Горькой горестью мечены Наши тихие плачи -От Петровской неметчины До нагайки казачьей ! Птица вещая -- троечка, Тряска вечная, чертова ! Не смущаясь ни столечка, Объявилась ты, троечка, Чрезвычайкой в Лефортово !
Ах, Россия, Рассея -
Чем набат не веселье ?! Что ни год -- лихолетие, Что ни враль, то Мессия ! Плачет тысячелетие По России -- Россия ! Выкликает проклятия... А попробуй, спроси -Да, была ль она, братие, Эта Русь на Руси ? Эта -- с щедрыми нивами, Эта -- в пене сирени, Где родятся счастливыми И отходят в смиреньи. Где как лебеди девицы, Где под ласковым небом Каждый с каждый поделится Божьим словом и хлебом. ...Листья падают с деревца В безмятежные воды, И звенят, как метелица, Над землей хороводы. А за прялкой беседы На крыльце полосатом, Старики-домоседы, Знай, дымят самосадом. Осень в золото набрана, Как икона в оклад...
- 139
Значит, все это наврано, Лишь бы в рифму да в лад ?! Чтоб, как птицы на дереве, Затихали в грозу, Чтоб не знали,но верили И роняли слезу, Чтоб начальничкам кланялись За дареную пядь, Чтоб грешили и каялись, И грешили опять?..
То ли сын,то ли пасынок, То ли вор, то ли князь -Разомлев от побасенок, Тычешь каждого в грязь ! Переполнена скверною От покрышки до дна...
Но ведь где-то,наверное, Существует -- Она ?! Та -- с привольными нивами, Та -- в кипеньи сирени, Где родятся счастливыми И отходят в смиреньи...
Птица вещая, троечка, Буйный свист под крылом ! Птица, искорка, точечка В бездорожьи глухом. Я молю тебя : -- Выдюжи !
Будь и в тленьи живой, Чтоб хоть в сердце, как в Китеже, Слышать благовест твой !..
(323)
- 140
КУМАЧОВЫЙ ВАЛЬС
Ну, давай, убежим в мелколесье Подмосковной условной глуши, Где в колодце воды -- хоть залейся И порою, весь день, ни души !
Там отлипнет язык от гортани, И не страшно, а просто смешно, Что калитка, по-птичьи картавя, Дребезжать заставляет окно.
Там не страшно, что хрустнула ветка По утру под чужим каблуком. Что с того ?! Это ж просто соседка Принесла нам кувшин с молоком.
Но, увы -- но и здесь -- над платформой, Над антеннами сгорбленных дач, Над березовой рощей покорной Торжествует все тот же кумач !
Он таращит метровые буквы, Он вопит и качает права... Только буквы, расчертовы куклы, Не хотят сочетаться в слова. -- Миру -- мир! -- Мыру -- мыр! -- Муре -- мура! -- Мира -- миг, мира -- миф, в мире -
мер... И вникает в бессмыслицу хмуро Участковый милиционер. Удостоенный важной задачей, Он -- и ночью, и утром, и днем -Наблюдает за некою дачей, За калиткой, крыльцом и окном. Может, там куролесят с достатка, Может, контра и полный блядежь ?!.. Кумачовый блюститель порядка, Для кого ты порядок блюдешь ?! И себя выдавая за знамя, Но древко наклонив, как копье, Маскировочной сетью над нами Кумачовое реет тряпье ! Так неужто и с берега Леты Мы увидим, как в звездный простор Поплывут кумачовые ленты : -- Мира -- миф ! -- Мира -- Миг ! -- Миру -- мор !
(325)
- 141
ПРИТЧА
По замоскворецкой Галилее, Шел он, как по выжженной земле -Мимо светлых окон "Бакалеи", Мимо темных окон "Ателье".
Мимо, мимо -- "Булочных", "Молочных", Потерявших веру в чудеса. М гудели в трубах водосточных Всех ночных печалей голоса.
Всех тревог, сомнений, всех печалей -Старческие вздохи, детский плач. И осенний ветер за плечами Поднимал, как крылья, легкий плащ.
Мелкий дождик падал с небосвода Светом фар внезапных озарен...
Но уже он видел, как с Восхода, Через Юго-Западный район, Мимо "Показательной Аптеки", Мимо "Гастронома" на углу -Потекут к нему людские реки, Понесут признанте и хвалу ! И не ветошь века, не обноски, Он им даст Начало всех Начал !..
И стоял слепой на перекрестке, Осторожно палочкой стучал. И не зная, что Пророку мнилось, Что кипело у него в груди, Он сказал негромко: -- Сделай милость, Удружи, браток, переведи !.. Пролетали фары -- снова, снова, А в груди Пророка всеь ясней Билось то несказанное слово В несказанной прелести своей ! Много ль их на свете, этих истин, Что способны потрясти сердца ?! И прошел Пророк по мертвым листьям, Не услышав голоса слепца. И сбылось -- отныне и вовеки! -Свет зари прорезал ночи мглу, Потекли к нему людские реки, Понесли признанье и хвалу : Над вселенской суетней мышиной Засияли истины лучи !.. А слепого, сбитого машиной, Не суиели выходить врачи.
(327)
- 142
ПСАЛОМ
Я вышел на поиски Бога. В предгорьи уже рассвело. А нужно мне было немного -Две пригоршни глины всего.
И с гор я спустился в долину, Развел над рекою костер, И красную вязкую глину В ладонях размял и растер.
Что знал я в ту пору о Боге На тихой заре бытия ? Я вылепил руки и ноги, И голову вылепил я.
И полон предчувствием смутным Мечтал я, при свете огня, Что будет Он добрым и мудрым, Что Он пожалеет меня !
Когда ж он померк, этот длинный День страхов, надежд и скорбей -Мой бог, сотворенный из глины, Сказал мне : -- Иди и убей !..
И канули годы. И снова Все так же, но только грубей, Мой бог, сотворенный из слова, Твердил мне: -- Иди и убей ! И шел я дорогою праха, Мне в платье впивался репей, И бог, сотворенный из страха, Шептал мне: -- Иди и убей ! Но вновь я печально и строго С утра выхожу за порог -На поиски доброго Бога И -- ах, да поможет мне Бог !
(329)
- 143
ЗАНЯЛИСЬ ПОЖАРЫ
...Пахнет гарью. Четыре недели
Торф сухой по болотам горит.
Даже птицы сегодня не пели
И осина уже не дрожит.
Анна Ахматова. "Июль 1914"
Отравленный ветер гудит и дурит, Которые сутки подряд. И мы утешаем своих Маргарит, Что рукописи не горят ! А мы утешаем своих Маргарит, Что -- просто -- земля под ногами горит, Горят и дымятся болота -И это не наша забота !
Такое уж время -- весна не красна, И право же, просто смешно, Как "опер" в саду забивает "козла", И смотрит на наше окно, Где даже и утром темно. А "опер" усердно играет в "козла", Он вовсе не держит за пазухой зла, Ему нам вредить неохота, А просто -- такая работа.
А наше окно на втором этаже, А наша судьба на виду...
И все это было когда-то уже, В каком-то кромешном году! Вот так же,за чаем, сидела семья, И гость,опьяненный пожаром, Пророчил, что это недаром ! Пророчу и я, что земля неспроста Кряхтит, словно взорванный лед, И в небе, серебряной тенью креста Недвижно висит самолет. А наше окно на втором этаже, А наша судьба на крутом рубеже, И даже для этой эпохи -Дела наши здорово плохи ! А что до пожаров -- гаси не гаси, Кляни окаянное лето -Уж если пошло полыхать на Руси, То даром не кончится это ! Усни, Маргарита, за прялкой своей, А я -- отдохнуть бы и рад, Но стелется дым, и дурит суховей, И рукописи горят. И опер, смешав на столе домино, Глядит на часы и на наше окно. Он, брови нахмурив густые, Партнеров зовет в понятые.
- 144