Каллиграммы. Стихотворения мира и войны (1913-1916) - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 6

ЗАРНИЦЫ ПЕРЕСТРЕЛКИ

ИЗГНАННАЯ БЛАГОДАТЬ[31]

Оставь покинь свои краяИсчезни радуга запретнаяИзгнанье вот судьба твояМоя инфанта семицветнаяТы изгнана как изгнан тотКто украшал тебя бывалоИ лишь трехцветный флаг встаетПод ветром там где ты вставала

^{Перевод М. Яснова}

РУСАЯ ПРЯДЬ

Колечко пряди темнорусойСлучилось в памяти найтиПочти не веря вспомни грустноДва неразгаданных путиМонмартра утренние далиБульвар Шапель и твой кварталА помнишь волосы шепталиКак нас впервые расплеталУпала прядь воспоминанийСгорев как осень на летуИ странный путь еще туманнейЛег на закат и в темноту

^{Перевод А. Гелескула}

ПРЯДЬ ВОСПОМИНАНИЙ

Я в памяти средь ералашаНашел каштановую прядьТебе о странных судьбах нашихСлучается ли вспоминатьИ прядь шепнула Все я помнюМонмартр шумливый и ОтейБульвар де ла Шапель и темныйПодъезд куда вошла с тобойНо снова канула как осеньТы прядь воспоминаний в теньИ наши две судьбы уноситКатящийся к закату день

^{Перевод Ю. Корнеева}

БИВАЧНЫЕ ОГНИ

Зыбкий свет бивачных огнейОзаряет мои виденьяГреза медленно меж тенейВверх плывет сквозь ветвей сплетеньеКровенеют как плоть клубникСожалений моих усмешкиПамять с тайною через мигПревращаются в головешки

^{Перевод И. Кузнецовой}

БИВАЧНЫЕ ОГНИ

Ночь на прогалинах лесныхЗажглась бивачными огнямиИ обретают форму сныПлывя в просветы меж ветвямиВоспоминания во мглеКак ягоды побитой алостьИ кучка тлеющих углейВсе что от прошлого осталось

^{Перевод Ю. Корнеева}

НЕТЕРПЕНИЕ СЕРДЕЦ

Там всадник скачет по равнинеА дева думает о немВесь мир опутан и понынеАнтичным пламенным дождемОни сорвали розу сердцаИ расцвели глаза в ответИ никуда губам не детьсяОт жарких губ Да будет свет

^{Перевод М. Яснова}

ПРОЩАНИЕ ВСАДНИКА

Простите! на войне бываютСвои досуги песни смехПод ветром ваши вздохи таютВаш перстень мне милей утехПрощайте! снова раздаетсяПриказ в седло во тьме ночнойОн умер а она смеетсяНад переменчивой судьбой

^{Перевод М. Яснова}

ДВОРЕЦ ГРОМА

Через проем ведущий и траншею прорытую в известнякеВзгляд упирается в противоположную стенку которая будто вылеплена из нугиА слева и справа змеится пустынный сырой коридорГде на полу растянулась лопата как покойник со страшным лицом и с двумя глазами полагающимися по уставу дабы крепить ее к днищу повозкиПо коридору поспешно ретируется крыса и так же поспешно я иду за ней вследИ ход сообщения удаляется увенчанный известняком и устланный веткамиУдаляется как исхудалый призрак оставляющий за собой белесую пустотуСверху над головой нависает синее перекрытие перечеркивая прямыми линиями твое поле зренияНо по эту сторону проема перед тобой настоящий дворец совершенно новехонький хотя он и кажется древнимПотолок у дворца сработан из железнодорожных шпалМежду которыми проглядывает известняк и торчит еловая хвояИ время от времени куски известняка отваливаются точно обломки старостиВозле проема завешенного реденькой мешковиной наподобие той что идет на упаковку посылокВырыта яма заменяющая очаг и пламя горящее в ней очень схоже с нашей душойОно так же недолговечно и так же клубится и так же намертво слито с тем что оно пожираетВсюду натянута проволока которая заменяет балки для поддержки досокА кроме того из нее понаделаны крючья на которых висит и в этом их сходство с человеческой памятьюМножество всяких вещейСиние сумки синие каски синие галстуки синие курткиКусочки неба полотнища чистых воспоминанийДа временами колышется в воздухе известковое облачкоНа полу сверкают взрывные заряды веселые золотистые с черными белыми краснымиЭмалированными головкамиКанатные плясуны которые ожидают когда придет их черед взлететь в высотуА пока что они изящно и тонко украшают это подземное жилищеГде полукругом стоят шесть коекНакрытых шинелями синими полукругом шесть коек стоятНад дворцом возвышается известняковый холмИ лежат листы волнистого толяКак застывшая речка в идеальном этом пейзажеНо в реке этой нету воды ибо по руслу ее перекатывается извергаемый мелинитом огоньДа брызжут из наклонных щелей букеты гремучих цветовИ бьют сладкозвучные колокола с блестящими гильзамиИ растут элегантные елочки как на японском пейзажеИногда дворец освещается свечкой с огоньком не больше мышонкаО дворец какой же ты крохотный точно я гляжу на тебя в перевернутый бинокльМиниатюрный дворец где все звучит приглушенноМиниатюрный дворец где все вокруг только новое а старого нет ничегоИ где все драгоценно и все разодеты по-царскиЛежит на ящике седлоВаляется на полу газетаОднако в этом новом жилище все выглядит очень старымИ начинаешь вдруг понимать что любовь к старинеТяга к старьюРодилась у людей еще в те времена когда они обитали в пещерахТам все было таким драгоценным и новымТам все до сих пор остается таким драгоценным и новымЧто всякая вещь чуть постарше других или успевшая уже послужить представляется намГораздо более ценнойЧем то что всегда под рукойВ этом подземном дворце вырытом в таком белом и новеньком известнякеИ две новых ступениИм всего две неделиКажутся очень старыми и истертыми в этом дворце который выглядит древним но при этом он древности не подражаетИ с удивлением видишь самым простым самым новым является тоЧто больше всего приближается к идеалам которые принято именовать античною красотойА все что перегружено украшениямиДолжно сперва постареть чтоб обрести красоту которую называют античнойИ которая есть благородство сила горенье душа истощеньеТого что является новым и что нам служит сейчасОсобенно если перед тобой нечто очень и очень простоеСтоль же простое как вот этот маленький дворец грома

^{Перевод М. Ваксмахера}

В ОКОПЕ

Я бросаюсь к тебе ощущая что ты метнулась навстречу ко мнеНас бросает друг к другу сила огня сплавляя тебя и меняИ тут вырастает меж нами то отчего ты не можешь увидеть меня а я тебяЯ лицом утыкаюсь в излом стеныОсыпается известнякНа котором остались следы лопат эти гладкие ровные срезы лопат будто не в глине а в стеаринеА движенья солдат моего расчета сбили скруглили углыУ меня в этот вечер душа подобна пустому окопуБездонная яма в которую падаешь падаешь падаешь без концаИ не за что уцепитьсяИ в бездонном паденьи меня окружают чудовища бог весть откуда и рвущие сердцеЭти монстры я думаю детища жизни особого рода жизни исторгнутой будущим тем черновым все еще не возделанным низким и пошлым грядущимТам в бездонном окопе души нет ни солнца ни искорки светаЭто только сегодня этим вечером только сегодняК счастью только сегодняИбо в прочие дни я с тобой ты со мнойИбо в прочие дни я могу в одиночестве в этих кошмарахУтешаться твоей красотойПредставляя ее предъявляя ее восхищенной вселеннойА потом я опять начинаю твердить себе все мол впустуюДля твоей красоты не хватает мне чувстваИ словОттого и бесплоден мой вкус мой порыв к красотеСуществуешь ли тыИли просто я выдумал нечто и вот называю любовьюТо чем я населяю свое одиночествоМожет так же ты мною придумана как те богини которых себе в утешенье придумали грекиО богиня моя обожаю тебя даже если твой образ всего лишь придумал и я

^{Перевод М. Яснов}

ФЕЙЕРВЕРК

Мое сокровище черный локон твоих волосМоя мысль спешит за тобой а твоя навстречу моейЕдинственные снаряды которые я люблю это груди твоиПамять твоя сигнальный огонь чтобы выследить цель в ночиГлядя на круп моей лошади я вспоминаю бедра твоиПехота откатывается назад читает газету солдатВозвращается пес-санитар и в пасти чью-то трубку несетЛесная сова рыжеватые крылья тусклые глазки кошачья головка и лапки кошкиЗеленая мышь пробегает во мхуПривал в котелке подгорает рисЭто значит в присмотре нуждается многое в миреОрет мегафонПродолжайте огоньПродолжайте любовь батарей огоньБатареи тяжелых орудийБезумные херувимы любвиБьют в литавры во славу Армейского БогаНа холме одинокое дерево с ободранною коройВ долине буксуют в глине ревущие тягачиО старина XIX-ый век мир полный высоких каминных труб столь прекрасных и столь безупречныхВозмужалость нашего векаПушкиСверкающие гильзы снарядов 75-го калибраЗвоните в колокола

^{Перевод М. Яснова}

ЖЕЛАНИЕ[32]

Мое желанье это местность впередиЗа линиями бошейМое желанье в то же время позадиВ тылу вдали от фронтаМое желанье это холм МенильМое желанье там куда я целюсьПро то мое желанье что в тылуНе говорю сейчас но думаю о нем все времяО холм Мениль напрасно я пытаюсь тебя вообразитьПовсюду проволока пулеметы и чересчур самоуверенные немцыОни так глубоко в земле уже в могилеБа-бах-ба-бах пальнет и стихнет где-тоНочами так отчетливо звучитПокашливание узкоколейкиНа листовом железе дождь стучитИ дождь стучит по каске как из лейкиПрислушайся к гудению землиВзгляни на вспышки до того как грянет грохотИ зашипит шрапнель от бешенства в пылиИ пулемет издаст брезгливый хохотМне хочетсяЗажать в своей руке тебя Мэн-де-Массиж твои отроги-пальцыАх до чего они костлявые на картеТраншея Гете я по ней стрелялСтрелял я даже по траншее НицшеЯ чрезвычайно непочтителен к великимНочь бурная и бурая густая и временами в золотом дождеО ночь людейНочь перед двадцать пятым сентябряНаутро бойНочь бурная о ночь чей жуткий крик глубокий с минутой каждой делался сильнейО ночь что как роженица кричалаО ночь людей

^{Перевод И. Кузнецовой}

СУХОПУТНЫЙ ОКЕАН

Дж. де Кирико[33]

Я выстроил свой дом в открытом океанеВ нем окна реки что текут из глаз моихИ у подножья стен кишат повсюду спрутыТройные бьются их сердца и рты стучат в стеклоПорою быстройПорой звенящейИз влаги выстройСвой дом горящийКладут аэропланы яйцаЭй берегись уж наготове якорьЭй берегись когда кидают якорьОтлично было бы чтоб с неба вы сошлиКак жимолость свисает с небаЗемные полошатся спрутыКакое множество средь нас самих себя хоронитО спруты бледные волн меловых о спрутыс бледным ртомВкруг дома плещет океан тебе знакомыйНе забываясь даже сном

^{Перевод Б. Лившица}

Это стихотворение, открывающее раздел «Зарницы перестрелки», а также последующие шесть стихотворений (в настоящем издании переведены из них «Русая прядь», «Бивачные огни», «Нетерпение сердец» и «Прощание всадника») составляют общий цикл, посвященный Мари Лорансен. Этот цикл под названием «Захлопнутый медальон» был послан Аполлинером 20 августа 1915 года Луизе Фор-Фавье для передачи его Мари.
Стихотворение написано осенью 1915 года на передовой, во время тяжелых боев с немцами. Холм Мениль (возвышенность на берегу Марны) и Мэн-де-Массиж (горное плато) — топонимы Шампани.
Кирико, Джорджа де (1888–1978) — итальянский художник, основатель «метафизической школы», один из предшественников сюрреализма.