и не выбрасывать
сухие цветы.
18.11.2008
ПЕНЕЛОПА
«С любимыми не расставайтесь...»
Боги знают, в каких морях, у каких штурвалов
он стоял, пока ты распускала, ткала, вышивала;
получала весть — и немедленно оживала,
вспоминала, как смеются и говорят. А потом —
соблюдала снова манеры, меру, в общем, всё как
и полагается, по Гомеру; было плохо со связью,
значительно лучше — с верой, что, по правде,
не разделяют людей моря.
Долетали слухи о сциллах, огромных скалах,
о суровых богах, о том, как руно искал он;
ты ткала и пряла, ты шила и распускала,
на людей привыкала не поднимать ресниц.
И узор становился сложнее и прихотливей —
из-под пальцев рождался то зимний сад,
то весенний ливень; зажимала нити в ладонях
своих пытливых — и они становились цветами,
чертами знакомых лиц.
...Сколько раз жёлтый диск в воду синюю
окунулся, сколько раз горизонт зашипел,
задыбился и всколыхнулся; в это трудно
поверить, но он наконец вернулся — он ступил
на берег, и берег его признал. Он — не он, в седине
и шрамах, рубцах, морщинах, он — с глазами,
полными тьмы из морской пучины, —он спросил
у людей: приходили ли к ней мужчины,
он спросил у людей: принимала ли их — она?
И в глазах людских он увидел — страх, и печаль,
и жалость; «Вышла замуж? Позорила имя моё?
Сбежала?» — «Нет, живёт где жила, чужих
детей не рожала; нет, не принимала, все годы
была верна. Прежде, правду сказать, женихи
к ней ходили стаей, — но уж десять лет, как
навещать её перестали: не ходить бы и вам —
она вряд ли кого узнает, кроме ткацких станков
да, быть может, веретена».
«Что вы мелете? Я иду к ней, и не держите». —