прямо над ней.
Не нужно было раскладывать картинки и видеть судьбы, чтобы понять, что случится дальше.
И на меня накатило. Страх, злость, гнев, ярость — все мои чувства сплелись в неразрывный клубок, дар отозвался на зов, и горячая волна прокатилась по жилам, истекая в огненный знак Пламени Шанака.
— А ну отвали от неё, тварь! Айшарэ ду эст!
Я не промахнулась. Уроки Джастера не прошли даром.
Пламя Шанака ударило прямо в морду твари, и кхван взвился, махая крыльями и тряся головой, чтобы сбить моё заклинание. Но прежде, чем он снёс укрытие Юнэ, легко раздавив когтистой лапищей бочку, через луговину метнулась тень и я вздрогнула, когда поняла, что у соседнего вардо выпрямилась знакомая фигура.
— Тут сиди. — Джастер не сводил взгляда с беснующегося чудища, и держал в руке перевязь с метательными ножами.
У меня отлегло от сердца. Вот почему его не было. За оружием ходил.
— Да, дади. — отозвалась из-под вардо спасённая Шутом Юнэ.
— Ой вэй…. - тихо пробормотала Даэ Нану, закрыв рот ладонями и переводя испуганный взгляд с меня на воина и обратно. — Ой вэй, шавхани…
Кхван перестал трясти опалённой мордой, утвердился на лапах и два оставшихся глаза злобно засверкали. В следующее мгновение что-то изменилось. Вместо яростного рыка раненого зверя кхван тяжело шагнул вперёд, опираясь на согнутые крылья, а в алых глазах возникла искра разума.
Чужого разума.
И этот разум управлял чудовищем.