Испанские и португальские поэты - жертвы инквизиции - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 13

Авраам Кастаньо и И. Аб XVII век

Авраам Кастаньо

Панегирик во славу доблестного Авраама Нуньеса Берналя[112], претерпевшего казнь, заживо сожженного в Кордове 3 мая 5415 (1655) года

В закоренелый Вавилон смешений,В непроходимый лабиринт ходов,Во львиный ров, где погибает гений,В тот край, где сфинкс пожрать людей готов,В центр безрассудств, бессмыслиц, заблуждений,В ад наказаний, пыток и костровСуд Радаманта[113]властью злодеяньяВверг мужа истины, дитя сиянья.Грозней и бдительней, чем пес треглавый[114],Оберегает черный Баратрон[115]Привратник наглый, в бешенстве расправы,В обличье адских фурий облачен.Не ведая ее грядущей славы,На жертву новую со всех сторонБросается и гневно оскорбляет,Но каждым оскорбленьем прославляет.Грохочут кандалы, гремит ограда,Визжат затворы сих железных врат, Уже потряс приговоренных стадоВнезапный лязг, и некий смертных хладОледенил в их жилах кровь, и радаТа сволочь, что обслуживает ад.По-разному в этот миг неотвратимыйВзволнованы казнящий и казнимый.По гробовой палестре[116], под конвоем,На муку доблестного повелиБорца, чье появленье перед строемПриветствуют стенанием вдалиОтверженные, чуждые обоимМирам, забыв и неба и землиДалекий свет в изгнании тюремном, Упрятанные в сумраке подземном.

И. Аб

Два полюса, Атланты небосвода[117],Обрушатся всей тяжестью высот,Кров мирозданья и колонны входаНизринутся во прах и в бездну вод;Сиявшей Сферы светоч, вся природаВо мраке туч теряют свой оплот,Завоет море, и стада тритоновПрочь бросятся от гнева сих Неронов.Во мрачной яме, в мерзостной темнице,В земном аду неисчислимых бед,Где мертвецы еще живут в гробнице,Где даже ясный ум впадает в бред, — Жизнь горестно идет к своей границе,Но стойкость тем сильней, чем злей запрет, И противостоит всех волн прибоюСкала, упершись в небосвод главою.В пергаменты перо уже вписалоБезвинной жертве смертный приговор,По дьявольским уставам трибунала,По праву сих тупых и темных свор.Но кровь пролить святошам не пристало.И, чтоб прикрыть безумство и позор,Они отпустят жертву[118]без боязниИ светской власти выдадут для казни.О трибунал, виновник преступленья!Да поразит тебя небесный гром!Свои подлоги и свои решеньяПодписываешь ты чужим пером,Из яда хладного творишь каменьяИ лицемерно прячешь свой сором,Под рясой руки всех твоих Неронов,Законников без правды и законов.Приходит день и с пышным ритуаломТиранство выставляют напоказ,И всех на праздник радостным сигналом Сзывает труб громоподобный глас,А чтобы весь народ рукоплескал им,Чтобы триумф восторгом всех потряс,Даруют отпущенье прегрешенийСобравшимся на торжество сожжений.Театр богатый должен здесь открыться:Здесь погребение погибших слав,Великих дел позорная гробница,Языческой жестокости устав.Войска выводит Марс, их вереницаИдет, всю площадь блеском лат убрав,Дабы придать ей роскоши дешевойВ слепых очах сей черни бестолковой.Сквозь путаницу переходов длинныхВ театр великой смерти он вступил,Где безнадежно вся толпа невинныхСтояла, будто выходцы могил.Там восседал синклит монахов чинных,Среди своих вооруженных сил,А там, на троне, вся гордыня Рима,Тупою чернию боготворима.Медь высшей пробы, твердости мерило,На медленном огне испытан он,Как медный бык жестокого Перила[119]. Страшнейшей казнью будет он казнен.Дивясь, луна свой взор в него вперила, Затмился перед чудом небосклон,Исчез и свет под черным покрывалом.Мир погребен во мраке небывалом.Но чье перо, чей голос лебединый,Рисунок, стих и цвет, и звук, и строй,—Хотя бы Апеллесовы[120]картиныИли Орфея[121]плектрон[122]золотой,—Не осквернят алмазной сей вершины[123]Бессмертию ненужной похвалой? апрасен будет труд земных стремлений,Когда их не внушит небесный гений.

«Панегирик во славу доблестного Авраама Нуньеса Берналя...» — в подлиннике эта поэма содержит приблизительно 1150 строк (около 140 октав). Из этого материала, перегруженного повторениями и риторическими образами, я перевел только 104 строки — 13 октав: 13-ю, 30-ю, 31-ю, 32-ю, 73-ю, 77-ю, 96-ю, 97-ю, 98-ю, 99-ю, 102-ю, 132-ю и 137-ю. Упоминаемая в заглавии дата 5415 год — по еврейскому летосчислению — соответствует нашему 1655 году.
Суд Радаманта. — По греческим преданиям, Радамант или Радаманф судил души умерших в аду.
пес треглавый... (греч. мифол.) — Цербер, охранявший ад.
Баратрон — пропасть близ Афин, куда живыми бросали осужденных преступников. Это название стало синонимом ада.
Палестра (греч.) — собственно школа для гимнастических упражнений и борьбы в древней Греции.
Атланты небосвода — см. Атлас, прим. на стр. 203.
Они отпустят жертву ... — см. стр. 19.
Как медный бык жестокого Перила. — Перил соорудил медного быка, в котором Фаларид, агригентский тиран VII века до н. э., живьем жарил своих врагов. Медный бык и Фаларид упоминаются также в «Трагических поэмах» Агриппы д’Обинье и в «Карах» Виктора Гюго.
Апеллес — греческий живописец IV века до н. э. По преданию, Александр Великий сказал о своем изображении работы Апеллеса: «Существуют только два Александра: один — сын Филиппа, другой — Апеллеса; первый — непобедим, второй — неподражаем».
Орфей — древнейший греческий поэт. По преданию, своей лирой чаровал зверей и двигал скалы.
Плектрон (греч.) — в древней Греции пластинка из металла, дерева или кости для игры на струнных инструментах.
Не осквернят алмазной сей вершины... — Любопытно сопоставить этот «Панегирик» со стихами из «Трагических поэм» Агриппы д’Обинье о казни протестанта Гардинера, сожженного католиками в Англии:Он пытки лютые преодолел в мученьи.Самих пытавших он поверг в изнеможенье,И дух его, алмаз граненый, притупилСвоею стойкостью железо острых пил.Он огненный платок проглатывал три раза.Передавалась боль народу, как зараза.Бесчеловечное он пил, сверхчеловек,Под пыткой медленной, придуманной в наш век.Меч руку правую ему перерубает.Но левой он ее подносит, прижимаетК губам; и левую отсекло лезвее, —Он нагибается, целует и ее.На дыбу, наконец, он вздернут палачами,Но торжествует он сто раз над ста узлами.Пока он чувствовал, ему вы пятки жгли.Найти раскаянье и здесь в нем не могли.Смерть медленным огнем берет лишь остов тощий.Он медленным огнем лишает смерть всей мощи.