Наемник открыл глаза и увидел потолок в трещинах и подтеках. Огромный кусок штукатурки свисал с него, угрожая вот-вот упасть на Ахимаса как лезвие гильотины. Голые каменные стены, исписанные ругательствами, окружали его. Из темных углов на него пялились маленькие глазки черной плесени. Воняло мочой.
«Что? Что это за место?»
Ахимас приподнялся на локтях. Маленькая комната, освещаемая темносферой. В единственной стальной двери узенькое решетчатое окошко.
«Я в тюрьме? Похоже на то. Как я оказался здесь? Так, надо восстановить картину. Последнее, что я помню. Странный пронзительно звеневший аппарат, я подошёл к нему, что-то нажал… так… да… А потом меня отбросило, волной похоже. Я вырубился от этой волны? Или ударился о?»
Ахимас потрогал затылок рукой. «Нет, крови нет. Хорошо».
Внезапно он ощутил холод и слабость в теле. И тоже неприятное чувство потери и потерянности.
«Опять?» Ахимас вновь чувствовал, что его частицы обнулились и сбросили все наработанное. Однако на сей раз чувство не было настолько же острым, как прошлым утром.
«Видимо, за день частицы не успели сильно измениться. Что-то уж слишком часто за последнее время я страдаю. Эта волна должна была убить императора. Но, а меня не убила, хотя я был у самого прибора. Наверное, потому, что частицы обнулились и напитали мое вето поле. Странно это. Так значит, меня, без сознания и принесли сюда в эту камеру. Только вот где эта камера?»
Ахимас встал с лавки и посмотрел налево. Там под самым потолком было узкое окошко. Яркий луч темносферы падал на пол камеры. Ахимас подошёл к стене, подпрыгнул и руками уцепился за решётку. Подтянувшись, он увидел ничем не примечательный каменный двор крепости.
«Понятно… Понятно, что ничего не понятно», — сказал он вслух и подумал: «Сколько я здесь? День? И что со мной собираются делать? Отправят в Рунаборг за награду? Или разберутся здесь же? А стоит ли вообще гадать, какая учесть меня ждет? Не буду оттягивать».
Ахимас подошёл к стальной двери. Постучал в неё четыре раза.
— Стража! Эй, стража!
— Чего орёшь? Люди спят! — донесся хриплый, сонный голос из соседней камеры.
— Стражу позови.
— Ты это мне? — спросил голос и зевнув добавил: — Клоп!
— Тебе! Ты кого клопом назвал?
— Клопа… — невозмутимо ответил голос и раздался храп. Во сне заключенный проговорил: — Стражу звать. Ишь чего удумал!
Из другой камеры послышался тихий голос другого заключённого:
— Стража спит, и ты спи. До утра ты никому не нужен, наёмник.
— Ты знаешь кто я?
— Услышал, когда тебя сюда принесли полумертвого. Ух и заварил же ты кашу.
— Заварил кашу?
— Ну да. Чай сам не знаешь? Подумать жутко, что теперь тебя ждет.
— Никакую кашу я не варил.
— Ну ты даёшь! О том, что ты сделал все, знают. А ты не знаешь?
— Ну, поведай мне, незнакомец, — сказал Ахимас и подумал: «Неужели император погиб? На меня повесили вину? Нет, не может этого быть!»
— Ды ты же Фольредора убил. Вернее, пытался.
— Убил и пытался вещи разные. Да и не тот Фольредор это был, — усмехнулся Ахимас подумав: «Значит, все еще старая песня».
— Как так? — спросил заключенный.
— А вот так! Их — Фольредоров, много.
— Не понимаю я, что значит много. Я же про того, что Аполо Фольредор, первосвященника Рунаборга.
— Ну так и я про него.
— Ты, ты-ты. Ты бред какой-то несешь! — возмутился заключенный.
— Заткнись! — донеслось из соседней камеры. — И молча себя тыкай. Урод!
— Может, и к лучшему, что ты не понимаешь. Главное тут, что на самом деле я ни в чем не виноват, — грустно сказал Ахимас, вновь ложась на нары.
«Если на меня повесят убийство Леопольда, то меня, вероятно, не станут отправлять в Анбелонген, а разберуться на площади устроив людную казнь. Изменит ли что-то, если я скажу, что я Теллура не просто Ахимас Арден? Варитли. Но что, если Леопольд все же жив? Если я поймал волну из аппарата и закрыл его?»
Вдали послышалось шаги. По каменному тюремному коридору шли двое людей. Шаги первого слышались выверенными и ритмичными, у второго был тяжёлый шаркающий шаг.
— Вот, я сделал все как вы приказали, господин главнокомандующий! Бросили в камеру. Не разговаривал с заключённым. Все время спал. А как только заключённый подал признаки жизни, позвав: «Стража! Стража!», я сразу вам доложил.
— Болван! — устало ответил другой. — На кой черт ты его в общую посадил? Я же приказал: только в одиночную!
— Ваше превосходительство. Он сидит один.
— Ага, я слышал разговоры две минуты назад.
— Помилуйте, ваше превосходительство. Тюрьма переполнена. Куда же мне было его девать? Я и так пятерых из камеры выселил. Ему одному целую камеру выделил, словно он настоящий принц.
— Меня не интересует, как и что… Ты не выполнил мой приказ. Жди беды, — отрезал военный, остановившись у камеры, где сидел Ахимас.
Стражник посветил в окошко камеры.
— Он не спит!
— Это я и без тебя понял. Значит так, вот из этих камер, всех переведешь куда подальше.
Заключённого, Ахимаса Ардена в комнату допроса. Выполнять!
— Есть выполнять, ваше превосходительство!
Стражник со скрежетом повернул ключ в скважине и толкнул дверь камеры. Она, издав трубный рев, открылась внутрь. В дверном проёме стояло двое людей. Факел ярко освещал их лица. Первый был пожилым солдатом — стражником. Второму господину было около 28 лет. Он был высокого роста. Волосы были темными. Одет господин был в мятый черно-зеленый мундир, украшенный золотым галуном. На небритом загорелом и обветренном лице виднелось несколько шрамов. Ахимас попытался рассмотреть, что за звание на эполетах. Но в темноте было плохо видно.
— Заключённый, — обратился к Ахимасу господин в мундире, — встань и следуй за мной.
Ахимас поднялся с лавки.
— Руки! Перед собой! Быстро! — приказал стражник — тюремщик.
Ахимас вытянул вперёд руки.
— Ты! — господин обратился к пожилому стражнику. — Наручники надевай на него!
Стражник взял висевшие на поясе наручники и защёлкнул их на кистях Ахимаса.
— Следуй за мной, — приказал господин в мундире. — А ты позади!
— Есть следовать позади! — ответил стражник.
Они вышли из камеры и двинулись вправо по темному тюремному коридору. С обеих сторон были двери камер с номерами. Холод и сырость проникали под одежду. Ахимаса бил озноб. Отчего он был особенно рад теплу каждого встречного факела на стене. Только сейчас он понял, насколько же ему плохо и как ему хочется спать. Несколько раз он непроизвольно замедлял шаг. Идущему позади солдату приходилось грубо подталкивать его. Коридор с камерами закончился у входа в башню. По скрипучей деревянной лестнице они поднялись на ее вершину. Стоявшие у входа солдаты отдали честь.
— Вольно! — сказал господин в мундире и открыл дверь.
Здесь находилась камера пыток. Большая круглая комната. У каменных стен сохранилось множество древних орудий и механизмов, призванных причинять боль и страдания.
— Усади его за стол и уходи.
— Слушаюсь, ваше высокоблагородие!
Стражник отодвинул один из стульев за небольшим столом и грубо усадил туда Ахимаса.
— Иди уже! — сказал господин устало и сел напротив Ахимаса.
Наемник пошевелил руками и подумал: «Проклятье, кисти так сдавлены. Специально, что ли такие мелкие наручники одели?»
— Я не представился. Меня зовут Дорий Филипп Эйринросс, — сказал военный.
— Очень приятно. Я Ахимас Арден, — процедил Ахимас, мучаясь из-за наручников.
— Я знаю кто вы. Скажу сразу, если вы будете говорить мне правду, то все будет в порядке.
— Что значит ваше «в порядке»? И что будет, если я солгу? Вы же не собираетесь пытать меня? Ахимас окинул стены комнаты, увешанные пыточными орудиями.
— Я лично не собираюсь вас пытать. Я не палач. Я просто хочу поговорить.
— Это допрос?
— Нет, пока это просто беседа. Мне интересно.
— Спрашивайте.
— Угу… Позволяете, да? — с насмешкой переспросил Дорий, — Вчера в 6 часов вечера вас нашли на чердаке дворца над покоями императора Леопольда. Вы были без сознания. Как вы там оказались? Какую цель вы преследовали?
— Пытался предотвратить попытку убийства императора. Кстати, жив ли он?
— Жив. Продолжайте.
Ахимас тяжело выдохнул и подумал: «Значит, он спасен! Слава Кьялу»
— Мне известно, что вы господин, Дорий Филипп Эйрингросс, организатор этого покушения, — сказал наемник.
— У вас есть доказательства?
— Есть.
— Какие? Как, по-вашему, все было?
— Вы, вместе с Ионой Макаром и Анной Филиппой создали аппарат. С его помощью на протяжении нескольких недель воздействовали на разум и частицы императора, пользуясь тем, что его поле ослаблено. Затем, за два дня до парада, вы заменили лекарство на другое вещество. Оно, похоже, послужило катализатором разрушительных процессов в организме.
— Дальше?
— Дальше, императору стало совсем плохо. Вы обвинили во всем его личного Лекаря Эбара Лоре и орден «Трех Клинков», что охранял императорские покои. Наместник приказал вам арестовать лекаря. На его место вы поставили своего человека. Он вводил императору новые дозы веществ и довершил дело. Вчера проходил парад, и вы решили убить императора на глазах народа. Вы послали с прибора сильный волновой импульс. Но, похоже, импульс поймал я…
— Недаром ваши услуги пользуются спросом! Орден Онигия Оллания, хорошо обучил вас, — сказал Дорий.
— А вы умелый интриган и искусный изменник.
— Искусный изменник? Зачем вы так грубо? — лукаво сказал, Дорий Эйрингросс и широко улыбнувшись закинул ногу на ногу. — Я могу и не разговаривать с вами здесь. Мой прямой долг отправить вас с надежной охраной в Анбелонген, лично его первосвященству Аполло Фольредору.
— Вы не боитесь, что я расскажу про ваш заговор?
— Вам нечего предъявить.
— Аппарат на крыше.
— На крыше нет никакого аппарата.
— Вы его убрали? Тогда вещество, что вы ввели Его Величеству, не так трудно установить.
— Вы хотели сказать вещество, что ввел Эбар Лоре? — сказал Эйрингросс и оскалил зубы.
— Я сказал что хотел. Вы достаточно наследили. Свидетели есть. Вы, чуть ли не единственные придворные, не проходившие реплиморфирование. И если Рунаборг возьмется за расследование в серьез, они выйдут на вас. И в лучшем случае, если вам повезет, вас реплиморфируют! А в худшем вы сами знаете… А я позабочусь, чтобы в Рунаборге за это дело взялись.
— Если и возьмутся, то выйдут на Мальтомайна Равер-Рида. Его люди охраняли императора, он был в покоях во время парада. Наместнику уже известно обо всем. А вы считайте что хотите. Но, только я напомню, что вы сейчас в моей власти и ваша дальнейшая судьба тоже зависит от меня.
— Неужели вы, хранитель порядка, слуга закона, угрожаете мне? Вы готовы перейти эту черту?
— Какую еще черту? Да вы правы, я представитель порядка. А вы его нарушитель! Я вам не угрожаю, а лишь напоминаю. Я могу не отправлять вас к Фольредору! Про то, что вы здесь, никто не знает. И в моих силах посадить вас очень далеко, туда, где даже лучи вечносферы не узнают про вас, не говоря уж о рунах. Вы Ахимас, наивно полагаете, что можете меня шантажировать?
— Вам, должно быть, сообщили, что со мной был и Мальтомайн Равер-рид. Теперь он подозревает вас, и его люди смогут без труда докопаться до истины. Его вам будет не под силу заставить молчать, — сказал наемник.
— Мальтомайн Равер-рид? Вы серьезно? Он не видел сам аппарат, его по-прежнему подозревают. Если я приложу чуть больше усилий, то скоро с ним будет покончено.
— Сомневаюсь, что Рунаборг откажется от ордена «Трех клинков». А вот в вас, господин Эйрингросс, Рунаборг не нуждается. Неужели вы считали, что, если императора не станет, вам позволят взять власть в Агенориде в свои руки? Совершенно очевидно, что это место займет наместник Истериан Пьескуиндор или другое высокодуховное лицо Рунаборга.
— Вы такого невысокого мнения обо мне? Думаете, это простая жажда власти? Вы понятия не имеете об истинных причинах.
— Так расскажите! Даю слово ордена Онигия Оллания!
— Вы пытаетесь спровоцировать меня? Это я спрашиваю, а вы отвечаете! А вашему слову я не верю. Есть одна странная такая деталь…
— Что это за деталь?
— Вы работаете с Мальтомайном!
— И что в этом такого?
— Это очень подозрительно! Он антимон «Трех клинков». Лично подчиняется первосвященству Аполо Фольредору. А Фольредор разыскивает вас по всему Валлервену. Мальтомайн должен был отправить вас в Рунаборг, но он этого не сделал. У вас какой-то хитрый договор.
— А вы не думали, что его люди могли просто меня поймать, а их глава решил воспользоваться моими услугами?
— Есть некоторые факты, которые опровергают это.
— Какие же?
— Вы сами пришли в его ресторан.
— Откуда вам это известно?
— Известно! — отрезал Эйрингросс. — Так как все на самом деле обстоит?
— Я специально прибыл в Эрнбург, потому что услышал, что Леопольд VI в предсмертном состоянии. Мне срочно необходимо добиться аудиенции у императора.
— И для этого вы не нашли ничего лучшего, как прийти к своим врагам и попросить их о помощи?
Вы ведь целенаправленно шли именно в «Океанскую глубину». Это неслучайность. Вы даже билет смогли раздобыть.
— Откуда вам это известно? Может, я его купил?
— Вы две недели назад сбежали из тюрьмы Анбелонгена. И если бы вы его купили, то, значит, вам кто-то дал много денег. С кем вы работаете Ахимас Арден?
— Я ни с кем не работаю. Лучше скажите, откуда вам известно про билет?
— Не вы один расследования проводите! Отвечайте про билет! — повысив голос сказал Дорий. Он начинал злиться. — С какой радости Равер-рид помогал вам встретиться с императором?
«Неужели о билете его людям сказал Леонардо? Как это может быть? Этот Дорий знатно порылся в событиях прошлых дней, черт!» — подумал Ахимас.
— Я знаю Мальтомайна уже много лет. Когда-то я спас его, и он был обязан мне, — сказал Ахимас.
— Меня этот эльф давно бесит. И его биография мне известна достаточно подробно. То, что вы говорите — ложь! До этого вы ни разу не пересекались с антимоном «Трех клинков». Так, на кого вы работаете? Какова ваша настоящая цель? Человек сбегает из одной из самых неприступных тюрем в Валлервене и направляется в страну, под оккупацией Рунаборга, в самый крупный город, где велик шанс быть пойманным. Там он зачем-то пытается добиться аудиенции у императора. Зачем вам эта аудиенция? А? Отвечайте! Вы, похоже, пытались завершить какие-то старые дела? Скажете сами, или мне пустить в ход один из этих инструментов? Главнокомандующий обвел рукой стены с пыточными приспособлениями.
— Хорошо, Эйрингросс. Вижу вы действительно человек старого порядка. Я хотел поговорить с Императором, потому что он последний человек, который виделся с моим братом Иохимом. Он точно знает, где мой брат.
— Братом? Иохимом? — переспросил Дорий.
— Иохимом II Теллуром Вайлурским.
— Что за бред вы несете. Вы же Ахимас Арден.
— А говорили, что знаете кто я. Чтож, это много объясняет, — улыбнувшись сказал наемник. — На самом деле я не Ахимас Арден, а Ахимас Теллур Вайлурский.
— Бред, — повторил Дорий Эйрингрос и закрыл лоб рукой. — Ахимас Теллур бесследно исчез после Пиджетейской катастрофы.
— Нет, не исчез. Я изъявил желание остаться в ордене Онигия Оллания. Признаться, меня удивляет, что вы про меня не знаете правду. Ведь я эту фамилию «Арден», придумал там же в ордене. В Валлервене уже многим известно, что Ахимас Арден — это Теллур.
Ахимас попробовал пошевелить кистями в наручниках. Они сильно отекли и одеревенели.
— Что не хочется мне вам верить, — сказал Дорий. — Но тогда, многое становится понятно, — добавил он тяжело выдохнув. — Неужели вы не видели, что император в тяжелом состоянии? Он не может даже нормально говорить.
— У императора бывают моменты прояснения.
— Моменты прояснения… Это ведь не по расписанию происходит. Вы же не смогли караулить около покоев императора несколько дней.
— Но ведь это вы, с единомышленниками виноваты во всем этом.
— Ошибаетесь. Вы ведь знаете, что императору вводили осваннский препарат. Так вот, это вещество не способно полностью излечить ветодиструктит. Император лежит в постели уже год. По задумке Рунаборга должен пролежать еще несколько лет. Чем дольше, тем лучше.
— Задумке Рунаборга?
— Вы не думали, что им это просто выгодно? Слабый, прикованный к постели правитель. Такой правитель подпишет что угодно, им легко манипулировать. Да и лояльность народа намного выше. Но страшнее всего, что это сами руны и виноваты в болезни Леопольда. Раз вы Теллур, должны знать про заряжающие молитвы и обряды церкви.
— Да, я знаю, что Рунаборг все их запретил и поле императора лишилось энергии.
— И наместник и Лорэ лгут. Лекарю еще повезло, что он сидит только под домашним арестом. Теперь вы понимаете? Мы просто решили прервать мучения императора и разрушить план рун. Это бы открыло новые возможности, дало бы Агенориде шанс.
— Что еще за шанс? — с недоумением спросил Ахимас.
— Его Величество был категорически против, договора с Черным доминионом. Он постоянно обвинял Вальтера Скроне в измене, видел в нем человека, который пытается сместить его с трона.
— Это не так далеко от истины.
— Да чушь это все! Старческая паранойя. Истина здесь в том, что Вальтер Скроне готов прийти на помощь Агенориде. Леопольду следовало бы пересмотреть свои взгляды. С помощью Скроне нам бы удалось победить рун.
— И вы ради этого пытались убить императора?
— Смерть императора спровоцировала бы бунты по всей стране! Войска Скроне, уже были готовы включиться в этот хаос! Мы бы перевернули ход войны и вышвырнули рун из Агенориды. Они боятся второй волны бунтов как огня!
— И ради этого вы хотели устроить новую Пиджетейскую катастрофу? Хотели, чтобы все в Эрнбурге умерли? Вы что, никогда не слышали про гнев частиц?
— Я знаю, что такое гнев частиц. Думаете, почему мы избрали подобный способ умерщвления? Любая попытка убийства обладателя частиц равновесия, карается Тарникос Гнуэ. Мы решили сыграть по правилам игры. Сделать так, чтобы сами частицы и убили императора, пробив ветоскаматическое поле и покинули организм.
— Значит, плохо вы все просчитали. Я видел сильнейшие облака Тарникос Гнуэ над дворцом. Кара могла начаться в любой момент. Считайте, что я спас Эрнбург.
— Да. Я вынужден признать это.
— Послушайте, не могли бы вы снять с меня наручники? — попросил Ахимас. — Иначе мои кисти отвалятся вместе с ними?
— Зная, как вы опасны?
— Бросьте! Чего вы боитесь, что я сбегу из тюрьмы полной вооружённой охраны?
— М-да, — согласился Дорий и, достав из нагрудного кармана мундира ключ, снял с Ахимаса наручники.
— Фуф! — тяжело выдохнул Ахимас, потирая кисти.
— Мне было очень тяжело принять решение ликвидировать императора, — продолжил Эйрингросс. — Его величество был прекрасным правителем. И мой отец и я многим обязаны императору. Однако, если уж встал выбор, Его Величество или вся страна, то как не больно это признавать, но мой долг выбрать благо для страны. Я должен был рискнуть. Но, после того как я увидел те страшные тучи я, признаться, и сам усомнился в задуманном.
«Похоже, он говорит искренне», — подумал Ахимас.
— Наверное, вы хороший человек, — сказал наемник.
— Наверное, я трусливый человек, — возразил Дорий
— Я, видимо, ошибался на ваш счет? — сказал Ахимас. — Но что, по-вашему, благо? Рунаборжцы тоже думают, что руководствуются благими целями, несут гражданам духовность, право выбора, а на деле хотят сравнять жителей сферы в серую массу, лишенную талантов.
Если вы человек старого порядка, вы должны хорошо понимать, что без частиц равновесия, наша сфера погибнет. А на всей сфере осталось два, в лучшем случае три человека обладающих этими частицами!
Дорий тяжело выдохнул и потер рукой шрамы на лице.
— Как вы поступите со мной, господин главнокомандующий? Отправите Фольредору? Вы не похожи на тех людей, кого интересует только деньги, — спросил Ахимас.
— Мне важна победа. Если я сдам вас Аполо Фольредору, это ничего мне не даст. Скажите, зачем вы ищете брата? Ведь вы сами обладаете частицами равновесия.
— Я не обладаю частицами равновесия, — возразил Ахимас. — Моя мать — императрица Фелиция, но отец вовсе не Виктор VI.
— Значит, Иохим ваш сводный брат?
— Именно.
— Скажите, вот вы найдете брата, какие ваши дальнейшие действия? Как вы собираетесь вернуть законный престол? Рунаборг контролирует большую часть материка.
— С помощью Южного Альянса Натаниэль Ронский, готов содействовать Иохиму, если я найду его. Возвращение законного наследника империи, даст сильную мотивацию войти в Альянс новым странам.
— Вы так уверены, в Южном Альянсе? Маленькие страны у Великого разлома слабы!
— Однако и Южный Альянс, и Доминион смогли отбросить Рунаборг, — возразил наемник.
— Да. Но почему? — спросил Дорий. — Одни думают, что Рунаборгские войска истощены, и теократия вымотана. Другие считают, что Южный Альянс на деле показал, как немногочисленные, но одаренные частицами нейнари солдаты, легко превосходят многочисленных бездарей из армии Рунаборга. А я думаю, что тут дело в элементарном страхе рун потерять последних Теллуров сферы. Вы же видели, как они переживали, из-за того, что Леопольд умрет?! Натаниэль Ронский для них, также пока что неприкасаемый!
— В таком случае война будет затяжной?
— Именно! — подтвердил Дорий. — Рунаборг либо захватит Натаниэля живым и будет содержать в особых условиях, как последнего Теллура, либо проиграет! А наше дело сделать все, чтобы они проиграли! Альянс уже давно ведет переговоры с Черным Доминионом. Но вот как теперь дело пойдет, когда мой план сорвался, я не знаю…
— Дорий, мы с вами на одной стороне, хоть подходы у нас и разные. Неужели вы хотите отдать меня верховному бездарю Фольредору? Что это даст вам?
— Мне нужно подумать. Это сложное решение и обещать вам, Ахимас, я ничего не стану. Я вижу, у вас благородная цель. Но я не уверен, что, даже если вы найдете брата, это что-то изменит, пускай Иохим и взойдёт на престол. Порой меня захватывают депрессивные мысли, что все старания тщетны. Что люди, действительно хотят быть бездарными, а Фольредор просто необходим им и исполняет волю народа! А нам, носителям чистых частиц, просто остается плыть по течению. Я отгоняю эти мысли, вспоминая, что я солдат и должен бороться, но… — Дорий замолчал.
— Вы снова запрете меня в камере? — спросил наемник.
— Сейчас час ночи. Мы в тюрьме. Я не могу предложить вам ничего другого. Но завтра все решится в плохую или хорошую сторону!
— А именно?
— Либо в сопровождении отправлю вас в Рунаборг, хоть мне этого и не хочется, либо нарушу приказ… — сказал Дорий и подойдя ближе снова надел на Ахимаса наручники, словно и не снимал их.
— Вечно сиять, господин главнокомандующий! — попрощался Ахимас.
— Вечно сиять Ахимас Теллур! — попрощался с Ахимасом, Дорий Эйрингросс и громко рявкнул: — Эй, солдаты! Ко мне!
В дверь вошли двое тюремщиков.
— Отвести этого человека в камеру! Выполнять!