Я лег на мху под деревом и попытался уснуть, но сна — ни в одном глазу. Перед внутренним взором все время стояли зловещие, темные картины хаоса и смерти: вырезанная под корень деревня, истерзанные тела Анвара, Рады и Ли, перепуганный до смерти Агнар в клетке. Это стало моим кошмаром наяву, и я никак не мог отогнать его от себя.
Руна заявила, что у нее есть время, чтобы помочь мне, вызвалась охранять мой сон. Если верить ее словам, бессмертным сон не нужен.
Задремать удалось лишь незадолго до рассвета. Как только первые лучи восходящего солнца окрасили теплым светом землю, мы двинулись в путь — в столицу герцогства Кальд, в город Коронам. Руна вызвалась меня сопровождать, чтобы план точно сработал — закупиться всем необходимым, что пригодится мне в походе. Ведь я был гол как сокол.
Мы вышли из лесного укрытия на главную дорогу и двинулись в сторону столицы. Точнее, я шел, а Руна… уж не знаю — летала, наверное, или что-то вроде того. Разговаривать желания не было — в душе царил сплошной мрак.
Спустя пару часов пути позади нас показалась повозка, запряженная одной лошадью. Она была достаточно далеко, чтобы я ринулся в лес, но нам необходимо было как можно скорее попасть в город, а идти пешком — это целая бесконечность.
— Попросись в повозку, — велела Руна.
— Да уж догадался. Только у меня денег нет.
— Об этом не переживай.
— Что ты задумала?
— Просто действуй.
— А ему можно доверять?
— Можно. Купчишка мелкий. Из этого герцогства. Наш человек. Спросит, откуда — говори правду. С людьми надо уметь ладить, чтобы пользу потом иметь.
Когда повозка достигла меня, я крикнул кучеру:
— Не подбросишь до столицы, уважаемый?
Пожилой, маленького роста, лысоватый мужчина остановил лошадь.
— А заплатить есть чем? — спросил он, подозрительно оглядывая меня с головы до пяток.
— Конечно!
— Садись.
Я влез в повозку. Она была открытой, поэтому для беседы с мужиком преград не было, чем он и воспользовался:
— Слыхал, что с деревушкой, что неподалеку отсюда, случилось?
— Я жил в той деревне, — ответил я, тут же нахмурившись.
— Это что ж творится-то… — заохал мужик. — Брат на брата идет. Как же теперь будем-то?
— Да уж. — Мне не хотелось бередить итак кровоточащую рану.
— Как ты выжил-то, парень? Говорят, всех молодых да здоровых в рабство увели.
— Увели, да я в лесу был, на охоте.
— Свезло, значит… — кивнул мужик. — В город бежишь от греха подальше?
— Вроде того.
— Понимаю. Под властью герцога достопочтенного сейчас безопаснее будет. Крестьянский люд сейчас более всех пострадал. Что же дальше будет — подумать страшно…
— А вы чем занимаетесь? В городе живете?
— Да. Торгую мелким товаром. Лавка у меня небольшая.
— Спроси, можно ли у него закупиться, — услышал я голос Руны.
— Лавка? Так это отлично. Мне как раз необходимо кое-что приобрести.
— Вот это ты удачно меня встретил, парень. Что ж, закупиться — это всегда пожалуйста. В деревне-то небось все сгорело? Проезжал мимо, видел — прах да пепел остались на том месте, где вчера люди жили…
— Да, сгорело.
— Вот ведь души окаянные, ничего не боятся, нет для них ничего святого на земле… — закачал головой мужик.
Знал бы ты, кто сжег деревню.
***
В город мы добрались лишь к вечеру. Я глядел во все глаза на столицу герцогства и поражался то одному, то другому зрелищу.
Мы проехали через огромные деревянные врата, обитые железом. Каменные стены, ограждавшие город от остального мира, были высоки и величественны.
Главная улица была полна народу. Знать в роскошных каретах, нищие в лохмотьях — люд был представлен здесь весьма разношерстный.
Центральная улица разветвлялась на множество других. Мы проехали мимо красивой улицы, на которой, видимо, обитали высшие лица города — большие, богато украшенные дома, чистота, ухоженность говорили об этом. Далее мы попали в более скромную, но все еще очень ухоженную часть города. А вот под конец повозка свернула на боковую улицу, и я был шокирован увиденным. Впрочем, я утрирую, потому что нечто подобное я ожидал, но одно дело — думать, и совсем другое — увидеть воочию.
Улица, что было очевидно, была местом обитания нищеты и голытьбы. Грязь, вонь, отпечаток крайней бедности и голода были самыми явными характеристиками этого тошнотного места. Нечистоты (я сам видел!) выливали прямо на дорогу. Нищие сидели тут и там. Босоногие, грязные детишки бегали в лохмотьях. Место было средоточием худшего, что могло быть в городе.
Мой извозчик остановился возле какого-то обветшалого двухэтажного домишки. Я выбрался из повозки и тут же угодил в лепешку говна. Зашибись. Извозчик вежливо пригласил меня войти. Внутри было чисто, но тесно, душно и темновато.
— Так и живем… — что-то там болтал о своем житии-бытии купец. — На верхнем этаже с супругой наши покои. Ну а здесь моя лавка.
Я осмотрелся. И правда, шаткая на вид лесенка вела на второй этаж.
Лавка была небогатая, но мне ничего особенного и не нужно было. Мы с Руной заранее обсудили, чем затариться. Правда, она упорно не хотела сообщать, как я оплачу все. Мол, спокойно, Дан, покупай, что надо, остальное — не твоя забота.
— Мне бы спичек, — сказал я.
В этом мире использовали фосфорные спички — но только касты ствол и крона в основном. Для крестьян они стоили дороговато, те добывали огонь по старинке — с помощью кремня.
— Обувь бы еще добротную.
Сейчас (как и все время с момента моего попадания в этот мир) на мне были кожаные поршни. Они были довольно потрепаны, но толстая кожа могла бы еще прослужить, только для моего похода необходимо было упаковать себя в более добротную обувь.
— Сапоги вот хорошие есть. — Торговец вытащил на прилавок пару высоких сапог из черной кожи.
— Бери, в этой лавчонке лучше не найдешь, — сказала Руна.
— Беру, — согласился я, кивая торговцу.
Тот довольно улыбнулся. Видать, прибыльный у него сегодня день получится.
— Вот этот плащ еще, — указал я на длинную черную накидку, висевшую на стене.
— Это откуда ж у крестьянского парнишки простого столько средств? — хитровато улыбнулся торговец.
— Сбережения все родительские удалось спасти, — невозмутимо ответил я, наплевав на то, что в этот бред лишь полоумный поверит.
Торговец лишь покивал головой с самым серьезным видом. Не верит. Ну и пусть — не его ума дело.
— Еды бы еще какой… но это, наверное, в другой лавке искать надо?
— Что ты, зачем куда-то идти, когда на одном месте все можно сделать? — замахал руками купец и стал сновать по лавке туда-сюда и вытаскивать на прилавок всякое-разное.
— Мясо вяленое? Бобы? Лепешки?
— Да нет, мне бы только сейчас поесть. Только то, что готовить не придется. Мясо вяленое возьму.
— Лепешки сухие возьми, вода да мука, а желудок хорошо набивают.
— Возьму. Фляга для воды есть?
— Конечно! — На прилавке тут же появился нужный мне товар.
— Хватит, пожалуй.
Купец улыбался, как сытый кот. Ох и хороший у него день выдался, однако ж.
— Сколько с меня?
— Два серебряных.
До сих пор я был уверен в Руне, но сейчас запаниковал. Я попытался сделать уверенное лицо и засунул обе руки в карманы штанов. В правом мои пальцы наткнулись на пару больших монет. Я вытащил их — обе серебряные. С тем же невозмутимым видом протянул купцу.
— Благодарю, почтенный, благодарю, заходи еще, коли нужда будет, — заулыбался он так широко, что я забеспокоился за его щеки.
Поблагодарив и попрощавшись, я вышел из лавки. Мешок за плечами стал куда тяжелее. Плащ я сразу накинул на себя.
— Где ты взяла монеты? — спросил я у Руны, когда мы отошли от лавки на приличное расстояние.
— Хм… не важно…
— А ну признавайся, откуда деньги? — повысил я голос.
— Какая тебе разница? Тебе нужны были вещи — спасибо лучше скажи, олух неблагодарный!
— Руна!
— Ну ладно, ладно… Стащила у купца этого.
— Руна! — возмутился я вне себя от негодования.
— Ну а что? Ты же в итоге вернул ему эти монеты.
— Но я унес его товар!
— Он тебе необходим! Хочешь вернуть? Так иди — топай и говори купцу: простите, милейший, я тут случайно вас обокрал.
Я скрипнул зубами от злости.
— Ты согласился на мою помощь, а теперь возмущаешься?
— Но я думал, что ты одолжишь мне собственные монеты!
— Ага, как же! Нет у меня их, ясно? Бессмертным золото ни к чему.
— Ах, чтоб тебя… Указующая путь, блин…
***
— Так, слушай внимательно, говорю один раз, — вещала Руна в мое ухо.
Мы стояли на деревянной пристани. Да, город оказался портовым. Везде витал ужасающий запах рыбы, буквально впиваясь в ноздри. Туда-сюда сновали матросы, портовые шлюхи пытались продать на час или на ночь свои тела — по большому счету, уже не первой свежести и лишенные привлекательности.
— Куда это ты смотришь? — спросила Руна.
— Куда я смотрю? Да на море.
— Нет, ты чуть не сделал дырку вон в той девице древнейшей из профессий. Что, понравилась?
— Тебе-то что? Завидуешь?
— С ума сошел?! — возмутилась она, и я едва не свалился от сильнейшего дуновения ветра, направленного исключительно на мою скромную персону.
— Ну ладно, прости.
Руна молчала.
— Хватит дуться.
Нет ответа.
— Руна, ты что, меня бросила?
— Отлучалась по делу. Так, ладно, не отвлекаемся. Ты высадишься на острове Альмтаха. Он в двух неделях плавания отсюда. Тебе придется раскрыть весь свой артистический потенциал и притвориться торговцем.
— С ума сошла? — на этот раз возмутился я.
— А что ты хотел? Высадиться, сказать «Привет, дайте мне погостить на вашем острове» — и якобы тебя примут с распростертыми объятиями?
— Ладно, торговец так торговец. Но кто же мне поверит? Где товар?
— Вон товар. Обрати взор к своим ногам.
Я послушался и увидел у своих ног деревянный сундук средних размеров.
— Это еще что и откуда?
— Дак от торговца само собой. Некто Джон Уотсон должен был отплыть сегодня на этом судне вместе с этими товарами в сундуке и обменять их на пряности у островитян.
— Да ты просто чудовище какое-то, — простонал я. — Ты сперла сундук у торговца?
— Ага. А самого усыпила на время, чтоб отплытие проспал.
Я протяжно вздохнул.
— Дальше что? Надеюсь, Джоном называться мне не обязательно?
— Не обязательно. Когда поладишь с островитянами — ищи пещеры. Они в глубине леса. Вход, разумеется, запечатан, но вот это — протяни ладонь…
Я сделал то, что сказала Руна.
— …откроет для тебя вход.
Тут же на моей ладони материализовалась квадратная пластина из неизвестного мне металла.
— Это ключ к Источнику. С местными будь покладист — у них суровый норов.
— Они вообще знают, что такое Альбит?
— Островитяне обменивают золото и пряности на товары королевства, так что да — знают. Да, чуть не забыла — ты прибыл за их восхитительными, ароматными пряностями, о которых ходят легенды по всему королевству.
— Как я удеру от них обратно? — задал я главный вопрос.
— Корабль вернется на остров через месяц.
— Месяц жить с варварами? — ужаснулся я.
— Ой, сам не далеко от них ушел, — беспощадно заявила Руна. — Потерпишь. Тебе еще Источник искать.
— А местные знают о том месте?
— Пещеры — да. Но сам Источник никто не может отыскать и увидеть без ключа.
В это время матросы уже начали грузиться на корабль. Я заранее договорился с капитаном о пассажирском месте для себя. Мне пришлось согласиться на то, чтобы Руна сперла еще у кого-то — даже не хочу знать, у кого! — два золотых, которые обеспечили мне билет на судно. Звездец просто — куда я скатываюсь.
— Давай, бывай, крошка. Старайся не сдохнуть, разозлив вождя племени или будучи съеденным хищником в лесу — на острове ятебе на помощь уже не приду.
— Почему ты все это сделала для меня? — спросил я. — Почему помогала столько?
Она долго молчала. Наконец задумчиво протянула:
— Будем считать, что чувствую свою вину за то, что не сумела одарить тебя магией, крошка. Не справилась со своей прямой обязанностью, не выполнила работу. Так хоть так помогу тебе, хотя бы обеспечу возможность стать одаренным самому.
— Спасибо, Руна.
— Ага.
— Нет, я серьезно. Спасибо тебе.
— Вот не сдохнешь и станешь магом — тогда и благодарить будешь. А теперь марш на корабль, а то уплывут без тебя.
Я попросил одного из матросов помочь мне затащить сундук на палубу, а затем спустить в каюту. Еще некоторое время — и мы отплыли.
— Пока, Руна, — прошептал я в пустоту, глядя на удаляющийся от моих глаз берег.
***
Две недели я бездельничал. Каюта-палуба-каюта. Я совершал эти переходы и все время думал и тревожился. В своем мире я не бывал на море никогда, так что сейчас наслаждался бескрайними просторами, по которым, будто игрушка, несся наш корабль.
Питался я вместе с матросами. Больше всего радовался тому, что эти ребята были просты, как топор, и не донимали меня никакими вопросами. Я слушал их морские рассказы и похабные шутки и думал о том, что некоторые вещи во всех мирах одинаковы — вот моряки, например.
Мы действительно доплыли до острова приблизительно за две недели. С одной стороны, я уже привык, что вокруг меня только небо и море, отделенные друг от друга только линией горизонта, с другой — был рад вновь оказаться ногами на твердой земле. Я попрощался с экипажем корабля.
На берегу были две женщины и мужчина. От Руны я узнал, что язык, на котором говорят в Альбите — общий, знакомый многим народам, в том числе островитянам. Поэтому я без опасений подошел и заговорил с местными. Выглядели они несколько иначе, чем альбитцы: смугловатая кожа, черные прямые волосы, резко очерченные скулы. Одеты были дамы в обыкновенные платья, но с этническими особенностями… нечто напоминающее стиль наших индейцев, пожалуй.
Я, подавляя в себе желание сбежать, заговорил с островитянками. Объяснил им, кто я, что здесь делаю, цель прибытия. Руна говорила, что они обмениваются товарами с Альбитом, но я все равно удивился, насколько женщины спокойно, как нечто само собой разумеющееся восприняли мои слова. Меня пригласили следовать за ними вглубь острова — в местную общину.
Мужчина помог мне нести сундук.
Мы потопали вглубь леса. Шли минут десять, после чего взору моему открылась колоссальных размеров поляна, тут и там утыканная глинобитными хижинами. Племя островитян занималось своими делами. Я видел и кучу детей, бегающих, лазающих по деревьям, ползающих по земле малышей. Видел женщин, которые что-то варили в котлах над кострами; рослых крепких мужчин с длинными волосами. К слову сказать, женщины племени тоже были крепко сбитыми, с телами далекими от изящной и женственной хрупкости, которая так ценилась в том мире, где жил я.
Все члены племени с любопытством окружили нас. Среди них выделялся высокий, сухощавый старик в разноцветных накидках, с седыми волосами, беспорядочно разбросанными по плечам.
— Пройдем со мной, чужестранец, — он махнул рукой и зашагал к одной из хижин.
Вождь, решил я и поспешил за ним.
— Из королевства Альбит прибыл? — спросил старик, садясь на скамью, не приглашая меня присоединиться к нему.
— Верно, господин… — я замялся.
— У нас нет здесь господ, — резко отрезал мужчина. Суровый, однако, человек у них вождь! — Мы тут все равны. Вождь — первый среди равных.
— Да, конечно, вождь, — попытался я исправить оплошность.
— Вождь? — неожиданно рассмеялся старик. — Ты решил, что перед тобой — вождь? Ты, странник, видать, ничего не знаешь о нашем острове. Пойдем, покажу тебя вождю.
Я, не переставая изумляться тому, что могло вызвать смех, двинулся обратно за стариком.
— Я колдун племени, чтобы ты знал. Мы тоже не лишены связи с магией.
Вот уж все чудесатее и чудесатее становится. Руна не предупреждала, что у племени свой маг имеется.
Мы прошли к одной из хижин — она ничем особенно не отличалась от других.
— Постой здесь.
Колдун вошел в хижину один. Спустя минуту он вышел и жестом пригласил меня следовать внутрь. Я вошел, прикрыл за собой деревянную дверь. Сквозь проем в стене в помещение попадал солнечный свет, и я смог разглядеть вождя, стоявшего передо мной и пристально глядевшего в мои растерянные вконец глаза.
Передо мной стояла неземной красоты женщина — высокая, с таким же крепко сложенным телом, как у других, но аппетитные формы придавали ее фигуре женственность. Черные прямые волосы до пояса обрамляли суровое, жесткое лицо, на котором сияли глубоко посаженные большие темные глаза.