Если душа родилась крылатой - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 1
Нас четверо
Комаровские наброски…И отступилась здесь от всего,От земного и всякого блага.Духом, хранителем “места сего”Стала лесная коряга.Все мы немного у жизни в гостях,Жить — это только привычка.Чудится мне на воздушных путяхДвух голосов перекличка.Двух? А еще у восточной стены,В зарослях крепкой малины,Темная, свежая ветвь бузины…Это — письмо от Марины.1961
Так будет
Словно тихий ребенок, обласканный тьмой,С бесконечным томленьем в блуждающем взоре,Ты застыл у окна. В коридореЧей-то шаг торопливый — не мой!Дверь открылась... Морозного ветра струя...Запах свежести, счастья... Забыты тревоги...Миг молчанья, и вот на порогеКто-то слабо смеется — не я!Тень трамваев, как прежде, бежит по стене,Шум оркестра внизу осторожней и глуше...— «Пусть сольются без слов наши души!»Ты взволнованно шепчешь — не мне!— «Сколько книг!.. Мне казалось... Не надо огня:Так уютней... Забыла сейчас все слова я»...Видят беглые тени трамваяНа диване с тобой — не меня!Моим стихам, написанным так рано,Что и не знала я, что я — поэт,Сорвавшимся, как брызги из фонтана,Как искры из ракет,Ворвавшимся, как маленькие черти,В святилище, где сон и фимиам,Моим стихам о юности и смерти,— Нечитанным стихам!Разбросанным в пыли по магазинам,Где их никто не брал и не берет,Моим стихам, как драгоценным винам,Настанет свой черед.Коктебель, 13 мая 1913
Не думаю, не жалуюсь, не спорю.Не сплю.Не рвусь ни к солнцу, ни к луне, ни к морю,Ни к кораблю.Не чувствую, как в этих стенах жарко,Как зелено в саду.Давно желанного и жданного подаркаНе жду.Не радуют ни утро, ни трамваяЗвенящий бег.Живу, не видя дня, позабываяЧисло и век.На, кажется, надрезанном канатеЯ — маленький плясун.Я — тень от чьей-то тени. Я — лунатикДвух темных лун.13 июля 1914
Бабушке
Продолговатый и твердый овал,Черного платья раструбы...Юная бабушка! Кто целовалВаши надменные губы?Руки, которые в залах дворцаВальсы Шопена играли...По сторонам ледяного лица —Локоны в виде спирали.Темный, прямой и взыскательный взгляд.Взгляд, к обороне готовый.Юные женщины так не глядят.Юная бабушка, — кто Вы?Сколько возможностей Вы унеслиИ невозможностей — сколько? —В ненасытимую прорву земли,Двадцатилетняя полька!День был невинен, и ветер был свеж.Темные звезды погасли.— Бабушка! Этот жестокий мятежВ сердце моем — не от Вас ли?..4 сентября 1914
Подруга
15
Хочу у зеркала, где мутьИ сон туманящий,Я выпытать — куда Вам путьИ где пристанище.Я вижу: мачта корабля,И Вы — на палубе...Вы — в дыме поезда... ПоляВ вечерней жалобе...Вечерние поля в росе,Над ними — воґроны...— Благословляю Вас на всеЧетыре стороны!3 мая 1915
Мне нравится, что Вы больны не мной...
Мне нравится, что Вы больны не мной,Мне нравится, что я больна не Вами,Что никогда тяжелый шар земнойНе уплывет под нашими ногами.Мне нравится, что можно быть смешной —Распущенной — и не играть словами,И не краснеть удушливой волной,Слегка соприкоснувшись рукавами.Мне нравится еще, что Вы при мнеСпокойно обнимаете другую,Не прочите мне в адовом огнеГореть за то, что я не Вас целую.Что имя нежное мое, мой нежный, неУпоминаете ни днем ни ночью — всуе...Что никогда в церковной тишинеНе пропоют над нами: аллилуйя!Спасибо Вам и сердцем и рукойЗа то, что Вы меня — не зная сами! —Так любите: за мой ночной покой,За редкость встреч закатными часами,За наши не-гулянья под луной,За солнце не у нас над головами,За то, что Вы больны — увы! — не мной,За то, что я больна — увы! — не Вами.3 мая 1915
Бессрочно кораблю не плыть...
Бессрочно кораблю не плытьИ соловью не петь.Я столько раз хотела житьИ столько умереть!Устав, как в детстве от лото,Я встану от игры,Счастливая не верить в то,Что есть еще миры.9 мая 1915
С большою нежностью — потому...
С большою нежностью — потому,Что скоро уйду от всех —Я все раздумываю, комуДостанется волчий мех,Кому — разнеживающий пледИ тонкая трость с борзой,Кому — серебряный мой браслет,Осыпанный бирюзой...И всеґ — записки, и всеґ — цветы,Которых хранить — невмочь...Последняя рифма моя — и ты,Последняя моя ночь!22 сентября 1915
Заповедей не блюла, не ходила к причастью...
Заповедей не блюла, не ходила к причастью.— Видно, пока надо мной не пропоют литию, —Буду грешить — как грешу — как грешила: со страстью!Господом данными мне чувствами — всеми пятью!Други! — Сообщники! — Вы, чьи наущения — жгучи!— Вы, сопреступники! — Вы, нежные учителя!Юноши, девы, деревья, созвездия, тучи, —Богу на Страшном суде вместе ответим, Земля!26 сентября 1915
В гибельном фолианте...
Нету соблазна дляЖенщины. — Ars Amandi1Женщине — вся земля.Сердце — любовных зелийЗелье — вернее всех.Женщина с колыбелиЧей-нибудь смертный грех.Ах, далеко до неба!Губы — близки во мгле...— Бог, не суди! — Ты не былЖенщиной на земле!29 сентября 1915
Я знаю правду! Все прежние правды — прочь!...
Я знаю правду! Все прежние правды — прочь!Не надо людям с людьми на земле бороться.Смотрите: вечер, смотрите: уж скоро ночь.О чем — поэты, любовники, полководцы?Уж ветер стелется, уже земля в росе,Уж скоро звездная в небе застынет вьюга,И под землею скоро уснем мы все,Кто на земле не давали уснуть друг другу.3 октября 1915
Цветок к груди приколот...
Цветок к груди приколот,Кто приколол, — не помню.Ненасытим мой голодНа грусть, на страсть, на смерть.Виолончелью, скрипомДверей и звоном рюмок,И лязгом шпор, и крикомВечерних поездов,Выстрелом на охотеИ бубенцами троек —Зовете вы, зоветеНелюбленные мной!Но есть еще услада:Я жду того, кто первыйПоймет меня, как надо —И выстрелит в упор.22 октября 1915
Отмыкала ларец железный...
Отмыкала ларец железный,Вынимала подарок слезный, —С крупным жемчугом перстенек,С крупным жемчугом.Кошкой выкралась на крыльцо,Ветру выставила лицо.Ветры веяли, птицы реяли,Лебеди — слева, справа — воґроны...Наши дороги — в разные стороны.Ты отойдешь — с первыми тучами,Будет твой путь — лесами дремучими,песками горючими.Душу — выкличешь,Очи — выплачешь.А надо мною — кричать сове,А надо мною — шуметь траве...Москва, январь 1916
Никто ничего не отнял!...
Никто ничего не отнял!Мне сладостно, что мы врозь.Целую Вас — через сотниРазъединяющих верст.Я знаю, наш дар — неравен,Мой голос впервые — тих.Что Вам, молодой Державин,Мой невоспитанный стих!На страшный полет крещу Вас:Лети, молодой орел!Ты солнце стерпел, не щурясь, —Юный ли взгляд мой тяжел?Нежней и бесповоротнейНикто не глядел Вам вслед...Целую Вас — через сотниРазъединяющих лет.12 февраля 1916
Ты запрокидываешь голову...
Ты запрокидываешь головуЗатем, что ты гордец и враль.Какого спутника веселогоПривел мне нынешний февраль!Преследуемы оборванцамиИ медленно пуская дым,Торжественными чужестранцамиПроходим городом родным.Чьи руки бережные нежилиТвои ресницы, красота,И по каким терновалежиямЛавровая тебя верста... —Не спрашиваю. Дух мой алчущийПереборол уже мечту.В тебе божественного мальчика, —Десятилетнего я чту.Помедлим у реки, полощущейЦветные бусы фонарей.Я доведу тебя до площади,Видавшей отроков-царей...Мальчишескую боль высвистывай,И сердце зажимай в горсти...Мой хладнокровный, мой неистовыйВольноотпущенник — прости!18 февраля 1916
Откуда такая нежность?...
Откуда такая нежность?Не первые — эти кудриРазглаживаю, и губыЗнавала темней твоих.Всходили и гасли звезды,— Откуда такая нежность? —Всходили и гасли очиУ самых моих очей.Еще не такие гимныЯ слушала ночью темной,Венчаемая — о нежность! —На самой груди певца.Откуда такая нежность,И что с нею делать, отрокЛукавый, певец захожий,С ресницами — нет длинней?18 февраля 1916
Стихи к Блоку
1
Имя твое — птица в руке,Имя твое — льдинка на языке,Одно-единственное движенье губ,Имя твое — пять букв.Мячик, пойманный на лету,Серебряный бубенец во рту,Камень, кинутый в тихий пруд,Всхлипнет так, как тебя зовут.В легком щелканье ночных копытГромкое имя твое гремит.И назовет его нам в високЗвонко щелкающий курок.Имя твое — ах, нельзя! —Имя твое — поцелуй в глаза,В нежную стужу недвижных век,Имя твое — поцелуй в снег.Ключевой, ледяной, голубой глоток...С именем твоим — сон глубок.15 апреля 1916
2
Нежный призрак,Рыцарь без укоризны,Кем ты призванВ мою молодую жизнь?Во мгле сизойСтоишь, ризойСнеговой одет.То не ветерГонит меня по городу,Ох, уж третийВечер я чую воґрога.ГолубоглазыйМеня сглазилСнеговой певец.Снежный лебедьМне поґд ноги перья стелет.Перья реютИ медленно никнут в снег.Так по перьям,Иду к двери,За которой — смерть.Он поет мнеЗа синими окнами,Он поет мнеБубенцами далекими,Длинным криком,Лебединым кликом —Зовет.Милый призрак!Я знаю, что все мне снится.Сделай милость:Аминь, аминь, рассыпься!Аминь.1 мая 1916
3
Ты проходишь на Запад Солнца,Ты увидишь вечерний свет,Ты проходишь на Запад Солнца,И метель заметает след.Мимо окон моих — бесстрастный —Ты пройдешь в снеговой тиши,Божий праведник мой прекрасный,Свете тихий моей души.Я на душу твою — не зарюсь!Нерушима твоя стезя.В руку, бледную от лобзаний,Не вобью своего гвоздя.И по имени не окликну,И руками не потянусь.Восковому святому ликуТолько издали поклонюсь.И, под медленным снегом стоя,Опущусь на колени в снег,И во имя твое святое,Поцелую вечерний снег. Там, где поступью величавойТы прошел в гробовой тиши,Свете тихий — святыя славы —Вседержитель моей души.2 мая 1916
4
Зверю — берлога,Страннику — дорога,Мертвому — дроги.Каждому — свое.Женщине — лукавить,Царю — править,Мне — славитьИмя твое.2 мая 1916
5
У меня в Москве — купола горят!У меня в Москве — колокола звонят!И гробницы в ряд у меня стоят, —В них царицы спят, и цари.И не знаешь ты, что зарей в КремлеЛегче дышится — чем на всей земле!И не знаешь ты, что зарей в КремлеЯ молюсь тебе — до зари!И проходишь ты над своей НевойО ту пору, как над рекой-МосквойЯ стою с опущенной головой,И слипаются фонари.Всей бессонницей я тебя люблю,Всей бессонницей я тебе внемлю —О ту пору, как по всему КремлюПросыпаются звонари...Но моя река — да с твоей рекой,Но моя рука — да с твоей рукойНе сойдутся, Радость моя, докольНе догонит заря — зари.7 мая 1916
6
Думали — человек!И умереть заставили.Умер теперь, навек.— Плачьте о мертвом ангеле!Он на закате дняПел красоту вечернюю.Три восковых огняТреплются, лицемерные.Шли от него лучи —Жаркие струны поґ снегу!Три восковых свечи —Солнцу-то! Светоносному!О поглядите, каґкВеки ввалились темные!О поглядите, каґкКрылья его поломаны!Черный читает чтец,Крестятся руки праздные...— Мертвый лежит певецИ воскресенье празднует.9 мая 1916
7
Должно быть — за той рощейДеревня, где я жила,Должно быть — любовь прощеИ легче, чем я ждала.— Эй, идолы, чтоб вы сдохли! —Привстал и занес кнут,И окрику вслед — оґхлест,И вновь бубенцы поют.Над валким и жалким хлебомЗа жердью встает — жердь.И проволока под небомПоет и поет смерть.13 мая 1916
8
И тучи оводов вокруг равнодушных кляч,И ветром вздутый калужский родной кумач,И посвист перепелов, и большое небо,И волны колоколов над волнами хлеба,И толк о немце, доколе не надоест,И желтый-желтый — за синею рощей —крест,И сладкий жар, и такое на всем сиянье,И имя твое, звучащее словно: ангел.18 мая 1916
9
Как слабый луч сквозь черный морок адов —Так голос твой под рокот рвущихся снарядов.И вот в громах, как некий серафим,Оповещает голосом глухим, —Откуда-то из древних утр туманных —Как нас любил, слепых и безымянных,За синий плащ, за вероломства — грех...И как нежнее всех — ту, глубже всехВ ночь канувшую — на дела лихие!И как не разлюбил тебя, Россия.И вдоль виска — потерянным перстомВсе водит, водит... И еще о том,Какие дни нас ждут, как Бог обманет,Как станешь солнце звать — и как невстанет...Так, узником с собой наедине(Или ребенок говорит во сне?),Предстало нам — всей площади широкой! —Святое сердце Александра Блока.9 мая 1920
10
Вот он — гляди — уставший от чужбин,Вождь без дружин.Вот — горстью пьет из горной быстрины —Князь без страны.Там все ему: и княжество, и рать,И хлеб, и мать.Красноґ твое наследие, — владей,Друг без друзей!15 августа 1921
12
Други его — не тревожьте его!Слуги его — не тревожьте его!Было так ясно на лике его:Царство мое не от мира сего.Вещие вьюги кружили вдоль жил, —Плечи сутулые гнулись от крыл,В певчую прорезь, в запекшийся пыл —Лебедем душу свою упустил!Падай же, падай же, тяжкая медь!Крылья изведали право: лететь!Губы, кричавшие слово: ответь! —Знают, что этого нет — умереть!Зори пьет, море пьет — в полную сытьБражничает. — Панихид не служить!У навсегда повелевшего: быть! —Хлеба достанет его накормить!15 августа 1921
13
А над равниной —Крик лебединый.Матерь, ужель не узнала сына?Это с заоблачной — он — версты,Это последнее — он — прости.А над равниной —Вещая вьюга.Дева, ужель не узнала друга?Рваные ризы, крыло в крови...Это последнее он: — Живи!Над окаянной —Взлет осиянный.Праведник душу урвал — осанна!Каторжник койку-обрел-теплынь.Пасынок к матери в дом. — Аминь.Между 15 и 25 августа 1921
14
Не проломанное ребро —Переломленное крыло.Не расстрельщиками навылетГрудь простреленная. Не вынутьЭтой пули. Не чинят крыл.Изуродованный ходил.Цепок, цепок венец из терний!Что усопшему — трепет черни,Женской лести лебяжий пух...Проходил, одинок и глух,Замораживая закатыПустотою безглазых статуй.Лишь одно еще в нем жило:Переломленное крыло.Между 15 и 25 августа 1921
15
Без зова, без слова, —Как кровельщик падает с крыш.А может быть, сноваПришел, — в колыбели лежишь?Горишь и не меркнешь,Светильник немногих недель...Какая из смертныхКачает твою колыбель?Блаженная тяжесть!Пророческий певчий камыш!О, кто мне расскажет,В какой колыбели лежишь?«Покамест не продан!»Лишь с ревностью этой в умеВеликим обходомПойду по российской земле.Полночные страныПройду из конца и в конец.Где рот-его-рана,Очей синеватый свинец?Схватить его! Крепче!Любить и любить его лишь!О, кто мне нашепчет,В какой колыбели лежишь?Жемчужные зерна,Кисейная сонная сень.Не лавром, а терном —Чепца острозубая тень.Не полог, а птицаРаскрыла два белых крыла! —— И снова родиться,Чтоб снова метель замела?!Рвануть его! Выше!Держать! Не отдать его лишь!О, кто мне надышит,В какой колыбели лежишь?А может быть, ложенМой подвиг, и даром — труды.Как в землю положен,Быть может, — проспишь до трубы.Огромную впалостьВисков твоих — вижу опять.Такую усталость —Ее и трубой не поднять!Державная пажить,Надежная, ржавая тишь.Мне сторож покажет,В какой колыбели лежишь.22 ноября 1921
16
Как сонный, как пьяный,Врасплох, не готовясь.Височные ямы:Бессонная совесть.Пустые глазницы:Мертво и светло.Сновидца, всевидцаПустое стекло.Не ты лиЕе шелестящей хламидыНе вынес —Обратным ущельем Аида?Не эта ль,Серебряным звоном полна,Вдоль сонного ГебраПлыла голова?25 ноября 1921
17
Так, Господи! И мой оболПрими на утвержденье храма.Не свой любовный произволПою — своей отчизны рану.Не скаредника ржавый ларь —Гранит, коленами протертый.Всем отданы герой и царь,Всем — праведник — певец — и мертвый.Днепром разламывая лед,Гробоґвым не смущаясь тесом,Русь — Пасхою к тебе плывет,Разливом тысячеголосым.Так, сердце, плачь и славословь!Пусть вопль твой — тысяча который? —Ревнует смертная любовь.Другая — радуется хору.2 декабря 1921
БЕССОННИЦА
2
Руки люблюЦеловать, и люблюИмена раздавать,И еще — раскрыватьДвери!— Настежь — в темную ночь!Голову сжав,Слушать, как тяжкий шагГде-то легчает,Как ветер качаетСонный, бессонныйЛес.Ах, ночь!Где-то бегут ключи,Ко сну — клонит.Сплю почти.Где-то в ночиЧеловек тонет.27 мая 1916
3
В огромном городе моем — ночь.Из дома сонного иду — прочь.И люди думают: жена, дочь, —А я запомнила одно: ночь.Июльский ветер мне метет — путь,И где-то музыка в окне — чуть.Ах, нынче ветру до зари — дутьСквозь стенки тонкие грудиґ — в грудь.Есть черный тополь, и в окне — свет,И звон на башне, и в руке — цвет,И шаг вот этот — никому — вслед,И тень вот эта, а меня — нет.Огни — как нити золотых бус,Ночного листика во рту — вкус.Освободите от дневных уз,Друзья, поймите, что я вам — снюсь.17 июля 1916, Москва
8
Черная, как зрачок, как зрачок, сосущаяСвет — люблю тебя, зоркая ночь.Голосу дай мне воспеть тебя, о праматерьПесен, в чьей длани узда четырех ветров.Клича тебя, славословя тебя, я толькоРаковина, где еще не умолк океан.Ночь! Я уже нагляделась в зрачки человека!Испепели меня, черное солнце — ночь!9 августа 1916
9
Кто спит по ночам? Никто не спит!Ребенок в люльке своей кричит,Старик над смертью своей сидит,Кто молод — с милою говорит,Ей в губы дышит, в глаза глядит.Заснешь — проснешься ли здесь опять?Успеем, успеем, успеем спать!А зоркий сторож из дома в домПроходит с розовым фонарем,И дробным рокотом над подушкойРокочет ярая колотушка:Не спи! крепись! говорю добром!А то — вечный сон! а то — вечный дом!12 декабря 1916
10
Вот опять окно,Где опять не спят.Может — пьют вино,Может — так сидят.Или просто — рукНе разнимут двое.В каждом доме, друг,Есть окно такое.Крик разлук и встреч —Ты, окно в ночиґ!Может — сотни свеч,Может — три свечи...Нет и нет умуМоему — покоя.И в моем домуЗавелось такое.Помолись, дружок, за бессонный дом,За окно с огнем!23 декабря 1916
Ахматовой
1
О, Муза плача, прекраснейшая из муз!О ты, шальное исчадие ночи белой!Ты черную насылаешь метель на Русь,И вопли твои вонзаются в нас, как стрелы.И мы шарахаемся и глухое: ох! —Стотысячное — тебе присягает: АннаАхматова! Это имя — огромный вздох,И в глубь он падает, которая безымянна.Мы коронованы тем, что одну с тобойМы землю топчем, что небо над нами — то же!И тот, кто ранен смертельной твоей судьбой,Уже бессмертным на смертное сходит ложе.В певучем граде моем купола горят,И Спаса светлого славит слепец бродячий...И я дарю тебе свой колокольный град,— Ахматова! — и сердце свое в придачу.19 июня 1916
3
Еще один огромный взмах —И спят ресницы.О, тело милое! О, прахЛегчайшей птицы!Что делала в тумане дней?Ждала и пела...Так много вздоха было в ней,Так мало — тела.Не человечески милаЕе дремота.От ангела и от орлаВ ней было что-то.И спит, а хор ее манитВ сады Эдема.Как будто песнями не сытУснувший демон!Часы, года, века. — Ни нас,Ни наших комнат.И памятник, накоренясь,Уже не помнит.Давно бездействует метла,И никнут льстивоНад Музой Царского СелаКресты крапивы.23 июня 1916
5
Сколько спутников и друзей!Ты никому не вторишь.Правят юностью нежной сей —Гордость и горечь.Помнишь бешеный день в порту,Южных ветров угрозы,Рев Каспия — и во ртуКрылышко розы.Как цыганка тебе далаКамень в резной оправе,Как цыганка тебе вралаЧто-то о славе...И — высоґко у парусов —Отрока в синей блузе.Гром моря и грозный зовРаненой Музы.25 июня 1916
6
Не отстать тебе! Я — острожник,Ты — конвойный. Судьба одна.И одна в пустоте порожнейПодорожная нам дана.Уж и нрав у меня спокойный!Уж и очи мои ясны!Отпусти-ка меня, конвойный,Прогуляться до той сосны!26 июня 1916
8
На базаре кричал народ,Пар вылетал из булочной.Я запомнила алый ротУзколицей певицы уличной.В темном — с цветиками — платке,— Милости удостоитьсяТы, потупленная, в толпеБогомолок у Сергий-Троицы,Помолись за меня, красаГрустная и бесовская,Как поставят тебя лесаБогородицей хлыстовскою.27 июня 1916
9
Златоустой Анне — всея РусиИскупительному глаголу, —Ветер, голос мой донесиИ вот этот мой вздох тяжелый.Расскажи, сгорающий небосклон,Про глаза, что черны от боли,И про тихий земной поклонПосреди золотого поля.Ты, зеленоводный лесной ручей,Расскажи, как сегодня ночьюЯ взглянула в тебя — и чейЛик узрела в тебе воочью.Ты в грозовой высиОбретенный вновь!Ты! — Безымянный!Донеси любовь моюЗлатоустой Анне — всея Руси!27 июня 1916
11
Ты солнце в выси мне застишь,Все звезды в твоей горсти!Ах, если бы — двери настежь! —Как ветер к тебе войти!И залепетать, и вспыхнуть,И круто потупить взгляд,И, всхлипывая, затихнуть,Как в детстве, когда простят.2 июля 1916
12
Руки даны мне — протягивать каждому обе,Не удержать ни одной, губы — давать имена,Очи — не видеть, высокие брови над ними —Нежно дивиться любви и — нежней — нелюбви.А этот колокол там, что кремлевских тяжеґле,Безостановочно ходит и ходит в груди, —Это — кто знает? — не знаю, — быть может, — должнобыть —Мне загоститься не дать на российской земле!2 июля 1916
Белое солнце и низкие, низкие тучи,Вдоль огородов — за белой стеною — погост.И на песке вереница соломенных чучелПод перекладинами в человеческий рост.И, перевесившись через заборные колья,Вижу: дороги, деревья, солдаты вразброд...Старая баба — посыпанный крупною сольюЧерный ломоґть у калитки жует и жует.Чем прогневили тебя эти серые хаты,Господи! — и для чего стольким простреливать грудь?Поезд прошел и завыл, и завыли солдаты,И запылил, запылил отступающий путь...Нет, умереть! Никогда не родиться бы лучше,Чем этот жалобный, жалостный, каторжный войО чернобровых красавицах. — Ох, и поют жеНынче солдаты! О, Господи Боже ты мой!3 июля 1916
Соперница, а я к тебе придуКогда-нибудь, такою ночью лунной,Когда лягушки воют на прудуИ женщины от жалости безумны.И, умиляясь на биенье векИ на ревнивые твои ресницы,Скажу тебе, что я — не человек,А только сон, который только снится.И я скажу: — Утешь меня, утешь,Мне кто-то в сердце забивает гвозди!И я скажу тебе, что ветер — свеж,Что горячи — над головою — звезды...8 сентября 1916
Евреям
Кто не топтал тебя — и кто не плавил,О купина неопалимых роз!Единое, что на земле оставилНезыблемого по себе Христос:Израиль! Приближается второеВладычество твое. За все грошиВы кровью заплатили нам: Герои!Предатели! — Пророки! — Торгаши!В любом из вас, — хоть в том, что при огаркеСчитает золотые в узелке —Христос слышнее говорит, чем в Марке,Матфее, Иоанне и Луке.По всей земле — от края и до края —Распятие и снятие с крестаС последним из сынов твоих, Израиль,Воистину мы погребем Христа!13 октября 1916
...Я бы хотела жить с ВамиВ маленьком городе,Где вечные сумеркиИ вечные колокола.И в маленькой деревенской гостинице —Тонкий звонСтаринных часов — как капельки времени.И иногда, по вечерам, из какой-нибудь мансарды —Флейта,И сам флейтист в окне.И большие тюльпаны на окнах.И может быть, Вы бы даже меня любили...Посреди комнаты — огромная изразцовая печка,На каждом изразце — картинка:Роза — сердце — корабль. —А в единственном окне —Снег, снег, снег.Вы бы лежали — каким я Вас люблю: ленивый,Равнодушный, беспечный.Изредка резкий трескСпички.Папироса горит и гаснет,И долго-долго дрожит на ее краюСерым коротким столбиком — пепел.Вам даже лень его стряхивать —И вся папироса летит в огонь.10 декабря 1916
Дон-Жуан
1
На заре морознойПод шестой березойЗа углом у церквиЖдите, Дон-Жуан!Но, увы, клянусь вамЖенихом и жизнью,Что в моей отчизнеНегде целовать!Нет у нас фонтанов,И замерз колодец,А у богородиц —Строгие глаза.И чтобы не слышатьПустяков — красоткам,Есть у нас презвонкийКолокольный звон.Так вот и жила бы,Да боюсь — состарюсь,Да и вам, красавец,Край мой не к лицу.Ах, в дохе медвежьейИ узнать вас трудно,Если бы не губыВаши, Дон-Жуан!19 февраля 1917
2
Долго на заре туманнойПлакала метель.Уложили Дон-ЖуанаВ снежную постель.Ни гремучего фонтана,Ни горячих звеґзд...На груди у Дон-ЖуанаПравославный крест.Чтобы ночь тебе светлееВечная — была,Я тебе севильский веер,Черный, принесла.Чтобы видел ты воочьюЖенскую красу.Я тебе сегодня ночьюСердце принесу.А пока — спокойно спите!..Из далеких странВы пришли ко мне. Ваш список —Полон, Дон-Жуан!19 февраля 1917
3
После стольких роз, городов и тостов —Ах, ужель не леньВам любить меня? Вы — почти что остов,Я — почти что тень.И зачем мне знать, что к небесным силамВам взывать пришлось?И зачем мне знать, что пахнуґло — НиломОт моих волос?Нет, уж лучше я расскажу Вам сказку:Был тогда — январь.Кто-то бросил розу. Монах под маскойПроносил фонарь.Чей-то пьяный голос молил и злилсяУ соборных стен.В этот самый час Дон-Жуан КастильскийПовстречал — Кармен.22 февраля 1917
4
Ровно — полночь.Луна — как ястреб.— Что — глядишь?— Так — гляжу!— Нравлюсь? — Нет.— Узнаeшь? — Быть может.— Дон-Жуан я.— А я — Кармен.22 февраля 1917
5
И была у Дон-Жуана — шпага,И была у Дон-Жуана — Донна Анна.Вот и всe, что люди мне сказалиО прекрасном, о несчастном Дон-Жуане.Но сегодня я была умна:Ровно в полночь вышла на дорогу,Кто-то шел со мною в ногу,Называя имена.И белел в тумане посох странный...— Не было у Дон-Жуана — Донны Анны!14 мая 1917
6
И падает шелковый поясК ногам его — райской змеей...А мне говорят — успокоюсьКогда-нибудь, там, под землей.Я вижу надменный и старыйСвой профиль на белой парче.А где-то — гитаны — гитары —И юноши в черном плаще.И кто-то, под маскою кроясь:— Узнайте! — Не знаю. — Узнай! —И падает шелковый поясНа площади — круглой, как рай.14 мая 1917
Из строгого, стройного храмаТы вышла на визг площадей...— Свобода! — Прекрасная ДамаМаркизов и русских князей.Свершается страшная спевка, —Обедня еще впереди!— Свобода! — Гулящая девкаНа шалой солдатской груди!26 мая 1917
В лоб целовать — заботу стереть.В лоб целую.В глаза целовать — бессонницу снять.В глаза целую.В губы целовать — водой напоить.В губы целую.В лоб целовать — память стереть.В лоб целую.5 июня 1917
Любви старинные туманы
1
Над черным очертаньем мыса —Луна — как рыцарский доспех.На пристани — цилиндр и мех,Хотелось бы: поэт, актриса.Огромное дыханье ветра,Дыханье северных садов, —И горестный, огромный вздох:— Ne laissez pas traner mes lettres!22
Так, руки заложив в карманы,Стою. Синеет водный путь.— Опять любить кого-нибудь? —Ты уезжаешь утром рано.Горячие туманы Сити —В глазах твоих. Вот таґк, ну вот...Я буду помнить — только ротИ страстный возглас твой: — Живите!3
Смывает лучшие румяна —Любовь. Попробуйте на вкус,Как слезы — соґлоны. Боюсь,Я завтра утром — мертвой встану.Из Индии пришлите камни.Когда увидимся? — Во сне.— Как ветрено! — Привет жене,И той — зеленоглазой — даме.4
Ревнивый ветер треплет шаль.Мне этот час сужден — от века.Я чувствую у рта и в веґкахПочти звериную печаль.Такая слабость вдоль колен!— Так вот она, стрела Господня!— Какое зарево! — СегодняЯ буду бешеной Кармен....Так, руки заложив в карманы,Стою. Меж нами океан.Над городом — туман, туман.Любви старинные туманы.19 августа 1917
Я помню первый день, младенческое зверство,Истомы и глотка божественную муть,Всю беззаботность рук, всю бессердечность сердца,Что камнем падало — и ястребом — на грудь.И вот — теперь — дрожа от жалости и жара,Одно: завыть, как волк, одно: к ногам припасть,Потупиться — понять — что сладострастью кара —Жестокая любовь и каторжная страсть.4 сентября 1917
Руан
И я вошла, и я сказала: — Здравствуй!Пора, король, во Францию, домой!И я опять веду тебя на царство,И ты опять обманешь, Карл Седьмой!Не ждите, принц, скупой и невеселый,Бескровный принц, не распрямивший плеч,Чтоб Иоанна разлюбила — голос,Чтоб Иоанна разлюбила — меч.И был Руан, в Руане — Старый рынок...— Все будет вновь: последний взор коня,И первый треск невинных хворостинок,И первый всплеск соснового огня.А за плечом — товарищ мой крылатыйОпять шепнет: — Терпение, сестра! —Когда сверкнут серебряные латыСосновой кровью моего костра.4 декабря 1917
Новый год я встретила одна.Я, богатая, была бедна,Я, крылатая, была проклятой.Где-то было много-много сжатыхРук — и много старого вина.А крылатая была — проклятой!А единая была — одна!Как луна — одна, в глазу окна.31 декабря 1917
На кортике своем: Марина —Ты начертал, встав за Отчизну.Была я первой и единойВ твоей великолепной жизни.Я помню ночь и лик пресветлыйВ аду солдатского вагона.Я волосы гоню по ветру,Я в ларчике храню погоны.Москва, 18 января 1918
Дон
1
Белая гвардия, путь твой высок:Черному дулу — грудь и висок.Божье да белое твое дело:Белое тело твое — в песок.Не лебедей это в небе стая:Белогвардейская рать святаяБелым видением тает, тает...Старого мира — последний сон:Молодость — Доблесть — Вандея — Дон.24 марта 1918
2
Кто уцелел — умрет, кто мертв — воспрянет.И вот потомки, вспомнив старину:— Где были вы? — Вопрос как громом грянет,Ответ как громом грянет: — На Дону!— Что делали? — Да принимали муки,Потом устали и легли на сон.И в словаре задумчивые внукиЗа словом: долг напишут слово: Дон.30 марта 1918
NB! мои любимые.
Трудно и чудно — верность до гроба!Царская роскошь — в век площадей!Стойкие души, стойкие ребра, —Где вы, о люди минувших дней?!Рыжим татарином рыщет вольность,С прахом равняя алтарь и трон.Над пепелищами — рев застольныйБеглых солдат и неверных жен.11 апреля 1918
He самозванка — я пришла домой,И не служанка — мне не надо хлеба.Я — страсть твоя, воскресный отдых твой,Твой день седьмой, твое седьмое небо.Там на земле мне подавали грошИ жерновов навешали на шею.— Возлюбленный! — Ужель не узнаешь?Я ласточка твоя — Психея!Апрель 1918
Наґ тебе, ласковый мой, лохмотья,Бывшие некогда нежной плотью.Всю истрепала, изорвала, —Только осталось что два крыла.Одень меня в свое великолепье,Помилуй и спаси.А бедные истлевшие отрепьяТы в ризницу снеси.13 мая 1918
Я расскажу тебе — про великий обман:Я расскажу тебе, как ниспадает туманНа молодые деревья, на старые пни.Я расскажу тебе, как погасают огниВ низких домах, как — пришелец египетских стран —В узкую дудку под деревом дует цыган.Я расскажу тебе — про великую ложь:Я расскажу тебе, как зажимается ножВ узкой руке, — как вздымаются ветром вековКудри у юных — и бороды у стариков.Рокот веков.Топот подков.4 июня 1918
Осторожный троекратный стук.Нежный недруг, ненадежный друг, —Не обманешь! То не странник путьСвой кончает. — Так стучатся в грудь —За любовь. Так, потупив взгляд,В светлый Рай стучится черный Ад.6 июня 1918
Я — есмь. Ты — будешь. Между нами — бездна.Я пью. Ты жаждешь. Сговориться — тщетно.Нас десять лет, нас сто тысячелетийРазъединяют. — Бог мостов не строит.Будь! — это заповедь моя. Дай — мимоПройти, дыханьем не нарушив роста.Я — есмь. Ты — будешь. Через десять весенТы скажешь: — есть! — а я скажу: — когда-то...6 июня 1918
Умирая, не скажу: была.И не жаль, и не ищу виновных.Есть на свете поважней делаСтрастных бурь и подвигов любовных.Ты, — крылом стучавший в эту грудь,Молодой виновник вдохновенья —Я тебе повелеваю: — будь!Я — не выйду из повиновенья.30 июня 1918
Руки, которые не нужныМилому, служат — Миру.Горестным званьем Мирской ЖеныНас увенчала Лира.Много незваных на царский пир.Надо им спеть на ужин!Милый не вечен, но вечен — Мир.Не понапрасну служим.6 июля 1918
Белизна — угроза Черноте.Белый храм грозит гробам и грому.Бледный праведник грозит СодомуНе мечом — а лилией в щите!Белизна! Нерукотворный круг!Чан крестильный! Вещие седины!Червь и чернь узнают ГосподинаПо цветку, цветущему из рук.Только агнца убоится — волк,Только ангелу сдается крепость.Торжество — в подвалах и в вертепах!И взойдет в Столицу — Белый полк!7 июля 1918
Мой день беспутен и нелеп:У нищего прошу на хлеб,Богатому даю на бедность,В иголку продеваю — луч,Грабителю вручаю — ключ,Белилами румяню бледность.Мне нищий хлеба не дает,Богатый денег не берет,Луч не вдевается в иголку,Грабитель входит без ключа,А дура плачет в три ручья —Над днем без славы и без толку.27 июля 1918
— Где лебеди? — А лебеди ушли.— А воґроны? — А воґроны — остались.— Куда ушли? — Куда и журавли.— Зачем ушли? — Чтоб крылья не достались.— А папа где? — Спи, спи, за нами Сон,Сон на степном коне сейчас приедет.— Куда возьмет? — На лебединый Дон.Там у меня — ты знаешь? — белый лебедь...9 августа 1918
Стихи растут, как звезды и как розы,Как красота — ненужная в семье.А на венцы и на апофеозы —Один ответ: — Откуда мне сиеґ?Мы спим — и вот, сквозь каменные плиты,Небесный гость в четыре лепестка.О мир, пойми! Певцом — во сне — открытыЗакон звезды и формула цветка.14 августа 1918
Каждый стих — дитя любви,Нищий незаконнорожденный.Первенец — у колеиНа поклон ветрам — положенный.Сердцу ад и алтарь,Сердцу — рай и позор.Кто отец? — Может — царь.Может — царь, может — вор.14 августа 1918
Надобно смело признаться, Лира!Мы тяготели к великим мира:Мачтам, знаменам, церквам, царям,Бардам, героям, орлам и старцам,Так, присягнувши на верность — царствам,Не доверяют Шатра — ветрам.Знаешь царя — так псаря не жалуй!Верность как якорем нас держала:Верность величью — вине — беде,Верность великой вине венчанной!Так, присягнувши на верность — Хану,Не присягают его орде.Ветреный век мы застали, Лира!Ветер в клоки изодрав мундиры,Треплет последний лоскут Шатра...Новые толпы — иные флаги!Мы ж остаемся верны присяге,Ибо дурные вожди — ветра.14 августа 1918
Если душа родилась крылатой —Чтоґ ей хоромы — и чтоґ ей хаты!Что Чингис-Хан ей и что — Орда!Два на миру у меня врага,Два близнеца, неразрывно-слитых:Голод голодных — и сытость сытых!18 августа 1918
Не смущаю, не поюЖенскою отравою.Руку верную даю —Пишущую, правую.Той, которою крещуНа ночь — ненаглядную.Той, которою пишуТо, что Богом задано.Левая — она дерзка,Льстивая, лукавая.Вот тебе моя рука —Праведная, правая!23 октября 1918
Развела тебе в стаканеГорстку жженых волос.Чтоб не елось, чтоб не пелось,Не пилось, не спалось.Чтобы младость — не в радость,Чтобы сахар — не в сладость,Чтоб не ладил в тьме ночнойС молодой женой.Как власы мои златыеСтали серой золой,Так года твои младыеСтанут белой зимой.Чтоб ослеп-оглох,Чтоб иссох, как мох,Чтоб ушел, как вздох.3 ноября 1918
Царь и Бог! Простите малым —Слабым — глупым — грешным — шалым,В страшную воронку втянутым,Обольщенным и обманутым, —Царь и Бог! Жестокой казниюНе казните Стеньку Разина!Царь! Господь тебе отплатит!С нас сиротских воплей — хватит!Хватит, хватит с нас покойников!Царский Сын, — прости Разбойнику!В отчий дом — дороги разные.Пощадите Стеньку Разина!Разин! Разин! Сказ твой сказан!Красный зверь смирён и связан.Зубья страшные поломаны,Но за жизнь его за темную,Да за удаль несуразную —Развяжите Стеньку Разина!Родина! Исток и устье!Радость! Снова пахнет Русью!Просияйте, очи тусклые!Веселися, сердце русское!Царь и Бог! Для ради празднику —Отпустите Стеньку Разина!Москва, 1-я годовщина Октября.
Дни, когда Мамонтов подходил к Москве — и вся буржуазия меняла керенские на царские, — а я одна не меняла (не только потому, что их не было, но и потому, что знала, что не войдет в Столицу — Белый Полк!)
Комедьянт
11
Мне тебя уже не надо,Милый — и не оттого чтоС первой почтой — не писал.И не оттого что этиСтроки, писанные с грустью,Будешь разбирать — смеясь.(Писанные мной одною —Одному тебе! — впервые! —Расколдуешь — не один.)И не оттого что кудриДо щеки коснутся — мастерЯ сама читать вдвоем! —И не оттого что вместе— Над неясностью заглавных! —Вы вздохнете, наклонясь.И не оттого что дружноВеки вдруг смежатся — труденПочерк, — да к тому — стихи!Нет, дружочек! — Это проще,Это пуще, чем досада:Мне тебя уже не надо —Оттого что — оттого что —Мне тебя уже не надо!3 декабря 1918
О нет, не узнает никто из вас— Не сможет и не захочет! —Как страстная совесть в бессонный часМне жизнь молодую точит!Как душит подушкой, как бьет в набат,Как шепчет все то же слово...— В какой обратился треклятый адМой глупый грешок грошовый!Март 1919
Звезда над люлькой — и звезда над гробом!А посредине — голубым сугробом —Большая жизнь. — Хоть я тебе и мать,Мне больше нечего тебе сказать,Звезда моя!..Кунцево — Госпиталь, 4 января 1920
Я эту книгу поручаю ветруИ встречным журавлям.Давным-давно — перекричать разлуку —Я голос сорвала.Я эту книгу, как бутылку в волны,Кидаю в вихрь войн.Пусть странствует она — свечой под праздник —Вот таґк: из длани в длань.О ветер, ветер, верный мой свидетель,До милых донеси,Что еженощно я во сне свершаюПуть — с Севера на Юг.Москва, февраль 1920
Она подкрадется неслышно —Как полночь в дремучем лесу.Я знаю: в передничке пышномЯ голубя Вам принесу.Так: встану в дверях — и ни с места!Свинцовыми гирями — стыд.Но птице в переднике — тесно,И птица — сама полетит!19 марта 1920
[Николаю Николаевичу Вышеславцеву]
10
На бренность бедную моюВзираешь, слов не расточая.Ты — каменный, а я пою,Ты — памятник, а я летаю.Я знаю, что нежнейший майПред оком Вечности — ничтожен.Но птица я — и не пеняй,Что легкий мне закон положен.16 мая 1920
14
Суда поспешно не чини:Непрочен суд земной!И голубиной — не черниГалчонка — белизной.А впрочем — что ж, коли не лень!Но всех перелюбя,Быть может, я в тот черный деньОчнусь — белей тебя!17 мая 1920
23
Кто создан из камня, кто создан из глины, —А я серебрюсь и сверкаю!Мне дело — измена, мне имя — Марина,Я — бренная пена морская.Кто создан из глины, кто создан из плоти —Тем гроб и надгробные плиты...— В купели морской крещена — и в полетеСвоем — непрестанно разбита!Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сетиПробьется мое своеволье.Меня — видишь кудри беспутные эти? —Земною не сделаешь солью.Дробясь о гранитные ваши колена,Я с каждой волной — воскресаю!Да здравствует пена — веселая пена —Высокая пена морская!23 мая 1920
Одна половинка окна растворилась.Одна половинка души показалась.Давай-ка откроем — и ту половинку,И ту половинку окна!25 мая 1920
Песенки из пьесы «Ученик»
<9>
Вчера еще в глаза глядел,А нынче — всe косится в сторону!Вчера еще до птиц сидел, —Все жаворонки нынче — вороны!Я глупая, а ты умен,Живой, а я остолбенелая.О вопль женщин всех времен:«Мой милый, чтоґ тебе я сделала?!»И слезы ей — вода, и кровь —Вода, — в крови, в слезах умылася!Не мать, а мачеха — Любовь:Не ждите ни суда, ни милости.Увозят милых корабли,Уводит их дорога белая...И стон стоит вдоль всей земли:«Мой милый, чтоґ тебе я сделала?»Вчера еще — в ногах лежал!Равнял с Китайскою державою!Враз обе рученьки разжал, —Жизнь выпала — копейкой ржавою!Детоубийцей на судуСтою — немилая, несмелая.Я и в аду тебе скажу:«Мой милый, чтоґ тебе я сделала?»Спрошу я стул, спрошу кровать:«За что, за что терплю и бедствую?»«Отцеловал — колесовать:Другую целовать», — ответствуют.Жить приучил в самоґм огне,Сам бросил — в степь заледенелую!Вот что ты, милый, сделал мне!Мой милый, чтоґ тебе — я сделала?Всe ведаю — не прекословь!Вновь зрячая — уж не любовница!Где отступается Любовь,Там подступает Смерть-садовница.Само — чтоґ дерево трясти! —В срок яблоко спадает спелое...— За всe, за всe меня прости,Мой милый, — что тебе я сделала!14 июня 1920
Об ушедших — отошедших —В горний лагерь перешедших,В белый стан тот журавлиный —Голубиный — лебединый —О тебе, моя высь,Говорю, — отзовись!О младых дубовых рощах,В небо росших — и не взросших,Об упавших и не вставших, —В вечность перекочевавших, —О тебе, наша Честь,Воздыхаю — дай весть!Каждый вечер, каждый вечерРуки вам тяну навстречу.Там, в просторах голубиных —Сколько у меня любимых!Я на красной РусиЗажилась — вознеси!Октябрь 1920
Знаю, умру на заре! На которой из двух,Вместе с которой из двух — не решить по заказу!Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!Пляшущим шагом прошла по земле! — Неба дочь!С полным передником роз! — Ни ростка не наруша!Знаю, умру на заре! — Ястребиную ночьБог не пошлет по мою лебединую душу!Нежной рукой отведя нецелованный крест,В щедрое небо рванусь за последним приветом.Прорезь зари — и ответной улыбки прорез...Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!Москва, декабрь 1920
УЧЕНИК
7
По холмам — круглым и смуглым,Под лучом — сильным и пыльным,Сапожком — робким и кротким —За плащом — рдяным и рваным.По пескам — жадным и ржавым,Под лучом — жгущим и пьющим,Сапожком — робким и кротким —За плащом — следом и следом.По волнам — лютым и вздутым,Под лучом — гневным и древним,Сапожком — робким и кротким —За плащом — лгущим и лгущим...25 апреля 1921
Маяковскому
Превыше крестов и труб,Крещенный в огне и дыме,Архангел-тяжелоступ —Здорово, в веках Владимир!Он возчик и он же конь,Он прихоть и он же право.Вздохнул, поплевал в ладонь:— Держись, ломовая слава!Певец площадных чудес —Здорово, гордец чумазый,Что камнем — тяжеловесИзбрал, не прельстясь алмазом.Здорово, булыжный гром!Зевнул, козырнул — и сноваОглоблей гребет — крыломАрхангела ломового.18 сентября 1921
Хвала Афродите
1
Блаженны дочерей твоих, Земля,Бросавшие для боя и для бега.Блаженны в Елисейские поляВступившие, не обольстившись негой.Так лавр растет, — жестоколист и трезв,Лавр-летописец, горячитель боя.— Содружества заоблачный отвесНе променяю на юдоль любови.17 октября 1921
2
Уже богов — не те уже щедротыНа берегах — не той уже реки.В широкие закатные воротаВенерины, летите, голубки!Я ж на песках похолодевших лежа,В день отойду, в котором нет числа...Как змей на старую взирает кожу —Я молодость свою переросла.17 октября 1921
Молодость
1
Молодость моя! Моя чужаяМолодость! Мой сапожок непарный!Воспаленные глаза сужая,Так листок срывают календарный.Ничего из всей твоей добычиНе взяла задумчивая Муза.Молодость моя! — Назад не кличу.Ты была мне ношей и обузой.Ты в ночи нашептывала гребнем,Ты в ночи оттачивала стрелы.Щедростью твоей давясь, как щебнем,За чужие я грехи терпела.Скипетр тебе вернув до сроку —Что уже душе до яств и брашна!Молодость моя! Моя морока —Молодость! Мой лоскуток кумашный!18 ноября 1921
Муза
Ни грамот, ни праотцев,Ни ясного сокола.Идет-отрывается, —Такая далекая!Под смуглыми веками —Пожар златокрылый.Рукою обветреннойВзяла — и забыла.Подол неподобранный,Ошмeток оскаленный.Не злая, не добрая,А так себе: дальняя.Не плачет, не сетует:Рванул — так и милый!Рукою обветреннойДала — и забыла.Забыла — и россыпьюГортанною, клекотом...— Храни ее, Господи,Такую далекую!19 ноября 1921
Грудь женская! Души застывший вздох, —Суть женская! Волна, всегда врасплохЗастигнутая — и всегда врасплохВас застигающая — видит Бог!Презренных и презрительных утехИгралище. — Грудь женская! — ДоспехУступчивый! — Я думаю о тех...Об одногрудых тех, — подругах тех!..5 декабря 1921
Это пеплы сокровищ:Утрат, обид.Это пеплы, пред коимиВ прах — гранит.Голубь голый и светлый,Не живущий четой.Соломоновы пеплыНад великой тщетой.Беззакатного времениГрозный мел.Значит Бог в мои двери —Раз дом сгорел!Не удушенный в хламе,Снам и дням господин,Как отвесное пламяДух — из ранних седин!И не вы меня предали,Годы, в тыл!Эта седость — победаБессмертных сил.27 сентября 1922
Эмигрант
Здесь, меж вами: домами, деньгами, дымами,Дамами, Думами,Не слюбившись с вами, не сбившись с вами,Неким —Шуманом пронося под полой весну:Выше! иґз виду!Соловьиным тремоло на весу —Некий — избранный.Боязливейший, ибо взяв на дыб —Ноги лижете!Заблудившийся между грыж и глыбБог в блудилище.Лишний! Вышний! Выходец! Вызов! ВвысьНе отвыкший... ВиселицНе принявший... В рвани валют и визБеги — выходец.9 февраля 1923
Поэты
1
Поэт — издалека заводит речь.Поэта — далеко заводит речь.Планетами, приметами, окольныхПритч рытвинами... Между да и нетОн даже размахнувшись с колокольниКрюк выморочит... Ибо путь комет —Поэтов путь. Развеянные звеньяПричинности — вот связь его! Кверх лбом —Отчаетесь! Поэтовы затменьяНе предугаданы календарем.Он тот, кто смешивает карты,Обманывает вес и счет,Он тот, кто спрашивает с парты,Кто Канта наголову бьет,Кто в каменном гробу БастилийКак дерево в своей красе.Тот, чьи следы — всегда простыли,Тот поезд, на который всеОпаздывают...— ибо путь кометПоэтов путь: жжя, а не согревая.Рвя, а не взращивая — взрыв и взлом —Твоя стезя, гривастая кривая,Не предугадана календарем!8 апреля 1923
Диалог Гамлета с совестью
— На дне она, где илИ водоросли... Спать в нихУшла, — но сна и там нет!— Но я ее любил,Как сорок тысяч братьевЛюбить не могут!— Гамлет!На дне она, где ил:Ил!.. И последний венчикВсплыл на приречных бревнах...— Но я ее любилКак сорок тысяч...— Меньше,Все ж, чем один любовник.На дне она, где ил.— Но я ее —(недоуменно)— любил??5 июня 1923
Письмо
Так писем не ждут,Так ждут — письмаґ.Тряпичный лоскут,Вокруг тесьмаИз клея. Внутри — словцо.И счастье. И это — все.Так счастья не ждут,Так ждут — конца:Солдатский салютИ в грудь — свинцаТри дольки. В глазах красноґ.И только. И это — всё.Не счастья — стара!Цвет — ветер сдул!Квадрата двораИ черных дул.(Квадрата письма:Чернил и чар!)Для смертного снаНикто не стар!Квадрата письма.11 августа 1923
Магдалина
1
Меж нами — десять заповедей:Жар десяти костров.Родная кровь отшатывает,Ты мне — чужая кровь.Во времена евангельскиеБыла б одной из тех...(Чужая кровь — желаннейшаяИ чуждейшая из всех!)К тебе б со всеми немощамиВлеклась, стлалась — светлаМасть! — очесами демонскимиТаясь, лила б маслаґИ наґ ноги бы, и поґд ноги бы,И вовсе бы так, в пески...Страсть по купцам распроданная,Расплеванная — теки!Пеною уст и накипямиОчес и поґтом всехHeг... В волоса заматываюНоги твои, как в мех.Некою тканью под ногиСтелюсь... Не тот ли (та!)Твари с кудрями огненнымиМолвивший: встань, сестра!26 августа 1923
2
Масти, плоченные втроеСтоимости, страсти пот,Слезы, волосы, — сплошноеИсструение, а тотВ красную сухую глинуБлагостный вперяя зрак:— Магдалина! Магдалина!Не издаривайся так!31 августа 1923
3
О путях твоих пытать не буду,Милая! — ведь все сбылось.Я был бос, а ты меня обулаЛивнями волос —И — слез.Не спрошу тебя, какой ценоюЭти куплены маслаґ.Я был наг, а ты меня волноюТела — как стеноюОбнесла.Наготу твою перстами тронуТише вод и ниже трав.Я был прям, а ты меня наклонуНежности наставила, припав.В волосах своих мне яму вырой,Спеленай меня без льна.— Мироносица! К чему мне миро?Ты меня омылаКак волна.31 августа 1923
Ты, меня любивший фальшьюИстины — и правдой лжи,Ты, меня любивший — дальшеНекуда! — За рубежи!Ты, меня любивший дольшеВремени. — Десницы взмах!Ты меня не любишь больше:Истина в пяти словах.12 декабря 1923
Двое
1
Есть рифмы в мире сём:Разъединишь — и дрогнет.Гомер, ты был слепцом.Ночь — на буграх надбровных.Ночь — твой рапсодов плащ,Ночь — на очах — завесой.Разъединил ли б зрящЕлену с Ахиллесом?Елена. Ахиллес.Звук назови созвучней.Да, хаосу вразрезПостроен на созвучьяхМир, и, разъединен,Мстит (на согласьях строен!)Неверностями женМстит — и горящей Троей!Рапсод, ты был слепцом:Клад рассорил, как рухлядь.Есть рифмы — в мире томПодобранные. РухнетСей — разведешь. Чтоґ нуждВ рифме? Елена, старься!...Ахеи лучший муж!Сладостнейшая Спарты!Лишь шорохом древесМиртовых, сном кифары:«Елена: Ахиллес:Разрозненная пара».30 июня 1924
2
Не суждено, чтобы сильный с сильнымСоединились бы в мире сем.Так разминулись Зигфрид с Брунгильдой,Брачное дело решив мечом.В братственной ненависти союзной— Буйволами! — на скалу — скала.С брачного ложа ушел, неузнан,И неопознанною — спала.Порознь! — даже на ложе брачном —Порознь! — даже сцепясь в кулак —Порознь! — на языке двузначном —Поздно и порознь — вот наш брак!Но и постарше еще обидаЕсть: амазонку подмяв как лев —Так разминулися: сын ФетидыС дщерью Аресовой: АхиллесС Пенфезилеей.О вспомни — снизуВзгляд ее! сбитого седокаВзгляд! не с Олимпа уже, — из жижиВзгляд ее — все ж еще свысока!Что ж из того, что отсель одна в немРевность: женою урвать у тьмы.Не суждено, чтобы равный — с равным...Так разминовываемся — мы.3 июля 1924
3
В мире, где всякСгорблен и взмылен,Знаю — одинМне равносилен.В мире, где стольМногого хощем,Знаю — одинМне равномощен.В мире, где всё —Плесень и плющ,Знаю: одинТы — равносущМне.3 июля 1924
Попытка ревности
Как живется вам с другою, —Проще ведь? — Удар весла! —Линией береговоюСкоро ль память отошлаОбо мне, плавучем острове(Поґ небу — не по водам!)Души, души! быть вам сестрами,Не любовницами — вам!Как живется вам с простоюЖенщиною? Без божеств?Государыню с престолаСвергши (с оного сошед),Как живется вам — хлопочется —Ежится? Встается — как?С пошлиной бессмертной пошлостиКак справляетесь, бедняк?«Судорог да перебоев —Хватит! Дом себе найму».Как живется вам с любою —Избранному моему!Свойственнее и съедобнее —Снедь? Приестся — не пеняй...Как живется вам с подобием —Вам, поправшему Синай!Как живется вам с чужою,Здешнею? Ребром — люба?Стыд Зевесовой вожжоюНе охлёстывает лба?Как живется вам — здоровится —Можется? Поется — как?С язвою бессмертной совестиКак справляетесь, бедняк?Как живется вам с товаромРыночным? Оброк — крутой?После мраморов КаррарыКак живется вам с трухойГипсовой? (Из глыбы высеченБог — и начисто разбит!)Как живется вам с сто-тысячной —Вам, познавшему Лилит!Рыночною новизноюСыты ли? К волшбам остыв,Как живется вам с земноюЖенщиною, без шестыхЧувств?Ну, за голову: счастливы?Нет? В провале без глубин —Как живется, милый? Тяжче ли —Так же ли — как мне с другим?19 ноября 1924
Ятаган? Огонь?Поскромнее, — куда как громко!Боль, знакомая, как глазам — ладонь,Как губам —Имя собственного ребенка.1 декабря 1924м
Жив, а не умерДемон во мне!В теле как в трюме,В себе как в тюрьме.Мир — это стены.Выход — топор.(«Мир — это сцена»,Лепечет актер).И не слукавил,Шут колченогий.В теле — как в славе.В теле — как в тоге.Многие лета!Жив — дорожи!(Только поэтыВ костиґ — как во лжи!)Нет, не гулять нам,Певчая братья,В теле как в ватномОтчем халате.Лучшего стоим.Чахнем в тепле.В теле — как в стойле.В себе — как в котле.Бренных не копимВеликолепий.В теле — как в топи,В теле — как в склепе,В теле — как в крайнейСсылке. — Зачах!В теле — как в тайне,В висках — как в тискахМаски железной.5 января 1925
Лучина
До Эйфелевой — рукоюПодать! Подавай и лезь.Но каждый из нас — такоеЗрел, зрит, говорю, и днесь,Что скушным и некрасивымНам кажется <ваш> Париж.«Россия моя, Россия,Зачем так ярко горишь?»Июнь 1931
Стихи к сыну
2
Наша совесть — не ваша совесть!Полно! — Вольно! — О всем забыв,Дети, сами пишите повестьДней своих и страстей своих.Соляное семейство Лота —Вот семейственный ваш альбом!Дети! Сами сводите счетыС выдаваемым за Содом —Градом. С братом своим не дравшись —Дело чисто твое, кудряш!Ваш край, ваш век, ваш день, ваш час,Наш грех, наш крест, наш спор, наш —Гнев. В сиротские пелеринкиОблаченные отродясь —Перестаньте справлять поминкиПо Эдему, в котором васНе было! по плодам — и видомНе видали! Поймите: слеп —Вас ведущий на панихидуПо народу, который хлебЕст, и вам его даст, — как скороИз Медона — да на Кубань.Наша ссора — не ваша ссора!Дети! Сами творите браньДней своих.Январь 1932
Стол
5
Мой письменный верный стол!Спасибо за то, что стволОтдав мне, чтоб стать — столом,Остался — живым стволом!С листвы молодой игройНад бровью, с живой корой,С слезами живой смолы,С корнями до дна земли!17 июля 1933
Сад
За этот ад,За этот бред,Пошли мне садНа старость лет.На старость лет,На старость бед:Рабочих — лет,Горбатых — лет...На старость летСобачьих — клад:Горячих лет —Прохладный сад...Для беглецаМне сад пошли:Без ни-лица,Без ни-души!Сад: ни шажка!Сад: ни глазка!Сад: ни смешка!Сад: ни свистка!Без ни-ушкаМне сад пошли:Без ни-душка!Без ни-души!Скажи: довольно муґки — наґСад — одинокий, как сама.(Но около и Сам не стань!)— Сад, одинокий, как ты Сам.Такой мне сад на старость лет...— Тот сад? А может быть — тот свет? —На старость лет моих пошли —На отпущение души.1 октября 1934
Читатели газет
Ползет подземный змей,Ползет, везет людей.И каждый — со своейГазетой (со своейЭкземой!) Жвачный тик,Газетный костоед.Жеватели мастик,Читатели газет.Кто — чтец? Старик? Атлет?Солдат? — Ни чеґрт, ни лиц,Ни лет. Скелет — раз нетЛица: газетный лист!Которым — весь ПарижС лба до пупа одет.Брось, девушка!Родишь —Читателя газет.Кача — «живет с сестрой» —ются — «убил отца!» —Качаются — тщетойНакачиваются.Чтоґ для таких господ —Закат или рассвет?Глотатели пустот,Читатели газет!Газет — читай: клевет,Газет — читай: растрат.Что ни столбец — навет,Что ни абзац — отврат...О, с чем на Страшный судПредстанете: на свет!Хвататели минут,Читатели газет!— Пошел! Пропал! Исчез!Стар материнский страх.Мать! Гуттенбергов прессСтрашней, чем Шварцев прах!Уж лучше на погост, —Чем в гнойный лазаретЧесателей корост,Читателей газет!Кто наших сыновейГноит во цвете лет?Смесители кровеґй,Писатели газет!Вот, други, — и кудаСильней, чем в сих строках! —Чтоґ думаю, когдаС рукописью в рукахСтою перед лицом — Пустее места — нет! —Так значит — нелицомРедактора газет-ной нечисти.Ванв, 1—15 ноября 1935
Савойские отрывки
<1>
В синее небо ширя глаза —Как восклицаешь: — Будет гроза!На проходимца вскинувши бровь —Как восклицаешь: — Будет любовь!Сквозь равнодушья серые мхи —Так восклицаю: — Будут стихи!Сентябрь 1936
Пепелище
Налетевший на град Вацлаґва —Так пожар пожирает траґву...Поигравший с богемской гранью! —Так зола засыпает зданья,Так метель заметает вехи...От Эдема — скажите, чехи! —Что осталося? — Пепелище.— Так Чума веселит кладбище!Налетевший на град Вацлаґва— Так пожар пожирает траґву —Объявивший — последний срок нам:Так вода подступает к окнам.Так зола засыпает зданья...Над мостами и площадямиПлачет, плачет двухвостый львище...— Так Чума веселит кладбище!Налетевший на град Вацлаґва— Так пожар пожирает траґву —Задушивший без содроганья —Так зола засыпает зданья:— Отзовитесь, живые души!Стала Прага — Помпеи глуше:Шага, звука — напрасно ищем...— Так Чума веселит кладбище!29—30 марта 1939
Искусство любви (лат.)
Не раскидывайте мои письма! (фр.)