Ночная смена в баре началась, как и всегда, в девять вечера. Ночь обещала быть самой обычной: с пьяными посетителями, изливающими душу бесплатному психотерапевту в виде меня; с нетрезвым смехом, наполняющим помещение бара, пропитавшееся запахом выпивки, сигарет и чесночных гренок. Завершением ее может даже станет пара драк.
Бар в маленьком городке – место притяжения всех и вся. Эпицентр событий, слухов и сплетен. Каждый житель как на ладони, даже если не употребляет алкоголь и просто заходит перекусить.
В свою очередь бармен – молчаливые глаза и уши этого заведения. Разве кто-то воспринимает всерьез девочку двадцати четырех лет за стойкой бара? Пигалица, не понимающая в жизни ничего, наверняка работает здесь от нежелания учиться и заиметь нормальную профессию. Но им ведь невдомек, что денег на учебу у твоей семьи отродясь не было.
Жизнь в большом городе была слишком утомительна, ее ритм сбивал с ног, заставляя крутиться как белка в колесе. Некоторое время ты даже радуешься этому ритму, подхватываешь его, мчишься с безумным потоком людей в метро, из дома на работу, с работы домой. И так каждый божий день.
Пока однажды утром, когда будильник в очередной раз вырвет тебя из мягких объятий сна в несусветную рань, напоминая о необходимости выйти на промозглую, холодную улицу, спуститься в пропахшее сыростью и по́том метро. Там ты будешь час тереться бок о бок с незнакомыми тебе людьми по дороге на работу с не самой большой зарплатой. И поймешь, что этот ритм порядком надоел. Высосал силы, душу и желание жить.
Вернувшись вечером уставшим и вымотанным, съешь свой привычный ужин и ляжешь спать, чтобы, проснувшись утром в столь долгожданный выходной, попивая кофе возле окна с видом на спальный район, понять, что не нужен тебе ни этот кофе, ни этот город.
Пробежавшись глазами по карте в своем смартфоне, заприметишь пару мелких городков. Скользнет шальная мысль о смене места жительства, не отпускающая тебя всю следующую рабочую неделю. Когда в очередной раз в конце рабочего дня столь желанной пятницы на тебя свалится груз чужих недочетов и косяков нерадивых коллег поймешь – достало. И все выходные тщательно будешь штудировать фотографии и истории тех самых крошечных городков, остановившись на одном из них.
Неожиданно наступивший понедельник уже не будет таким унылым, ведь ты напишешь заявление об увольнении, начнешь собирать вещи в коробки, чтобы уже спустя три недели переехать и устроиться на работу в местный бар. Жители городка, узнав твою историю, покрутят у виска. Они-то мечтают рвать когти отсюда. А ты будешь снисходительно улыбаться, вспоминая давку в метро и душного босса с его странными, барскими замашками.
Заведение понемногу наполнялось людьми. Ночь пятницы только начиналась, а значит, скоро все местные любители пропустить стаканчик стекутся сюда.
Я лениво натирала чистый бокал полотенцем, скрипящим по стенкам тонкого стекла, и осматривала помещение. Примерно половина столиков уже была занята. Скоро начнутся полный аврал и насилие над моими ушами, которое, кстати, мне даже нравилось. Пьяные люди такие откровенные. Сами вывалят всю подноготную, только успевай внимательно слушать.
Скрипнула входная дверь, впуская нового посетителя. Я не спешила поднять глаза, всех завсегдатаев я помню наизусть. Но воцарившаяся гробовая тишина, в которой саундтреком повис скрип натираемого мной стекла, тиканье часов, висящих над просторными полками с алкоголем, да капающий кран в подсобке, известила о визите кого-то столь неожиданного, как дождь в январе.
Я замерла, убрав один инструмент из общей мелодии, и подняла глаза.
На пороге стоял незнакомец, выделяющийся среди местных, как косуха среди кружевных панталон. Высокий брюнет с ровной, если не сказать царственной, осанкой, одетый во все черное. Короткие смоляные волосы зачесаны назад, оставляя только пару выбившихся на лоб прядей. Легкая небритость, делающая лицо суровее. Куртка, классические брюки и рубашка.
Он уверенным жестом поправил ворот кожаной куртки, стряхнув мелкие капли ночного дождя, заморосившего так некстати, и окинул присутствующих слегка прищуренным взглядом. Глаза незнакомца были так пронзительны, что в голове заиграла музыка из вестернов, а воображение дорисовало ему сигару и шляпу. Клинт Иствуд удавился от зависти, заплакав в углу.
Изучающий взгляд обвел помещение и остановился на мне, пробираясь в самую душу. Я едва не раздавила бокал от неожиданности. Во всеобщем молчании мужчина уверенным шагом направился к барной стойке, не сводя с меня взгляд. Неспешные шаги, каблуки его туфель, отстукивающие каждый шаг по дощатому полу, и скрипнувшая половица стали новым дополнением мелодии тикающих часов и капель в кране. Я, опомнившись, пару раз протерла многострадальный бокал, скрипнувший тоненькое «О-оу», и отправила его в держатель над стойкой.
Мужчина откинул полы кожаной куртки, оперся рукой на столешницу и грациозно опустился на стул. Здесь освещение было лучше. Мне удалось увидеть, помимо всего прочего, татуировку, покрывающую всю его шею: череп с крыльями по бокам, розы, а в самом низу из-под первой застегнутой пуговицы виднелся глаз.
«Любопытно».
– Что предпочтете? – дежурная фраза прогремела в тишине.
– Двойной виски.
«А у него приятный голос», – подумала я про себя, отметив, как волнительно его тембр щекотнул мой слух. – «Ему бы на радио работать или аудиокниги читать».
Я кивнула, выудила из-под стойки шот, отмерила две порции, отправила их в квадратный стакан, который после поставила на заранее подготовленную салфетку.
Гости бара до сих пор молчали, нагнетая обстановку.
Незнакомец взял выпивку, словно невзначай поправил куртку, обнажив кобуру, скользнул взглядом по присутствующим и сделал глоток.
Старик Эрл, все это время сидевший в углу со своей дежурной пинтой пива, пьяно пошатываясь, вскочил с места. Он сжимал сухие, натруженные работой на ферме руки в кулаки, насупив седые брови. На загорелом лице ярко выраженное беспокойство, в глазах нетрезвая решительность.
– Проблемы? – сурово процедил незнакомец, вскинув подбородок.
– Зачем тебе оружие? – проскрипел фермер.
– Разве я должен отчитываться? – густая черная бровь поползла вверх.
– У нас мирный городок, – не унимался Эрл, защищая честь родного города.
– Поэтому у вас уже три трупа? – мужчина ехидно ухмыльнулся, метая искры в собеседника.
Присутствующие зашептались, удивленные его осведомленностью.
– А ты еще кто такой? – крикнул некто из отдыхающих.
– Детектив, – отвернувшись, процедил он, качая в руке стакан с янтарной жидкостью.
Послышался звон разбитой посуды.
– Пять баксов, – вякнула я в никуда.
– Блять, – ответил криворукий, судя по голосу, трудовик местной школы.
– И на кой черт ты нам тут сдался? – негодовал Эрл.
На этот раз фермер удостоился взгляда, которым обычно награждают одинокий пельмень, обнаруженный примерзшим к стенке в морозильной камере – удивление, вперемешку с презрением за то, что посмел отбиться от коллектива.
– Пускай остается, – подала голос местная вертихвостка.
«Будто тебя волнует судьба убитых, а не то, что в штанах детектива».
Мужчина лукаво улыбнулся, выискивая глазами автора слов.
Тишина и напряжение, витающее в воздухе, начали душить, как дешевый освежитель воздуха в здешнем туалете, на котором хозяин нещадно экономил.
– Ну все! Хватит! – грохнула я по стойке ладонью. – Людей никогда не видели что ли?
Народ зашептался, звуки стали возвращаться в помещение. Я щелкнула кнопку на проигрывателе позади меня, заиграл рок старой школы, заглушая изумленные голоса.
– Вы правда детектив? – вежливо поинтересовалась я у незнакомца.
– Не похож?
– Честно признаться, не очень.
Мужчина стал пристально рассматривать меня, вызывая нервозность. Пришлось схватить из-за стойки тряпку и начать натирать ей поверхность, дабы занять руки.
– А вы не похожи на официантку, – заключил он.
– Я бармен.
– Все равно. Вам стоило податься в модельный бизнес, а не прозябать в этой глуши.
Он так лучезарно улыбнулся своими ровными зубами, что мне показалось, будто наступил рассвет и я сейчас ослепну.
«Какие хорошие зубы. Он, наверное, неплохо зарабатывает. Стоматолог – это не дешево».
– Сочту за комплимент, – нажим на тряпку усилился. Скоро в поверхности образуется дыра.
– Это он и был, – детектив опустил глаза мне на грудь. – Кейт.
«Он что, на моих сиськах имя прочел?»
– Бейджик, – пояснил мужчина, увидев мой ступор.
– А-а-а, – я посмотрела на бумажный прямоугольник с четырьмя буквами прикрепленный к моей футболке.
Никогда не понимала, зачем бейджи для персонала в городе, где все друг друга знают. Но хозяин заведения считал, что так его бар выглядит солиднее.
– А вы?
– Люций. Можно на ты.
– Люций? – я вздернула бровь. – Как полностью? Люциан? Люцид? Люцифер?
На последнем предположении мужчина округлил глаза, посмотрев на меня уже более заинтересованно.
– Просто Люций, – уже более снисходительно, как если бы я заслужила чем-то особое отношение.
– Ладно.
– Где в вашем городе можно снять жилье на длительное время? – он сделал глоток виски.
– Хозяин бара – Джек, владеет всем зданием. Наверху находятся квартиры под аренду. Не дворец, но жить можно. Могу позвать его. Обсудите.
– Думаете, он сдаст квартиру такому как я?
– Учитывая, что одна из жертв его дочь, более чем.
Гость повел челюстью, призадумавшись и кивнул.
– Будьте любезны, Кейт.
Вежливо улыбаясь, я хотела направиться в подсобное помещение, но он протянул свернутую стодолларовую купюру.
«Сейчас в кассе ничего не останется. Вот ведь жопа».
Я накрыла оплату ладонью, вторую руку запуская в карман сумки на поясе, где хранилась вся наличность для расчета. Моей руки коснулась широкая, теплая ладонь Люция, охватывая ее полностью. Вздрогнув от неожиданности, я вскинула голову вверх и посмотрела на мужчину.
– Сдачи не надо.
– Здесь слишком много.
– Это чаевые тебе, – он склонил голову на бок и пригнулся над столом, поманив меня пальцем. – Только если ты станешь моими глазами и ушами здесь.
Я стояла, подавшись вперед к мужчине, жадно втягивая носом запах его парфюма: бергамот и древесные ноты приятно щекотали рецепторы. Местные мужики такую деталь отрицают как нечто презрительное, чем свойственно баловаться городским пижонам и не пристало суровым работягам с руками по локоть в машинном масле и кружкой пива в руке.
– Пытаешься меня купить, Люций?
Он расплылся в широченной улыбке, как чеширский кот, а в карих глазах, клянусь, мелькнул красноватый огонек.
«У него катаракта что ли?»
– Твои глаза и уши всего лишь, – мужчина отпустил мою руку, выпрямляясь на стуле.
«Деньги мне не помешают».
– Хорошо, – я кивнула, пряча купюру в задний карман джинсов. – Позову хозяина.
Люций отодвинул стакан, сцепив руки в замок в выжидательном жесте. Спешно ретировавшись в подсобку, я позвала хозяина здания.
Мужчины минут пять знакомились и обсуждали нюансы. Хозяин бара заметно оживился, узнав, кто его потенциальный постоялец. А после они оба поднялись наверх по лестнице, соединяющей бар и жилой этаж.
Спустя час ко мне подошел Джек с пакетом, в котором обычно мы продаем еду на вынос.
– Отнеси детективу. Квартира номер шесть. За баром я присмотрю.
– Окей.
Перехватив ужин, судя по всему, служивший жестом доброй воли, я поднялась наверх в тускло освещенный желтоватым светом коридор, пропахший картошкой фри и дешевыми сигаретами. Подошла к нужной двери и постучала два раза.
Сначала было тихо, я уж решила, что Люций лег спать, но послышался шорох, затем дверь отворилась. На пороге появился мужчина уже без кожаной куртки. Теперь это была черная хлопковая рубашка с закатанными рукавами, обнажающими татуированные руки. Чернила плотно покрывали кожу до самых запястий, лишь подчеркивая красоту сильных рук с выступающими на них венами.
Я залюбовалась этой картиной, зависнув на добрых секунд пять.
– Кейт?
– Ужин, – отлепляя взгляд, так резко вскинула голову, что шею болезненно прострелило судорогой.
– Поставь на стол, – Люций указал себе за спину на небольшой журнальный столик возле дивана.
Детектив отошел от двери, вернувшись к просторному рабочему столу, на котором покоились коробки с материалами дела, и стал снова доставать бежевые папки из их недр.
Нельзя было не воспользоваться моментом и не оглядеться. На полу лежала пара спортивных сумок, и вещи еще не были разложены. Новый постоялец сразу приступил к работе, даже не выделив время на себя. К стене напротив дивана уже были приклеены три фотографии жертв.
– Ох, – непроизвольно вырвался у меня вздох сожаления.
Люций скосил глаза на мою реакцию, отрываясь от бумаг, проследил за печальным взглядом и повернулся уже полностью в мою сторону.
– Такие молодые. Жалко их, – пояснила я.
– Верно, – он не спешил вступать в диалог, цепко приковав свой пронзительный взгляд ко мне.
– Мне кажется, или они похожи?
Я бегала глазами по трем фотографиям, отмечая все больше сходства между девушками.
– Чем именно? – Люций, заинтересованный такой наблюдательностью, отложил папку в сторону, скрестил руки на груди, и оперся на стол.
– Темные волосы, каштановые плюс-минус, – я покрутила рукой в воздухе. – Светлые глаза, голубые, зеленые. Да и черты лица схожие.
– Верно, – протянул он. – А что насчет этого?
Люций указал пальцем мне за спину. Я оглянулась, наткнувшись взглядом на старое овальное зеркало без рамы, висящее сбоку от дивана. Поверхность, поцарапанная от длительного использования, выглядела слегка мутноватой, но это не мешало рассмотреть отражение. Из него на меня смотрела девушка, весьма похожая на трех жертв.
– О, черт! – вырвалось непроизвольно, когда до меня дошло увиденное. – Я никогда не думала об этом.
– Теперь сто́ит, – голос детектива стал обеспокоенным.
– Поэтому ты попросил меня стать твоими глазами и ушами? Потому что я ходячая приманка? – все внутри захлестнуло негодованием.
«Приманка за сто долларов. Потрясающе».
– Отчасти. Но больше потому, что ты бармен единственного бара в городе. А что видит бармен, не видит больше никто.
– О чем ты? – взгляд вернулся к мужчине, неотрывно следящим за мной.
– Замечай все подозрительное. Странное поведение, слова, разговоры.
– И не гуляй поздно ночью, – добавил он с толикой заботы в голосе.
– Я живу в соседней квартире. После смены поднимаюсь по лестнице, соединяющей бар и второй этаж. Так что на улице я даже не бываю.
– Отлично, Кейт.
– Мне пора, – опомнилась я. – Смена еще не закончена.
Возле самой двери, когда я уже почти вышла в коридор, Люций осторожно взял мое запястье, вгоняя в ступор столь дерзким жестом, нарушающим личные границы.
– Береги себя, Кейт.
Глупо хлопая глазами на такую заботу от едва знакомого человека, я застыла, глядя на него, как кролик на удава. Было в этом взгляде нечто гипнотизирующее, такое, что невозможно отвернуться.
– Д-да, – запнувшись, согласилась.
– Увидимся, Кейт.
– Обязательно, Люций.
Мужчина отпустил мою руку и закрыл дверь, а я так и осталась стоять возле нее, сканируя полотно отвратительного коричневого цвета.
Слишком много информации и событий. Я отвыкла от такого в маленьком городке, но теперь, после загадочных убийств, все изменилось.
Безвозвратно.