рассказать, как легко оказалось его простить,
как ей нравится жить одной,
как царевне в башне,
как гуляет сама по себе,
как ей нравится этот стиль.
Но, когда он её обнимет,
её вдруг начнёт трясти
мелкой дрожью — как на морозе
в одной рубашке.
Ей-то слышно, как стены падают,
в ворота вламывается орда,
как цунами сметает целые города,
как орут сирены и бабы — «пожар! пожар!», как
в Венеции поднимается к крышам домов вода.
как шуршит рукав у маньяка,
предвкушающего удар, —
а она повторяет отчаянно:
да,
да,
да.
Никого не жалко.
19.04.2009
ПРО СЛАБОСТЬ
Ей нравится прыгать с разбега
в холодный северный водоём.
Ей нравятся те, у кого тяжела рука.
Она не боится боли;
её болевой приём
бодрит, как глоток воды из чистого родника.
Где сыщешь того, кто хотел бы остаться с ней?
Спроси, что ей нравится — будешь и сам не рад.
Она не боится ни крыс, ни пиявок,
ни пауков, ни змей,
ни стаи голодных собак посреди двора.
Она не боится быть замужем за никем:
ей нравятся перемены, и ветер, и дрожь огней.
Её одиночество бродит на поводке
из дома в дом, прирученное, за ней.
Она не боится силы, а силе метит в ученики;
не боится, что небо однажды