— Не соскучились по работе, госпожа? — он с усмешкой бросил свёрток мне.
Следом из его торбы появился Живой меч и мой в ножнах.
Шут с нежностью провёл по своему оружию ладонью.
— А я вот соскучился.
— Мы больше не прячемся? — я поймала себя на том, что не очень хочу одеваться в чёрное и носить меч на поясе.
— Нет, — воин когда-то успел взять моё зеркало, и теперь брил ножом бороду. — А тебе понравилось?
Я только вздохнула. Понравилось…
Мне не нравилось, что меня принимали за простую травницу, но яркие платья нравились больше традиционного чёрного. А ещё нравилось как он мне волосы расчёсывал и косу заплетал…
— Ты уверен, что это безопасно? — Я не спешила разворачивать платье ведьмы.
Шут отвлёкся и посмотрел на меня.
— Как тебе сказать… За тобой охотиться самая сильная ведьма этого королевства. За мной — лучший убийца этого мира. Оба сейчас при власти и деньгах. Что в нашем положении может быть безопасным?
Он спокойно вытер нож и снова продолжил бриться, пока я пыталась прийти в себя от услышанного.
— И… что мы теперь будем делать?
— Играть, разумеется. — Весело и страшно ухмыльнулся Шут, умываясь из ведра. — Не только эта карга знает что такое «ловить на живца».
Два меча, два «жала», лежали в траве в подтверждение серьёзности его слов.
23. Вран
В яркой рубахе светловолосый и безбородый Шут, вопреки всей серьёзности нашего положения, выглядел юным и очаровательным менестрелем. Счастливая и радостная улыбка, с которой он взял в руки Живой меч, и вовсе делала Джастера беззаботным мальчишкой.
Мальчишкой, который оружие знает только по рыцарским песням, а любовь и горе — по балладам.
А волшебство… Разное, удивительное, неизвестное ведьмам тёмное волшебство, да к тому же служителей Смерти, о которых в Эрикии и не слыхал никто…
Конечно, нет.
Ничего опасного. Совсем ничего.
Просто красивый и молодой трубадур, который наслушался баллад и сказок, и покинул дом в поисках приключений.
Да я сама так думала иногда, не смотря на его задиристый нрав и умение сражаться.
Ум и силу Джастера выдавал только проницательный взгляд, но все вокруг видели юного музыканта или нахального наёмника. Но если к наёмнику люди относились серьёзней из-за грозного вида и оружия, то вот такой «юный менестрель» наверняка будет вызывать только снисходительные улыбки зрелых мужчин да призывные взгляды женщин и девиц.
Даже я не сразу поверила, какая сила и глубина скрываются за его привлекательной, а сейчас ещё и безобидной внешностью.
Шут отодвинул в сторону сложенные попоны и полог, и с мечом в руках кувыркнулся по траве, плавно и текуче оказавшись затем на ногах. Голубое лезвие Живого меча осколком неба сверкало в его руке, а он словно танцевал в окружении этого сияния.
Танцевал, как волновались на ветру травы, как шумели кроны деревьев, как шелестели листья. Так бежал ручей, так текла река, так сиял солнечный луч, взрезая набегавшие облака.
Джастер был частью мира. И мир был частью его.
Как же я раньше этого не видела?
«Ты просто смотришь, как все».
«Я — не все».
Только сейчас я вдруг поняла насколько же он на самом деле… другой.
Во всём — другой.
И рядом с ним всё становится… иным.
Всё вокруг — живое. Даже если выглядит… иначе.
«Я спросил лес, и он мне ответил»…
Мир — живой.
Вот почему Джастер даже от комаров всего лишь отмахивается, деревья в лесу обихаживает и с любым зверьём по-доброму разговаривает. Даже с нежитью и нечистью по-человечески договаривается.
Для него это не куклы, не игрушки, не чудища и кровопийцы, а живое…
Такое же живое, как он сам.
И мир отвечает ему благодарностью. Вот тебе и тайные тропы, вот тебе и ягоды с грибами, вот тебе и проводник на болоте, вот тебе и снежноягодник…
Опытный воин забытого племени, переживший, умеющий и знающий столько всего, что рядом с ним я до сих пор чувствую себя глупой девчонкой, ничего не видавшей кроме своей деревни.
Удивительный. Мудрый. Волшебный.
Но предпочитает жить как простой человек.
Помогать другим не волшебством, а обычным словом и делом.
Сказку рассказать. Песню спеть. На лютне поиграть. От грабителей спасти. До дому проводить. Рану зашить. Телегу подержать. По хозяйству помочь. Денег дать… и не медяков, золото! Даже сражается без магии, своей или Живого меча! А волшебство использует только по необходимости.
Как он там сказал про себя: шут и дурак?
Вот точно дурак. С большой буквы.
С его-то умениями и возможностями как бродяга жить…