Ведьмы собрались вокруг Кэлен. Каждая прикасалась к ней с мягким сочувствием и рассказывала, как Шота втянула ее в свои планы. Они извинялись за свое участие в таком ужасном замысле. Все они говорили наперебой, стараясь объяснить, что мирно жили, когда Шота, главная ведьма, призвала их магией своей клятвы, вынудила вступить в ковен и принять участие в ее грандиозном плане.
Когда подошла обезображенная ведьма — одна ее глазница была пуста и покрыта шрамами, нос искалечен, а губ вовсе не было, — Кэлен пришлось постараться, чтобы на ее лице не отразился ужас. Ведьма с благоговением прикоснулась к Кэлен.
— Всю жизнь меня преследовали за то, что я ведьма. — Ее речь была прерывистой и невнятной из-за увечий.
На месте отрезанных губ образовались толстые рубцы, которые стягивали кожу и обнажали десны и зубы, придавая жуткий вид. Пустая глазница и оскал создавали впечатление голого черепа, и на ведьму было трудно смотреть.
Она облизнула зубы языком и продолжила:
— Меня звать Яра. Сами видите, — сказала женщина, смущенно указав на свое лицо, — со мной много чего гадкого сделали те, кто считал, что дар делает меня злом. Я ненавижу свои шрамы на лице, все смотрят на них с омерзением. — Она закашлялась от волнения, и несколько слезинок из ее единственного глаза скатились по щеке. — Но самой злой была Шота. Она должна была понимать меня лучше всех остальных. Она знала, что я страдала, знала, что я буду жить с этим всю оставшуюся жизнь, и все равно использовала меня и мое лицо, чтобы вас напугать. Вы освободили меня, Мать-Исповедница. Спасибо.
У Кэлен тоже выступили слезы. Она положила руку на плечо ведьмы и обняла ее так же, как Ниску. В прошлом Кэлен тоже считали злом из-за силы исповедницы.
Она постучала пальцем по груди ведьмы:
— Твоя красота вот здесь, но я могу ее увидеть.
Другая ведьма подошла к Кэлен и коснулась ее руки. Она была прелестной молодой женщиной, но родимые пятна под глазами создавали впечатление, что из глаз течет кровь. Ее нежный голос контрастировал с отталкивающим видом родимых пятен.
— Мать-Исповедница, меня зовут Теба. Мы все надеемся, вы понимаете, что это дело не наших рук. Мы не питаем к вам вражды и надеемся, что ваше сердце сможет не держать на нас зла. Простите, что принимали в этом участие, хотя и не по своей воле.
— Нас использовали, — сказала немолодая женщина с длинными волнистыми белыми волосами. На одной стороне ее носа была большая бородавка, а кончик носа свисал, словно был из воска и оплавился от пламени. — Шота использовала нас так же, как намеревалась использовать ваших детей после их рождения.
— Она лгала с самого начала, — сказала другая женщина. Она была очень низкой, и из-под рваного подола ее платья торчали колышки вместо ног. — Она собиралась убить вас после родов и оставить детей себе. Это самое большое зло, которое одна женщина может причинить другой и ее детям. Нас она использовала, но то, что она собиралась сделать с вашими детьми, — намного, намного хуже. Мне так жаль, что это почти произошло.
— Никто из нас и не думал причинять кому-то вред, — сказала Яра, стараясь четко выговаривать слова. — Нас всех травили за то, что мы родились ведьмами, никто не желал знать, какие мы на самом деле. Мы просто хотели, чтобы нас оставили в покое.
— Но среди нас были и ведьмы со злыми сердцами, — сказала Теба. — Они сами пожелали участвовать в грандиозном плане Шоты, хотели причинить вам боль. Эти четверо мертвы, как и Шота. Вряд ли кто-то из нас осмеливался мечтать, что вы выживете, но мы искренне рады, что все закончилось хорошо.
— Мы понимаем, что у вас нет причин нам верить, — сказал кто-то еще. — Но я клянусь добрыми духами, что мы говорим правду.
— Я могу поручиться за искренность их слов, — сказала Шейла. — Я провела немало времени с этими женщинами и узнала, что у них на сердце. Сердца убитых тобой ведьм черны, но эти ведьмы — мои сестры, и у них добрые сердца.
— Я понимаю. — Кэлен развела руками. — Мне жаль, что всем вам пришлось страдать. Как и мой муж, я никого не виню за грехи других людей. Каждого следует судить по тому, кем он является и что делает. Надеюсь, все вы теперь сможете вернуться домой и жить в мире. Знайте, что я не держу на вас обиды. Надеюсь, что и другие не будут.
Какое-то время они перешептывались между собой, а потом закивали.
— Мы все обсудили, — сказала ведьма с волнистыми белыми волосами, — и все согласились, что любая из нас придет вам на помощь, если вы попросите. Мы хотим как-то загладить свою вину.
— Вы не виноваты, но я буду помнить о предложении — может, когда-нибудь мне понадобится ваша помощь. — Кэлен глубоко вздохнула. — Вряд ли Шота этого заслуживает, но она в прошлом помогла мне и магистру Ралу, и поэтому следует отнести ее тело в Предел Агаден и похоронить там.
Ведьмы склонили головы и принялись перешептываться.
— Мы так и поступим, Мать-Исповедница, — сказала Ниска. — Вы заботитесь о ней больше, чем она о вас.
Кэлен кивнула:
— Я уже давно ее знаю. Хотя она намеревалась сделать нечто плохое, эта женщина слишком непроста, чтобы судить ее по одному поступку, спровоцированному мыслью о такой силе. Она уже заплатила за это.
— Надеемся, ваш муж жив, — сказала женщина, стоявшая позади. — Но если нет, мы готовы помочь вам, чем сможем.
— Кое-что мы можем сделать, — сказала Шейла, оглянувшись на других ведьм. — Когда Шота спровоцировала у Матери-Исповедницы выкидыш, магистр Рал дал ей сырое молоко дыхания матери, пока я готовила отвар.
Среди женщин послышались беспокойные шепотки. Их явно встревожил этот факт. Они озабоченно поглядывали на Кэлен, и она тоже занервничала.
Яра подняла руку:
— Мы можем объединить дар и наложить заклинание рождения, которое облегчит роды и поможет детям родиться здоровыми.
Шейла улыбнулась:
— Об этом я и думала.
Кэлен немного успокоилась.
— Я буду благодарна за такое заклинание.
Женщины плотно окружили Кэлен, положив ладони друг другу на плечи. Они закрыли глаза и стали в унисон шептать слова заклинания. Кэлен не разбирала слов, но уловила искренность их намерений.
Как только они закончили, то отступили и, следуя примеру Шейлы, опустились на колени и склонили головы.
Кэлен приняла эти почести. Выждав некоторое время, она нарушила тишину:
— Встаньте, дети мои.
Именно так Мать-Исповедница официально обращалась к своим подопечным.
Пока они поднимались, Кэлен услышала какой-то звук и повернулась. Она увидела появившихся из тумана Морд-Сит, одетых в красную кожу. В сумрачном болоте было трудно не заметить такую яркую вспышку. Но она не видела Ричарда.