Катарина улыбалась широко и прижимала конверт к груди. Письмо от любимого она ждала так долго! Проигнорировала Руфуса, который с едва сдерживаемым отвращением смотрел на посыльного. Мальчишка действительно выглядел ужасно. В грязной, застиранной одежде, с измазанным землей лицом, он смотрел с интересом по сторонам. Руфус не отходил далеко, опасаясь, что тот украдет что-нибудь.
Она быстро шла по светлому коридору, сжимая во влажных от волнения ладонях письмо. Выдохнула счастливо, смотря на неровный, грубый почерк любимого. Илзе не ответил на ее письмо сразу и Катарине пришлось ждать. Сейчас листва ссыхалась, окрашивалась золотом, на плечах она носила шаль, чтобы не замерзнуть в платье на улице.
На самом деле Катарина уже начинала бояться. Ей не хотелось думать, что Илзе забыл о ней или письмо не дошло. Но все оказалось не так. Вскрывая конверт, она чувствовала дрожь в пальцах, читала торопливо, не обращая внимание на редкие ошибки.
Дорогая Катарина,
Мне не описать словами счастье, которое я испытал, получив от тебя письмо. К сожалению, сейчас я живу в небольшой деревне и питаюсь тем, что выращиваю на огороде. Мне с трудом удалось найти деньги, чтобы заплатить гонцу. Надеюсь, ты на злишься на меня.
Надеюсь, получить от тебя ответ. К сожалению, ответить сразу не смогу. В деревне нет возможности найти деньги, а гонцы без оплаты не доставляют письма. Верю, что ты счастлива и мы скоро будем вместе.
С любовью,
твой И.
Катарина недовольно поджала губы и вновь перечитала письмо. У Илзе не хватало денег? Он сказал, что жил в деревне, значит, работал руками и скорее всего мучался. Катарина видела издалека людей из деревни, их грязные руки с грубой кожей и темной кожей. Уродливые, грубые — это не место для ее прекрасного, умного Илзе.
От одной только мысли о том, что ее любимый там мучался, становилось дурно. Выдохнула судорожно и задумчиво прикусила губу. Что же ей делать? Пожевав губу, Катарина достала чистый лист бумаги, чернильницу с пером и принялась писать ответ. Замирала порой, подбирая слова, потом вновь писала. Наверняка ему сейчас сложно. Ее прекрасный Илзе, который создан для любви и красивой жизни сейчас страдал. Не голодал ли он там? Вдруг, его обижали? Илзе намного красивее многих мужчин и те могли ему завидовать, а нахальные девицы пытаться забеременеть от него.
Подавив злость, Катарина медленно выдохнула. Илзе всегда любил только ее и ни что это не изменит. Просто им следовало быть осторожнее. Если брат узнает о том, что Илзе жив… Катарина не представляла, что тогда будет. Наверняка брат в покое их не оставит и в конце концов убьет Илзе, а ее свадьбу ускорит.
В конверт положила сложенное вдвое письмо и, немного подумав, вложила чек. Катарина жила у Миель, поэтому вопрос денег не стоял так остро. Да, Илзе деньги требовались больше. Катарина в крайнем случае могла написать брату, немного приврать и получить еще денег.
Да, Илзе не должен страдать.
Поставив печать, Катарина подписала конверт и встала. Спрятала письмо от любимого между страниц книги, чтобы Миель или Руфус не нашли. Вышла из комнаты и пошла обратно в гостиную, где сейчас ее ждал гонец.
Посмотрела на мальчишку и передала письмо через Руфуса, не желая прикасаться к грязному, чужому телу.
− Доставь его как можно скорее.
− Будет исполнено, госпожа.
Катарина смотрела в окно, как оборванец вышел за кованные ворота и спрятал конверт в грязную одежду. Скривилась. Она не доверяла этому мальчишке, потому что такие обычно становились воришками и продавали последнее за корку хлеба, однако другого способа связаться с любимым не было. Илзе не говорил, где сейчас живет, повторял постоянно, что боялся за нее. Катарина уважала его выбор и надеялась, что в следующий раз у нее будет возможность узнать, где сейчас любимый.
Отбросила распущенные волосы за спину и улыбнулась. Отошла от окна и, тихо напевая себе под нос, вышла из комнаты. Нужно сходить к ювелиру и заказать украшение. Да, украшения прекрасно смотрелись на Илзе. Он любил драгоценные камни, особенно прозрачные бриллианты. Можно подобрать парные украшения, например, серьги или браслеты, чтобы они стали еще ближе. Чтобы нахальные, деревенские девицы к нему не приставали.
− Сестренка Катарина?
Катарина замолчала и посмотрела на побледневшую, осунувшуюся Миель в темном платье, расшитом черными кружевами. Она все еще не оправилась от смерти тетушки. Похороны прошли несколько дней назад, но Миель до сих пор надевала темные платья и носила на могилу каллы из сада. К счастью, брат не прислал к ним няню или другую дальнюю родственницу, лишь написал письмо, в котором приказал Руфусу приглядывать за ними.
Сейчас Миель выглядела хрупкой и очень уязвимой. Ее было даже жаль.
− Как ты себя чувствуешь? — спросила Катарина, смотря на сестру обеспокоенно.
Из-за смерти тетушки Миель несколько дней не выходила из комнаты и плакала. К счастью, сейчас она часто гуляла в саду. Горничная Миель жаловалась, что та ела плохо, потому теперь они завтракали, обедали и ужинали вместе. Катарине это не очень нравилось, но здоровье сестры было важнее. Потерять ее по такой глупой причине не хотелось.
− Мне лучше, спасибо, − тихо ответила Миель и посмотрела на стоящую за спиной Катарины горничную. Нахмурилась. — Ты отправила ему письмо?
Катарина скривилась. Поджала недовольно губы, смотря на Миель и с трудом сдерживала раздражение. С прошлого раза они не поговорили нормально. Миель раз за разом злилась, вскидывала подбородок и говорила много плохого про Илзе. Ее прекрасного, любимого Илзе, который сейчас где-то в деревне скрывался от ее семьи и голодал.
Верила в ложь, которую сама придумала.
Выдохнув медленно, Катарина натянуто улыбнулась.
− Тебе не стоит об этом беспокоится, − ответила Катарина и подошла к Миель. Погладила ее по волосам, убранным в тугие косы. — Прошу, отдохни немного. Скоро будет обед.
Улыбнувшись ей, Катарина пошла дальше. Слушать ложь сестры она устала. В смысл слов уже не вслушивалась, потому что ничего правдивого в них не было. Порой игнорировала и избегала Миель, которая упрямо приходила к ней и оскверняла четное имя Илзе. Потом тетушка умерла. Катарина, перешагнув обиду, сама подходила, обнимала и улыбалась, пропуская мимо ушей лживые слова. Утешала.
− Ты… − неожиданно сказала Миель, из-за чего Катарина остановилась. − Ты ни разу не пришла на могилу к тете. Ты не плакала по ее смерти. Ты все еще обмениваешься письмами с лжецом, обманывая жениха. Сестренка Катарина…
− Миель! — раздраженно прикрикнула Катарина и резко замолчала. Нежно улыбнулась, оборачиваясь и смотря на сестру. — Тебе стоит отдохнуть и подготовится к обеду. Приготовьте ей ромашковый чай, − приказала Катарина, смотря на горничную. — Сестра в последние дни очень эмоциональна.
Развернувшись, Катарина пошла дальше. Видеть Миель не хотелось. Она еще слишком молода и не понимала многого. Да и обвинения многие были лживыми, а некоторые заставляли нервничать.
Она вошла в комнату и сразу села в кресло. Выдохнула и закрыла глаза, игнорируя горничную и бумагу с чернильницей, которую до сих пор не убрали со стола. Скорее всего со стороны это выглядело странно: приходить в комнату, писать письмо и самостоятельно относить его гонцу. Да, так молодые леди не поступали. Если б об этом узнали, то мнение о Катарине подпортилось. Но она не могла отказать себе в этой слабости, да и мальчишку внимательно осматривала, гадая, где сейчас прятался любимый. Катарина могла послать по его стопам нужного человека или пойти в гильдию, чтобы они нашли Илзе, но не делала этого.
Миель права лишь в одном − свадьба скоро.
Натаниэль вернулся из короткого похода и присылал ей редкие, короткие письма на грязной бумаге. Он через дворецкого или своих рыцарей дарил ей украшения и платья. Катарина приезжала на чаепития или приемы в его подарках, улыбалась всем вежливо. Однако потом убирала все в гардеробную или шкатулки и больше не прикасалась к ним. Порой горничная отдавала ее платья швее, которая переделывала их, пришивала кружева или вышивку, добавляла, убирала рукава или меняла фасон подола.
Их свадьба будет между Мальбуном и Сератом. Катарина нашла портниху и выбрала фасон платья. Брат подписал все нужные документы и ходил радостный. Катарина успокоилась. Поначалу одна мысль о свадьбе вызывала отвращение вместе с принятием. Сейчас она окончательно успокоилась. Да, ей не хотелось этого. Да, мысль о первой брачной ночи и вынашивании наследника чужого мужчины вызывала приступ тошноты.
Но так нужно.
Катарина открыла глаза и посмотрела на тонкую вазу с красивыми цветами. Подарок Натаниэля. Рыцарь, который их привез утром сказал, что белые, пышные бутоны роз выращивала бабушка Натаниэля в своем саду. С его бабушкой Катарина знакома и видела, что та доживала свои дни в роскоши и заботе о цветах. Слабая женщина, которая все еще горевала по умершему сыну и уже требовала от нее внуков. Катарина уверена, когда родиться ребенок бабушка Натаниэля постоянно будет в особняке и не подпустит никого подпускать к внуку.
Сцепив зубы, она терпела и улыбалась. Уговор с братом оставался уговором. Скривилась невольно от боли в висках, которая время от времени появлялась.
− Госпожа, обед готов.
Катарина посмотрела на горничную. Медленно встала, пригладила подол платья и остановилась у зеркала. Волосы немного растрепались, но она быстро их привела в порядок, поправила заколку с россыпью жемчужин, которую подарил ей Натаниэль. Ей хотелось бы носить украшения от Илзе, его подарки, однако у него не было денег. Может, когда-нибудь Катарина получит от него подарок.
В малой столовой уже сидела Миель. К счастью, глаза у нее не покраснели, значит та не плакала. Плачущая Миель доставляла много проблем. Катарина ее не винила. Ей на самом деле было не больно от смерти тетушки, с которой почти не общалась. Большую часть времени, которое они провели вместе, тетушка либо ее ругала, либо не выходила из комнаты. Ее смерть не стала неожиданностью, но легкое разочарование все же появилось. По Миель она ударила сильнее. Это не удивительно, ведь тетушка была для нее единственной родственницей и почти матерью.
Ели они молча. Катарина наслаждалась вкусом еды, игнорировала косые взгляды Миель. Понимала, что как только принесут чай — та заговорит. Наверняка вновь придется выслушивать пустые слова и просьбы, обвинения, которыми Миель так просто разбрасывалась. Конечно, Катарина привыкла и игнорировала, но ее все равно это не нравилось. Только время зря терялось.
Слуги работали быстро. Когда они отложили столовые приборы, грязные тарелки быстро убрались со стола, а на их месте появились тарелки с пирожными и фруктами. Приятный аромат травяного чая с лепестками роз успокаивал. Катарина аккуратно взяла чашечку и сделала глоток. Приготовилась.
Маленькая чашечка со звоном опустилась на блюдце. Миель посмотрела на нее внимательно, нахмурилась.
− Сестренка Катарина, прошу, подумай еще раз. Даже если Илзе нет хочет твоих денег и власти, если он не использует тебя, то почему он прячется? Почему уехал и не говорит, где живет?
Катарина поджала губы, сдерживая обиду и злость. Эти слова… На самом деле она все чаще задумывалась об этом и не находила ответы. Единственное, что объясняло поведение любимого, так это страх перед братом. Однако он жил в особняке Катарины, и никто не знал о его существовании. Если бы он жил здесь… Катарина не знала, как было бы лучше, поэтому просто доверилась ему.
Однако слова Миель вновь всколыхнули неуверенность. Может, она была права и Илзе просто ее использовал? Он пропал резко и скрывался от всех, даже от нее. Говорил, что любил, но писал редко и не предлагал сбежать вместе. Катарина смотрела на ровную гладь чая и видела, как по той шла мелкая рябь. Руки дрожали.
К глазам подступали слезы. Неужели этот подонок Илзе врал? Любимый…
Голову прострелила боль. Зашипев, Катарина прижала пальцы к вискам и скривилась. Подонок? Как она могла такое подумать о любимом, прекрасном Илзе? Нет, Катарина ни за что бы так не подумала про него. Она верила любимому. Тогда откуда такие мысли?
Катарина медленно подняла голову и посмотрела на Миель. На побледневшую Миель, которая сидела напряженная и сжимала плотно губы. Она выглядела напуганной.
− Что ты сделала? — тихо спросила Катарина, внутренне леденея от догадки.
Нет. Нет. Нет. Я ошибаюсь. Мне показалось. Эти слова бились в голове, заполняли и перебивали остальные мысли. Словно не ее. Катарина кривилась, чувствовала сильную боль и тошноту от того, как в голове было много всего. Слишком много.
Она упрямо смотрела на Миель.
На Миель, которая постоянно говорила ей, что Илзе подонок. Вспомнила, как проснулась в платье на кровати несколько лет назад, когда собиралась отправить письмо брату. Письмо она тогда написала, но не отправила. Не помнила, как убирала коробку с вещами погибшей няни.
Головная боль нарастала. Тетя тоже постоянно держалась за голову, кривилась и просила говорить тише. Она умерла не так давно из-за плохого самочувствия. Недомогание ощущала и Катарина, но не так сильно.
− Т-ты пытаешься меня обмануть, − пораженно выдохнула Катарина и откинулась на спинку стула. Ее тошнило, руки дрожали от страха. Широко открытыми глазами она смотрела на Миель. — Ты используешь магию.
Катарина не верила в то, что говорила. Но факты на лицо. Да и Миель после ее слов побледнела и задрожала, вжимая голову в плечи. Перепуганная, она нервно смотрела по сторонам, будто придумывала ложь или искала пути к бегству. Однако с места не двигалась, а Катарина смотрела на нее.
Миель уже использовала магию против нее и сейчас старалась. К счастью, не получилось.
− Ты хоть понимаешь, что делаешь? Ты хоть понимаешь, что так нельзя! Как ты могла применять магию против меня, Миель?! Как долго ты хотела это скрывать?
Она говорила эмоционально. Хмурилась, повышала голос, но тут же говорила тише, чувствуя негодование. Катарина понимала, почему Миель молчала об этом. К магам относились плохо, недоверчиво и если бы брат узнал — она б сразу умерла. Вопрос в другом: почему Миель ничего не говорила Катарине? Какое право она имела использовать магию против них!
− Я… − начала Миель и тут же замолчала. Скривилась, сдерживая слезы. — Я никогда не хотела этого. Я не хотела делать вам больно.
Катарина зажмурилась, все еще чувствуя головную боль, и медленно выдохнула. Ссора ни к чему не приведет. Нет, Миель была опасна, особенно в плохом настроении. Поэтому Катарина улыбнулась натянуто и сказала ласково:
− Думаю, нам стоит успокоиться. Ничего страшного в том, что ты маг нет. Однако прошу больше не делать так. А сейчас, давай вернемся к чаепитию.
Чай остыл и был не таким вкусным. Миель дышала медленно и тяжело, выглядела перепуганной и болезненной. Неловко взяла чашку и медленно начала пить, ничего не говоря. Катарина тоже не говорила, представляя, как можно использовать сестру. Никто не знал о том, что Миель маг и это, на самом деле, хорошо.
Да, Миель могла стать полезной. Главное, чтобы отношения между ними не испортились. Ведь ради сестры, Миель пойдет на многое.