И Чужестранец уйдет и вернется в пустыню.
О душа моя, будь готова к пришествию Чужестранца,
Того, кто знает, как задавать вопросы.
О усталость людей, уходящих от БОГА
К грандиозным замыслам, славным деяньям,
К искусствам, изобретеньям, новым дерзаньям,
К величественным, давно опровергнутым планам
Подчинить человеку землю и воду,
Освоить океаны и горные кряжи,
Поделить звезды на избранные и обычные,
Создать совершенный кухонный холодильник,
Создать основанную на силлогизмах мораль,
Создать и издать максимальное множество книг,
Мечтая о счастье, швырять пустые бутылки,
От опустошенности к энтузиазму
По поводу нации, расы, всего человечества;
Хотя вы забыли дорогу к Храму,
Некто помнит путь к вашей двери:
От Жизни вы уклонялись, от Смерти не сможете.
Вы не сможете не принять Чужестранца.
IV
Одни готовы построить Храм,
Другие считают, что Храмов строить не нужно.
Так было и в дни Неемии, Пророка.
В чертоге Шушане в нисане-месяце,
Подавая вино Артаксерксу,
Он оплакал разрушенный Иерусалим;
Вот Драконов источник, ворота Навозные,
Ворота Источника и Царев водоем
Все сожжено огнем, все в развалинах,
И нет места пройти животному.
И, когда он начал отстраивать стены города,
Извне угрожали враги,
Изнутри - соглядатаи и сребролюбцы.
Так что строили, как подобает мужчинам:
В одной руке мастерок, в другой - меч.
V
Боже, спаси меня от человека добрых намерений,
но нечистого сердцем: в сердце злейший обман
и горчайший грех.
Санаваллат, хоронит, и Товия, аммонитский раб,
и Гешем, аравянин: они, без сомненья, радели
об общем благе.
Охрани меня от врага, который на мне наживется,
и от друга, который на мне разорится.
Не забыть слова Неемии, Пророка: "В руке
мастерок, в кобуре начеку револьвер".
Сидящие в доме, назначенье которого позабыто:
они, как змеи, греющиеся на солнце на разбитых