В полях, лесах раскинулась она...
Весна не знает осени дождливой...
Что ей до бурь, до серого томленья,
До серых дум осенней влажной тьмы,
До белых вихрей пляшущей зимы?!
Среди цветов, средь радостного пенья
Проворен шаг, щедра ее рука...
О, яркий миг, поверивший в века!
"Наши севы, наши всходы..."
Наши севы, наши всходы
Смерть пожнет своей косой,—
То, что мы слезами годы
Поливали, как росой...
Средь полей необозримых
Туча с неба водит тень...
Мир — простор хлебов озимых...
Все — на некий дальний день.
Звонко их весна разбудит,
Будет в жатву жизнь красна,
Только пахаря не будет
На святом пиру зерна...
"Твой знак пред жизнью — вереск гор..."
Твой знак пред жизнью — вереск гор.
Из синевы его убор...
Его лазурный, долгий век
Красив в росе, красив сквозь снег...
Пыланье розы, цвет гвоздик
Угрюмо чахнет в серый миг...
А он упорно, дни и дни,
Стократ наряднее в тени —
Зане он в мире знак живой
Того, кто явлен синевой.
Немая грусть все беспредельней,
Загадочней тоска в мольбе —
В моей душе, в твоей часовне,
Где все молитвы — о тебе...
И с бегом часа все бескровней
Живая жажда полноты —
В моей душе, в твоей часовне,
Где в снах и думах — только ты...
Koгдa, дрожа, я мерю зачастую
Всю дрожь свою,
В тебе, поэт, все ту же боль святую
Я узнаю...
И полно сердце ревностным приветом
Душе твоей,
Чтоб был твой жребий красен пестрым цветом
Часов и дней,—
Чтоб ты умел, в дороге дольней мира,