Перспектива: Дитерд Летучая_мышь, искатель последней истины
Я точно знаю: этот город совершенно пал в сферу влияния Организации. Аборигены слишком плотно увязли в суете и рутине, чтобы различить истинную причину своих несчастий. Даже те, кто считают себя хозяевами всего, — лишь пешки в игре сил, что более глобальнее любого из них. Но я открою им глаза! Тирания Организации падёт. Уже совсем скоро…
Мисимис проповедует в рабочих кварталах. Идиот. Репрессивная машина слишком хорошо отлажена, чтобы любые низовые выступления решали хоть что-то. Зато его деятельность отлично выявляет тех, кто мне действительно нужен.
Перспектива: Мисимис Рак, искатель последней истины
Странен, чуж город. Зачем я пришёл сюда? Ранее я всегда понимал, что делать должно, но сейчас чутьё молчит. Место явно это, быть может, просто не Время? Едва ли. Остаётся лишь одно — нести слово Вольно людям. Клор должен быть разрушен. Борьба — лишь бессмыслена жертва хохочучим Внешним богам.
Глупость Дитерда продолжает действовать на нервы. Эка жалость, что от него пока что ни в коем случае нельзя избавляться. Интересно, поймёт ли он хоть когда-нибудь, что Порядок всегда порождает лишь больш Хаос?
Перспектива: агент Ликвидатор, локальный идентификатор «Pa-233»
Я чувствовал себя до зубовного скрежета превосходно. Ничего не болело, нигде не кололо, даже мысли текли отвратительно бодро. Тело в целом ощущалось подозрительно знакомо. Почему я считал данную новость худшей за утро? Ну, во-первых, она была единственной. А во-вторых, где-то на задворках сознания у меня ещё слегка тлела надежда отлежаться хотя бы пару дней на больничном, чтобы адаптироваться к новому телу. Впрочем, я никогда не видел смысла в пространных сожалениях о неслучившемся, так что довольно быстро собрался с духом и открыл глаза.
Окон в комнате не было. Иссиня-белый свет лился из того места, где у нормальных людей расположен потолочный плинтус. Кровать, стул, тумбочка. Мебель и стены из неизвестного материала: однородного, бронзово-красного, с тусклым металлическим блеском, но при этом чуть тепловатого на ощупь. На стуле стопкой сложена одежда. Комплект нижнего белья, штаны, рубаха, портянки… Я быстро осмотрелся, и сапоги нашлись за тумбочкой.
Но самым интересным был вовсе не интерьер. Всё окружающее пространство было переполнено чистейшим эфиром. Тем самым эфиром, каждый конденсатор которого в моём родном мире жрал энергию от десятка атомных энергоблоков. Ради проверки я немного подкрутил гравитацию. С угрожающим скрипом стул пополз к кровати, затем обзор был коварно уничтожен штанами, и наконец мне в лицо прилетел сапог. Чтобы предотвратить близкое знакомство с остальными предметами, я вернул законы физики к норме и оделся.
Результат этого маленького эксперимента здорово меня воодушевил. Конечно, контроль при работе с большими потоками эфира нужно было тренировать, но с привычными объёмами я мог работать практически непрерывно: после заклинания фон в комнате пришёл в норму меньше, чем за секунду! Для большей уверенности я создал небольшой вихрь. По ощущениям, эфир восстанавливался быстрее, чем расходовался! Грудь наполнилась тёплым предчувствием восхитительной охоты, а на лицо сама собой вылезла широкая улыбка.
Тем временем в комнату вошли трое. Первый был бы абсолютно непримечателен, если бы имел на пол-уха больше. На остальных он смотрел с недобрым прищуром, словно никак не мог определиться, следует ли ему их пожарить, сварить или раздавить и съесть сырыми. Второй и третий носили одинаковую форму в чёрно-зелёных тонах, но на этом их сходство заканчивалось. Второй больше всего походил на бруталистского снеговика: на коротких колоннах ног надёжно покоился совершенно кубический торс, без шеи переходящий в безупречно круглую голову. На его лице застыло такое выражение, будто он, уже усевшись на унитаз, забыл, что, собственно, собирался делать. Третий же выглядел вполне нормально, но, возможно, интересные детали попросту утонули в необъятной рыжей бороде, плавно переходящей в могучую, во весь лоб, бровь.
— Доктор будет весьма капитально недовольна, если вы повредите пациента при допросе, — по голосу я опознал в первом вошедшем Силисика из своего прошлого пробуждения.
— А нефиг шпиёнить, тогда и повреждать незачем будет, — беззлобно парировал Борода.
Силисик нахмурился пуще прежнего — шутка ему явно не понравилась.
— Вы нас понимаете? — спросил Снеговик идеально бесцветным голосом.
— Разумеется, офицер. Ничего личного, просто такова ваша работа, верно? — ответил я.
— Пройдёмте, мирный, — не только голос, но ни один мускул на лице Снеговика не дрогнул. «Вот уж кому вообще всё ровно», — усмехнулся я про себя.
Под неодобрительное ворчание удалившегося своим путём Силисика мы отправились в путь. Коридоры сменялись лестницами, лестницы — другими коридорами. Маршрут я, конечно, запомнил, но тем, кто оказался бы в этом здании без проводника, можно только посочувствовать. Стены везде сделаны из всё той же «бронзы», свет горит ровно и одинаково — ни малейшего ориентира, хотя бы простого окна, я за весь путь не заметил. Наконец мы вошли в одну из десятков одинаковых дверей.
Практически всё место в комнате занимал стол. Хотя, пожалуй, даже Стол. Я бы не удивился, если бы мне сказали, что комната, а может быть и всё здание, были построены вокруг этого чудовища о четырёх попирающих «бронзовую» твердь пола ногах. Снеговик взгромоздился на стул, кое-как втиснутый между Столом и стеной. Мне досталась деревянная табуретка с противоположной стороны, а Борода встал у меня за спиной.
— Допрос ведёт майор службы внутренней безопасности дома Орнаг Хо, — начал Снеговик, постучав по прозрачной сфере. — Сотрудничество со следствием, как правило, идёт на пользу обвиняемому.
— Особенно в тех случаях, когда никакой вины нет, не так ли? — невинным голосом уточнил я.
Спустя восемнадцать секунд дуэли взглядов, майор заговорил, не отводя глаз:
— Приступим. Ваше имя.
Магия имён — не более, чем предрассудок, конечно, но страховка никогда не бывает лишней.
— Сехем. Тит Кузьмич.
— Впервые слышу такое. Утошните.
Я на пару секунд задумался над наиболее корректным переводом.
— Тит — личное имя. Кузьмич — патроним. Сехем — родовое.
— Принято. Откуда вы?
Очевидно, нормальный ответ на этот вопрос сильно зависит от того, куда меня занесло, так что я решил прощупать почву:
— Солнечная система, планета Земля.
— Слишком общо, — наверное, даже фарфоровый Будда, стоявший в моей старой квартире, обладал более выразительной мимикой, чем майор. — Конкретизируйте.
С небольшим запозданием я осознал, что никакой новой информации мне получить не удалось: называя «адрес», я использовал местный язык. Вполне очевидно, что наиболее точным переводом для самоназвания этого мира было «Земля».
— Лион, Франция, — ответил я.
— Ни одного из этих мест не существует.
— Вы меня неправильно поняли: Лион — это город во Франции.
— Допустим. Где располагается так называемая Франция?
— В Евразии. В Европе, если быть точнее.
Хо бросил короткий взгляд мне за спину, очевидно, на Бороду, оставив победу в гляделках за мной.
— Допустим. Где вы работаете?
Ну, хоть не «на кого» — и на том спасибо.
— Интерпол.
— Что это такое?
— Наднациональная полиция.
— Поясните.
Свежеобретённый мозг услужливо подсказал, что по каким-то причинам в местном языке отсутствует сама идея «нации», а концепция «полиции» ощутимо отличается от привычной мне.
— Наша организация… Занимается расследованием преступлений, пожалуй, это самое точное определение. И мы имеем право действовать на территории… — я замялся. Не переводить же «нацию» как «дом», «школу» или, тем паче, «культ»? — Любой семьи.
— Дом Сехем настолько могущественный?
— Нет, вы меня снова неправильно поняли. Там, откуда я… Кстати, а как я тут вообще оказался?
— Вы упали с неба.
Ничего себе новости. Вроде бы и сходится с моими наблюдениями идеально, но всё-таки… Как там «Талос» говорил, «легенда — просто зашибись»? Надёжная, как импульсный термоядерный движок, чтоб ему до конца эпохи на 9600 бод сидеть.
— Да, благодарю. Так вот, там, откуда я упал, все семьи подчиняются Организации Объединённых Семей, — перевод, который я подобрал для «нации», нравился мне всё меньше и меньше, но ничего другого на ум не шло.
Майор перевёл взгляд на Бороду и, кажется, даже моргнул. Через несколько секунд он вышел из ступора и продолжил:
— Очень интересно. Какая у вас должность?
— Комиссия ксеноконтактов, ликвидатор, — на одном дыхании выдал я и сильно удивился, что фраза перевелась полностью и без искажений.
— Конкретизируйте.
— Я расследую происшествия, в которых так или иначе замешаны нелюди. Разумные нелюди, разумеется, животные не в счёт.
— У вас есть боевая подготовка?
— Да.
Хо едва заметно прищурился. Я мог бы и не заметить этого, но мне слишком часто приходилось сидеть с обратной стороны похожих Столов.
— Имеете ли вы магической дар?
«Сильный клорский акцент», — подсказала прошитая Талосом база данных.
— Не уверен насчёт дара, но создавать заклинания могу, — ответил я.
— Продемонстрируйте, — майор, уже не скрываясь, подался вперёд.
— На плацу, — хлёстко отрезал Борода. — Только на плацу.
Хо сразу подтянулся и принял показательно суровый вид.
— Разумеется, на плацу. И никак иначе, — попытка майора сохранить лицо выглядела почти умилительно.
И снова коридоры за коридорами. Немного прикинув схему здания, я пришёл к выводу, что два безопасника за каким-то чёртом водят меня кругами, пусть и не очень очевидными. Наконец мы вышли во внутренний дворик, больше похожий на колодец. Борода осмотрел площадку и спросил:
— У тебя есть что-нибудь не слишком разрушительное?
Я кивнул.
— Приступай.
Я сделал глубокий вдох и медленный выдох. Не то чтобы в этом действительно была необходимость, просто мне нужно было прогнать подальше мысли о «несчастном случае при тренировке». Показное превосходство безопасников бесило.
Делай раз: небольшая ионизация. Делай два: микроускоритель из электромагнитных полей. Делай три: формирование канала. Делай четыре: запуск лидера. Прелестненькая зелёненькая молния с очаровательным грохотом пробивает воздух над плацем.
Когда я обернулся, Борода сосредоточенно смотрел на майора.
— Нет, — после некоторого размышления сказал Хо. — Определённо не было ничего. Я наблюдал по всей форме.
— Гм, — бровь Бороды пришла в хаотичное движение. — Гм. Это было очень занятно. Очень. Да.
В воздухе повисла наэлектризованная тишина.
— Что-то не так, господа дознаватели? — я решил хотя бы попытаться прояснить ситуацию перед тем, как ликвидировать свидетелей.
— Не так? — Борода упорно пытался по волосинке выщипать себе усы. — В сущности, не так приблизительно всё, но меня не это сейчас интересует. Скажите, пожалуйста, Тит Кузьмич, вы ведь были у себя полноправным гражданином, верно?
Я попытался осмыслить вопрос. База данных подсказала, что в этом мире гражданство — не право, но привилегия, пусть и не очень редкая, но крайне почётная. В этой части мира, во всяком случае.
— Не уверен, что до конца понимаю все нюансы, — я решил пойти на аккуратную разрядку, — но склонен ответить утвердительно. И, кстати, Тит Кузьмич — это полная, официальная, так сказать, форма. Можно просто Тит.
— Тит, значит… — Борода немного обкатал имя на языке. — Позвольте утошнить: вы были комбатантом?
Ещё один ложный друг переводчика, но на этот раз прошитая в меня информация оказалась гораздо полнее. Комбатант — человек, имеющий право на ношение оружия. Некомбатант, он же «мирный», гражданином быть не может. По крайней мере, на этом краю Ойкумены.
— Да, всё верно, — кивнул я. — И не сочтите за грубость, но вы до сих пор не представились.
— Байта Орнаг, служба внутренней безопасности. Полковник.
— Очень приятно, комбатант Байта, — вежливо-нейтральная форма обращения пришла на ум сама собой. Хоть с базой данных Талос не обманул. Почти.
— Взаимно. Я могу положиться на ваше слово комбатанта?
— Разумеется.
— Вы не имеете своей задачей шпионаж, диверсионную деятельность либо агитацию на территории городов Клорского Договора?
— Честно говоря, комбатант, я задачи сейчас вообще не имею. Совсем. Никакой.
— Очень интересно… — Байта на несколько секунд завис. — У нас, коллеги, налицо небольшая, но очень занимательная проблема: обвинение в шпионаже оказалось совершенно необоснованным.
Со стороны майора Хо, который после удара молнии упорно старался мимикрировать под элемент стенного декора, донеслось было громогласное «э-э-э-э», но один суровый взгляд от полковника мгновенно восстановил тишину и субординацию.
— Проблема, — продолжил Байта. — Ввиду отсутствия обвинений мы не можем и дальше содержать вас, коллега Тит, в камере — это противоречит закону. Но, насколько я понимаю ситуацию, вам негде даже переночевать, верно?
Я представлял себе ситуацию несколько иначе, но никаких идей по тому, как выйти на Силисика и его доктора, не имел, поэтому просто кивнул.
— Разумеется, нарушать закон мы никак не можем — это попросту неприлишно, — от этих слов Хо приглушённо закашлялся, но полковник не повёл даже бровью, — поэтому я предлагаю другой выход. В качестве официального лица дома Наг семьи Ор, я могу предложить вам краткосрошный контракт на оказание услуг широкого профиля. Разумеется, ничего экстраординарного — консультативная работа, в основном, да и вы всегда сможете в одностороннем порядке расторгнуть контракт без предварительного уведомления. Нашим рекрутам определённо не помешал бы маг-инструктор вашего уровня, коллега Тит.
Я поднял руку, запрашивая паузу. Байта кивнул. Вот вроде бы кристально ясная разводка, а не контракт. С другой стороны, грех отказываться от возможности сориентироваться в пространстве и времени, имея какое-никакое материальное обеспечение. Тьфу, вот привязалась канцелярщина эта. Юрист — хуже углеродного шовиниста, это все знают. В любом случае, что я теряю, с учётом возможности одностороннего расторжения?
— Позвольте, уважаемый комбатант Байта, поинтересоваться, какие с меня взыщут неустойки за расторжение? — я решил проверить наиболее очевидную ловушку.
— Сразу видно делового человека, — улыбнулся полковник. — Можете не беспокоиться, коллега Тит, мы заинтересованы исключительно в добровольном сотрудничестве с вашей стороны. Подводных камней в договоре нет и не будет.
Попытка майора потихоньку туннелировать сквозь дверь была пресечена очередным суровым взглядом.
— Конешно, оформление документов займёт некоторое время, — в моём направлении полковник был напротив исключительно приветлив. Впрочем, приветлив вполне органично, безо всякой наигранности. — Но если вы не против, я хотел бы попросить вас о небольшой услуге прямо сейчас.
— Всё, что в моих силах, — я мысленно выдохнул. Никогда не любил избавляться от свидетелей. Они имеют паскудное свойство от подобных манипуляций плодиться как кролики под афродизиаками.
— У нас тут случился небольшой логистической казус. Срошно требуется доставить небольшую посылку.
— Очень срочно, насколько я понимаю? — я приподнял бровь. Скорость импровизации Байты восхищала, но привлекательности откровенно мутной работёнке это не добавляло.
— Исключительно, коллега Тит.
— И людей у дома Орнаг для этого дела совсем нет?
— Почти все младшие нашего дома слегли с логореей. Последствия небольшого инцидента со зловредной потусторонней сушностью.
— И поэтому вы предлагаете специалисту по ксеноконтактам работу курьера?
— Считайте это… — Байта сделал несколько неопределённых пассов руками, — испытательным заданием. Посылка очень срошная и обладает весьма скверным характером. Более того, я гарантирую, что дом Орнаг поспособствует ускорению получения вами гражданства Клора, если вы согласитесь. С официальной регистрацией малого дома Сехем, разумеется.
Иногда я ненавижу себя немного сильнее, чем в другие моменты. Например, когда мне непреодолимо хочется влезть в нечто, что выглядит как сплошная непечатность, от чего за версту разит непечатностью и что, наконец, является одной большой непечатностью. Но ведь интересно же! Да и потом, в худшем случае я всего лишь умру, в первый раз, что ли. Тем более что доступ к ускоренному гражданству и хорошим юристам — вполне пристойная цена за голову, коллеги из полумифического Иностранного Легиона не дадут соврать.
— Я согласен, комбатант Байта.
— Вы нас попросту спасаете. Майор Хо, — от резкого оклика майор мгновенно вытянулся по струнке и, кажется, даже слегка подпрыгнул, — посылка для Ложи Рассвета Трижды Премудрого, без отправителя. Комбатант Тит, майор проведёт инструктаж.
На этот раз Хо вёл меня самым коротким путём. Всю дорогу я не мог избавиться от ощущения, что майор старается держаться от меня как можно дальше и косится с какой-то опаской. Наконец мы подошли к небольшому зарешеченному окошку в глухой стене.
— Полено для вязания. И бумаги, — чтобы быть услышанным, майору пришлось встать на цыпочки.
Несколько минут спустя я получил на руки некий объект, который лучше всего описывался именно что словом «полено», накладную на груз, топографическую карту города и записку с адресом: Канцелярский тупик, 46А, вход в подвал со стороны двора, попросить «отворить врата в разлом, за которым бушует пламень преисподней».