Полевой госпиталь. Позиции Службы Б. у г. Форбен.
Столкновение с головой Лесного не осталось без последствий. Чудовище сломало мне два ребра и повредило легкое. Хорошо, что у меня хватило сил дойти хотя бы до базы исследователей. Благо, в беспилотнике находились трое патрульных-добровольцев. Они погрузили меня в транспорт, и до сегодняшнего утра я больше ничего не помню.
Аномалию не удалось запечатлеть ни на одну из семи камер. Кстати, как выяснилось, две из них были высокоскоростными. Перед уничтожением светочувствительных матриц они не засняли ничего, кроме зеленоватого всполоха. Для уточнения способа уничтожения датчиков камеры отправили на обследование.
К облегчению увеличение скорости моего восстановления оказалось не настолько большим, насколько рассчитывали по количеству контактов. Я «оживал» быстрее примерно в десять раз, вместо ожидаемых двадцати пяти. Следовательно, чем меньше времени занимало восстановление, тем меньший прирост его ускорения прогнозировался после следующих контактов. К девяти часам мои ребра срослись (ночью мне успели сделать операцию и выставили кости в нужном положении), а отечность и внешние признаки ожога руки сошли на нет. Пальцы, хоть и с трудом, но двигались. Судя по всему, они оказались травмированы гораздо сильнее, чем ребра. Отныне я несколько раз подумаю, прежде чем подойти к Змею, пусть даже им «управляет» Мэрон. И без своего сверхъестественного излучения он смертельно опасен для любого человека.
Фон около меня составлял не больше пятидесяти миллирентген в час по гамма составляющей, так что находиться в одной палате со мной разрешалось только тридцать минут в неделю, и в защите.
Удивительно, но отец воспринял мои травмы с юмором. Зайдя в мою палату, он передал, что звонил Гектор на счет возврата в Форбен. Как раз вчера кремировали Невина.
— Чем дальше, тем интереснее, — папа кивнул с грустным видом, — Не представляю, как такое существо могло появиться на нашей планете само по себе.
— Прозвище «Аномалия» здесь уместно, как никакое другое. Я столько узнал о ней, и лишь укрепился в своём мнении, что мы еще очень долго не будем способны объяснить способности Лесного. Он — это нечто не из нашего мира вообще. Узнать бы, как Змей объединился с Мэроном… Принц, если это реально он, пропал примерно в то же время, как явился Лесной Страх. Пять сотен лет назад, верно?
— Именно поэтому многие «альтернативщики» связывают эти исторические особы. Думаю, лучше сильно не распространяться о Мэроне.
— Я уже дал обещание, что буду держать язык за зубами.
— Действительно. Что думаешь делать после этого? — он указал на мой забинтованный живот, — Очевидно, действовать нужно осторожнее.
— Да уж, у него нервный нрав… У меня есть пару идей. Правда, для их воплощения потребуется больше, чем один день.
— Тенри тебя подгоняет?
— Немного. Думаю, пара дней не проблема. Просто эта пара дней не принесёт нужного ему результата. Я лишь смогу выявить некоторые закономерности. Не более того.
— Что скажешь на счет самого Мэрона? Он поможет тебе?
— Да. Только нужно придумать, каким образом.
— Тогда разговори его. Уверен, если он не свихнулся, то с радостью будет общаться. Из твоего рассказа выходит, что Мэрон — смирившийся с происходящим вокруг себя мужчина, который, если и показывает свои тусклые эмоции, то делает это немногим лучше робота, — отец усмехнулся, — В твоей заумно-унылой компании вы там оба скоро повеситесь. Нужен положительный настрой! Попытайся представить, как бы вел себя на твоем месте Гектор.
— Я не могу быть Гектором. Это жутко нелепо.
— Снова ты за свое: «Не могу», «Нелепо». Сделай так, чтобы Мэрон был рад тебе больше, чем эта вечно-голодная тварь. Я правильно понял, что ей весьма нравятся контакты с тобой?!
— Да. Хм… Знаешь, а это может сработать. Правда, не сразу, но может!.. Переговорить бы с самим Гектором для начала. Его вообще пустят сюда?
— Если уговорить мистера Эйргона, то пустят. Все в твоих руках.
Я кивнул.
— Па, мне нужно, чтобы ты кое-что узнал. Это связанно с контактом.
— Насчет Мэрона? Или Змея?
— Насчет звезды, которую я вижу после каждого контакта. Она становится все больше. Мэрон сказал, что Лесной со своей стороны тоже видит что-то похожее. И, будто именно свет этого светила по нраву Змею.
— Ясно. Звучит очень странно.
— Не только звучит. Я чувствую что-то новое и странное. Может пригодиться любая, даже псевдонаучная информация.
— В любом вымысле есть доля правды?! — отец улыбнулся, — «Культ солнца», или «Боги созвездий» подойдут?
— Что? У тебя есть такие? Откуда?!
— Я несколько раз бывал в Фоломоне. Там цензура не так жестока, как наша.
— Никогда не думал, что ты интересуешься подобным.
— Тут дело не совсем в интересе. Скорее в том, как разнообразить свой застоявшийся на научной классике кругозор. Хотя, признаться, многие моменты в подобной литературе весьма увлекательны. То, как они строят свои логические цепочки из псевдонаучных фактов — это просто нечто. Если хочешь, в следующий раз захвачу и про остров Хростан. Этот твой гигантский Змей после прочтения не будет вызывать столько удивления.
Я рассмеялся.
Остров Хростан вместе с малым материком Фромарон, которые по современным соглашениям включены в «резервацию по сохранению уникальной биосферы», конечно, славятся своими эндемичными видами, однако — это всего лишь необычно выглядящие животные. Если бы там обнаружили что-то такое, об этом точно рассказали бы в Динзавийских учебных заведениях.
Несмотря на забавность сказанного отцом, эта информация не на шутку заинтриговала меня.
— Мне тоже настоятельно требуется расширить свой кругозор.
Отец кивнул, улыбаясь.
— Хорошо. К следующему нашему разговору постараюсь «нарыть» как можно больше по твоему светилу. А сейчас, — он посмотрел на таймер, — Тридцать минут в неделю. Так что следующий короткий раз будет последним на этой неделе.
— Есть еще кое-что.
— Только быстрее.
— Мы с Веллой собираемся присмотреться. Я выяснил, что хотел.
Улыбка сошла с его лица.
— Значит…
— Возможно, ты прав.
— Тогда будь вдвойне осторожен…
Прошло больше часа после ухода отца.
Мысли о «светиле» накрепко застряли в моей голове. Лесной наблюдал за ним с каким-то благоговейным трепетом. Змею было настолько приятно, что больше ничего его не интересовало. Кажется, звезда по своей сути еще более загадочна и удивительна, чем сама Аномалия. И без задания Старшего Советника мне стало просто чертовски любопытно узнать, как все закончится. Не думаю, что через пару десятков контактов светило просто затмит собой все, сделавшись очень тусклым. Интуиция подсказывала: должно что-то произойти. Просто обязано…
Интересно, как там сейчас Лесной после восьми контактов? Его пугающий радиус должен был настолько уменьшиться, что при приближении к Эб-Гон компаньоны сначала почувствуют лишь успокаивающее воздействие поселка. Или вообще ничего не почувствуют, если Эб-Гон и Лесной уравновесят друг друга к околонулевым значениям, как говорил Гектор во время нашего последнего совместного похода в древнее место. Я больше склонялся к собственному предположению. Эб-Гон и Аномалия хоть с виду и действуют противоположным образом, вряд ли могут складываться или вычитаться, как числа с разными знаками. Их воздействия наверняка имеют разную частоту и будут работать параллельно.
Дверь распахнулась. В проеме, судя по знакомому движению, появился мистер Биэль. Он бегло осмотрелся и пригласил жестом двоих гостей. Все они были одеты в защитные комплекты, и, если сотрудника Клорриана я с трудом узнал, то по остальным не мог даже понять: мужчины это, или женщины.
— Здравствуйте, — поприветствовал я вошедших и отвесил поклон.
Ответив на мой жест, Клорриан представил гостей.
— Это доктор Элизи — зоолог.
Сотрудница кивнула.
— Старший лейтенант Бердли — кинолог.
Офицер поклонился.
— Ясно. Значит, помощь.
— Мы здесь не на долго, поэтому расскажите все, что знаете о Лесном Страхе. К следующему Вашему визиту нам поручено составить план по улучшению взаимодействия, — заговорила доктор Элизи.
— Выглядит, как громадного размера змея. С легкостью передвигается как по земле, так и под землей. Почти прозрачна на вид, может пропускать через себя объекты, будто состоит из газа, но при этом может взаимодействовать с окружением.
Я рассказал, как Лесной пытался выцепить меня за деревом с расстояния перед вторым контактом, чтобы подчеркнуть, что не считаю его интеллект по-змеиному простым.
— Так же, думаю, у него превосходные слух и зрение.
— Значит, оно осознает окружающую обстановку и может ей пользоваться?
— Может быть, — я кивнул.
— Что на счет пищевого поведения? — уточнил кинолог.
— Он питается, используя контакт, но может контактировать, не будучи голодным. Я тому пример.
— Почему же он вступает с Вами в контакт, если не голоден?
— Ему нравится.
Гости переглянулись.
— Марк, с чего вы взяли, что Лесному «нравится»?
— Аномалия на самом деле не одна сущность. Это Лесной, который, собственно, и является змееобразным хищником, и человеческая сущность, как бы «запертая» в его теле. Этот «человек» говорит со мной.
— Человек?! — удивленно повторила зоолог.
— Больше пока сказать не могу. Буду выяснять при следующих контактах.
— Хорошо. «Человек» не указал, в каком смысле Лесному нравится контакт с Вами? Ведь, если он не голоден, ему вряд ли просто «вкусно», — уточнил кинолог.
— Вы правы. Вряд ли. Я уточню в ближайшее время.
— Постарайтесь. Это очень важно для понимания его поведения. Варианты могут быть разными. Для подавляющего большинства видов, населяющих нашу планету, одним из сильнейших чувств, способных сделать «приятно» является, безусловно, половое влечение.
Услышав это, я замер.
Я и Лесной видим друг у друга светило. Вдруг моя звезда — это, к черту демонов, его порождение. То есть своим контактом, Змей «подселил» мне кое-что. Тогда его чувство не половое влечение, а, скорее, материнский инстинкт.
Но есть и другой вариант этой идеи. Звезда была у меня всегда, и, наблюдая её, Лесной чувствует возбуждение, чтоб его.
— Постараюсь, — ответил я, стараясь не выдавать своей заинтересованности.
— Есть что-то, чем вы бы хотели поделиться еще?
Я решил опустить момент, когда Мэрону удалось «перехватить» управление Аномалией. Эту информацию, пожалуй, следует оставить напоследок.
— У Лесного над глазами имеется зона, или зоны, а может вообще какой-то орган, который источает излучение, вызывающее «удивление».
— Над глазами?
— Как думаете, можно ли закрыть эту «зону», чтобы обезопасить Лесного? — заинтересовался лейтенант.
— Это исключено. Предметы просто проходят сквозь него, если ему не нужно касаться их. Надеть на него что-либо не выйдет.
Сотрудник разочарованно вздохнул. Видимо он решил, что проблему можно значительно упростить.
— Еще Лесной очень боится быть обнаруженным. Поэтому он так хорошо прячется.
— Боится?.. Марк, необходимо узнать, есть ли у него еще какое-нибудь пространственное чутье, помимо хорошего слуха и зрения. Каким образом он обнаруживает камеры?
— Да. Он должен ощущать окружение чем-то еще. Может, чем-то вроде электростатической чувствительности, или электромагнитной.
Гости повернулись к Клорриану. Сотрудник сверился по времени и кивнул. Доктор и кинолог вышли.
— Есть что передать наружу? — он посмотрел на табло установленного у кровати измерителя ионизирующего излучения и нервно переступил с ноги на ногу.
— Передайте Гектору Берниссону, что я в порядке и нуждаюсь в его помощи.
— Хорошо, — судя по его голосу, он считал, что мне нет смысла просить помощи у друга.
— Нужно придумать, как мне сдать анализы на присмотр.
— Присмотр?! То есть прямо сейчас?
— Чем скорее, тем лучше, — я указал на табло и вздрогнул, увидев, что утренние пятьдесят миллирентген превратились в сто. Вывод напрашивался один, — Я могу упустить свой шанс. Возможно, навсегда.
— Хорошо. Я передам. Это все?
— Мистер Биэль, скажите, что сейчас известно про Аномалию?
— Компаньоны нервничают в сотне метров от Эб-Гон. Явной реакции не было до десяти часов. Сейчас ясно, что Лесной примерно посреди Эб-Гон и наверняка под землей.
— Сотня метров… Сколько патрулей выслеживает Аномалию?
— Восемь.
— Что? — я не сумел сдержать негодования в своем голосе, — Восемь патрулей на круг диаметром не больше трёх сотен метров?.. Вы что делаете?! Передайте пожалуйста, чтобы уменьшили их количество. Оставьте хотя бы три. Аномалия — это хищный зверь. Непредсказуемый зверь, который теперь загнан в угол целым взводом бойцов… Лучше вообще не приближайтесь на расстояние прямой видимости к Эб-Гон! Если хищный зверь занервничает, и решит просто «осмотреться», то… Их ничто не спасет.
— Понял! Сейчас же передам в штаб!
Клорриан выбежал из палаты, хлопнув дверью.
Я откинулся на спинку кровати, сосредоточенно рассматривая потолок. Что ж, посмотрим, как Служба Б. отреагирует на моё замечание…
Через минуту со мной связались через телефонный аппарат, присутствия которого я не заметил.
— Марк! Прием.
— Я слышу.
— Что это такое было?! Объяснись за команду сотруднику Биэлю! Прием.
Судя по голосу — это был Старший Советник. Внутри у меня все похолодело от страха, но сейчас, когда он не мог говорить вживую, я понял, что имеет смысл продолжить развивать свою идею. Мне и Мэрону необходимо пространство.
— Патрули в безопасности? — уверенно ответил я вопросом на вопрос, уже осуждая себя за опрометчивость.
— Да. Патрули у края низины Эб-Гон, — он заговорил спокойнее. Уловка сработала, — Марк, что-то не так? Прием.
— Извините. После вчерашнего у меня очень… ОЧЕНЬ нехорошее предчувствие. Когда я смогу отправиться в лес?
— Мне передали, что твои переломы больше не представляют опасности. Это зависит от тебя. Сообщи, и через двадцать минут мы все организуем. Как принял. Прием.
— Сообщить Вам, как буду готов.
— Верно. Если нужно, говори сейчас. Сразу по возвращению мы соберем необходимые анализы, пока это будет возможным. Только постарайся ничего не сломать. Прием.
Необходимые анализы… Очевидно, мистер Эйргон имел в виду мой присмотр. Чудно. Похоже, получится убить двух зайцев сразу. На такое я даже не рассчитывал. Надеюсь, вчерашние контакты не навредили Аномалии, и все пойдет как раньше.
— Я готов, господин Эйргон.
Горденский лес. 11:30
На этот раз я был так уверен в успехе, что даже осмелился поставить себе небольшую задачу: вытащить тело Гиберта из Эб-Гон, чтобы его можно было похоронить. Плевать, что пес начал разлагаться. Мне совсем не хотелось оставлять одного из моих лучших друзей на гниение посреди дороги средневекового поселка. Должно получиться, если не нервировать Лесного.
Раз Аномалия узнавала датчики цифровых камер, я предложил использовать обычный пленочный фотоаппарат, который вовсе не излучает никаких волн. Хотя Старший Советник уже смирился с невидимостью сущности, эта идея ему понравилась. Дальше я попросил несколько листов из разного материала, чтобы выяснить, как можно наиболее эффективно остановить смертоносное излучение Аномалии. Еще мне выдали мощный фонарь и дымовую шашку. Этот поход обещал быть чрезвычайно эффективным в плане выяснения свойств Змея, но все же слабо приближал меня к непосредственному взаимодействию с Мэроном-Лесным. Я должен найти способ удержания стабильного управления Аномалией с помощью воли Мэрона.
Меня сопроводили к базе исследователей.
Лес больше не казался опустевшим. Повсюду пели птицы, словно угроза Аномалии миновала вовсе. От этой мысли холодок пробежал по спине. Что если Лесной решит просто не вступать со мной в контакт?
— К черту демонов.
Патрульные с удивлением уставились на меня.
— Все в порядке?
— Я боюсь, что Лесной может не появиться, пока патрули так близко, — я продолжил уже через рацию, — Сто сорок третий. Прием.
— Сто сорок третий на связи. Прием.
— Нужно, чтобы патрули отдалились от Эб-Гон, как если бы Лесной обладал обычным радиусом. Полтора километра, кажется. Прием.
С минуту мне не отвечали.
— Я слушаю тебя, Марк. Что на этот раз? Прием, — с раздражением сказал мистер Эйргон.
— Аномалия чует меня и других людей с большого расстояния. Если я хочу взаимодействовать с ней, нельзя, чтобы она чуяла посторонних. Особенно когда решится показаться из-под земли.
— Учти, из-за малого радиуса сущности, мы не сможем отслеживать её перемещений с такого расстояния. Это очень опасно. Прием.
— Опасно, но не для меня, — я начал вживаться в роль. Эти слова больше не казались мне такими уж безумными.
— Отступим на семьсот метров, — сообщил Старший Советник после паузы.
Он не очень-то доверяет мне. Странно. С чего бы это? Ведь я коренной динзавиец и никогда в жизни не планировал вытворить что-нибудь противозаконное. Банальная осторожность? Быть может, он просто не привык, когда его мнение кто-то оспаривает? Или он что-то подозревает. А это еще хуже, ведь, по сути, я всего лишь хочу создать спокойную обстановку, где смогу выяснить все, что нужно самому Эйргону. Даже после разговора с отцом, у меня не возникло никаких идей как-то насолить Службе Б. Или, быть может, моё поведение со стороны выглядит таким странным? Бред.
— Сто сорок третий. Выдвигаюсь. Прием.
— Сто сорок третий выдвижение принял. Прием.
Пока я вел переговоры, патруль благополучно скрылся.
Ближе к Аномалии лес постепенно становился тише. Ясно было, что хоть Эб-Гон и сбивал с толку компаньонов, не нейтрализовал пугающего радиуса Лесного. Поселок и Змей действовали на живность параллельно.
Со дня гибели Гиберта я в первый раз пришел к поселку сам. Он больше не казался по-доброму удивительным и родным. Теперь Эб-Гон вызывал лишь чувство тупой непредсказуемой угрозы. Воображение цеплялось за любое движение и звук, заставляя меня вздрагивать на ровном месте.
— Мэрон? Слышишь меня?
После минуты молчаливого ожидания я вышел на центр улицы. В нескольких десятках метров впереди лежал Гиберт. От его совершенно неподвижного вида я невольно поежился. Какой же бессмысленной теперь казалась гибель друга. Если бы не наши волнения на счет Лесного, он бы остался дома, живой. Я закрыл глаза и восстановил его жизнерадостный образ. Тут же отчасти стало ясно, почему последнее время мне так печально. Гиберт за своё короткое существование успел стать полноценной частью моей жизни. Хотя я думал, что смогу без проблем быстро отстраниться от его печальной участи — это оказалось не так. Во мне вновь проснулся гнев.
Пусть Лесной и хищная тварь — это не означает, что он может убивать безнаказанно. После задания нужно будет подумать о том, что делать с ним с моральной точки зрения.
— Мэрон…
Он не отвечал.
— Я в Эб-Гон. Пока тихо. Прием.
— Ясно. Никакой реакции у оцепления нет. Прием.
Я прошел ровно до средины поселка и вновь остановился, осматриваясь в поисках туннеля, наподобие того, что видел перед первым контактом. Если утренняя информация оцепления верна, Аномалия должна находиться прямо подо мной.
— МЭРОООН!
Отсюда уже чувствовался запах разложения. Тащить Гиберта будет не слишком приятным занятием, но ничего, потерплю.
— Мэрон, я пришел в удивительное место. Где вы?
Вновь не дождавшись ответа, я стал бродить вдоль дороги. Время шло, тишина угнетала все больше. Просить патрули отойти дальше сейчас — вряд ли хорошая идея. У мистера Эйргона еще имелся запас терпения. Нынешнее расстояние он и без того считал избыточным.
После пары безрезультатных окликов Мэрона, я решил перетащить Гиберта поближе к Форбену.
— Марк, что ты делаешь? Прием, — вдруг спросил штаб. Я бросил пса и в который раз осмотрелся. Откуда они узнали, что…
— Марк, радиус растет. Очень быстро. Прием.
— Понял. Я просто хотел похоронить своего питомца.
— Ясно. Так, радиус замер. Прием.
Птичьи песни постепенно прекратились.
— МЭРОООН!
Вновь тишина.
У меня появилась догадка, каким образом Лесной может улизнуть из оцепления, и почему так быстро наращивает радиус теперь. Глубина…
Я продолжил тащить Гиберта. Все было нормально до тех пор, пока до выхода из поселка не осталась последняя пара домов со стороны Форбена. Мою спину внезапно пронзила адская боль.
— Марк, уходи! Он насторожен, — с волнением сказал Мэрон, не обращая внимания на то, что я у него под прицелом и не могу даже шевельнуться.
— Лесной увеличил радиус больше чем на сотню метров. Прием.
Как только я повернулся, боль мгновенно улетучилась. Никакой вспышки не было, как и самого Лесного.
— Что еще за фокусы… Лесной только что избежал контакта, я правильно понял?
— Марк, докладывай. Прием.
— Он близко к поверхности. Я почувствовал его. Прием.
Мэрон вновь заговорил, на этот раз в его голосе слышался страх.
— Почему они так близко? Раньше такого не было. Лесному это не нравится.
— Ты про других людей?
— Они рядом. Эти люди с тобой?
— Не совсем. Я попрошу, чтобы они ушли.
— Только быстрее. Он хочет видеть тебя, но они раздражают его.
Я облегченно вздохнул. Лесной поддержал меня в желании уединиться. Просто замечательно.
— Сто сорок третий, Мэрон вышел на связь. Прием.
— Хорошо. Что он говорит? Прием.
— Лесной чувствует патрули и нервничает. Отведите патрули дальше, пожалуйста.
— Ясно. Десять минут. Прием.
— Сейчас посторонние уйдут, Мэрон. Успокой Лесного как-нибудь.
— Пытаюсь, но он буквально одержим. Как думаешь, получится сделать, как в прошлый раз, чтобы я смог влиять на его действия?
— Очень скоро узнаем, так что будь готов. У меня большие планы на сегодня. Кстати, — я прошел обратно вдоль дороги, но не нашел ни одного свежего следа на земле, откуда мог бы показаться Лесной, — Как тебе моё лицо?
— Очень интересное. Не помню, когда последний раз видел живое… кхм, лицо.
— Нравится?
— Кажется, да. Ты сможешь сделать сегодня так же, если Лесной успокоится? Смотря на тебя, я что-то вспомнил. Из того, когда был человеком.
— Ты и сейчас человек, Мэрон. Просто без тела.
— Просто?! Ты так считаешь?
— Да. То, кем мы являемся — начертано в нашем мозгу. Готов поспорить, что твой мозг каким-то образом сохранился в этом… змеином туловище. Ты просто обязан вспомнить, как так получилось.
— Марк… — сказал он вдруг мрачно.
— Да.
— Они не уходят. Я ощущаю его злобу.
— Не уходят? Хочешь сказать…
Неужели мистер Эйргон решил проверить меня? К черту демонов, за это время Лесной еще не был злым ни разу. Кто знает, что он может вытворить в таком состоянии.
— Сто сорок третий! Прием.
— Что там? Есть изменения? Прием.
— У Лесного заканчивается терпение. Мэрон сказал, что патрули никуда не ушли… Это правда?
— Возможно, какой-то патруль потерял ориентировку. Проверяем. Отводим патрули еще дальше. Прием.
Я почувствовал то, о чем говорил отец в истории своего присмотра. Несмотря на убедительный тон мистера Эйргона, что-то в его речи заставляло меня сомневаться в правдивости слов. Он пытался играть искренность.
— Мэрон, их много?
— Да… Теперь они все бегут.
Я отошел с дороги и оперся о стену дома, чтобы как следует осмыслить произошедшее. После этой выходки угроза со стороны Старшего Советника перестала быть предположением. В такой обстановке взаимодействовать с Аномалией будет очень тяжело. Мне необходимо быстро добиться доверия Старшего Советника. Единственное, что шло в голову — показать ему очевидный успех по подчинению Лесного. Печально, что пока мы с Мэроном сами подчиняемся его желанию.
— Мэрон, можешь объяснить, как я ему нравлюсь?
Я вздрогнул, услышав от него нечто вроде усмешки.
— Ему нравишься не сам ты. Нравится то, что он видит в твоих глазах. Это трудно описать.
— Попытайся. На что похоже его чувство? Он ведь больше не голоден? Значит, это не связано, например, со вкусом. Или я не прав?
— Прав, думаю… Знаешь, когда стоишь на краю обрыва, а весь обзор пред тобой занимает громадное горное плато, величие и размеры которого поражают воображение?! Это самое удачное сравнение, которое приходит на ум.
— Хочешь сказать, у него «захватывает дух»? То есть он очень удивлен, и это ему нравится?
— Раньше он… мы не испытывали ничего подобного. Да, кажется, я теперь больше понимаю. Глядя на звезду, он будто испытывает всю возможную палитру чувств от возбуждения, до страха. Знаешь, а Лесной в самом деле не так уж и ничтожно глуп, раз способен ощущать подобное. Восхищение…
— Значит, он «восхищен»?.. К черту демонов. Для восхищения требуется хотя бы частично осознавать то, что видишь.
— Марк, патрули отступили на тысячу триста метров. Что по Аномалии? Прием.
— Мэрон, Лесной все еще нервничает?
— Немного. Он следит за ближайшими людьми. Кажется, он хочет… Подожди. Здесь что-то странное. Я не могу пока понять.
— Чего он хочет, Мэрон?.. — он не ответил, и я тут же связался со штабом, — Мэрон говорит о «ближайших людях». Точно ВСЕ патрули отступили? Прием.
— Да. Патрулей в твоем районе больше не осталось. Прием.
— Мэрон? Так что там за странность?
— Не знаю, хотя, уже неважно. Он близится к тебе. Будь готов.
— Хорошо.
Между домами с другой стороны дороги земля слегка приподнялась, образовав что-то наподобие миниатюрного вулкана, из жерла которого показался нос сущности. Я с жадностью наблюдал за появлением Аномалии, однако, она не слишком торопилась.
— Марк, он все еще чувствует людей и их животных.
— Мне попросить их удалиться еще раз?
— Не нужно. Все, теперь его внимание приковано к тебе. СЕЙЧАС!
Из-под земли быстро показалась голова и часть шеи. Лесной замер меньше, чем на секунду, и безошибочно посмотрел на меня. Перед контактом я успел отправить в эфир пару щелчков. Вспышка на этот раз была немногим ярче, чем пара последних вчера, когда мне впервые удалось рассмотреть окружение.
Теперь казалось, что желто-оранжево-красная звезда постепенно надвигается на меня, тем самым усиливая то причудливое чувство тревоги.
— Марк, я был прав. Он буквально трепещет перед светилом. Это просто невероятно. Лесной дрожит от удовольствия и страха. Вчерашнее не идет ни в какое сравнение с тем, что мы видим сейчас. Слышишь?
— Да, Мэрон. У меня нехорошее предчувствие.
— Почему?..
Я не успел ответить ему. Звезда померкла.
По приходу в сознание я застал Змея, уставившегося куда-то высоко. От осознания, что он — Лесной, было до дрожи жутко.
— Мэр. рон?
Сущность резко повернулась ко мне, отправив на очередную встречу со звездой.
Она выглядела объемно и каким-то образом будто давила на меня своим присутствием. Тревога стала подкрепляться чувством животного страха перед её чудовищно-громадной и непредсказуемой силой. Я не решился заговорить с Мэроном первым, чтобы не спровоцировать нечто…
— Марк, кажется, все повторяется, как вчера. Он просто ждет, пока ты придешь в себя.
— Почему Лесной смотрел вверх? Я видел, как он смотрит.
— Я пока не могу сообразить. Думаю, он сам о чем-то размышляет.
— Змей размышляет, конечно… Не о звезде, случаем? — спросил я, почувствовав еще более сильную волну страха и тревоги.
— Может быть…
Лесной снова смотрел вверх, двигаясь из стороны в сторону, словно пытается рассмотреть что-то в небе за мешающими кронами деревьев. Заметив моё пробуждение, он повернул голову в профиль ко мне так, что зоны смертоносного излучения остались выше. Под его хищным холодным взором мурашки пробежали по всему телу.
— Марк, он думает! Представь себе!.. Как это странно. Он никогда еще не смотрел на добычу вот так!
— Действительно, — я сумел приподнять руку, и пару раз плавно махнул ею.
Змей без интереса проследил за моими движениями и вновь повернулся к небу. Наблюдать за его умственными потугами было настолько удивительно, что я не мог оторвать глаз. Лесной вел себя совсем не как глупая змея: сомнений на этот счет больше не осталось.
Я хотел было еще заговорить с Мэроном, но на этот раз Змей вступил в контакт.
Звезда ощущалась зловеще близкой. Она росла, вытеснив из моей головы все мысли кроме безудержного страха. Я слышал, как Мэрон что-то говорит, но в мозгу словно отключился речевой центр. Его слова были не больше, чем бессмысленным набором звуков. Светило продолжало увеличиваться в размерах. Я все четче осознавал его присутствие здесь: в темноте. Осознавал я и то, что за мной наблюдают. Звезда имела свою собственную волю, но из-за колоссальных размеров и силы я не мог постичь её, лишь безумно боялся. Еще немного и она просто раздавит меня. К черту демонов, что делать?!
От звезды отделился яркий луч и стремительно направился в мою сторону. В отчаянии я закричал.
Трасса Форбен — Кортед. 12.45. 15 километров от Форбена.
— Гер? Может скажешь, в чем дело? — спросила Эйвил, нарушив длительную тишину. Непривычная замкнутость жениха действовала ей на нервы.
Гектор сжал руль так, что его пальцы побелели.
— У меня все хорошо. Говорил же тебе. Все. Хорошо.
— У тебя, Гер, может и да, но…
— Меня это не касается, и уж тем более тебя. Прекращай… — он на секунду отвлекся от дороги и с улыбкой взглянул на девушку, — Пожалуйста.
— Ладно… Как там Марк? Ты говорил, что он устроился на работу.
Услышав о лучшем друге, Гектор вздрогнул. Он понимал, что Эйвил не уймется, пока не узнает хоть что-нибудь. Еще он понимал, что она заметила его невольное движение.
— Он помогает Службе с Лесным.
— Серьезно? Каким образом?
— Ты ведь знаешь, что он хороший инженер-электронщик.
— Не выучившийся инженер… — она нахмурилась.
— Да, но очень хороший. Если им мог помочь кто-то другой, они бы не стали трогать Марка. Он занимается камерами и другой записывающей аппаратурой. Уж если кто знает об Эб-Гон, и как наблюдать за ним: так это он, — Гектор широко улыбнулся, довольный тем, что сам сумел быстро прийти к такому правдоподобному объяснению.
Эйвил кивнула и умолкла, пока они не подъехали к светофору. До Форбена оставалось всего шесть километров.
— Он рассказывал тебе что-нибудь интересное? Когда вы последний раз общались?
Гектор раздраженно вздохнул.
— Он работает со Службой Безопасности и немного рассказывает о том, что там происходит. Пока Лесной в поселке и никуда не двигается. Они исследуют, почему так происходит.
— Этот Эб-Гон же успокаивает всю живность, верно? Что если Аномалия тоже «сдалась» ему?
Раздражение Гектора сменилось удивлением. Он посмотрел на девушку с приподнятой бровью.
— Знаешь, быть может, в этом есть доля правды. Я серьёзно.
Эйвил покраснела и захихикала.
Снаружи начало быстро темнеть, как если бы солнце закрыли тучи. Сначала Гектор не придал этому значения, но через несколько секунд понял, что небо почти безоблачно и наклонился, чтобы рассмотреть солнце. Его не закрывало ничего…
— Эйвил, ты посмотри. Это не облака…
— Вижу.
Внезапно все озарилось ярчайшим светом, словно одновременно ударили сотни и тысячи молний. В следующее мгновение все стало, как обычно. Ошарашенный, Гектор крутил головой по сторонам, пока в поле его зрения не попала темная почти вертикальная полоса над Горденским лесом. Словно след от метеорита.
— Эйвил, закрой-ка окно…
Ударная волна накрыла их прежде, чем Эйвил коснулась рукоятки стеклоподъёмника. Смягченный расстоянием удар заставил сработать подушки безопасности. Девушка вскрикнула и закрыла лицо руками. Несколько секунд до них еще доносилось раскатистое эхо взрыва, пока все окончательно не утихло.
— Тише! Тише… Мы целы, ясно?! — успокоил её Гектор и принялся искать спускной клапан подушки.
— Да, да. Это был просто очень громкий хлопок. Просто хлопок… Что это было, Гектор? Неужели бомба? Вермардия объявила войну? ГЕКТОР?!
— Я же попросил: ТИШЕ! Сейчас все выясним.
Гектор освободился и помог Эйвил, после чего вышел из машины, чтобы лучше рассмотреть след над лесом. С места удара постепенно поднималось облако сизого дыма. Судя по всему, там вспыхнул пожар.
— Погоди, разве не там находится Эб-Гон? — уточнила девушка. Прикрыв глаза рукой от солнца, она постаралась отследить, на какой высоте начинался «след от метеорита».
Гектор повернулся к Форбену, чтобы сориентироваться. Эйвил права: удар пришелся по окрестностям лесного поселка. Судя по ярчайшей вспышке, это была какая-то необычная бомба. А что насчет солнца…
— Если это была бомба, то почему перед ней стало так темно? Что происходит, к черту… — он обернулся, услышав тихий шум приближающейся машины.
К ним подъехал патрульный автомобиль Службы Б.
— Вы не пострадали? — уточнил сотрудник через открытое окно и покосился на спущенные подушки безопасности.
— Здравствуйте. Мы не ранены. Нам точно можно ехать в Форбен? — Гектор указал на столб дыма.
— Сирена не работает — значит все в порядке. Продолжайте движение.
— Ясно.
Патруль Службы Б. уехал только после того, как убедился, что путники сели обратно в машину.
— Кажется, ты не очень им веришь, Гер, — высказалась Эйвил, — У тебя такое лицо…
— Все в порядке. Просто мне вдруг очень захотелось переговорить с Марком, — он вновь посмотрел в сторону Эб-Гон. Судя по дыму, пожарище разгоралось все сильнее, — Он сгорит.
— Кто? Марк?!
— Эб-Гон. Наш Эб-Гон сгорит до тла…
«Надеюсь, Марка нет рядом», — подумал он и тронулся.