Карета стояла на широкой и людной улице. Трехэтажный дом, что был виден из кареты, выглядел скромно, но не бедно. Светло-зеленого цвета стены балкон на третьем этаже. Высокие окна с белыми ставнями. В домах подобных этому обычно селятся люди среднего достатка, так или иначе, связанные с наукой или государственной деятельностью. Их доход, обычно чуть меньше купеческого, однако вкуса несравненно больше. Чужда им и псевдороскошь и аляпистость купеческих домов.
Дежуривший на крыльце дома офицер в Агеноридской зеленой-черной униформе, подошёл к карете и гаркнул:
— Приказом главнокомандующего Дория Филиппа Эйрингросса, не велено пускать, кого бы то ни было, к лекарю Эбару Лорэ. Кто прибыл, отвечайте?
— Его высокодеяние Мальтомайн Равер-рид — Антимон ордена «Трех клинков», — ответил один из ассасинов на лошади, сопровождавших карету.
— Антимон трех клинков? — удивился офицер.
— Ну, что, Арден, выходите! — обратился к Ахимасу, Мальтомайн и открыл дверь кареты.
Ахимас проследовал за ним. Солдат отдал честь прошедшему мимо Мальтомайну, но при приближении Ахимаса набрался наглости и загородил проход, а затем обратился к Мальтомайну:
— Ваше высокодеяние, боюсь, мы не можем пропустить вашего спутника.
— Что?
— Так точно! Не можем! Это опасный государственный преступник.
— Ты плохо слышишь, солдат? С дороги сейчас же! Не видишь кто я? Сам антимон ордена «Трех клинков». Если я сказал пропустить этого человека, то ты обязан пропустить!
— Прошу простить ваше… Но у меня строжайший приказ. Главнокомандующий…
— Еще стоишь? Ну, что же поделать. Видно, больше ты стоять не будешь! — сказал Мальтомайн двусмысленно.
Солдат оторопевший, запоздало расступился и пропустил Ахимаса. Оба вошли в дом. В холле около лестницы дежурили двое других военных рангом пониже.
— Где Эбар Лорэ? — спросил у них Мальтомайн.
— Сейчас он наверху в кабинете.
Поднимаясь по лестнице Ахимас обратился к эльфу:
— Мальтомайн, дом охраняют гвардейцы Эйрингросса, а не Рунаборжцы!
— Да, я тоже считаю это странным, — согласился эльф.
На третьем этаже Мальтомайн остановился перед небольшой белой дверью. Постучав, он спросил:
— Господин Эбар Лорэ, придворный лекарь?
— Да, кто это там? — послышался из-за двери старческий голос.
— Мальтомайн Равер-рид — антимон «Трех клинков».
— Господин Равер-рид! Заходите, прошу. Я очень рад вас видеть!
— Вы с ним знакомы? — спросил Ахимас, обращаясь к антимону.
— Немного, — ответил Мальтомайн и открыл дверь.
Перед ними предстала комната, заваленная книгами. Они были везде. Лежали на столе, под столом, в креслах и просто на полу. На окна были спешно навешены железные решетки. Похоже, хозяина нескоро планировали выпустить из-под домашнего ареста.
— Вечно сиять! — поприветствовал Мальтомайн
— И да светиться во все времена, — ответил лекарь. Он сидел на ковре и перебирал стопку книг. Ахимас изучил его внимательнее. Пожилой, невысокий рунаборжец с очень бледной кожей. Возраст около 60. Седые бакенбарды и залысина. Словом, довольно типичная внешность для лекаря. Не хватало только очков. Одет Эбар Лорэ был в домашний халат в крупную серую клетку.
— Что у вас здесь происходит? — спросил Мальтомайн и осмотрел комнату.
— Вы про эти книги?
— Про все это.
— Да это проклятый обыск, будь он не ладен, — проворчал Эбар Лоре и поднялся на ноги.
— Обыск? Что? Кто отдал приказ?
— Известно кто. Дорий Эйрингросс.
— Когда это произошло? — спросил Мальтомайн.
— Почти сразу после моего задержания. Когда меня привезли из дворца в сопровождении охраны, его люди уже рылись в моем доме.
— Что они искали?
— Журнал наблюдений они искали. Там по дням была расписана болезнь императора.
«Действуют на опережение», — подумал Ахимас.
— Не хотите присесть? — спросил лекарь, переложив стопку книг со стула на стол.
— Благодарю, — сказал Мальтомайн и сел. Ахимас освободил себе другой стул, а лекарь, снова уселся на пол.
— И ведь только сейчас я понял, что пропало оба экземпляра! — сказал Эбар, — Оба, господин Равер-рид. Наверняка один из них отдали этому шарлатану Цимиху. Подумать только, что меня Эбара Лорэ, заменили таким бездарем! Без моего журнала, поди этот самоучка и градусник засунуть куда надо не сможет! Но, я так просто не сдамся! Я не виновен! Я не пытался убить императора. И я это, конечно же, докажу.
— Каким образом? — спросил Ахимас.
Эбар Лорэ прищурился, вглядываясь в лицо Ахимаса. Наемник понял, что лекарь близорук.
— Господин Равер-рид, простите, не лежат ли там на столе мои очки?
— Да, вот они. — Мальтомайн наклонился и протянул лекарю очки. Последний, надел их и снова посмотрел на наемника. Ахимасу не понравился этот взгляд. Лекарь сказал:
— Постойте, я знаю вас. Вы Ахимас Арден! Я сперва подумал, что вы кто-то из клинков.
— Да, я Ахимас Арден. Надеюсь, вы знаете меня в хорошем свете?
— Отнюдь.
— Господин Равер-Рид, что этот преступник здесь делает? Он должен быть тюрьме Анбелонгена за то, что пытался убить его первосвященство Фольредора!
— Не надо переживать. Он находится под моим строгим наблюдением, — успокоил лекаря Мальтомайн.
«Такое чувство, что меня принимают за какого-то психа или маньяка», — подумал Ахимас. Между тем Мальтомайн продолжал:
— Боюсь не только на вас пало подозрение, Эбар.
— И на вас господин Равер-рид?
Вместо ответа, Мальтомайн сказал:
— Мы с Арденом решили провести расследование. И у нас есть к вам несколько вопросов. Тем более вы сказали, что будете отстаивать свою невиновность.
— Собираюсь и буду! — твердо сказал лекарь.
— Вы, должно быть, знаете, что Ахимас Арден — хороший сыщик. Он задаст вам несколько вопросов.
— Ну… — лекарь замялся и, прикусив краешек уса, взглянул на Ахимаса, а потом на Мальтомайна. Собравшись и, как бы бодрясь, он сказал: — Ну хорошо! Я скажу все! Все, что знаю!
«Как на допросе, — подумал Ахимас. — Начну с простого».
— Чем болен император?
— Но! — предупреждающе сказал Эбар. — Это врачебная тайна!
— Мы сохраним эту тайну. Говорите смело, — успокоил лекаря Мальтомайн.
— Его Императорское сейчас находится в сильнейшем ветовастическом кризисе.
«Как я и предполагал», — подумал Ахимас и спросил: — Как давно заболел император?
— Его императорское величество, заболели 10 месяцев назад.
— А вы лечите его с начала болезни?
— Лечил с самого начала и до недавних пор.
— При каких обстоятельствах Леопольд IV заболел? Обычно «опустошение» не так-то легко получить.
Лекарь замолчал, и его уверенность как-то подозрительно улетучилась. Он вопрошающе, заискивающим кошачьим взглядом посмотрел на Мальтомайна. Антимон «Трех клинков» тоже взглянул на лекаря, но лишь краем глаза. На лице Мальтомайна отразилась гримаса неудовольствия.
— Император никогда не отличался крепким здоровьем. Его ветоскаматическое поле к началу болезни уже было в ослабленном состоянии. Поэтому неудивительно, что восстания и бунты на севере страны вызвали у императора шок и еще больше ослабили его.
— Вы уверены, что причиной не послужила отмена всех молитв и церковных мероприятий, нацеленных на зарядку поля правителя? Все-таки тысячу лет императорский род поддерживала энергия подданных. А сейчас все это было отменено. Немудрено, что его величество получили шок.
— Да нет, вы что! Это совершенно несвязанно. И что вы лезете со своими нелепыми мыслями?! Я же тут врач и я говорю, что император и до этого страдал от ветовастита! Просто около года назад он перешел в острую, критическую форму — ветодиструктит.
— Разве при ветодиструктите, больной умирает в течение пары недель?
— Умирает, да! Тело человека начинает сморщиваться, сжиматься как чернослив и крошиться от недостатка энергии!
— И как вы сумели поддерживать здоровье императора, все эти месяцы?
— Это все новое лекарство. Изобретение осваннских медиков.
— Как называется это новое лекарство?
— «Паракатулак весионис».
— С его помощью можно победить болезнь?
— Опустошение пока еще нельзя победить, но можно отсрочить смерть на несколько лет!
— Лекарство проверено? Почему я о нем никогда не слышал?
— Потому что вы не врач! — сердито выкрикнул Лорэ. — Это лекарство — новый прототип. Его не продают кому попало! К тому же его постоянно улучшают!
— Вы вводили императору какой-то сырой прототип?
— Арден, так постановил рунаборгский медицинский совет. Довольно спрашивать то, что вас не касается! — вмешался Мальтомайн.
— Как часто императору вводили лекарство? — спросил Ахимас.
— В начале каждого месяца.
— Позавчера вы тоже ввели ему препарат, но императору стало хуже. Не может быть такого, что болезнь приспособилась к лекарству? Тем более, оно новое, а значит, слабоизученное.
— Это крайне маловероятно! Я как медик скажу вам, это энергетическое заболевание. Здесь нет вируса или бактерии, способной получить резистентность к препарату! Да и в таком случае лекарство просто не подействовало бы. А тут такая реакция!
— Но что за реакция? Можете рассказать по порядку?
— Да мне даже вспоминать это больно! В 14 часов я зашел в покои императора. Его состояние было стабильным. Тело выглядело умеренно истощенным, а температура была немного сниженной. Дыхание также в порядке. И единственная странность, на которую я обратил внимание, крылась в его голове. У меня сложилось такое чувство, что вся энергия и тепло перетекли из тела в голову! Я измерил температуру. Голова была сильно горячее остального тела. Примерно 80 зиппен!
Я сделал подготовительные компрессы для тела и охлаждающие для головы, после чего ввел препарат и ушел. Вечером я вернулся в покои, чтобы проверить действие препарата. Сперва я не заметил ничего странного. Тело императора было укрыто одеялами. Его величество попытались что-то сказать мне. Я никак не мог разобрать слов.
— С речью императора, что-то не в порядке?
— Да, он уже на протяжении месяца часто не может нормально говорить. Его речь стала больше похожа на бессвязную кашу из звуков. Предполагаю, что болезнь оказала негативное влияние на головной мозг. Однако в тот злополучный день, все же, я разобрал его слова. Он страдал от острой боли и жара во всем теле. Сперва я прикоснулся к его лбу, он был еще более горячим и пульсировал! Тогда я приподнял одеяло и страшно испугался. Все тело императора было покрыто густой слизью!
— Слизью?
— Да именно! Это что-то странное. Никогда вовремя ветодиструктита не выделяется ничего подобного! Обычно в предсмертном состоянии тело, наоборот, иссыхает как мумия! Но тело императора мало того что выделяло слизь, оно само было мягким как студень! Касаясь его, можно было нечаянно повредить! Я измерил температуру. Она зашкаливала. Около 110 зиппен! Тело плавилось! И что самое странное, голова оставалась твердой и почти нормальной, не считая пульсации! Она усиливалась с каждой минутой!
— Пульсация? — переспросил Мальтомайн.
— Да. Голова пульсировала так сильно, словно мозг внутри шевелился. Мне никогда не доводилось сталкиваться с подобным. Я налил императору обогащенную препаратами ванну со льдом и погрузил его туда, чтобы смыть слизь, а после сообщил наместнику про все это. Через полчаса в покои императоры пришли наместник, а также брат и сестра Эйрингросс. Меня обвинили, сказав, что я ввел императору какой-то яд. Я был тут же арестован. А теперь на мое место поставили этого бездаря Цимиха.
— Мальтомайн, — обратился к антимону Ахимас, — а этот новый врач Цимих, как отчитывался о реабилитации императора? Он поборол жуткие симптомы?
— Арден, я не в курсе точных деталей. Но, кажется, с императором все нормально теперь. Его тело затвердело, а температура понизилась.
— Выходит, этот Цимих, не такой уж бездарь, — сказал Ахимас и обратился к лекарю. — Почему вы его так называете? Это личная неприязнь или вы что-то про него знаете?
— Знаю, разумеется! — сказал Лекарь. — Этот лицемер Цимих, как и я родом из Анбелонгена, но ненавидит Рунаборг и наши великие идеи! Был когда-то один разговор, где он, на чем свет стоит, крыл «Новую веру» и святые принципы создания духовного человека!
— Вы слышали о неприязни Цимиха к рунаборгу? — спросил Ахимас у Мальтомайна.
— Я что, по-вашему, всех врачей Эрнбурга знаю?
— А почему он их так ненавидит? Он же ваш земляк, — обратился к лекарю Ахимас.
— Да, кто его знает? Что-то он говорил про свою семью, мол реплиморфировали их. Но разве это причина? — с недоумением спросил Эбар и посмотрел на Мальтомайна.
Антимон одобрительно покивал головой.
— Скажите. Эбар, в чем был сам препарат? Это пузырек, порошок или, быть может, ампулы? — спросил Ахимас.
— Паракатулак Венсионис хранится в маленьких стеклянных ампулах.
«В ампулу трудно, что-то подмешать. Ее проще подменить. А подменить ее мог только тот, у кого есть доступ», — подумал Ахимас.
— Где хранились эти ампулы? У вас?
— Во дворце есть склад.
— И кто имеет доступ к складу?
— Только я и Иона Макар.
— Кто такой этот Иона Макар?
— Он глава тех. обеспечения и изобретатель, — сказал Мальтомайн.
— Инициатива закупать этот препарат принадлежит ему?
— Нет, это я настоял на закупке всей партии, — сказал Лекарь.
— Скажите, Эбар, а не жаловался ли император на что-то странное за прошедший месяц? Быть может, он говорил о чем-то необычном, о чем-то таком, чему вы не придали значения?
Эбар Лоре подошел к окну с решетками и сказал:
— Мой журнал, что я ввел… Его конфисковали. Там по дням было все записано.
— Постарайтесь вспомнить.
— Я попробую, — пообещал Лекарь.
Ахимас обернулся к Мальтомайну и спросил:
— Его проверяли? Этого главу обеспечения.
— Нет, он уже неделю не был во дворце.
— А где же тогда он?
— Иона Макар руководит подготовкой оборудования к сегодняшнему параду.
— А что он из себя представляет?
— Иона изобретатель и раньше жил в Остервании. Потом женился на Агенорке и незадолго до войны перебрался в Эрнбург. Ненависти к идеям рунаборга он никогда не выказывал. Эдакая тихая мышка. Так что он не подвергся пересаживанию. Он хорошо разбирается в технике. После реплиморфирования Иона мог бы утратить эти качества, вместе с частицами. А это не выгодно!
«Ох уж эти руны, — подумал Ахимас. — Всех хотят лишить чистых частиц, но, когда дело заходит о выгоде, идут против своих духовных принципов!»
— Ясно, — сказал наемник, — Ну, что же, стоит к этой «тихой мышке» присмотреться внимательнее.
Эбар Лорэ подошел к Ахимасу.
— Конечно, чего-то настолько же страшного не было с императором ранее. Но из того, что я вспомнил, самое странное это звуки. За последний месяц император постоянно жаловался на странные звуки.
— На что похожи эти звуки? Вы их слышали?
— Я не слышал никаких звуков.
— Ну хорошо, вы не слышали… Быть может, кто-то другой их слышал?
— Нет, говорю же. Его величество говорили, что слышат звуки прямо сейчас, в тот момент, когда я спрашивал. Тогда я списал это на бред больного.
— Как сам император описывал их?
— Как очень высокие, вибрирующие, протяжные и болезненные.
Ахимас задумался и через минуту сказал:
— Спасибо Эбар, вы очень нам помогли! — после наемник обратился к эльфу: — Мальтомайн, мы можем отойти?
— Ну хорошо.
Они вышли за дверь кабинета, в длинный коридор. Ахимас посмотрел направо, налево и убедившись, что рядом никого нет, сказал:
— Мальтомайн, вы знаете, что такое ундоскоп?
— Разумеется, знаю, — Мальтомайн приложил руку к подбородку. — Это осванский прибор, с его помощью можно создавать ундоскопию и классифицировать человека и его частицы. Так при чем здесь удоскоп?
— Еще как причем. Ундоскоп посылает на человека пучок волн особой частоты частот, взаимодействуя с частицами. Я тут подумал, что жалобы императора, могут быть как-то связаны с этим.
— Каким образом?
— Пока точно не знаю. Однако, появление, этих звуков и доступ техника к помещению с лекарствами, меня насторожили. То, что Эбар Лорэ, действительно не замешан в этом, я убедился. Теперь, думаю, нам стоит пообщаться с лекарем Цимихом и, если получится, императором.
— Боюсь, сегодня это уже не выйдет.
— В чем проблема?
— В параде. Он уже начался. Сейчас платформы и военные двигаются от площади Религио к дворцу, где Леопольд явится народу.
— Что? — выпалили Ахимас.
— Императору стало лучше, и наместник посчитал, что он должен обратиться к народу.
— Сейчас же во дворец! Императору может грозить опасность!
— Что? Как? Арден, объясните?!
— В карете объясню! — выкрикнул Ахимас, сбегая вниз по лестнице.
На выходе его остановил гвардеец.
— Стоять! Куда?
— С дороги! Сейчас же! — выкрикнул, Нагнавший Ахимаса, Мальтомайн. — Вы все по коням! — крикнул он своим людям и залез в карету. Трогай. Во дворец, быстро!
— Господин Равер-рид, парад. Мы не про…
— Я знаю! Давай! Реши этот вопрос, кнутом, например! И как можно быстрее!
— Слушаюсь!
Раздался громкий хлопок. Это кучер со всей силы ударил лошадей. Экипаж сорвался с места.