Ночь прошла спокойно. Приноровившись к управлению и примерно рассчитав время смены галсов, я приказал следующему сменному рулевому будить меня в случаи если ветер поменяется и оставив подробные инструкции как держать курс, лег спать.
Проснулся я рано, от холода и жажды. Меня морозило. Над утренним морем стоял туман, берегов и парусов на горизонте видно не было. Едва начало светать, и по моим ощущениям спал я всего ничего. С трудом заставив себя выползти из-под вороха парусины, я сел и осмотрелся. Кроме вахтенных все ещё спали. Чувствовал я себя хреново. Всё тело болело, кости ломило, пересохшее горло как будто кошки скребли, нос заложен. Несмотря на то, что мне было чертовски холодно, всё тело горело огнём. Я заболел. Ну что же, этого следовало ожидать. Вчера я много раз издевался над собой, как только мог, и купаться мне пришлось ни один раз, а потом ещё и в мокрой одежде сидеть. Я держался долго, с самого момента попадания в этот мир. Не смотря на антисанитарию, плохое питание, тяжёлую работу и побои, несколько месяцев мой организм находился в постоянном стрессе и держался, и вот первый сбой.
Так. Только спокойно, это просто простуда, ничего страшного, нет повода для паники. Даже врачи говорят, что если простуду не лечить, она пройдёт за неделю, а если лечить, то за семь дней. Температура не большая, и поэтому, как и все мужики, переношу я её плохо. Что можно сделать прямо сейчас? Вспомнил, обильное питьё! Только вот с питьём беда, воды хоть у нас и много, но мы ещё не спаслись и её надо экономить. Что ещё из народных методов можно применить? Я же цивилизованный и образованный человек, и знаю много о народной медицине! Ну вот на вскидку: водка с перцем и пропотеть; дышать над картошкой; подорожник прикладывать; использовать огурцы, не срывая с грядки… Так, про огурцы это, по-моему, не от простуды! Ладно, из всего перечисленного есть только водка, да и то не правильная, ром называется. Попробуем этот метод.
Молча встав и добравшись до припасов, под бдительными взглядами вахтенных, я достал маленький бочонок рома и бахнул прямо «с горла». Противная жидкость потекла по пищеводу. Сморщившись и запив ром водой, я повернулся к рулевому.
— Как проснуться мужики, каждому кто не на вахте, выдашь по глотку рома! Что бы не заболеть. Сами выпьете, как только с вахты сменитесь! Я опять спать, и упаси тебя бог выпить или дать кому-то больше, чем я тебе сказал! Если увижу пьяного на плоту, будет плыть за нами, пока не протрезвеет! Разбуди меня через два часа — раздавая ценные указания, я вернулся на своё спальное место, и постарался закутаться в одежду и парусину как можно плотнее, чтобы согреться. Нужно ещё поспать и беречь силы!
— Спасибо господин Виктор, храни вас бог! — уже сквозь сон услышал я голос довольного рулевого.
Новое пробуждение было куда как приятнее предыдущего. Я согрелся, пить хотелось снова, но чувствовал я себя лучше. На плоту уже никто не спал, вокруг стоял оживлённый гомон. К сменившемуся со своего поста рулевому, по очереди подходили канониры, и получали в руку медную чарку с ромом, солидно и не торопясь выпивали и отходили, освобождая место следующему. Новоявленный виночерпий (по моему его Дайон зовут) строго отмерял положенную норму.
— Доброе утро ребята. Дайон, раз уж ты взялся за распределение продуктов, временно назначаю тебя квартирмейстером. Распредели пайки так, чтобы нам хватило как минимум на десять дней и начинай кормить команду — снял я с себя часть обязанностей. Продукты дело такое, всегда найдутся недовольные качеством и объемом выданного, так пусть лучше под раздачу попадёт если что кто-то другой, а не я. Да и за внешним видом моряков и исправностью оружия тоже должен кто-то следить, не буду же я каждого проверять сам!
— Не извольте беспокоиться господин Виктор, сделаю всё в лучшем виде! — довольный Дайон даже приосанился. Его выделили и назначили на «хлебную» должность, а значит он теперь причислен к унтер-офицерам. Все канониры, которые были на плоту, были рядовыми, единственного капрала я лично «уволил».
Умывшись морской водой и оправившись, я подошёл к Иву. Мальчик с утра не проронил и слова, хотя уже не был так подавлен как вчера.
— Ив, сейчас завтракай, а потом мы займёмся с тобой навигацией! — дал я указания пареньку — лучшего способа получить практические знания и научиться чему-то новому, тебе не представится. Готовься. Сейчас ты покажешь мне, чему научился за время плавания, а я тебя проверю.
— Но у нас нет приборов Виктор — Ив растеряно смотрел на меня.
— Настоящий штурман сможет обойтись и без приборов — усмехнулся я — Есть солнце и звёзды, даже время можно в полдень точно определить без часов. Достаточно ориентироваться на тень от мачты, она будет у нас вместо гномона! Вспомни чему тебя учили, в полдень тень самая короткая, а в полночь самая длинная! Сегодня ты займёшься полезным делом, будешь сидеть, отчитывать и отмечать на плоту положение тени, это будет наш кадран, так мы с тобой сделаем солнечные часы, а уже с помощь них определим скорость, и наше место положение. У нас нет карт, но есть сломанный глобус. За точность его не поручусь, однако и широта, и долгота на нём нанесены, значить примерно сможем сориентироваться.
— Ты сказал, что нас подберут шлюпы, так зачем нам этим заниматься? — ого, а у паренька то голос прорезался, уже не приятные вопросы задаёт. Это хорошо, отошёл значит от вчерашней экзекуции.
— Мы в открытом море братишка, и случиться может всё что угодно. Нас несомненно будут искать, только вот всегда надо быть готовым к худшему. Как я тебе и говорил, даже если шлюпы нас не найдут, мы доберёмся до африканского берега уже совсем скоро. Я вот знаю куда курс держать, а ты, а команда? А если со мной что-то случиться? Кто подкорректирует курс если ветер поменяется? Учится нужно всегда, когда есть возможность, поэтому за дело!
Съев по куску противной солонины и запив свою пайку водой, я постарался занять свою команду чем можно. Вахтенные занимались своими обязанностями, мы с Ивом пытались определить широту и долготу не имея приборов, а остальные канониры занялись изготовлением рыболовных снастей. Необходимо было распустить несколько канатов и сплести из них сеть. Свежая рыба всё-таки куда как лучше, чем-то, что у нас есть. Все были при деле и в надежде крутили головами, чтобы не пропустить приближение спасателей.
До полудня я вдалбливал в Ива прописные истины, которые учат все курсанты мореходки, с первого курса. Морской командир должен быть «универсальным солдатом»! Забив большой и толстый болт на навигацию, каждый офицер обрекает себя на то, что он зависит от своих подчинённых, которые тоже люди, и могут ошибаться. Случай с нашим плотом тому яркий пример. Не будь тут меня, куда бы плыл плот? Ив отвел глаза после моего вопроса, он не знал ответ. Я был в его шкуре, когда только попал в свой первый рейс на китобойной флотилии в своё время. Тогда, меня, молодого и ничего не соображающего штурмана (я думал, что знаю и умею всё на свете, но оказалось, что абсолютно ничего!), отправили с борта китобойной базы на спасательном боте искать потерпевший аварию и севший в море гидросамолёт. Я помню каким беспомощным и потерянным тогда я был, и только старый опытный боцман, а потом и спасённый штурман с гидросамолёта, не дали мне и матросам спасательного бота, сгинуть в холодном, штормовом море, среди бездушных айсбергов. Именно после того случая я и занялся изучением навигации всерьёз, до этого всегда рядом был кто-то, кто решал все задачи за меня. Я учил пацана тому, что знал сам, показывая ему на наглядном примере, как пользоваться астрономическими телами. Ив слушал внимательно, аж открыв рот, от «откровений», которые я ему преподносил. Видимо лекция была интересна не только ему, потому что и канониры, прекратив переговариваться между собой, ловили каждое моё слово.
— Земля! — через час после полудня, сидящий на парусе канонир, издал долгожданный и радостный вопль. На плоту послышались радостные голоса, а я про себя облегчённо выдохнул. Ходить и излучать уверенность было трудно, все вокруг были уверены, что я абсолютно точно знал куда мы плыли, только вот меня грызли сомнения, в правильности моих действий.
Моряки радовались как дети. Я тоже был рад, но было бы куда лучше, если бы нас подобрали французы. Африканский берег сейчас представляет из себя дико место, где в радиусе сотен, а то и тысяч километров можно не встретить ни одного поселения белых людей. С этого берега нам придётся тоже как-то выбираться.
Имея ориентир, мы плыли уже увереннее. Плот мы больше не вели галсами, а став по ветру, шли на север, постепенно приближаясь к земле. Забросив плетение сети, все свободные от вахты канониры старались грести подручными средствами, чтобы до темноты успеть попасть в безлопастное место.
— Не ходите дети, в Африку гулять… — тихо пропел я про себя, с тревогой вглядываясь вдаль. Прицепилась ко мне эта песенка! А ведь умные люди стихи писали, они зря говорить так не будут… Я чувствовал себя хорошо, казалось болезнь отступила, но радости мне это не добавляло. В Африке можно сгинуть не хуже, чем на плоту в открытом море!
До темны добраться до берега мы так и не успели, а парусов на горизонте видно не было. Французские шлюпы, судя по всему, не стали искать выживших с погибшего галеона. Но сейчас никого из моих коллег по несчастью похоже особо это не интересовало, берег казался им спасением и избавлением от несчастий. Наступление темноты все восприняли как личную трагедию и были полны решимости не спать и грести всю ночь, лишь бы не потерять шанс выжить. Заставлять силой возбуждённых людей хоть немного отдохнуть, я посчитал не правильной идеей, всё равно они не заснут, так что я, заняв место рулевого и посадив рядом с собой Ива, настроился на долгое ночное путешествие. С неба начал лить противный, нудный дождь, грозящий перейти в ливень. Погода портилась. Мужики правы, нужно бы поторопиться, если разыграется шторм, нам несдобровать!
Нам не повезло с погодой, и не повезло с местом высадки. Едва мы из-за шума грозы и ливня услышали шум прибоя, как наш плот наскочил на рифы. О том, что всё плохо, я догадался сразу. Только что, хоть и не спокойная, но привычная вода, вдруг стремительно понесла нас прямо к берегу. Мы шли всё быстрее и быстрее, набирая ход. На черных волнах ночного моря проступила белая, извивающаяся полоса, и я понял, что это буруны.
— Парус вниз! Греби назад! — проорал я команду, не жалея горла.
Перепуганные канониры мгновенно отреагировали, но было уже поздно. Нам удалось только снизить скорость, после чего плот врезался в препятствие. Будь на море штиль, мы бы просто снялись с рифа и поплыли бы искать более удобное место для высадки, ведь пробоина нам не грозила, ввиду особенностей нашего плавсредства, но на нашу беду ветер был и волны с прибоем были сильными. Следующая волна подкинула плот, снова ударив его о камни, а потом ещё и ещё! Люди кричали, пытаясь удержаться на палубе, хорошо закрепленные как мне казалось бочки с водой, стал сыпаться как карточный домик, а через несколько минут такой пляски, плот разлетелся по бревнышкам и все мы погрузились в кипящую от бурунов воду.
Забившись в воде, я буквально сразу же процарапал себе щёку об острые рифы. Боль была сильная, а удар настолько неожиданный, что я чуть не захлебнулся, на мгновение забыв, что я под водой и заорав. Когда я вынырнул, я был уже на относительно спокойной воде. Меня перенесло волнами через отмель, и я оказался в довольно глубокой лагуне. Вокруг никого не было видно, сквозь шум прибоя было слышно чей-то отчаянный вопль, однако я не стал бросаться на помощь прямо сейчас. Мне бы кто помог! Я был полностью одет, и от одежды избавляться не собирался (где я потом другую найду⁈), между тем сапоги, и особенно камзол, как камень тянули меня на дно. Не теряя времени и сил, я быстро погрёб к берегу. Доберусь до земли, сниму с себя шмотки, и тогда можно будет заняться спасательными работами. Кроме людей нужно и припасы попытаться спасти, мне их даже больше жалко!
Дно под ногами я почувствовал, когда совсем было решился всё же проредить свой гардероб. Болели от напряжения руки и ноги, я наглотался воды, однако всё же смог добраться до берега, без единой потери! Шатаясь я выбрался на песчаный пляж, заваленный грудами гниющих водорослей. С трудом стянув с себя мокрую одежду, я разложил всё на каком-то обломки дерева и развернулся к воде. Снова идти в ночное море не хотелось, но придется…
— Эй! Есть кто живой⁈ — заорал я, прежде чем плыть неизвестно куда.
— Господин Виктор, помогите! — тут же ответил мне знакомый голос, это был Дайон.
— Иду, держись! — прокричал я в ответ и бросился на вопли матроса. Дайону нужна срочная помощь, судя по голосу, там что-то серьёзное!
Бежать оказалось не далеко, буквально метров тридцать. В свете луны я увидел канонира, который что-то тащил из моря, падая и напрягая последние силы. Я тут же бросился на помощь, думая, что это кто-то из наших, пострадавших в крушении товарищей.
— Ловите верёвку господин Виктор, так будет сподручнее — Дайон кинул мне конец троса, и я без разговоров потянул его, помогая канониру.
— Кто это, чего он такой тяжёлый⁈ — когда мы, кряхтя, вдвоём выволокли непонятное нечто на песок пляжа и без сил опустились на землю, спросил я у канонира.
— Не знаю, о чем вы господин Виктор, а это наши припасы, оружие и инструмент! Только бочки с водой пропали! Я их крепко к рее и к себе на ночь привязывал, вот и выбросило меня за борт вместе с грузом. Я едва не утонул, там железа несколько ливров, если бы не обломок реи, кормить бы мне крабов! — пояснил мне Дайон.
— Тфу, мудак! — сплюнул я и выругался на русском, я-то думал мы человека спасаем…
— Прости господин Виктор, я голландский не понимаю — извинился Дайон.
— Молодец говорю! — перевёл я — выражаю благодарность с занесением. А теперь поднимай свою жопу и пойдём остальных искать! Может кому помощь нужна.
Из нашей дружной гоп компании мы недосчитались двоих канониров, остальные благополучно добрались до берега. Тел мы не нашли, и была надежда, что мужики выплыли где-то дальше или остались на рифе, однако это проверить до утра не было никакой возможности. Ив, доплыл без происшествий, остальные получили раны и ссадины различной степени тяжести. Переломов вроде не было, но удары об острые камни получили практически все. Прекратив поиски, мы вернулись к груде вещей, которые так героически спас наш новый квартирмейстер и занялись неотложными делами.
Вскоре запылал костёр, и замёрзшие, голые моряки, собрались возле него, прижавшись друг к другу, а в ход снова пошёл, выловленный из воды бочонок с ромом. Немногочисленная одежда, которую удалось сохранить выжившим, сушилась тут же, развешанная на воткнутых в песок ветках. О том, чтобы разобрать мокрую груду припасов не могло быть пока и речи, этим делом нужно было заняться тщательно, при свети солнца, мы ограничились только тем, что вытащили всё что смогли на сухой участок пляжа. Я сидел в центре и бездумно смотрел на костёр. Устал я от всего этого дерьма! Уже несколько месяцев я борюсь за выживание! Самые спокойные и беззаботные дни я провел как раз на французском галеоне, где меня принимали за человека, и вот я опять в жопе мира, потерпевший кораблекрушение бомж!
Выпив рома и немного успокоившись, я согрелся. Жаркий костёр, бросал в тёмное небо искры, нестерпимо захотелось спать, и я позволил себе расслабится, наконец-то отпустив ситуацию. Через минуту я провалился в глубокий сон, без сновидений и забот.
— Виктор!!! — громкий крик выдернул меня из сладких объятий морфея. Было прохладно, спина, которой я перед сном облокотился на кучу валежника, замёрзла, и только впереди ещё до меня доходили жалкие остатки тепла от костра, который превратился в едва тлеющие угли. Едва рассвело, солнце только начало свой восход, но света уже хватало. Кричал Ив, он стоял рядом со мной на коленях и выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
— Что случилось Ив⁈ Какого хрена⁈ На нас напали аборигены или тебя за задницу ущипнул краб⁈ — разозлился я. Так хорошо ведь спал!
— Да смотри же ты, Виктор! — мальчик не унимался, тыча пальцем куда-то в открытое море. Я перевёл взгляд в том направлении куда он показывал, и моя челюсть упала на песок.
На рифах перед лагуной стоял французский шлюп. Один из тех, который отправился в погоню за пиратами. Обугленный рангоут ещё едва заметно дымился, в бортах были видны пробоины, открытые орудийные порты были пусты, пушек на борту не было. Шлюп каким-то чудом держался на воде, упёршись в риф правым бортом. Очевидно пожар на его борту потушил ночной ливень, но обгореть он успел изрядно. Ни одной живой души на его палубе не было видно. Сюрприз так сюрприз! Значить бой с пиратами и у шлюпов сложился неудачно! Спасения нам ждать больше не от куда!