Жизнь есть четверг, но после
дождичка. Март с обратным
адресом. Вроде почты
в местных помарках марта.
Вроде намокшей почты
бывшему адресатом.
Здесь это знаешь точно.
Этот урок не задан.
ШТАНГИСТЫ-ТЯЖЕЛОВЕСЫ
Ни один из них не сломал табурета,
не сказал: рубите-ка дверь по мне.
Но тут все равно приходят на них посмотреть,
потому что не может быть,
чтобы за этим не было никакого подвоха
Ибо никто не живет с постоянною мыслью, что где-то
есть штангисты-тяжеловесы. Я бы сказал, что это
людям не свойственно, как и многое остальное.
Просто, когда без особого предупрежденья
или там багажа
они появляются в Сочи,
становится чуточку меньше пространства.
И тогда, поднимая бокал, сквозь вчерашнее светлое пиво
провожают их взглядом трижды женатые, много курящие граждане,
у которых племянник был правым хавбеком
в московском Спартаке.
РАЗГОВОР ПРИ СВЕТЕ
Глухой проулок,
взболтанный ото дна метелью.
Два человека стоят у окна при свете.
"Что может быть совершенней
жизни: единственного, что конечно",
говорит, кто повыше ростом. "Вот вам картина:
больной, палата
за неким номером, две простыни со штампом.
Горбясь, толпятся подле
прихожане, перекрывясь тенью
неизбежного. Жестоковыйной, угрюмой, старой
жалостью-ненавистью, обращенной, в конечном счете,
на себя. Через минуту мертвый
спускается к уровню ноль. И халат на трупе
выглядит полным жизни в сравнении с содержимым.
Умершее -- мертвей неживого".
"Ах, Алексей Марксизмович, мне бы ваши
рост с красноречьем", ласково замечает
лысый его собеседник. "Видите ли, не выйти.
Невозможность побега и есть свобода.
Смерть муравья бы захлопнула небо. Читайте Вэллса,
вот небожитель с глазами глубоководной рыбы.
Кажется, здесь, в России,