Вскоре два небольших войска, словно два громадных жука, медленно поползли навстречу друг-другу. Встретившись лицом к лицу, воины поля нехотя разговаривали с вильгерцами, стараясь обращаться к ним вежливо, насколько это позволяло знание языка. Некоторые нашли общий язык и уже разговорились, но то были единицы. К этим единицам относился и сам атаман, он разговаривал с Шазатом о дани, которую должна заплатить деревня. Несмотря на то, что Шазат говорил не на родном языке, его речь звучала невероятно быстро. Сначала Алин пытался подстроится под своего нового знакомого, но потом громко выдохнул и попросил
— Помедленнее пожалуйста. — Кочевник рассмеялся со словами
— Не злиться, Алин, у нас мало времени говорить, всегда дорога, всегда вперёд. Потому мы говорим мало, но очень быстро. Кричи, если не понять, я скажу.
— А где ваш дом? У вас ведь должен быть дом. Или хоть место, где сидит ваш чакма.
— Ха-ха. — Шазат подпрыгнул на месте так, что всё его оружие громко звякнуло. — Ты думать, что чакма всегда сидит где-то? Как твой король, Алин? Нет, чакма может ездить, как и мы, но перед этим он всегда говорить своим воинам, куда едет, чтобы мы могли найти его.
— Так давайте поедем к нему. — Предложил самонадеянный атаман. На что Шазат ответил
— Наши воины устать, мы просить деревен помочь, а чакма он и сам здесь скоро будет, мы здесь разведка.
Деревня действительно не отказалась помочь, особенно когда жителям пригрозили смертью, если те, не отдадут часть урожая. Часть была съедена, а часть благополучно погрузили на возы, которые оставили в поле, на время, пока не придёт основное войско во главе с чакмой Далеем. Лагерь разбили прямо в поле на открытом воздухе.
Прошло несколько дней, Алин и его воины изучали культуру кочевников и даже их язык, который оказался сложнее Вильгерского. В свою очередь, он обучал их обращаться с мечом и щитом, поскольку основным оружием полевого войска были луки, которыми те владели в совершенстве, длинные ножи являлись скорее запасным, нежели основным оружием, да и техники боя, как таковой не существовало.
Прошла неделя. Атаман вышел на улицу, на нём был всё тот же доспех, меч и остальное снаряжение, но пылкие намеренья отомстить магам, чуть затухли, их теперь разжигало лишь покусанное ухо, реагирующее на каждое изменение погоды.
Его окружили кочевники, их были сотни, Шазат стоял рядом с ним. Вскоре к ним подъехал человек в ярко синей накидке. Он был молод, Алин дал бы ему года двадцать два, не больше. Самоуверенный взгляд юного вождя устремился на чужого среди своих, Алин выдержал его, Далей спрыгнул на землю рядом с ним, странно, звука оружия не последовало, у вождя не было даже лука, только короткий нож в ножнах, прямо как у волшебников.
— Чакма Далей, мы встретили войско Вильгерцев, они многому научили нас, они хотят стать нашими братьями, слово только за тобой. — Алин почти ничего не понял из сказанного, он переводил взгляд с вождя на солдата и обратно. Тем временем, Далей улыбнулся.
— Мой человек говорит, что ты и твои воины хотят вступить в наши ряды. Мы готовы предоставить каждому долю дани, и место в строю. Но лишь если вы докажете свою пользу в бою с чакмой Эйдулом. — Чакма Далей говорил на вильгерском значительно лучше, чем его люди, почти без акцента.
— Вражда ведётся из-за того, что несколько ваших отрядов просто пропало, а потом вы нашли их тела, сожжёнными в поле. Я правильно понимаю?
— Да. — Прямо ответил Далей.
— А вы не думали, что вас кто-то стравливает специально, чтобы вы не объединились?
— Что ты говоришь, вильгерец? — Вождь повысил голос, а потом приложил палец к подбородку и задумался. — Три года назад мы хотели объединить все кланы, наш и ещё четыре других, чтобы стать сильнее и вместе сражаться, потому что по одиночке нас легко подавляли.
— Тогда ваши отряды начали пропадать?
— Не перебивай, вильге, мы сами разберёмся, ты ещё не один из нас. Но чтобы стать одним из нас, ты поедешь к Эйдулу с белым флагом и договоришься с ним. — Далей сказал это тихо, словно шипящая змея.
— Посылаете в пекло, в своих целях, а мне предлагаете стать одним из вас, — подумал Алин, но вслух ничего не сказал, только кивнул, он и так уже достаточно дерзил вождю. — Я пойду, но разрешите взять с собой несколько своих людей. — Вежливо попросил он.
— Я настаиваю, что бы с вами не было ни одного вона поля, — Заявил вождь — Вы быстро завладели доверием наших людей, справитесь и там…
И Алин справился. Справился там, а потом справился с ещё двумя кланами таким же способом, последний же клан не пожелал присоединяться ни в коем случае и был уничтожен. Атаман пытался всеми силами предотвратить это, но сам получил тяжёлое ранение стрелой в грудь. Через пять лет войны, от сопротивления последнего клана не осталось и следа, а ведь именно этого хотел тот, кто начал диверсии. Эти диверсии продолжались и до сих пор, они происходили раз в год, не чаще, отряд в сотню человек находили сожжёнными заживо, только теперь виден был и огонь, пламя распространялось и охватывало степи, если его не удавалось потушить кочевникам, оно затрагивало и территории государств, чем те были крайне недовольны.