Дионисовы дифирамбы - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 2

Паяц — и только! Поэт — и только![2]{1}

Когда яснеет воздух,когда роса отрадойна землю ниспадает,незримо, так неслышно —ах, нежны башмачкиросы-отрады, как у отрадно-кротких —ты помнишь ли, ты помнишь, сердце, дни,когда алкало тыслезинок небесных и росных капель,палимое, алкало ты,пока по жёлтым тропам травзлобно вечерние взоры солнцасквозь чернь деревьев пробегали,знойно-слепящие взоры, так злорадно?«Поборник правды? Ты? — глумились так —о, нет! поэт, и только!зверь, крадущийся, кровожадный, коварный,рождённый лгать,надуманно, продуманно, — но лгать:алкать добычи,в пёстрой маске,сам себе маска,сам себе добыча —и он — поборник правды?..О, нет! Паяц — и только! Поэт — и только!Пестроречивый,паяц под маской пестрокрикливый,пронырливый — по лживым мостам слов,по пёстрым радугам,между мнимым небоми мнимой землёюпарящий, скользящий —паяц — и только!Поэт — и только!И он — поборник правды?..Не молчаливый, холодный, гладкий, стылый,нет, не икона,и не столп бога,не выставлен пред храмом,как привратник бога:нет! Враг подобным идолам-истинам,в любой пустыне дома, но не пред храмом,с задором кошкипрыжком в окно любоешмыг! в любой случай,к любым джунглям принюхиваясь,жадно-прежадно принюхиваясь,чтобы ты по джунглям могмеж пятнистых-пёстрых хищниковгрешно-здоровым и пёстрым бегать,красивый,с губой похотливой,блаженно-глумливый,блаженно-адский, блаженно-алчный,хищно, зорко ползать, бегать...Или как орёл — глядит он долго,долго в пропасти, оцепенев:в свои же пропасти...О, как они кручей здесь,срывом на срыв,глубью за глубью всё глубже змеятся! —Вдругс налёту, стремглавкрылья на срез, упав,когтит ягнёнка,разом, в голоде яром,ягняток алча,злобясь на ягнячьи души,злобно злобясь на всех, кто глядитпо-овечьи, ягнячьи, кудлато-шёрстно,серо, с ягнячье-овечьим шелкошерстием[3]!Итак,орлины, пантериныте томления поэта,те твои томленья под тысячью масок,ты, о паяц! ты, о поэт!..Ты в человеке виделравно овцу и бога — :бога терзать в человеке,как овцу в человеке,и терзая смеяться —вот оно, твоё блаженство,орла и пантеры блаженство,паяца и поэта блаженство!..»Когда яснеет воздух,когда серп месяца,зелёный меж багрян,завистливо скользит:— враждебен дню,при каждом шаге тайносрезая роз гирлянды,пока не сникнут розы,не сникнут розы бледно к склону ночи:так сник и я когда-тов моём безумье истины,в моём денном томлении,устав от дня, больной от света,— сникал я к вечеру, сникал я к тени,спалённый истиной,в жажде истины:— ты помнишь ли, ты помнишь, сердце, дни —когда алкало ты? —Ах я изгнанникот света истины!Паяц, и только!Поэт, и только!

В оригинале: «mit Lammsmilch-Wohlwollen», букв, «с молочно-ягнячьей доброжелательностью». Однако Wohlwollen перекликается, причём удвоенно перекликается, с Wolle — «шерстью». Именно эту перекличку подчёркивает Голосовкер, опуская при этом собственно значение слова. (Прим. ред.)