Иерусалимские гарики - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 3

Третий иерусалимский дневник (фрагмент)

1 (фрагмент)

Все, конечно, мы братья по разуму,только очень какому-то разномуЯ лодырь, лентяй и растяпа,но в миг, если нужен я вдруг -на мне треугольная шляпаи серый походный сюртук.Наш век имел нас так прекрасно,что мы весь мир судьбой пленяли,а мы стонали сладострастнои позу изредка меняли.По счастью, все, что омерзительнои душу гневом бередит,не существует в мире длительно,а мерзость новую родит.Вовек я власти не являлни дружбы, ни вражды,а если я хвостом вилял -то заметал следы.Сейчас полны гордыни те,кто, ловко выбрав час и место,в российской затхлой духотеоднажды пукнул в знак протеста.Вор хает вора возмущенно,глухого учит жить немой,галдят слепые восхищенно,как ловко бегает хромой.Кто ярой ненавистью пышет,о людях судя зло и резко -пусть аккуратно очень дышит,поскольку злоба пахнет мерзко.Нас много лет употребляли,а мы, по слабости и мелкости,послушно гнулись, но страдалиот комплекса неполноцелкости.В нас никакой избыток знаний,покров очков-носков-перчатокне скроет легкий обезьянийв лице и мыслях отпечаток.Все доступные семечки лузгая,равнодушна, глуха и слепа,в парках жизни под легкую музыкуодинокая бродит толпа.Владеть гавном - не сложный труди не высокая отрада:гавно лишь давят или мнут,а сталь - и жечь и резать надо.Еще вчера сей мелкий клопбыл насекомым, кровь сосущим,а ныне - видный филантропи помогает неимущим.Бес маячит рядом тенью тощей,если видит умного мужчину:умного мужчину много прощедаром соблазнить на бесовщину.Загадочно в России бродят дрожжи,все связи стали хрупки или ржавы,а те, кто жаждет взять бразды и вожжи,страдают недержанием державы.По дряхлости скончался своевременнорежим, из жизни сделавший надгробие;российская толпа теперь беременнамечтой родить себе его подобие.В раскаленной скрытой давкеувлекаясь жизни пиром,лестно маленькой пиявкеслыть и выглядеть вампиром.Видимо, в силу породы,ибо всегда не со злакурица русской свободытухлые яйца несла.От ветра хлынувшей свободы,хотя колюч он и неласков,томит соблазн пасти народывсех пастухов и всех подпасков.По воле здравого рассудкакто дал себя употреблять -гораздо чаще проститутка,чем нерасчетливая блядь.Россия ко всему, что в ней содеется,и в будущем беспечно отнесется;так дева, забеременев, надеется,что все само собою рассосется.Вокруг березовых осинчертя узор хором воздушных,всегда сколотит сукин сынсоюз слепых и простодушных.Живу я, свободы ревнитель,весь век искушая свой фарт;боюсь я, мой ангел-хранительоднажды получит инфаркт.Российская жива идея-фикс,явились только новые в ней ноты,поскольку дух России, темный сфинкс,с загадок перешел на анекдоты.Выплескивая песни, звуки, вздохи,затворники, певцы и трубачи -такие же участники эпохи,как судьи, прокуроры, палачи.Российской власти цвет и знатьтак на свободе воскипели,что стали с пылом продаватьвсе, что евреи не успели.Этот трактор в обличье мужчинытоже носит в себе благодать;человек совершенней машины,ибо сам себя может продать.Кго сладко делает кулич,принадлежит к особой касте,и все умельцы брить и стричьлегко стригут при всякой власти.Конечно, это горько и обидно,однако долгой жизни под конецмне стало совершенно очевидно,что люди происходят от овец.Смотреть на мир наш объективно,как бы из дальней горной рощи -хотя не менее противно,но безболезненней и проще.Надеюсь, я коллег не раню,сказав о нашей безнадежности,поскольку Пушкин слушал няню,а мы - подонков разной сложности.Наш век настолько прихотливосвернул обычный ход истории,что, очевидно, музу Клиопотрахал бес фантасмагории.Возложить о России заботувсей России на Бога охота,чтоб оставить на Бога работуиз болота тащить бегемота.Все споры вспыхнули опятьи вновь текут, кипя напрасно;умом Россию не понять,а чем понять - опять не ясно.Наших будней мелкие мытарства,прихоти и крахи своеволия - горше,чем печали государства,а цивилизации - тем более.Хоть очень разны наши страсти,но сильно схожи ожидания,и вождь того же ждет от власти,что ждет любовник от свидания.Когда кипят разбой и блядствои бьются грязные с нечистыми,я грустно думаю про братство,воспетое идеалистами.Опасностей, пожаров и бурановзабыть уже не может ветеран;любимая услада ветеранов -чесание давно заживших ран.История бросками и рывкамиэпохи вытрясает с потрохами,и то, что затевало жить веками,внезапно порастает лопухами.Есть в речах политиков унылыхмного и воды и аргументов,только я никак понять не в силах,чем кастраты лучше импотентов.Всюду запах алчности неистов,мечемся, на гонку век ухлопав;о, как я люблю идеалистов,олухов, растяп и остолопов!За раздор со временем лихими за годы в лагере на нарахдолго сохраняется сухимпорох в наших перечницах старых.Эпоха нас то злит, то восхищает,кипучи наши ярость и экстаз,и все это бесстрастно поглощаетистории холодный унитаз.Мы сделали изрядно много,пока по жизни колбасились,чтобы и в будущем до Богамольбы и стоны доносились.России вновь дают кредит,поскольку все течет,а кто немножко был убит -они уже не в счет.Густы в России перемены,но чуда нет еще покуда;растут у многих партий члены,а с головами очень худо.Русское грядущее прекрасно,путь России тяжек, но высок;мы в гавне варились не напрасно,жалко, что впитали этот сок.

2 (фрагмент)

Поскольку истина в вине,то часть её уже во мнеКогда, пивные сдвинув кружки,мы славим жизни шевеление,то смотрят с ревностью подружкина наших лиц одушевление.Совместное и в меру возлияниене только от любви не отвращает,но каждое любовное слияниевесьма своей игрой обогащает.Любви горенье нам данои страсти жаркие причуды,чтобы холодное винотекло в нагретые сосуды.Да, мне умерить пыл и прытьпора уже давно;я пить не брошу, но куритьне брошу все равно.Себя я пьянством не разрушу,ибо при знании пределанапитки льются прямо в душу,оздоровляя этим тело.Дух мой растревожить невозможноденежным смутительным угаром,я интеллигентен безнадежно,я употребляюсь только даром.Когда к тебе приходит некто,духовной жаждою томим,для утоленья интеллектараспей бутылку молча с ним.Цветок и садовник в едином лице,я рюмке приветно киваюи, чтобы цветок не увял в подлеце,себя изнутри поливаю.Поскольку склянка алкоголя -стекляшка вовсе не простая,то, как только она пустая -в душе у нас покой и воля.Оставив дикому трамваюохоту мчать, во тьме светясь,я лежа больше успеваю,чем успевал бы суетясь.Чтоб жить разумно (то есть бледно)и максимально безопасно,рассудок борется победносо всем что вредно и прекрасно.Душевно я вполне еще здоров,и съесть меня тщеславию невмочь,я творческих десяток вечеровлегко отдам за творческую ночь.Да, выпив, я валяюсь на полу;да, выпив, я страшней садовых пугал,но врут, что я ласкал тебя в углу;по мне, так я ласкал бы лучше угол.Во мне убого сведений меню,не знаю я ни фактов, ни событий,но я свое невежество ценюза радость неожиданных открытий.Насмешлив я к вождям, старухам,пророчествам и чудесам,однако свято верю слухам,которые пустил я сам.Мы вовсе не грешим, когда пируем,забыв про все стихии за стеной,а мудро и бестрепетно воруемдух легкости у тяжести земной.Хотя погрязший в алкоголея по-житейски сор и хлам,но съем последний хер без солия только с другом пополам.Душа порой бывает так задета,что можно только выть или орать;я плюнул бы в ранимого эстета,но зеркало придется вытирать.К лести, комплиментам и успехам(сладостным ручьем они вливаются)если относиться не со смехом -важные отверстия слипаются.Зачем же мне томиться и печалиться,когда по телевизору в пивнойвчера весь вечер пела мне красавица,что мысленно всю ночь она со мной?Для жизни шалой и отпетойдень каждый в утренней тишитворят нам кофе с сигаретойреанимацию души.Не слушая судов и пересудов,настаиваю твердо на одном:вместимость наших умственных сосудоврастет от полоскания вином.Был томим я, был палим и гоним,но не жалуюсь, не плачу, не злюсь,а смеюсь я горьким смехом моими живу лишь потому, что смеюсь.Нет, я в делах не тугодум,весьма проста моя замашка:я поступаю наобум,а после мыслю, где промашка.Я б рад работать и трудиться,я чужд надменности пижонской,но слишком портит наши лицапечать заезженности конской.Не, темная меня склоняла воляк запою после прожитого дня:я больше получал от алкоголя,чем пьянство отнимало у меня.Хоть я философ, но не стоик,мои пристрастья не интимны:когда в пивной я вижу столик,моя душа играет гимны.Питаю к выпивке любовь я,и мух мой дым табачный косит,а что полезно для здоровья,мой организм не переносит.Мне чужд Востока тайный пламень,и я бы спятил от тоски,век озирая голый каменьи созерцая лепестки.Так ли уж совсем и никому?С истиной сходясь довольно близко,все-таки я веку своемунужен был, как уху - зубочистка.Подлинным по истине томлениямплотская питательна утеха,подлинно высоким размышлениямпьянство и обжорство - не помеха.Пока прогресс везде ретивоменяет мир наш постепенно,подсыпь-ка чуть нам соли в пиво,чтоб заодно осела пена.Хоть мыслить вовсе не горазд,ответил я на тьму вопросов,поскольку был энтузиасти наблюдательный фаллософ.Поздним утром я вяло встаю,сразу лень изгоняю без жалости,но от этого так устаю,что ложусь, уступая усталости.На тьму житейских упущенийсмотрю и думаю тайком,что я в одном из воплощенийбыл местечковым дураком.По многим я хожу местам,таская дел житейских кладь,но я всегда случаюсь там,где начинают наливать.Позабыв о душевном копании,с нами каждый отменно здоров,потому что целебно в компаниисовдыхание винных паров.Мы так во всех полемиках орем,как будто кипяток у нас во рту;настаивать чем тупо на своем,настаивать разумней на спирту.Во мне смеркаться стал огонь;сорвав постылую узлу,теперь я просто старый конь,пославший на хер борозду.Сегодня ощутил я горемычно,как жутко изменяют нас года;в себя уйдя и свет зажгя привычно,увидел, что попал я не туда.Ловил я кайф, легко играяту роль, какая выпадала,за что меня в воротах раяждет рослый ангел-вышибала.Зачем под сень могильных плитнести мне боль ушедших лет?Собрав мешок моих обид,в него я плюну им вослед.

3 (фрагмент)

Любви все возрасты покорны,её порывы - рукотворныМы всякой власти бесполезны,и не сильны в карьерных трюках,поскольку маршальские жезлыне в рюкзаках у нас, а в брюках.Не раз и я, в объятьях девлегко входя во вдохновение,от наслажденья обалдев,остановить хотел мгновение.А возгораясь по ошибке,я погасал быстрее спички:то были постные те рыбки,то слишком шустрые те птички.Я никак не пойму, отчеготак я к женщинам пагубно слаб;может быть, из ребра моегобыло сделано несколько баб?Душа смиряет в теле смуты,бродя подобно пастуху,а в наши лучшие минутыдуша находится в паху.Мы когда крутили шуры-мурыс девками такого же запала,в ужасе шарахались амуры,луки оставляя где попало.Пока я сплю, не спит мой друг,уходит он к одной пастушке,чтоб навестить пастушкин луг,покуда спят ее подружки.Всегда ланиты, перси и устаописывали страстные поэты,но столь же восхитительны места,которые доселе не воспеты.Из наук, несомненно благихдля юнцов и для старцев согбенныхбезусловно полезней другихгеография зон эрогенных.Достану чистые трусы,надену свежую рубашку,приглажу щеточкой усыи навещу свою милашку.Погрязши в низких наслаждениях,их аналитик и рапсод,я достигал в моих паденияхвесьма заоблачных высот.Вот идеал моей идиллии:вкусивши хмеля благодатьи лежа возле нежной лилии,шмелей лениво обсуждать.Я женских слов люблю родники женских мыслей хороводы,поскольку мы умны от книг,а бабы - прямо от природы.Без вакханалий, безобразийи не в урон друзьям-товарищаммои цветы не сохли в вазе,а раздавались всем желающим.Всем дамам нужен макияждля торжества над мужиками:мужчина, впавший в охуяж,берется голыми руками.Я близок был с одной вдовой,в любви достигшей совершенства,и будь супруг ее живой,он дал бы дуба от блаженства.Не знаю слаще я морокисреди морок житейских прочих,чем брать любовные уроки у дам,к учительству охочих.Являют умственную прытьпускай мужчины-балагуры,а бабе ум полезней скрыть -он отвлекает от фигуры.Даму обольстить не мудрено,даме очень лестно обольщение,даму опьяняет, как вино,дамой этой наше восхищение.Соблазнам не умея возражать,я все же твердой линии держусь:греха мне все равно не избежать,так я им заодно и наслажусь.Хоть не был я возвышенной натурой,но духа своего не укрощали девушек, ушибленных культурой,к живой и свежей жизни обращал.Одна воздержанная дамавесьма сухого поведениядетей хотела так упрямо,что родила от сновидения.Любой альков и будуар,имея тайны и секреты,приносит в наш репертуариные па и пируэты.Те дамы не просто сидят -умыты, завиты, наряжены, -а внутренним взором глядятв чужие замочные скважины.Когда земля однажды треснула,сошлись в тот вечер Оля с Витей;бывает польза интереснаяот незначительных событий.Бросает лампа нежный светна женских блуз узор,и фантики чужих конфетласкают чуткий взор.У видев девку, малой толикине ощущаю я стыда,что много прежде мысли - стоит ли? -я твердо чувствую, что да.Важна любовь, а так ли, сяк ли -хорош любой любовный танец;покуда силы не иссякли,я сам изрядный лесбиянец.Любил я сесть в чужие сани,когда гулякой был отпетым;они всегда следили сами,чтобы ямщик не знал об этом.Легко мужчинами владея,их так умела привечать,что эллина от иудеяне поспевала отличать.Хватает на бутыль и на еду,но нету на оплату нежных дам,и если я какую в долг найду,то честно с первой пенсии отдам.Хвала и слава лилиям и розам,я век мой пережил под их наркозом.К любви не надо торопиться,она сама придет к вам, детки,любовь нечаянна, как птица,на папу капнувшая с ветки.Милый спать со мной не хочет,а в тетрадку ночь и деньсамодеятельно строчитпоебень и хуетень.Весьма заботясь о контрастеи относясь к нему с почтением,перемежал я пламя страстираздумьем, выпивкой и чтением.В тихой смиреннице каждой,в робкой застенчивой лапушкемогут проснуться однаждыблядские гены прабабушки.Бес любит юных дам подзуживатьупасть во грех, и те во мракевдруг начинают обнаруживатьвезде фаллические знаки.Когда Господь, весы колебля,куда что класть негромко скажет,уверен я, что наша ебляна чашу праведности ляжет.С возрастом острей мужицкий глаз,жарче и сочней души котлета,ибо ранней осенью у нас,как у всей природы - бабье лето.Ромашки, незабудки и гортензииразличного строенья и окраскиусиливают с возрастом претензиина наши садоводческие ласки.Это грешно звучит и печально,но решил я давно для себя:лучше трахнуть кого-то случайно,чем не мочь это делать, любя.3а повадку не сдаватьсяи держать лицо при этомдамы любят покрыватьсякоролем, а не валетом.Я красоту в житейской хлябиловлю глазами почитателя:беременность в хорошей бабевидна задолго до зачатия.А жалко, что незыблема граница,положенная силам и годам,я б мог еще помочь осуществитьсямечте довольно многих юных дам.Мы судим о деве снаружи -по стану, лицу и сноровке,но в самой из них неуклюжейне дремлет капкан мужеловки.Да, в небесах заключается брак,там есть у многих таинственный враг.Бог чувствует, наверно, боль и грусть,когда мы в суете настолько тонем,что женщину ласкаем наизусть,о чем-то размышляя постороннем.Мне кажется, былые потаскушки,знававшие катанье на гнедых,в года, когда они уже старушки,с надменностью глядят на молодых.Творца, живущего вдали,хотел бы я предупредить:мы стольких дам недоебли,что смерти стоит погодить.Я в разных почвах семя сеял:духовной, плотской, днем и ночью,но, став по старости рассеян,я начал часто путать почву.Я прежний сохранил в себе задор,хотя уже в нем нет былого смысла,поэтому я с некоторых порподмигиваю девкам бескорыстно.С годами стали круче лестницыи резко слепнет женский глаз:когда-то зоркие прелестницытеперь в упор не видят нас.А бывает, что в сумрак осеннийв тучах луч означается хрупкий,и живительный ветер весеннийзадувает в сердца и под юбки.Что к живописи слеп, а к музыке я глух -уже невосполнимая утрата,зато я знаю несколько старухс отменными фигурами когда-то.Логической мысли забавная нитьстолетия вьется повсюду:поскольку мужчина не может родить,то женщина моет посуду.Зря вы мнетесь, девушки,грех меня беречь,есть еще у дедушкичем кого развлечь.Зря жены квохчут оголтело,что мы у девок спим в истоме,у нас блаженствует лишь тело,а разум - думает о доме.Ты жуткий зануда, дружок,но я на тебя не в обиде,кусая тайком пирожок,какого ты сроду не видел.Внутри семейного узлав период ссор и междометийвсегда легко найти козла,который в этой паре третий.Настолько в детях мало толка,что я, признаться, даже рад,что больше копий не нащелкалмой множительный аппарат.Куда ни дернешься - повсюдув туман забот погружена,лаская взорами посуду,вокруг тебя сидит жена.Глаз людской куда ни глянет,сохнут бабы от тоски,что любовь мужская вянети теряет лепестки.Послушно соглашаюсь я с женой,хотя я совершенно не уверен, что конь,пускай изрядно пожилой,уже обязан тихим быть, как мерин.Когда у нас рассудок, дух и честьнаходятся в согласии и мире,еще у двоеженца радость есть от мысли,что не три и не четыре.Да, я бывал и груб и зол,однако помяну,что я за целый век извелвсего одну жену.

4 (фрагмент)

Слишком я люблю друзей моих,чтобы слишком часто видеть ихТечёт беспечно, как вода,среди полей и косогоров,живительная ерундавечерних наших разговоров.Тяжки для живого организматрели жизнерадостного свиста,нету лучшей школы пессимизма,чем подолгу видеть оптимиста.Не могут ничем насладиться вполнеи маются с юмором люди,и видят ночами все время во снеони горбуна на верблюде.Мы одиноки, как собаки,но нас уже ничем не купишь,а бравши силой, понял всякий,что только хер зазря затупишь.По собственному вкусу я сужу,чего от собеседника нам нужно,и вздор напропалую горожуохотнее, чем умствую натужно.Ты в азарте бесподобенярой одурью своей,так мой пес весной способенпылко трахать кобелей.Я вижу объяснение простоетого, что ты настолько лучезарен:тебя, наверно, мать рожала стояи был немного пол тобой ударен.Хоть я свои недуги не лечу,однако, зная многих докторов,я изредка к приятелю-врачу хожу,когда бедняга нездоров.То истомясь печалью личной,то от погибели в вершке,весь век по жизни горемычноймечусь, как мышь в ночном горшке.Я курю возле рюмки моей,а по миру сочится с экрановсоловьиное пение змейи тигриные рыки баранов.Мй восторг от жизни обоснован,Бог весьма украсил жизнь мою:я, по счастью, так необразован,что все время что-то узнаю.В эпоху той поры волшебной,когда дышал еще легко,для всех в моей груди душевнойимелось птичье молоко.Сбыл гостя. Жизнь опять моя.Слегка душа очнулась в теле.Но чувство странное, что я -башмак, который не надели.Поскольку я большой философ,то жизнь открыла мне сама,что глупость - самый лучший способупотребления ума.С утра неуютно живется сове,прохожие злят и проезжие,а затхлость такая в ее голове,что мысли ужасно несвежие.С утра суется в мысли дребеденьо жизни, озаренной невезением,с утра мы друг на друга - я и день -взираем со взаимным омерзением.Несчастным не был я нисколько,легко сказать могу теперь уж я,что если я страдал, то толькоот оптимизма и безденежья.На убогом и ветхом диванчикея валяюсь, бездумен и тих,в голове у меня одуванчики,но эпоха не дует на них.Я часто спорю, ярый нрави вздорность не тая,и часто в споре я не прав,а чаще - прав не я.Поскольку я жил не эпическии брюки недаром носил,всегда не хватало хроническимне времени, денег и сил.Поскольку я себя естественновезде веду, то я в наградуи получаю соответственнопо носу, черепу и заду.Свои серебряные латыношу я только оттого,что лень поставить мне заплатына дыры платья моего.Чтобы вынести личность мою,нужно больше, чем просто терпение,ибо я даже в хоре поюисключительно личное пение.Врут обо мне в порыве злобы,что все со смехом гнусно хаю,а я, бля, трагик чистой пробы,я плачу, бля, и воздыхаю.Не в том беда, что одинок,а в ощущеньях убедительных,что одинок ты - как челнокмежду фрегатов победительных.Настолько не знает пределалюбовь наша к нам дорогим,что в зеркале вялое теломы видим литым и тугим.Живя не грустя и не ноя,и радость и горечь ценя,порой наступал на гавно я,но чаще - оно на меня.Застолья благочинны и богатыв домах, где мы чужие, но желанны,мужчины безупречны и рогаты,а женщины рогаты и жеманны.Напрасно я нырнул под одеяло,где выключил и зрение и слух,во сне меня камнями побивалатолпа из целомудренных старух.Порой издашь дурацкий зык,когда устал или задерган,и вырвать хочется язык,но жаль непарный этот орган.У многих авторов с тех пор,как возраст им понурил нос,при сочинительстве - запор,а с мемуарами - понос.Верчусь я не ради забавы,я теплю тупое стремлениес сияющей лысины славыпостричь волоски на кормление.Незря мы, друг о славе грезили,нам не простят в родном краю,что влили мы в поток поэзиисвою упругую струю.Когда насильно свой прибортерзает творческая личность,то струны с некоторых порутрачивают эластичность.Я боюсь в человеках напевности,под которую ищут взаимности,обнажая свои задушевностии укромности личной интимности.Когда с тобой беседует дурак,то кажется, что день уже потух,и свистнул на горе вареный рак,и в жопу клюнул жареный петух.Он не таит ни от когосвоей открытости излишек,но в откровенности егоесть легкий запах от подмышек.Не лез я с моськами в разбор,молчал в ответ на выпад резкий,чем сухо клал на них прибор,не столь увесистый, как веский.На вид неловкий и унылый,по жизни юрок ты, как мышь;тебя послал я в жопу, милый, -ты не оттуда ли звонишь?Такой терзал беднягу страхзабытым быть молвой и сплетней,что на любых похоронахон был покойника заметней.Хвалишься ты зря, что оставалсячестным, неподкупным и в опале;многие, кто впрямь не продавался -это те, кого не покупали.Покуда крепок мой табаки выпивка крепка,мне то смешон мой бедный враг,то жалко дурака.Нет беды, что юные проделкивыглядят нахально или вздорно;радуюсь, когда барашек мелкийпортит воздух шумно и задорно.Да, друзья-художники, вы правы,что несправедлив жестокий срок,ибо на лучах посмертной славыхочется при жизни спечь пирог.Пишу печальные стишкипро то, как больно наблюдатьнепроходимость той кишки,откуда каплет благодать.Забавно желтеть, увядая,смотря без обиды пустойна то, как трава молодаясмеется над палой листвой.

5 (фрагмент)

В нас очень остро чувство долга,мы просто чувствуем недолгоПо счёту света и тепла,по мере, как судьба согнула,жизнь у кого-то протекла,а у другого - прошмыгнула.Все растяпы, кулемы, разини -лучше нас разбираются в истине:в их дырявой житейской корзинеспит густой аромат бескорыстия.Душе уютны, как пальто,иллюзии и сантименты,однако жизнь - совсем не то,что думают о ней студенты.Бродяги, странники, скитальцы,попав из холода в уют,сначала робко греют пальцы,а после к бабе пристают.Наш разум налегке и на скакувторгается в округу тайных сфер,поскольку ненадолго дуракустеклянный хер.Однажды человека приведетрастущее техническое знаниек тому, что абсолютный идиотсумеет повлиять на мироздание.Да, Господь, лежит на мне вина:глух я и не внемлю зову долга,ибо сокрушители гавнатоже плохо пахнут очень долго.Мерзавцу я желаю, чтобы онв награду за подлянку и коварствооднажды заработал миллиони весь его потратил на лекарство.Увы, при царственной фигуре(и дивно морда хороша)плюгавость может быть в натуреи косоглазой быть душа.Покрытость лаками и глянцеми запах кремов дорогихзаметно свойственней поганцам,чем людям, терпящим от них.Поскольку нету худа без добра,утешить мы всегда себя умеем,что если не имеем ни хера,то право на сочувствие имеем.Где сегодня было пустона полях моих житейских,завтра выросла капустаиз билетов казначейских.Я спорю искренно и честно,я чистой истины посредник,и мне совсем не интересно,что говорит мой собеседник.Бегу, куда азарт посвищет,тайком от совести моей,поскольку совесть много чище,если не пользоваться ей.Я б устроил в окрестностях местных,если б силами ведал природными,чтобы несколько тварей известныхбыли тварями, только подводными.Наука зря в себе уверена,ведь как науку ни верти,а у коня есть путь до мерина,но нет обратного пути.Весь день сегодня ради прессыпустив на чтение запойное,вдруг ощутил я с интересом,что проглотил ведро помойное.Как, Боже, мы похожи на блядейжеланием, вертясь то здесь, то там,погладить выдающихся людейпо разным выдающимся местам.Ценю читательские чувства я,себя всего им подчиняю:где мысли собственные - грустные,там я чужие сочиняю.Не в муках некой мысли неотложнойон вял и еле двигает руками -скорее в голове его несложнойвоюют тараканы с пауками.А кто орлом себя считает,презревши мышью суету,он так заоблачно летает,что даже гадит на лету.Я не уверен в божьем чудеи вижу внуков без прикрас,поскольку будущие людипроизойдут, увы, от нас.С народной мудростью в ладуи мой уверен грустный разум,что, как ни мой дыру в заду,она никак не станет глазом.

6 (фрагмент)

Чем я грустней и чем старей,тем и видней, что я еврейВсегда с евреем очень сложно,поскольку очень очевидно,что полюбить нас - невозможно,а уважать - весьма обидно.Стараюсь евреем себя я вестина самом высоком пределе:святое безделье субботы блюстистремлюсь я все дни на неделе.Наш ум погружен в темь и смутуи всуе мысли не рожает;еврей умнеет в ту минуту,когда кому-то возражает.Не надо мне искатьни в сагах, ни в былинахистоки и следы моих корней;мой предок был еврейи в Риме и в Афинах,и был бы даже в Токио еврей.Все зыбко в умах колыхалосьповсюду, где жил мой народ;евреи придумали хаос,анархию, спор и разброд.Когда бы мой еврейский Богбыл чуть ко мне добрей,он так легко устроить мог,чтоб не был я еврей!Совсем не к лицу мне корона,Бог царского нрава не дал,и зад не годится для трона,но мантию я бы продал.Умения жить излагал нам наукузнакомый настырный еврей,и я благодарно пожал ему рукудверями квартиры своей.Чтоб речь родную не забыть,на ней почти не говоря,интересуюсь я купитьсебе большого словаря.Высветив немыслимые дали(кажется, хватили даже лишку),две великих книги мы создали:Библию и чековую книжку.С еврейским тайным умыслом слияниезаметно в каждом факте и событии,и слабое еврейское влияниепока только на Марсе и Юпитере.Среди болотных пузырей,надутых газами гниения,всегда находится еврей -венец болотного творения.Еврея тянет выше, выше,и кто не полный идиот,но из него портной не вышел,то он в ученые идет.Надеждой душу часто грея,стремлюсь я форму ей найти;когда нет денег у еврея,то греет мысль: они в пути.Еврей, зажгя субботнюю свечу,в мечтательную клонится дремоту,и все еврею в мире по плечу,поскольку ничего нельзя в субботу.Напрасно осуждается жестокийфинансовый еврейский хваткий норов:евреи друг из друга давят сокипохлеще, чем из прочих помидоров.В соплеменной теснотевсе суются в суету,чтобы всунуть в суетевсяческую хуету.Смотрю на волны эмиграциия озадаченно слегка:сальери к нам сюда стремятсяактивней моцартов пока.Когда-то всюду злаки зрели,славяне строили свой Рим,и древнерусские евреиписали летописи им.Когда Россия дело злазабрала в собственные руки,то мысль евреев уползлав диван культуры и науки.Плюет на ухмылки, наветы и сплетнии пляшет душа под баян,и нет ничего для еврея заветнейидеи единства славян.Не терся я у власти на видуи фунты не менял я на пиастры,а прятался в бумажном я саду,где вырастил цветы экклезиастры.Еврей - не худшее созданиемеж божьих творческих работ:он и загадка мироздания,и миф его, и анекдот.

7 (фрагмент)

Ни за какую в жизни мздунельзя душе влезать в уздуС Богом я общаюсь без нытьяи не причиняя беспокойства:глупо на устройство бытияжаловаться автору устройства.Сегодня жить совсем не скучно:повсюду пакость, гнусь и скверна,все объясняется научно,и нам неважно, что неверно.Живу сызмальства и донынея в убежденности спокойной,что в мире этом нет святыни,куска навоза не достойной.Вся история нам говорит,что Господь неустанно творит:каждый год появляется гниданеизвестного ранее вида.И думал я, пока дремал,что зря меня забота точит:мир так велик, а я так мал,и мир пускай живет как хочет.Ангел в рай обещал мне талон,если б разум я в мире нашел;я послал его на хуй, и онвмиг исчез - очевидно, пошел.Причудлив духа стебель сорный,поскольку если настоящий,то бесполезный, беспризорный,бесцельный, дикий и пропащий.С укором, Господь, не смотри,что пью и по бабам шатаюсь:я все-таки, черт побери,Тебя обмануть не пытаюсь.Из бездонного духовного колодцаангел дух душе вливает (каждой - ложка),и естественно, кому-то достаетсяэтот дух уже с тухлятиной немножко.Пустым горением охвачен,мелю я чушь со страстью пылкой;у Бога даже неудачибывают с творческою жилкой.На свете столько разных вероятностей,внезапных, как бандит из-за угла,что счастье - это сумма неприятностей,от коих нас судьба уберегла.Душа моя, признаться если честно,черствеет очень быстро и легко,а черствому продукту, как известно,до плесени уже недалеко.у душ (поскольку божьи твари)есть духа внешние улики:у душ есть морды, рожи, хари,и лица есть, а реже - лики.Во мне то булькает кипение,то прямо в порох брызжет искра;пошли мне. Господи, терпение,но только очень, очень быстро.Мало что для меня несомненнов этой жизни хмельной и галдящей,только вера моя неизменна,но религии нет подходящей.Мольбами воздух оглашая,мы столько их издали вместе,что к Богу очередь большаяиз только стонов лет на двести.Душа моя безоблачно чиста,и крест согласен дальше я нести,но отдых от несения крестастараюсь я со вкусом провести.Надо пить и много и немного,надо и за кровные и даром,ибо очень ясно, что у Боганам не пить амброзию с нектаром.Чтоб нам в аду больней гореть,вдобавок бесы-истязателизаставят нас кино смотреть,на что мы жизни наши тратили.Знать не зная спешки верхоглядства,чужд скоропалительным суждениям,Бог на наше суетное блядствосмотрит с терпеливым снисхождением.Я праведностью, Господи, пылаю,я скоро тапки ангела обую,а ближнего жену хотя желаю,однако же заметь, что не любую.Твердо знал он, что нет никогоза прозрачных небес колпаком,но вчера Бог окликнул егои негромко назвал мудаком.Увы, в обитель белых крылмы зря с надеждой пялим лица:Бог, видя, что Он сотворил,ничуть не хочет нам явиться.Мольба слетела с губ самаи помоги, пока не поздно:не дай, Господь, сойти с умаи отнестись к Тебе серьезно.Давай, Господь, поделим благодать:Ты веешь в небесах, я на ногах -давай я буду бедным помогать,а Ты пока заботься о деньгах.Творец забыл - и я винюЕго за этот грех -внести в судьбы моей менюфинансовый успех.Пылал я страстью пламенной,встревал в междоусобие,сидел в темнице каменной -пошли, Господь, пособие!Я уже привык, что мир таков,тут любил недаром весь мой срокя свободу, смех и чудаков -лучшего Творец создать не мог.В духовной жизни я такогонаповидался по пути,что в реках духа мировогобыть должен запах не ахти.Длавно пора устроить заповедники,а также резервации и гетто,где праведных учений проповедникидруг друга обольют ручьями света.Ханжа, святоша, лицемер -сидят под райскими дверями,имея вместо носа херс двумя сопливыми ноздрями.Идея, когда образуется,должна через риск первопуткапройти испытание улицей -как песня, как девка, как шутка.Я так привык уже к перу,что после смерти - верю в чудо -Творец позволит мне игрусловосмесительного блуда.Работа наша и безделье,игра в борьбу добра со злом,застолье наше и постелье -одним повязаны узлом.Много нашел я в осушенных чашах,бережно гущу храня:кроме здоровья и близостей наших,все остальное - херня.Спасибо Творцу, что такаядана мне возможность дышать,спасибо, что в силах пока язапреты Его нарушать.К Богу явлюсь я без ужаса,ибо не крал и не лгал,я только цепи супружествабабам нести помогал.Свое оглядев бытие скоротечное,я понял, что скоро угасну,что сеял разумное, доброе, вечноея даже в себе понапрасну.Как одинокая перчатка,живу, покуда век идет,я в божьем тексте - опечатка,и скоро Он меня найдет.

8 (фрагмент)

На свете ничего нет постояннейпревратностей, потерь и расставанийУходит засидевшаяся гостья,а я держу пальто ей и киваю;у старости простые удовольствия,теперь я дам хотя бы одеваю.В толпе замшелых старичковуже по жизни я хромаю,еще я вижу без очков,но в них я лучше понимаю.Что в зеркале? Колтун волос,узоры тягот и томлений,две щелки глаз и вислый носс чертами многих ущемлений.Вот я получил еще однувесть, насколько время неотступно,хоть увидеть эту сединутолько для подруг моих доступно.Мне гомон, гогот и галдеж -уже докучное соседство,поскольку это молодежьили впадающие в детство.А в кино когда ебутся -хоть и понарошке, -на душе моей скребутсямартовские кошки.Поездил я по разным странам,печаль моя, как мир, стара:какой подлец везде над краномповесил зеркало с утра?Я в фольклоре нашел вранье:нам пословицы нагло врут,будто годы берут свое...Это наше они берут!Увы, но облик мой и видпри всей игре воображенияуже не воодушевитдевицу пылкого сложения.Уже куда пойти - большой вопрос,порядок наводить могу часами,с годами я привычками оброс,как бабушка - курчавыми усами.Мои слабеющие рукис тоской в суставах ревматическихтеперь расстегивают брюкибез даже мыслей романтических.Даже в час, когда меркнут глазаперед тем, как укроемся глиной,лебединая песня козлаостается такой же козлиной.Вокруг лысеющих сединпространство жизни стало уже,а если лучше мы едим,то перевариваем - хуже.Зачем вам, мадам, так суровострадать на диете ученой?Не будет худая коровасмотреться газелью точеной.Но кто осудит старика,если спеша на сцену в зал,я вместо шейного платкачулок соседки повязал?Не любят грустных и седыходни лишь дуры и бездарности,а мы ведь лучше молодых -у нас есть чувство благодарности.Еще наш закатный азарт не погас,еще мы не сдались годам,и глупо, что женщины смотрят на насразумней, чем хочется нам.Дряхлеет мой дружеский круг,любовных не слышится арий,а пышный розарий подруг -уже не цветник, а гербарий.Ничто уже не стоит наших слез,уже нас держит ангел на аркане,а близости сердец апофеоз -две челюсти всю ночь в одном стакане.Нас маразм не обращает в идиотов,а в склерозе много радости для духа:каждый вечер - куча новых анекдотов,каждой ночью - незнакомая старуха.Когда нас повезут на катафалке,незримые слезинки оботрутромашки, хризантемы и фиалкии грустно свой продолжат нежный труд.Весь век я был занят заботой о плоти,а дух только что запоздало проснулся,и я ощущаю себя на излете - как пуля,которой Господь промахнулся.