Маки не соврал. Море было шикарным. Скованным у берегов во льды, как все вокруг за Границей, и отчаянно синим вдали. Оно не надоедало уже седьмой день подряд. Оно умело быть разным. Ласковым, грозным, шумным, недовольным, тихим, оно было самой жизнью, меняя настроение по собственному желанию. Оно дышало и бурлило. Оно ждало. Сорок первый и Десятый округа слишком далеко. Море давно было одиноким.
Маки, согревая, обнимал Ник со спины, пока она сама на цыпочках тянулась куда-то прочь. То ли в небеса, то ли вслед за песнями синих китов, танцующих в спокойных водах моря — там, где солнце… Они пели, и их песня, то высокая, остро царапающая нервы, то переходящая в приятное мурлыканье, отзывалась в сердце Ник — не затанцевать бы на краю мира, отдаваясь на волю ветра и соленой воды. Снег скрипел под её ногами, иней посеребрил и шерстяную маску на лице, и саму Ник.
Маки тихо прошептал в висок, обжигая дыханием:
— А я тоже так могу… — Он нагло замурчал, вызывая дрожь, быстро распространявшуюся от ухающего сердца куда-то вниз.
— Маки…
— Ниииик… Пойдем домой, холодно. Я буду тебя согревать… — Его дыхание скользнуло по лицу, напоминая, как именно он согревает.
Ник отстранилась в сторону. Точнее попыталась — вырваться из объятий ирбиса та еще задачка. Это не Росси, который отпускал по первой же просьбе… Ник вздрогнула — не от любопытного носа Маки, прошедшегося по её лбу. Она вздрогнула, не понимая, почему именно сейчас вспомнился лигр?
Маки снова мурлыкнул, стаскивая с себя шерстяную маску и невесомо целуя её глаза — он губами осторожно собирал иней с её ресниц:
— Разве плохо стараюсь?
Ник кивком признала — старался он замечательно, так что вырываться на свободу иногда приходилось с боем. Шуточным, конечно, обижать Маки, слишком ласкового и любвеобильного, не хотелось.
Ник вздохнула и подалась в бок, разворачиваясь в сторону дома. Сюда, в эту бухту они пришли впервые. До дома и тепла еще идти и идти…
В привычно темном небе заплясали танцоры, освещая ледяную пустыню. И при их зыбком, обманчивом свете Ник заметила вдалеке утопавшие под снежным покровом покореженные строения.
— Маки, а там что? — она для верности рукой показала.
— Там? — Маки перехватил её руку и потянул за собой к дому. — Там старый порт — когда-то Либорайо имел выход к морю. Сейчас это невозможно.
Ник вырвала руку и пошла рядом:
— Вон те строения кажутся более новыми — их даже не так сильно занесло снегом.
— А, те… Это три года назад был ледяной прорыв. Тогда пришлось Границу переносить. Под прорыв попал больничный городок и кампус медицинского университета.
— А кто прорвался?
Маки пожал плечами:
— Говорю же — ледяной прорыв.
— Так не бывает — тут должны были быть или снежники, или ледяные храны, или нежить, поднявшаяся в снегах.
— Не знаю — приходили вампиры, проверяли, но никого не нашли. Просто ледяной залп. Перес подозревает боевые самовосстанавливающиеся амулеты, оставшиеся с войны, но еще ни один не был обнаружен. Поэтому… Просто залп.
— Надо же… И много погибло тогда?
— На удивление мало — оборотни же быстро бегают. Успели сами убраться из-под залпа и вытащить людей. Так что погибли в основном лежачие человеческие пациенты больницы чуть больше десяти человек, да три операционных бригады. Они не могли бросить своих пациентов… А что?
— Может, сходим и посмотрим?
Маки качнул головой:
— Далеко. Замерзнешь.
Ник с обидой вдруг подумала: «А Лин лишь спросил бы: „Куда точнее?“. Вот же… Не повезло с кошаком…». Только вслух она сказала другое — обижать Маки не хотелось.
— Да, ты прав.
Тот сам все понял — кажется, её выдал тон голоса.
— Не обижайся — холод очень коварен. Тут многие пытались разобраться — выход к морю жизненно необходим Либорайо, но пока все бесполезно. Ник, будь умным ловцом — не лезь туда. Я серьезно — тут оборотням-то плохо приходится. Только вампиры и шарятся в поисках ответа.
— А фейри?
— Ледяных не осталось — их Холм был уничтожен алхимической бомбой, выгорел дотла. А другие фейри в такой холод не суются. Пойдем…
Ник послушно кивнула, хотя взгляд нет-нет да и возвращался к ледяному щиту, сковавшему почти по крыши старый порт и бывшее человеческое жилье. Дом же для чего-то приводил её сюда — может, не ради Маки, а ради…? Сердце предвкушающе забилось — Ник обожала загадки, например, как ледяной залп без нежити.
— Ты прав. Надо возвращаться.
Причем возвращаться в город.
Заодно, и библиотеку надо посетить — что это за спонтанный ледяной прорыв без нежити? Интересно, тут есть прокаты брони? Не то, чтобы ей требовались доспехи класса ультра, как у штурм-отрядов, но что-то попроще, типа инфра, только с двигателями, чтобы не искать дорогу в торосах — все же Маки был прав, тут было смертельно холодно. Ник уже не чувствовала своих ног ниже колен, и это несмотря на двойные штаны с утеплением.
Дома было приятно тепло. Горел камин в большой гостиной, на полу в цветных фонариках сияли алхимические огоньки — свечи дом не любил, но шел на поводу желаний Ник, усиленно создавая романтику. На кухне в духовке еще не остыли заранее отправленные туда булочки. Оставалось только закипятить воду на плите, да сделать то ли чай, то ли кофе. Кстати, кофе Маки варить не умел.
Ник сняла с себя шарф и шапку, а руки Маки уже стаскивали с неё куртку и штаны, словно она дитя. Хотя целовал её Маки совсем не по-детски. Нос, ухо, шея, он не пропускал ничего… Просто кто-то слишком любит… греться. Или греть. Так что до чайника на плите Ник добралась нескоро — Маки, зараза такая серебристая, развалился на полу в гостиной, мурча и готовясь к новым подвигам. А Ник хотела кофе и булочек.
На глаза на кухонном столе попалась бутылка с вином, которую Ник забрала у Эвана. Остатки вина уже высохли по стенкам, подсказывая, что готовы к заклинанию. Только готова ли сама Ник узнать настоящего Эвана? Она прикусила губу и упрямо открыла шкаф с травами. Готова. Сколько можно оттягивать неизбежное. Да и в город решила возвращаться… Она спешно набросала в кружку травы истины и залила кипятком, кофе можно выпить и потом.
Ник обернулась в гостиную:
— Маки, тебе чай или кофе?
— Ммммммолоко! — выбрал свой вариант оборотень, натягивая штаны.
— Молоко… — Она достала из холодильника огромную бутыль с молоком и налила его в кружку для Маки. Тот уже подкрался сзади, пугая до полусмерти — приобнял со спины, сцепил ладони у неё на животе в замок и, утыкаясь носом в ухо, довольно замурчал: — Ник… Люблю тебя.
Она даже вздрогнула от неожиданности: одно дело — признаваться, что скучал, и совсем другое… Признаваться в любви. Даже жаль стало, что им с Маки немного не по дороге — она вольная птица, а Маки привязан к клану, вряд ли ему позволят уйти вместе с ней в никуда. Он же… Третий принц в иерархии клана ирбисов. Кстати, он до сих пор об этом молчал.
Не позволят Маки уйти. А Ловец не может годами сидеть на одном и том же месте, его кормят ноги, он же не прирученный властью страж штурм-отряда. Она вздрогнула, не от шершавого языка Маки, пронёсшегося по кромке её уха — она вздрогнула от того, что опять в памяти всплыл Росси.
— Ниииик, отомри, это нестрашно…
— Маки… — она выскользнула из его объятий, хотя Маки все равно уцепился, не отпустил до конца — поймал её своими пальцами за мизинец.
— Огонек, понял — не вовремя. Осознал, раскаялся, больше пока не буду. — Его пальцы осторожно поправили её челку, заправляя за ухо.
Он перевел взгляд на кружку с молоком и залпом её выпил. Потом подумал и налил ещё. Выпил не до конца, бросая кружку в раковину.
— Ник, пойду-ка я — проверю алхимическую батарею. Тревожно что-то. — Вот у него всегда так — все надо проверить, все надо держать или под контролем, или в объятьях. Ник проводила взглядом его поджарую, полуобнаженную фигуру — свитером Маки не озаботился. А в голове билась мысль, что пора менять список — переходить с принцев на простых парней. Маки с ней не уйдет — слишком высокое положение в клане. Лин — тем более, особенно если вспомнить, что он лигр, что его удержали в клане матери, что статус он поддерживает дорогими спорткарами…
Скажем, завести новый список — завалявшихся без дела. М-да… Как Эван. Он и кофе готовить умеет, и блинчики стряпать, а коня… Коня можно и простить.
Она залила заварившиеся травы в бутылку из-под вина, побултыхала её, чтобы травы собрали чувства Эвана, и быстро, пока еще не прошла решимость, выпила горькие, горячие травы.
Живот тут же скрутило болью — фантомной, чужой, но от этого не менее мучительной. Отчаяние. Нежелание жить. Решимость прорваться куда-то. Что-то сделать. Понимание, что сил не осталось, не пропустят, не дадут, не позволят… И тихим всполохом под белыми углями боли любовь, сводящая с ума.
Ник не сдержала стона, от боли опираясь локтями на столешницу. Сцепила зубы, проглатывая ругательства. Со спины её тут же обняли:
— Огонек…
— Все… Хорошо… — процедила она.
Маки шумно вдохнул носом и выругался:
— Зелье истинных чувств⁈ Ты мне… Не веришь, Ники?
Она выпрямилась, разворачиваясь в кольце его рук:
— Верю. Я проверяла не твои чувства…
— Ники, так нельзя. Это запрещено.
— Маки…
Тот сокрушенно поправился:
— Да, прости, Ник — не Ники…
Она хладнокровно напомнила:
— Ты забываешь — я ловец. Мне можно больше, чем другим. И… Пора возвращаться. Хватит, уже неделю тут торчим. Пора бы и по домам, Маки.
Ирбис даже замер от удивления, отпуская её:
— Ты меня выгоняешь?
Ник качнула головой:
— Не выгоняю, просто мне нужно на работу — хватит тут отсиживаться. Ловец кормится с заказов. А тут заказов не найдешь… Работу никто не отменял…
Маки задумчиво посмотрел на неё и пошел мыть кружку из-под молока — видимо, ему не очень хотелось, чтобы его истинные чувства тоже проверили.
Он ушел после полуночи, так и не признавшись, что делает Третий принц ирбисов в ледяной пустыне за Границей. Впрочем, Ник его об этом и не спрашивала. Спроси её Маки о том же самом, она бы лишь пожала плечами — сюда её закинул дом.
Утро впервые за неделю было одиноким, но недолгим — Ник слишком хорошо помнила свой позор перед Росси за Границей. Помнила его слова про грамотный режим тренировок. Он тогда был прав. Надо прекратить лениться и… Она передернула плечами, выглянув в окно — там клубился белый, холодный осенний туман, предвестник солнечного дня, но солнце будет днем, а сейчас ей бежать в холодном тумане, опутавшим деревья парка, словно сахарная вата.
Когда она заканчивала чистить зубы и все еще гадала, а стоит ли выходить именно сегодня на пробежку, в дверь кто-то постучал.
Ник, припоминая всех древних родичей хвостатых, пошла открывать, но это оказался не вернувшийся Маки, это был… Утес. Точнее Рик Арано. Почему-то в спортивной форме стражей. Арано улыбнулся Ник во все свои тридцать зубов — в этом плане природа оказалась щедрее к людям, дав им преимущество в два зуба.
— Доброе утро, Ник! О, ты уже в форме — хороший знак! Обувайся — побежали вместе…
— А я должна? — еле выдавила из себя Ник — позориться перед стражем не хотелось, им еще, быть может, вместе на задании столкнуться придется. И не раз. — Я как-нибудь сама…
Рик рычаще рассмеялся:
— Вместе веселее, поверь! Лин просил составить для тебя щадящую программу тренировок. Короче, кадет…
— Ловец, — тревожно поправила она его, неуверенная, что от Рика удастся отбиться без потерь.
— Не суть… — отмахнулся Рик. — Обувайся! Солнце встало, птички щебечут, новый день не ждет…
— Может, не надо?
— Надо, надо! И не переживай, я тут рядом живу — мне нетрудно.
— Кто бы сомневался, — буркнула она, скрываясь в доме. Рик за ней не последовал — хлеб они с ним не преломляли. Спешно собирая волосы в хвост и обуваясь — оборотней сердить не стоило, она пробормотала: — дом, в следующий раз меня для него дома нет.
Прозвучало так себе, несмешным каламбуром, но давать дому имя — это более странно, наверное. Понял ли дом её, она узнает только следующим утром… Если доживет до него — оставалось надеяться, что Лин предупредил Арано о её нулевой подготовке.
Парень взял легкий темп:
— Не бойся, кадет, я помню, что ты вытворяла на танцплощадке. Программу подобрал, учитывая это. Ты в курсе, что я ноги до кровавых мозолей оттанцевал?
— Меня это должно порадовать? — еле выдавила она, боясь сбить дыхание.
— Ты болтай, болтай. Не останавливайся — темп надо подбирать так, чтобы хватало дыхания для разговора.
— Это Лин сказал?
— Это я сказал, Ник! Посмотри, какая красота вокруг! Небеса, листва, сам воздух! Все поет о жизни…
— Уж лучше бы молчало, — честно сказала Ник, уже чувствуя, как наливаются усталостью ноги.
Дорожка вилась между деревьями, солнце пробивалось через их листву, рисуя странный зыбкий парк на клочьях тумана. В небесах пели птицы, и, если бы не боль в ногах, было бы хорошо. А еще бы лучше было с кружкой кофе в руках на собственном крыльце. «И не думать об Эване», — одернула она себя.
Арано, явно в насмешку, развернулся к ней и теперь бежал спиной вперед, еще и болтая при этом:
— Ты сильная, дево… Малы… — он снова попытался и сдался, — кадет! Ты справишься! Кстати, тут на днях будет танцевальный марафон у фейри в «Крови Холмов» — я, конечно, пас, но Жердь… Высокий такой, вы еще с ним танго забабахали, так что кэп бокал в руках взорвал… Короче, он предлагает… Не таращись так… Не кэп, и не бокал… Жердь предлагает сорвать куш — он хорошо танцует и надеется выдержать твой темп.
— И большой… Куш? — дыхание все же сбилось, бок начало колоть, пот заливал глаза — увидь еще сейчас Лин, точно бы понял — никакая она не фейри. И что за история со взорванным бокалом⁈ Что она там, орки рогатые, во время танго вытворяла, что лигр применил магию?
— Ооо! — Арано, словно догадываясь о её шатком финансовом положении, а ей ведь еще где-то надо найти денег на детский аукцион Эми, закатил глаза. — Большооой! Ирбисы, кстати, ни разу не брали приз, но с тобой, дево… Блин, не хватайся ты так за кинжал… Помню я… Мылом до сих пор периодически плююсь… Ловец, мы всех порвем на ленточки, как сеголеток!
Ник хваталась отнюдь не за кинжал, его она оставила дома, забыв положить в карман толстовки, она хваталась за разрывающийся от колющей боли бок, но не оборотню в этом же признаваться. Пусть лучше боится. А как рвут на ленточки сеголетки хрупких девушек, попавшихся на глаза оголтелой стае, им в школе ловцов показывали… К счастью, сама она с таким пока не сталкивалась. Настроение стало стремительно портиться.
Арано это заметил, но понял по-своему:
— Слушай, де… Ник! А Лин не лгал, что ты того… Хрупкая человечка… Завтра я дорожку покороче выберу, а сейчас…
Он, не дожидаясь разрешения, подхватил её за талию и забросил, сволочь такая, себе на плечи… Результат был незамедлителен — он еще и пары шагов не пробежал, а Ник уже еле сдерживала тошноту, жалея, что это не случай для применения боевых заклинаний, да и не готова она оказалась к ним. Вот что значит — размякла и приняла за своих. Пришлось, подавляя некрасящий ловца визг, мстительно хвататься за уши Арано — должна же она за что-то держаться, пока её везут на шее. Короткий, положенный по уставу ежик не позволял ухватиться за волосы как следует.
К кемпингу они подбегали оба умотанные… Хотя… Ник бросила сверху взгляд на Арано — тот не взмок и не побледнел. И где справедливость? Утешали только уши… Они у него знатно покраснели.
Старушки-соседки, поливавшие цветы в горшках возле своего автодома, отвлеклись на Арано, что-то шепча друг другу и краснея — чего уж скрывать, парень был шикарен, как все оборотни из штурм-отряда. Молодой, симпатичный, с широким разворотом плеч, да еще и в форме стражей, хоть и спортивной. Оборотень краснеть в ответ не стал — он улыбнулся старушкам и принялся стаскивать с себя сопротивляющуюся Ник — она не желала расставаться с его ушами.
Лин, сидящий на крыльце дома, только выгнул бровь и сказал:
— Лейтенант Арано, сам виноват. — по недоеденному пирожку в руках было ясно, что он тут не скучал в ожидании Ник. Явно соблазнял невинных соседок-одуванчиков — из их дома ароматно несло свежей выпечкой. Лин засунул в рот остатки пирожка и быстро его проглотил. — Жалобы и протесты не принимаются. Я предупреждал, что мисс Доу человек…
Он поймал Ник в своих объятья, несмотря на её потрепанный вид — ведь должен помнить, что это означает и к чему приводит. Прижал к себе, пока она судорожно пыталась продышать тошноту:
— Не вырывайтесь, мисс… Вы же не стоите на ногах. А Арано я в бассейн на занятия отправлю. Ему понравится.
Ник лишь вздохнула Лину в синюю повседневную форму стражей:
— Лин, мы опять обращаемся по фамилиям?
Он мягко напомнил:
— Обращаться по имени я выторговал всего на день, и он давно прошел.
— Давай пожизненно, а то я запутаюсь. И еще… Скажи, где тут можно взять напрокат броню?
Лин тут же подобрался — мышцы под руками Ник закаменели:
— Куда идем? И когда?
Вот это были именно те вопросы, которые она ждала от Маки, и не получила.
— Пока никуда, — честно сказала она, отстраняясь — её еще подташнивало, думать о еде и кофе было физически больно, а уж чтобы отправляться куда-то… Совсем надо быть безголовой.
— Ник, что задумала?
— Хочу проверить зону у моря — перспективно выглядит для работы.
Арано встрял:
— Только выглядит. Там какая-то хре… — он спешно поправился под тяжелым взглядом Росси. Одуванчики захихикали, отставляя свои лейки в сторону. — В общем, гадость там, которую никто пока не разгадал.
Лин добавил тактично:
— Награду в сто пятьдесят тысяч еще никто не потребовал.
— Сколько? — ошарашенно спросила Ник.
— Сто пятьдесят тысяч. Выход к морю округу стратегически необходим.
Ник задумчиво сказала:
— А сколько стоит лот на детском аукционе?
Лин не понял её интерес, но ответил:
— На прошлом аукционе ребенок ушел за тридцать тысяч. — Ник показалось забавным, что он в курсе таких торгов, но чем только лю… нелюди не интересуются.
Ник резко качнула головой:
— Если разгадаем загадку — деньги делим поровну.
Арано хекнул:
— Хорошо бы, только Третий у ирбисов уже много лет бьется над загадкой, а все там же.
Ник прищурилась: «Значит, не ходи — там опасно, да⁈» — жаль только, что наглой морды Маки рядом не наблюдалось. Вовремя слинял.
Лин задумчиво посмотрел на неё — явно не понял вспышки её гнева, но лезть не стал. Лишь протянул папку, которая лежала на ступеньке крыльца:
— Это тебе, Ник. Ты просила сведения о Эване Грее. Это они. И мы пойдем с Риком, не будем тебе мешать. Появятся мысли о ледовой Границе — приходи в Первый участок стражей на площади Лип. Это как раз у Кленовой улицы, возле пропускного пункта. А я пока попытаюсь найти нестандартный доспех…
Арано фыркнул:
— Ага, в обычном она будет болтаться, как мышь в кульке.
Ник криво улыбнулась — сравнение было ярким, обидным, но честным.
Лин, уходя прочь, сухо сказал:
— Даже спрашивать не буду, зачем тебе, Рик, понадобилось пихать мышь в кулек. Кстати, что там со стражем-вампиром в Четвертом? Лопес… Он еще служит? Вроде бы он приблизительно похож на Ник по телосложению…
Соседки по кемпингу проводили стражей восторженными взглядами. Правда, в этот раз они внимательно следили за Росси. И впрямь, такие экземпляры, как он, редко встречаются даже среди оборотней — крупный и в тоже время не громоздкий, пластичный, уверенный, сильный. Настолько нужный, что его даже из стаи матери не выпустили.
Ник принялась подниматься по ступенькам в дом, когда краем уха услышала спор:
— Да зачем ты эти семена собираешь? — проворчала одна из старушек.
Вторая уперла руки в бока:
— Я хочу потом посадить их на новом месте, когда съедем отсюда.
— Это же гибриды! Сколько раз тебе говорить — гибриды не дают новую жизнь. Генетику не обманешь.
— А я попробую.
— Ну-ну, обмани, как же! Гибриды стерильны!
Ник заметила, как прижал уши и чуть сгорбился Росси, явно расслышавший эти слова.
Гибриды не дают потомства… А Росси… Росси гибрид тигрицы и льва. Ник нахмурилась — вроде же что-то было в газетах про лилигров? Или лилигры получаются от лигриц? Надо сходить в биб… Ник осеклась — она обещала, что не полезет в тайны Линдро. Она продолжала провожать взглядом исчезавшего в тумане Росси. Для оборотня нет ничего страшнее бесплодия. Это означает потерю статуса в стае вплоть до омеги, о которого все вытирают но… Лапы. Росси не походил на омегу. Он по характеру, если не лидер, так точно не последний в стае. Только стае на это плевать. Там статус рассчитывается иначе.
Ник выругалась и села на ступеньку — Росси исчез в тумане, для стаи он всегда такой — исчезающий, ненужный, не оставляющий за собой никого. Он совсем как она — он никто.
Одна из соседок взяла лейки и пошла в свой автодом. Вторая осталась упрямо собирать ненужные семена цветов.
Ник собралась с силами и тоже зашла в дом. Приняла душ, привела себя в порядок — днем надо будет выбраться в библиотеку, хватит прохлаждаться без дела. Никто в клювике информацию про ледяной прорыв ей не принесет. Она заварила чай, достала из холодильника замороженные слойки и загрузила их в духовой шкаф. Села за стол, открывая папку, принесенную Лином. Информации об Эване было всего ничего. Пара бумаг, причем одна была написана от руки — Ник даже встала и подошла к своему списку требований к принцу — сверить почерк. Маки так и не признался, что что-то подправил в её списке. Лина же совершено бесперспективно пытаться расспрашивать о таком.
Духовка пропищала, что время вышло, и Ник, надев защитную рукавицу (алхимические плиты ломались редко, но рука потом все равно же не регенерирует), отвлеклась — достала тарелку со слойками.
Почерк не совпал. Впрочем, изначально было понятно, что Росси не будет страдать такой ерундой. Значит, все же Маки подписал про единственное исключение из оборотней. Вот обормот, а не оборотень!
Ник вернулась за стол, уже с чаем, слойками и рабочим, не самым хорошим настроением. Она заставила себя улыбнуться — кукситься глупо, пусть работа не самая приятная, но совершенно точно нужная, да и кормит хорошо.
Она, уже тщательно, пробежалась глазами по первому листу, с которым ходила на кухню. Ничего интересного обнаружить не удалось. Никаких зацепок. Кажется, Эван удачно избегал любого внимания властей.
Ник потерла виски.
Эван Грей. Тридцать один год. Родился в Двадцать первом округе. Сведений о детстве нет. Сведений о юношестве нет. Сведений об образовании нет. В обществе ветеранов не состоит. Зарегистрированный маг-стихийник. Не работает по профилю.
Ник сделала глоток обжигающе горячего чая. На конец войны Эвану было двадцать пять с хвостиком лет. Хоть чуть-чуть да должен был воевать. Или повезло? Еще учился? Хотя, какая разница. Она продолжила продираться через мелкий, убористый почерк.
Переехал в Третий округ пять лет назад. Состоял в браке с Андре Тома. Сведений о мисс Тома не сохранилось.
Вполне понятно — война уничтожила множество архивов… Заканчивалось все припиской: «Миссис Грей признана пропавшей без вести во время Ледяного прорыва. Копии свидетельства о рождении мистера Грея, о заключении брака, диплома Университета запрошены, требуется время на их получение».
Ник перевернула листок, но с другой стороны было пусто.
— М-да…
Она откусила слойку и принялась за вторую бумагу — это была дрянного качества копия листа вызова из станции парамедиков. Ник прочитала причину госпитализации миссис Грей в экстренное акушерское отделение больницы святой Марии при Медицинском университете Либорайо и выругалась:
— Я идиотка…
«Беременность 33–34 недели. Отслойка плаценты. Массивная кровопотеря. Геморрагический шок. Гибель плода?» написано было в листе.
Ник бросила на столе недопитый чай и, прихватив с собой амулеты, понеслась на улицу — Эвана нужно было спасать! Иногда собственный идиотизм потрясал Ник до глубины души — Росси хотя бы честнее, сразу признался, что не умеет собирать улики и анализировать… Зато она сама все поняла, проанализировала и даже приговорила Эвана к смерти. Идиотка! Истинные чувства Эвана не лгали — он до сих пор любил свою жену и, кажется, выбрал слишком экзотический способ самоубийства… Или душеедка сама к нему привязалась.
Хорошо, что Кленовая улица была относительно близко, но Ник к концу феноменальной пробежки прибить Арано хотелось откровенно. Ноги уже не гудели — они горели от боли. Дыхание не восстанавливалось, сердце билось об грудину. Ник вспотела, наверняка залилась нездоровым румянцем, но ей было все равно. Впрочем, Эвану было тоже плевать на её внешний вид. Он без сознания валялся на полу кухни.
Ник рухнула на колени перед ним, спешно прислоняясь ухом к груди. Она боялась, что его сердце, истощенное душеедкой, уже могло остановиться. Но нет, оно упрямо билось, он еще боролся за свою жизнь. Ник выпрямилась, спешно достала из кармана куртки амулет и положила его на грудную клетку Эвана. Активировала амулет, надеясь, что магии хватит, чтобы заполнить потерянные Эваном силы. Его надо было или срочно отправлять в больницу с маготделением или тащить к себе домой. Только вот незадача — вызвать ни бригаду парамедиков, ни такси, Ник не могла. Алхимического интерфона, способного выдерживать перемещения через Границы, у неё отродясь не было, а купить местный интрафон она еще не успела. Она обхлопала карманы Эвана в поисках интрафона, но того не нашлось. Ник вскочила на ноги и пронеслась ураганом по кухне, по первому этажу и даже забежала на второй — интрафона не было. Дом далеко, тащить на себе Эвана не с руки — она сляжет раньше, чем дотащит его хотя бы до улицы. Оставался только Росси.
Ник рванула на площадь Лип — ничего, будет должна ему услугу, сама же ошиблась с Эваном. На площади было шумно — за Границу через пропускной пост вереницей заезжала строительная техника. Как только разберут разминированные завалы, Границу перенесут, и у города появится новая улица. Было приятно осознавать, что в этом есть и её заслуга.
Ник залетела в участок стражей. Он тут был большим — не просто участок, а еще и база нескольких штурм-отрядов вместе с полигоном для тренировок и общежитием.
В помещении было прохладно — за ночь все остыло, а солнце еще не успело подняться и прогреть здание. Впрочем, работающим тут оборотням было плевать на холод, они не мерзли. Очереди к дежурному стражу не было, хотя пара рядов пластиковых стульев для посетителей была занята — в основном сидели мужчины с бумагами в руках, видимо, ждали получения пропусков за Границу.
— Мисс? — молодой, мелкий по меркам оборотней страж отвлекся от бумаг, которые заполнял, и поднял на Ник глаза: — вы что-то хотели?
— Доброе утро, страж. Я ловец Ник Доу, — она похлопала себя по карманам и мысленно выругалась — забыла знак дома. Пришлось доставать кинжал и демонстрировать хризантему, знак ловцов, на его рукояти. — Мне срочно нужен капитан Росси. Пожалуйста, вызовите его сюда!
Страж с нашивкой «Альва Торрес» нахмурился:
— У Седьмого штурм-отряда сейчас тренировка…
— Прошуууу, — Ник старательно улыбнулась и посмотрела на стража снизу вверх, как делал Маки, добиваясь своего. — Пожалуйста. Это очень важно.
Торрес явно сомневался:
— Простите, но прерывать их тренировку…
— Это очень важно.
— Это пока невозможно.
Из коридора за стойкой дежурного вышел другой страж, неся в руках пропуска. Толпа просителей тут же хлынула к стойке, почти сметая Ник в сторону — она была ниже всех в толпе на полголовы, а то и больше.
Торрес лишь сказал погромче, чтобы она точно расслышала — у оборотней были свои представления о человеческом слухе, как правило, крайне превратные:
— Тренировка закончится через час, тогда я и вызову капитана. Подождите в холле.
— Рогатые орки! — буркнула Ник, замечая, как второй страж замер, рассматривая её. Они точно никогда не встречались — такого рыжего парня, явно из лис, Ник бы запомнила. Он нагнулся к Торресу и что-то уточнил, а потом после пояснений стража, буркнул:
— Ты совсем за новостями не следишь⁈ Это же невеста Третьего из ирбисов!
Торрес заинтересованно посмотрел в сторону застывшей Ник:
— Это та, что на танцполе с нашим кэпом целовалась⁈
— Именно! — второй страж приподнял трубку стационарного интрафона и принялся куда-то звонить. Кажется, они не подозревали, что Ник их слышит. И что за история в новостях? Ник еще бы поняла, если бы попала в новости округа, как ловец, но как невеста⁈ Да еще целовавшаяся на танцполе с Росси… У кого-то была дивная фантазия. Или ей пора завязывать с танцами. Как-то плохо они сочетаются с ней. Поцелуй Росси она бы точно запомнила.
Лин прилетел чуть ли не через пятнадцать минут — в не совсем свежей форме и с мокрыми волосами. Неужели и впрямь устроил тренировку в бассейне⁈ Арано прибьет её за такие издевательства. Это тигры без ума от воды, ирбисы её предпочитали избегать. Линдро поймал взгляд Ник, тревожно оглядел, явно проверяя комплектность конечностей, и, убедившись, что с неё все в порядке, уже более спокойно подошел к ней:
— Еще раз доброе утро. Что-то случилось?
Она грустно улыбнулась:
— Случилось. Оказалось, что я самоуверенный ловец, и теперь мне нужна помощь.
Линдро замер, что-то спешно про себя рассчитывая:
— От закона не смогу защитить, если только не вступишь в отряд. Перес уже который день поет, чтобы я заманил тебя на службу — так ты будешь обходиться округу дешевле… А со всем остальным — справимся.
Это была слишком неожиданная поддержка, и Ник призналась:
— Я не настолько самоуверенна, чтобы идти против закона. Я сама рука закона, забыл? Просто… Помнишь парня, Эвана Грея?
— И…?
— Мне его нужно срочно перевезти к себе домой. Он нуждается в магической помощи.
— Можно вызвать параме….
Ник его перебила:
— Понимаешь, я не уверена, что у него есть страховка, покрывающая магическое лечение. Уж лучше я сама — сама ошиблась, сама исправлю.
— Что требуется от меня?
— Перетащить его ко мне в дом.
Лин без лишних вопросов направился к уличной двери:
— Не проблема. — Он бросил Торресу через весь холл: — я отлучусь на час, не меньше. Я на связи, если что!
Страж, раздававший пропуска, кивнул и пробормотал:
— Силен наш кэп — невесту ирбисов отбивать.
Торрес кивнул:
— Что-то будет…
Ник сцепила зубы и промолчала. Лин, открывая перед ней дверь, отрешенно заметил:
— Они неправы. Я с ними потом поговорю.
Площадь продолжала шуметь и бурлить — так теперь тут будет долгое время. Красного спорткара нигде не было видно. Завеса Границы колыхалась, создавая иллюзию жары, хотя на самом деле солнце только-только поднялось над крышами зданий, прогревая землю. Пахло пылью и особой осенней свежесть. Небеса продолжали курлыкать улетающими прочь птицами. Говорят, сама Ник не помнила, раньше небо всегда было в белых росчерках от самолетов, сейчас из-за Границ они не летали. Интересно, наверное, уметь летать — приходить в аэропорт, выбирать самолет и нестись в небеса… Она даже приподнялась на цыпочках, ловя холодные порывы ветра, но никто в полет её не позвал. Люди разучились летать. Они навсегда оказались прикованы к земле. Скоро пойдут затяжные осенние дожди, будут ржавые лужи, будут снежинки в трещинках дорожного покрытия, снова придет одиночество, прикасаясь холодной лапой. Ник поежилась и пошла следом за Лином — тот уже недоуменно оборачивался на неё. Он направился к черной, неприметной машине, открывая перед Ник дверцу:
— Садись.
Ник, пристегиваясь — это была старая, еще довоенная модель, совсем не похожая на навороченный спорткар, осторожно уточнила:
— А что за история в новостях с… танцами? — так сказать лучше, чем упоминать поцелуй, которого вроде бы не было.
Лин, заводя машину и лавируя между грузовиками, пояснил:
— Не волнуйся. Так, всего лишь сплетни, они всегда сопровождают меня или кого-то из отряда. — Только в глаза ей он при этом не смотрел. — Никаких проблем. Оба клана, и ирбисов, и тигров, наперегонки скупили весь тираж газеты. Беспокоиться не о чем, тем более что брачную метку с тебя сняли.
— Это так заметно?
Лин подтвердил кивком:
— Заметно.
Ник вздохнула с облегчением — все же Маки её не обманул.
Лин тем временем припарковался у дома Эвана и сказал, выбираясь из машины:
— Посиди тут, я сам его дотащу. Алхимическим раствором же пахнет?
— Пахнет. — подтвердила она. Ей и так было чем заняться — надо было продумать, какие амулеты задействовать для лечения Эвана. У неё в последнее время туго было с покупкой новых амулетов. Надо будет сходить в банк и проверить, пришли ли деньги от управления округа.
Лин ногой захлопнул дверь дома, таща на руках почти синего от магического истощения Эвана. Он так и не пришел в себя — дело было серьезнее, чем Ник думала. Лин забросил Эвана на заднее сиденье, вернулся за руль и поехал в сторону кемпинга. Молча. Ник тишина тоже устраивала. Было по-осеннему уютно — от Лина пахло деревом, от Эвана увяданием и все тем же кофе. Чем пахло от неё самой лучше не думать. Лин периодически посматривал на Ник — видимо, смыть аромат Маки не удалось.
На пороге автодома Лин, таща Эвана на руках, прочти скороговоркой выдал:
— Я, оборотень Линдро Росси прошу однократного доступа в твой дом, чтобы занести Эвана Грея до кровати или куда скажешь. Я не причиню вреда ни тебе, ни дому, ни его обитателям.
Ник приглашающе распахнула дверь — надо все же будет преломить с Лином хлеб, а то совсем не дело — дружить и так не доверять. Она провела Росси через весь дом. Сейчас тот опять изменился — вместо огромных бревен и интерьера охотничьего дома, он превратился в обычную городскую квартиру, не самую большую при том: столовая и кухня как у Эвана — белоснежные, гостиная в голубых тонах, спальня… Спальня была единственным, что никогда не менялось в доме Ник. В приглушенных серых тонах, с большой кроватью под балдахином, с пустыми полками для безделушек и фотографий. Ни телевизора, ни компьютера — на алхимические не было денег, а обычные не выдерживали переходов через Границы. Уделом Ник были книги и библиотеки.
Ник скинула с кровати грязное белье, спешно заправляя свежим — больше класть Эвана было негде. Дом слишком переменчив, а Ник надо, чтобы защитные знаки продержались как можно больше. Достав кинжал из ножен, она спешно принялась выцарапывать знаки на изголовье кровати и на всех четырех колоннах балдахина.
Лин замер на пороге, странно оглядываясь.
Ник, присев перед изножьем кровати, махнула рукой:
— Заноси. Положи его на кровать.
Лин не сдвинулся с места:
— Ник, подумай, пожалуйста, еще раз.
Она отвлеклась от знаков:
— Прости?
Лин увещевающе повторил:
— Подумай еще раз. Ты говорила, что сама по себе, но… Твоему ирбису не понравится чужой мужской запах в твоей кровати.
Ник посмотрела на Лина снизу вверх:
— Если он не поймет этого, то сам виноват. Заноси!
Лин упрямо продолжил стоять.
Ник выпрямилась:
— Что в этот раз?
— Моего запаха тут тем более не должно быть.
Ник посмотрела на Эвана, прикинула, хватит ли ей сил самой дотащить его, и честно сказала Росси:
— Знаешь, Линдро, друг из тебя так себе.
— Согласен, я проблемный друг. — обижаться он не стал, и Ник в который раз удивилась его выдержке. Иной и человек бы обиделся на её слова. — Предлагаю расторгнуть дружбу. Я не учел столкновения интересов ирбисов и тигров.
— Это не то, что я имела в виду, — задумчиво пробормотала Ник, пытаясь забрать Эвана из рук Росси. Тот лишь бросил на неё недовольный взгляд и все же вошел в спальню, резко опуская Грея на кровать и тут же шагая прочь.
— Засыпь все черным перцем. — сказал Лин в дверном проеме. — Хотя это спальня… Тут будет уместнее ваниль или любой цитрус.
Ник понятливо кивнула:
— Спасибо за совет. Если можешь подождать, то достань из холодильника и разогрей, пожалуйста, хлеб.
Линдро нахмурился. Его идеальные, ровные брови почти встретились над переносицей:
— Мы решили…
Ник его перебила:
— Ты решил.
Росси заметил:
— Твоя правда. Я решил…
— Разогрей хлеб… И, если умеешь, свари кофе.
— Ясно.
Ник, склоняясь над Эваном, улыбнулась — ему всегда все было ясно. Просто идеальный оборотень. Она спросила в спину:
— Ты блинчики умеешь печь?
— Блинчики? — Лин развернулся, с недоумением её рассматривая.
— А, забудь. Блинчики умеет делать Эван. — Она занялась парнем — удобнее положила его на кровати, стащила обувь, оставляя его босиком, кинжалом разрезала футболку на груди и принялась кровью из рассеченного пальца выводить отворяющие магию знаки. Было слышно, как на кухне шумно принюхался Линдро. Ник вздрогнула — неудобно получилось, Маки редко когда успевал добраться до спальни со своим темпераментом. Рогатые орки, надо было соглашаться на расторжение дружбы, чем так доводить вполне хорошего оборотня.
Из спальни она вышла только через час — уставшая, понурая, подозревавшая, что Лин уже давно вернулся на службу. Эван с трудом впитывал в себя магию, на него пришлось истратить почти все амулеты. Оставшиеся для подпитки не подходили, приходилось надеяться, что сил самого Эвана хватит на восстановление.
Лин оказался все еще на кухне — он сидел за столом, задумчиво рассматривая горку блинчиков на тарелке. Пакет с надписью «Домашняя выпечка от миссис Джонс» стоял возле плиты. Одуряюще пахло свежим кофе — Ник, плюхнувшись на стул, обнаружила, что тот еще горячий. От кружки чуть несло магией.
— Лин?
— Аюшки?
И это незамысловатое «аюшки» ножом прошлось по сердцу, заставляя с трудом вдыхать ставший твердым и неподатливым воздух. Кто-то точно так же отзывался в её детстве…
Ник прикрыла глаза, сделала глоток кофе, успокаиваясь, и только потом спросила:
— Ты маг?
— Слабый, в штурм-отряды не магов не берут. Я думал, ты знаешь. — Лин подтолкнул к Ник тарелку с блинчиками, а сам потянулся и взял для себя хлеб, разламывая его пополам. Часть протянул Ник, часть оставил себе, тут же откусывая: — покой этого дома священен для меня.
Ник тоже откусила хлеба, не стала жульничать, как было с Маки.
— Будь гостем, Линдро Росси — тут тебе всегда рады. — Она бледно улыбнулась, — а когда не рады, значит, встали не с той ноги. Что тоже бывает.
— Можно вопрос? — Лин внимательно рассматривал Ник, продолжая длинными, не совсем изящными, зато чертовски сильными пальцами отмалывать кусочки от хлеба и крошить их себе в тарелку.
— Давай, — уклончиво сказала она, принимаясь за первый блинчик и вздыхая — вкусно, но не то. Не принц. И хорошо! Меньше проблем с Маки.
— Что у тебя случилось с Греем? У тебя неприятности? Во что ты ввязалась?
— Это не тянет на дружеский интерес, если честно. — призналась Ник. — Про равные отношения вообще молчу.
Она облизнула палец от масла. В приюте не обращали внимания на прививание этикета.
Лин возразил, собирая крошки хлеба в ладонь:
— Это как раз равные отношения. Я имею право знать, что у моего друга случилось. — Он закинул крошки в рот, наверное, с войны и последующего голода осталась привычка. А тот же Маки, видимо, не знал плохих времен — ему ничего не стоило бросить в мойку недопитый стакан с молоком или выбросить что-то недоеденное.
— Не надо на меня давить! Я не ребенок. Я ловец.
— А я страж. — парировал Лин. — И могу помочь. Не был бы другом — прошел мимо. Не относился бы как к равной — прочитал бы папку со сведениями на Грея и сам бы все решил.
— А ты не читал?
— Не имею привычки лезть в не свое. Сведения для меня собирал мой знакомый — страж-следователь. Мы вместе служили на войне. А что?
Ник фыркнула — приехали, Лина рано вычеркивать из подозреваемых в осквернении её списка:
— То есть там не твой почерк?
— При чем тут почерк?
— Ни при чем.
— Ясно. Почерк не мой — все писал мой знакомый. В папку я не лез. Про Грея ничего не знаю. И, кажется, не узнаю. Ник, ты уверена, что тебе нужен друг?
— Это подлый удар.
— Прости. Я… Иногда меня заносит — признаю свою вину. Так… Я могу тебе чем-нибудь помочь?
— Не знаю…
— Ник…
— Дай собраться с мыслями. Мало кто любит признаваться, что идиот.
— Я бываю идиотом. Это нестрашно. Страшно упираться до конца, что идеален, творя опасные глупости.
Ник забросила в рот очередной блинчик — она тоже не любила, когда еда пропадает, к этому её приучила жизнь в приюте, откинулась на спинку стула и честно рассказала всю историю Грея, лишь опустив подробности с кофе, футболкой и неполученными блинчиками. Это Линдро точно знать ни к чему.
Лин задумчиво всю историю прихлебывал кофе.
— Ясно…
— И что ясно?
— Что оставлять тебя наедине с Эваном нельзя. Придется попроситься к тебе на постой.
Ник прищурилась — это было обидно. Она же ни слова ни сказала, что Эван её заинтересовал не только как пострадавший от лап душеедки. То же мне, блюститель нравов!
— Неожиданный вывод.
— Ты не сможешь постоянно следить за Эваном — тебе иногда нужно спать. А без присмотра он повторит свой самоубийственный трюк.
— Ты думаешь… — Ник даже поперхнулась словами — в её голове не укладывалось возможное повторение самоубийства, если у Эвана именно оно и было. После войны, как бы тяжело не было, хотелось одного — жить. До одури жить.
— Он за три года не смирился с потерей. Быть может, сам вызвал душеедку — поверь, у нас спокойный округ, душеедок на улицах не подхватишь. Это же не простуда. Он или нашел ее где-то, или сам вызвал. И кто его знает, что еще за идеи у него в голове бродят. Он может оказаться совсем дурным. — почему-то смотрел Лин при этом куда-то вдаль, мимо Ник.
— Как же все не вовремя… Я хотела разведать территорию больницы за Границей как раз…
— Я не дурной… — хрипло раздалось за спиной Ник, заставляя её разворачиваться.
Эван, крайне бледный, кутающийся в остатки футболки и периодически ловящий стремящиеся свалиться джинсы, тем не менее уверенно стоял в проходе между столовой и кухней.
— Однако, ты живчик, Эван. — пробормотала Ник, не удержавшись — она думала, что раньше вечера он не поднимется с кровати.
— Андре говорила, что я шилозадый, не могу спокойно усидеть.
Лин лишь молча подвинул новый хлебец по столу. Ник замерла, ничего не понимая — то ли это забота такая, то ли Лин ей не доверяет, как ловцу. Сама она особо на ритуал разделения хлеба никогда не полагалась. Тех же вампиров этот обряд не касался. Эван взял хлеб в руки:
— Я Эван Грей, человек… Не помню, преломляли ли мы хлеб… Но… — Он с трудом разломал хлеб на три куска и протянул Лин и Ник. — Покой этого дома священен для меня. Кстати, маги умеют обходить этот ритуал. Я и он, — палец уперся в Лина, — сделаем это запросто.
— Лично я не буду нарушать этот ритуал, — строго сказал Лин.
— Я тоже. — отозвался Эван. — Просто решил предупредить простодушную хозяйку дома.
Ник поперхнулась словами — вот простодушной её точно никогда не называли, а потом вспомнила, что сама же стерла Эвану память:
— Я ловец первого класса Гильдии ловцов Ник Доу. Догоню и сама обижу кого захочу.
Лин подтвердил кивком:
— Она на такое способна. Ник всего за пару часов мне на день вывела из строя штурм-отряд. Ноги в кровь стерли. И это оборотни, между прочим.
— Это были танцы. — поправила Лина Ник, чтобы Эван не понял все превратно.
Лин все же решил представиться:
— Кстати, я капита…
Эван, почему-то направляясь к плите, оборвал его:
— Кто же не знает легендарного Линдро Росси. Второго среди львов и десятого среди тигров.
Ник лишь выругалась:
— А простые нетитулованные особы тут на кухне вообще присутствуют⁈ Хоть иногда.
Эван, поставив на плиту турку со свежей водой, ответил:
— Я простой маг. Ни титулов, ни положения, ни работы, ни хре… Ничего нет. Даже надежды. — он вздохнул и полез в мешок с кофе. Правда, перед этим замер, читая список требований Ник. Еще и фыркнул удивленно. — Жестоко…
Что жестоко, он уточнять не стал, поддержанный неожиданной улыбкой Лина:
— Кому сделать свежий кофе? Мне почему-то кажется, что я его просто обязан сделать… Или, быть может, завтрак приготовить? Блинчики… — его взгляд замер на пустой тарелке перед Ник. — Кажется, я обещал блинчики…
— Спасибо, не надо, — Лин уже не улыбался, и Ник тревожно вспоминала свои требования к принцу. Что там было жестокого в кофе, блинчиках и коне? — И Ник… Я не принц, я не второй среди львов, я не десятый среди тигров. Я лигр, я вне этой всей глупой иерархии. В отличие от Маки Форда — тот третий по линии наследования. Все, что нужно знать о моем положении в обществе, я тебе уже говорил — я капитан Седьмого штурм-отряда. Не более того.
Ник поздновато вспомнила, что Лин гибрид. К счастью, ей пришел на помощь Эван, меняя тему:
— Я случайно слышал, что ты, Ник, собиралась отправляться за Границу к больнице святой Марии…
— И…? — по большому счету она понимала, почему Эван хочет туда попасть, но неожиданностей не хотелось.
Эван, закинув зерна в ручную кофемолку, стоявшую у плиты, бесцветно сказал:
— Возьми, пожалуйста, меня с собой. Я предлагаю свою услугу в обмен на посещение больницы. — Он с вызовом посмотрел в глаза Ник, — любую услугу. Вплоть до рабства. Я маг — я многое могу. Я очень полезный в хозяйстве. — глаза его тем временем косили на висевший на стене список Ник. — Я ко всему прочему умею готовить, варить кофе. Блинчики — моё второе имя.
Лин еле заметно отрицательно качнул головой — он явно не любил гражданских на заданиях.
Ник прикусила губу — рука Лина потянулась к её лицу:
— Не надо… — Подушечки пальцев легко скользнули по нижней прикушенной губе. Вот и думай сама, что не надо — закусывать губу, или брать с собой Эвана. Или все сразу.
— Мне очень надо, — Эван даже кофе забыл забросить в турку. Он смотрел только на Ник, видимо, знал, что помощи от Лина не дождется. — Там моя семья. Я… Должен хотя бы попрощаться с ними. Я… После ледяного залпа — мы с Андре как раз попали под него… Я был добровольцем, помогавшим разбирать лед. Я дневал и ночевал там — было обещано, что нам дадут попрощаться с родными… А потом идиоты-стражи решили, что там опасно, и нас всех выкинули под зад. Я… Ник… Возьми меня с собой. Я не буду творить глупости. Я не дурной. Я всего лишь хочу кое-что проверить и попрощаться с семьей. Я… Я не сам вызвал душеедку. Я подхватил её именно в больничном городке. Ник… Я не выдержу еще пару месяцев неизвестности. Прошу! Ты, как ловец, можешь нанимать магов — найми меня, я помогу пройти холод и лед. Я не возьму с тебя за свои услуги ни медяшки. Сам приплачу! Мне всего-то надо попрощаться с семьей.
Лин нахмурился, выцепив из монолога Эвана иное, чем Ник — та сжала зубы, она вспоминала себя и свою семью.
— Пару… Месяцев?
Эван отмахнулся, занимаясь кофе:
— Может, чуть больше — с душеедкой сложно отслеживать время…
Лин подсказал, опережая Ник:
— Прошло три года, Эван. За три года ни маги, ни вампиры, ни мы, стражи, не продвинулись в деле ледяного залпа.
Эван сжал руки в кулаки. Он затравлено посмотрел на Лина:
— И что, дело закрыто, расследование приостановлено, виновных не будет, да? Границу порвало к чертям, люди погибли, но наказан никто не будет…
— Не был. — поправил его Лин.
— Какая разница. — Эван прикрыл глаза, а потом резко выпрямился, беря себя в руки. Он улыбнулся Ник: — наверняка губернатор назначил премию за раскрытие тайны. Ник, возьми меня с собой — я не буду мешать.
Ник, вспоминая себя в госпитале, вспоминая, как болела душа, вспоминая, как рвалась куда-то, решительно сказала:
— Возьму, Эван.
Лин вмешался:
— Это опасно.
Она пожала плечами:
— Жить вообще опасно. И, Лин, мою просьбу о доспехе можешь не выполнять — я пойду сама, с Эваном.
Лин что-то прошипел себе под нос, снова о кретинах, заставляя Ник выпрямляться, и заявил:
— Доспех уже найден. Я подал заявку на обследование больничного городка и кампуса на завтрашнее утро. Заявка уже прошла одобрение. За своего мага, Ник, отвечаешь сама — для начала, его откормить не мешало бы. И не беспокойся, ему броню тоже найдем, ему нетрудно будет болтаться мышью в кульке. — Он встал, явно прощаясь. — Завтра встречаемся в восемь утра в отделении стражи на площади Лип. Впрочем, лучше я сам заеду за вами.
Ник тоже встала и пошла за оборотнем, почему-то поясняя:
— Лин… Он хороший. Правда. Представляешь, душеедка умирая, назвала его папой. Он хороший.
Оборотень обернулся на неё в двери:
— Эван может сколь угодно быть хорошим, но полагаться на него нельзя — он гражданский. Он может… — он сжал зубы, явно подавляя ругательства. — Он все может, Ник. Рекомендация от душеедки так себе.
Ник улыбнулась — рекомендации дома она доверяла полностью, только Линдро это не скажешь, еще отправит к психам.
— Просто поверь.
— Ясно. До завтра, Ник.
— До завтра, Лин.
Он легко сбежал по ступенькам, напоследок добавляя:
— Одежду я для Эвана захвачу, а то парни его засмеют завтра.
Ник рассмеялась:
— Ты тоже хороший, Лин.
Тот лишь пятерней взъерошил ежик своих волос — кажется, ему так раньше не говорили.