С кухни меня прогнали.
Совсем.
Тетя Люба, скрежетнув зубами, указала мне пальцем на дверь, ну я и пошел, не оборачиваясь и прощаясь.
Нет, так-то оно все правильно — теперь мне на кухне делать точно нечего, теперь на кухне будут жалеть и обласкивать, и прятать от всех невзгод Мару и Синти, пока не станет ясно, что делать с двумя слишком умными девочками, у которых ума палата, жаль только, что ума "заднего".
Да уж, угораздило нашу феечку натворить делов, угораздило.
Я покачал головой и замер посреди дорожки, решая, чего я хочу больше — родимого подвала или круглого озера?
С одной стороны, у озера можно развести костерок, искупаться, не торопясь подумать о происходящем и, махнув на все рукой, в кои-то веки просто искупаться, ловя кайф от того состояния волшебной пустоты рядом с собой.
И от того, что вот именно сейчас, любая, даже самая предвзятая комиссия, не поставит мне в вину все происходящее!
В подвальчике свои прелести…
Там модно удобно устроить жопу в кресле, сделанному по образцу непрошибаемой советской классики — ремонтопригодной в любое время суток и в любом состоянии ремонтировщика.
Еще там есть бар.
Кофе.
И такой вагон тишины и непочатых дел, что не знаешь, что лучше.
И, самое важное, ни одна, даже рассамая магическая комиссия не вытащит меня оттуда, без моего желания.
А желание показываться кому-то на глаза, в свете всего сказанного, все меньше и меньше, и меньше.
Пробегавший мимо старшекурсник совсем беззлобно хлопнул меня по плечу, намекая, что стоять на посреди дорожки — дело архиопасное: в другой раз бежать по ней могут и "Балберговцы", а эти сносят со своего пути всех, без извинений и сомнений.
Со вздохом, выбрал озеро.
Дорожка, на которой я стоял, прямо у меня на глазах раздвоилась, по левой, отчетливой и полуприкрытой тенью от пролетающего в вышине облачка, только что пробежал старшак.
А по правой, чуть колышащейся и неверной, начинающейся в аккурат у моих ног, предстояло пойти мне…
Я и пошел.
По настоящему, тропинка к озеру сильно отличалась от дорожек моей любимой шараги, ну, да, имелся в наличии легкий, желтоватый оттенок, но это спектр местного светила, он тут все слегка желтит.
А в остальном — не квадратные плитки стандартных 50х50 см, а шестиугольная "черепаха", сантиметров 25-ти, не культурная, подстриженная магией газонная травка, а заросли, мне по пояс, в которых, очень бы хотелось верить, прячутся зайцы, а не некто с тесаком за спиной.
И последнее…
Длина дорожки.
Ровно 500 шагов до озера, с любого места, где ты встал на "черепашью плитку".
Мы с Марой и Синти….
Кстати, пора отвыкать от этого "мы", а то…
В общем, к озеру мы ходили и от кухни — чаще всего — и от моей общаги, и от эльфийской, и от феячей — везде ровно 500 моих шагов.
И, как бы мы не обходили озеро, разыскивая новые тропинки, мы всегда упирались в желтоватую плитку шестиугольников, заканчивающуюся по заказу.
Не знаю как девчонки, но я искренне считал, что мы влезли на охраняемую территорию какого-нибудь Владетеля Измерения и, пока мы там не пакостим, нам в принципе ничего не угрожает.
Синти искала описание озера в библиотеке для старшекурсников, но там такая причуда ландшафта не встречалась.
А я, хотел было спросить у Николь, но той вечно было не до меня, так что в последний раз я на самом деле серьезно обиделся, едва ли не реально плюнул на порог ее кабинета, да и больше не искал встречи, скорее, даже наоборот, искренне тарился от нее на кухне.
А вот теперь, в случае чего, буду тарится у неизвестного озера, грея свои кости у костра и отмокая в ртутной плотности, водичке.
На трехсотом шаге дорожка всегда делает поворот, сужаясь до четырех плиток, вместо повсеместных семи, а через 50 шагов снова набирает потерянное и тянется до самого озера, лишь слегка извиваясь, словно мастера, укладывавшие камень когда-то "очень давно", делали ее специально для неторопливой и вдумчивой прогулки с полотенцем на шее, в богато вышитом синем или бардовом халате и с бокалом чего-нибудь крепкоалкогольного в правой руке.
Я аж сбавил шаг, вживаясь в это спокойное состояние, ощутил легкую прохладу полотенца на шее и тепло каменных плиток под босыми ногами, и приятную тяжесть удивительной формы бокала, в котором тяжело переливалась иссяня-фиолетовая, густая жидкость, омывающая теплое стекло…
Я поднес бокал ко рту и сделал ма-а-аленький глоток.
Да-а-а-а-а…
Эта жидкость стоит того, чтобы нести ее осторожно-осторожно, делать глотки бережно-бережно и наслаждаться вкусом, запахом и наступающим после сделанного глотка, состоянием тишины внутри черепа…
Еще глоток и….
А, знаете, пусть весь мир летит в тартарары!
Я поставил бокал на песок пляжа, скинул полотенце и халат и вошел в воду.
Набрал полную грудь воздуха и…
Нырнул!
Открыл глаза и растворился в воде волшебного пруда, оставив где-то за гладким зеркалом поверхности обычный мир, наполненный необычными существами, магией, эмоциями и шумами, от которых все чаще и чаще болели уши!
Чуть выдохнув, рискнул все же добраться до дна, хоть предатель мозг и твердил, наученный печальным опытом, что дыхалка у меня никакая, что терпение у меня никакое, и что я сам — чаще всего — никакой.
Коснувшись рукой дна, подхватил первый попавшийся камушек и помчался вверх, к воздуху, к горячему, родному и ласковому ветерку.
Вынырнул и, издав победный клич подбитого пеликана, погреб к берегу.
Выйдя из воды, на каком-то странном наитии, бросил камушек в бокал с неведомым напитком, погрел в руках и сделал очередной глоток.
… Мир рад тем, кто делает глупости. Рад всегда. Рад потому, что может выбрать, кому дать по жопе, чтобы не делал глупости, кого — ласково погладить по лысой головушке, а кому-то и начисто оторвать руки-ноги, чтобы подтвердить старое правило — ГЛУПОСТЬ НАКАЗУЕМА!
Я парил в?
Хотя, скорее, "между" и ловил отголоски.
Нет не отголоски Великих битв, Трагедий или Катастроф, не все триумфально.
Я ловил отголоски лишь того, что касалось непосредственно меня!
А это, оказывается, очень много.
Вот чуть хрипловатый голос, вырезанный из души, рассказывает свою историю МОЕЙ жизни и я вынужден признать, что она во многом права.
А в чем не права…
Ее право ошибаться.
Чуть горячится голос человека, которого тоже уже давно нет, но и он несет свою чушь обо мне.
Вот Николь кому-то объясняет, что "связала" себя со мной и не жалеет, а сидящая слева-сбоку Расти одобрительно качает головой, хоть и видно, что она-то, как раз, до сих пор не может понять, зачем ей было надо вторгаться в наш "договор".
Вот странно знакомая паучиха, чем-то, отдаленно напоминающая нашу Мадам, вертит своей головогрудью и объясняет паучку намного меньших размеров, что со мной выгодно исполнять взятые на себя обязательства.
А вот это верно и правильно — всегда выгодно исполнять взятые на себя обязательства, это экономит кучу времени, сил и нервей! Мне такой подход к моей персоне исключительно нравится…
Синти сопливила высокому и хорошо знакомому эльфу в плечо, что теперь я точно пойду гулять на полный отрыв, потому как тянуть больше никого не надо и что вообще, для человека я и не плох, хотя и откровенно слабоват. В ответ эльф гладил феечку по голове и, понурив свои длинные уши, тихо шептал ей очаровательные гадости, мол типа я не только "не брошу, но и прощу", потому что у людей короткая память…
Если бы Синти не была в раздрае, рассказала бы она своему остроухому герою, какая именно и на что у меня "короткая память"!
Тетя Люба тоже промелькнула, но как-то странно, при упоминании моего имени, кому-то из поварят досталось мокрым полотенцем, да не промеж лопаток или по заду, как практиковала Императрица кухни, а полновесно по дурной голове, жаль только, что я не расслышал, за хорошее Омирра Ладдой врезала или за плохое?
А вот две женщины, сидевшие друг напротив друга, меня просто раздражали своим существованием! Каюсь, не сразу понял, что они мои будущие "Многолюбимые Тещи", хотя от кого еще могла унаследовать свои змеиные глазки Ратси, кроме любящей мамочки?!
Увы, мы, мужчины, часто слишком падки на экзотику.
А с высовыванием органа продолжающего род, включается орган за процветание этого самого рода отвечающий и вот тут-то и начинается самое смешное.
Оказывается, что и экзотика не экзотична, да и сумма выплат великовата…
"… Тем более, что свершившееся — свершилось, а значит, нам с тобой придется нянчится с сопливыми полукровками, хотим мы того или нет!" — Заявила дама в светло голубом платье.
— И, скорее всего, с очень многими сопливыми полукровками, иначе ограничение "Связки" обойти не удастся. — Добавила масла в огонь, дама в платье красном."
И сильно захотелось честно и откровенно сказать, что хрен они будут воспитывать моих детей!
Не в этой жизни, не в этой реальности!
Промелькнула и пропала на самой границе поля зрения, Мара, явно хотела что-то сказать, да была слишком далеко!
Рассердившись, "вынырнул" из "отголосков" и, одним глотком допил теплый, теперь почему-то чуть терпкий, напиток.
Маленький камушек предательский скользнул по стеклу бокала и отправился в путешествие по пищеводу, навстречу увлекательным приключениям и преодолениям!
Можно подумать, мало мне язвы, так теперь еще и это!
Отставив пустую тару в сторону, потянулся за полотенцем и, подхватив его принялся усиленно растирать горящее словно в огне, тело.
То поеживаясь от налетающего от воды ветерка, поигрывающего концами желто-зелено-синего полотенца, то блаженствуя от теплых лучей закатывающегося светила нашего шаражного пространства, медленно но верно подходил к пониманию простого факта — мир меча и магии мне изрядно поднадоел.
Точнее — остахренел!
Решено!
Сейчас я, срочно, сваливаю к себе в подвальчик, готовлю "расширенный вещмешок" и дожидаюсь очередного открытия блуждающего портала, а оттуда…
Вот на этом "оттуда" я и забуксовал.
Посетовав, что дохлестал благородный напиток залпом, принялся припоминать, так в чем же я был одет и откуда взялось полотенце, причем, полотенце явно фабричное, пусть и без "обнаженки", но с характерными восточными, закатно-рассветными мотивами!
Покрутившись, нашел таки свою ученическую робу и, сунув в карман стакан, накинул полотенце на ощутимо подзагоревшую, точнее — сгоревшую, шею.
Махнув озеру на прощание рукой, искренне посожалел, что теперь на его берегах вряд ли соберется наша Троица: Эльфы и Феи теперь плотно обложат "влюбленных", а Мара…
Кто же ей виноват, что она умудрилась влюбиться в меня?!
И вовсе я не дурак!