Уймись, проклятый мой язык,
Мой разум едкий, успокойся,
Хотя бы дьявола побойся,
Раз к божьим страхам не привык.
Усни, тревожная душа,
К чему пророчества глухие,
Предвидеть можно ли стихию,
Слова в колоде вороша.
Неужто хуже просто жить,
Воспринимая мир как данность,
А слов пророческих туманность
В привычной суете забыть.
Забыть, не веря ничему,
О будущем не вспоминая,
Листы-пророчества сминая
В угоду страху своему.
Изгнание из рая
И до конца их дней все снились им
Эдемские уютнейшие кущи,
Где все принадлежало лишь двоим,
И где хранил их Бог зеницы пуще.
И добывая постный хлеб трудом,
Себя корили в тягостном молчанье:
Зачем они вкушали жадным ртом
Тот плод запретный с дерева познанья.
Не лучше ль было лишнего не знать
И жить в раю, чтоб жизнью насладиться,
И благ от Бога в послушанье ждать,
И наготы в незнанье не стыдиться.
А тут паши, стирая пот с лица,
Нелегкий хлеб земной свой добывая,
Как это горько - быть детьми творца
И изгнанными быть отцом из рая.
Храня о райских днях воспоминанья,
Жизнь на земле свой начинала ход
Там, где в трудах идет за годом год
И где изгнанье - плата за познанье.
Каин и Авель
В минувшей трагедии давних времен
Так много трагедий зачато:
Был Авель-трудяга и тих, и умен,
А Каин завидовал брату.
И был за труды Авель Богом любим,
А Каин отвергнут за зависть,
"Ну разве ужиться нам рядом двоим?"
Подумал завистник-мерзавец.
Та тайна известна ему одному,
Никто ничего не заметил.
"Не знаю, ну разве я сторож ему"