На столе твоем ни водки,
ни горячего чайку,
а одни метеосводки,
наводящие тоску.
И, чуть-чуть калмыковатый,
ты щетиною зарос,
мрачный, словно виноватый
за любого,
кто замерз.
Потепления хоть градус
в сводках ищешь для Руси,
как в сиротстве
не играясь,
ты искал медяк в грязи.
Шустрый дед обсерваторский
дров Ульянову принес,
и медведем белым вперся
следом в комнату мороз.
И от русского мороза,
выражая взглядом грусть,
треснул гипсовый Спиноза...
Вольнодумец,
чуешь Русь?
Дед кряхтит:
"Все мыслишь, вьюнош?
Холода какие
страсть!
Супротивно ветру плюнешь:
в лоб тебе ледяшки - хрясть!
С бабой, брат,
не побалуешь
побалуйка
словно лед.
Крест попу не поцелуешь
целовалки оторвет.
Хитро оттепель-паскуда
обманула нас вчерась.
Грязь прокиснувшая
худо.
Хуже - если смерзлась грязь.
Все внутрях насквозь прозябло,
а морозец входит в раж.
Как погодочка на завтра,
господин погодный врач?"
Господин погодный врач,
так несхожий с господами,
не желает деду врать.
Говорит:
"Похолоданье".