Лебединая песня: Несобранное и неизданное - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 8

ЭДНА СЕНТ-ВИНСЕНТ МИЛЛЕЙ(1892-1950)ВОЗРОЖДЕНИЕ

1

Под зыбкой дымкою жарыЯ видел лес и три горы.Взглянул назад я, – там, дремлив,Качал три острова залив.От них, по тонкой грани той,Где небо чистою чертойС землей сливалось, я свой взглядПовел медлительно назад,И вновь под дымкою жарыУвидел лес и три горы.

2

Закрыв всю даль, они стенойВздымались близко предо мной, –Казалось, с места не сходя,Рукою мог их тронуть я.И так стал тесен мир кругом,Что грудь дышать могла с трудом.Но – помнил я – ведь свод живойВысок, глубок над головой:Не лучше ль навзничь лечь в травуИ пить глазами синеву.

3

Я лег… смотрел… В конце концов,Не так высок уж неба кров…И где-то небу есть предел…Едва подумал, – вдруг оселНебесный купол, как шатер…Я руку к своду вверх простер,В надежде, что лишь греза он, –Но вскрикнул, тронув небосклон.А крикнув, сам себе прозрелЯ Беспредельности предел.

4

В мозгу Безобразного лик,Подобный образу, возник;Я сквозь него, как сквозь кристалл,Всю Бесконечность созерцал,Где бездна Вечности неслаМиры без счета и числа.И Чей-то голос там шепнулОдно лишь Слово. Сразу гулПространств затих: в мирах леглоБезмолвья тихое крыло.

5

И было слуху моемуДано в молчаньи слушать тьму:Мне вдруг стал внятен неба треск,Пучин бессветных мертвый плеск,И говор горних голосов,И, точно мерный стук часов,Эонов ход… И все умуОткрылись «Как» и «Почему»От века и на век веков…Так пал с вселенной тайн покровИ жуткой раною до днаЕе зияла глубина.

6

Над ней томилась мысль моя…Страшась загадок бытия,Я отвращал глаза мои…Но, словно смертный яд змеиИз раны высосать спеша,Познанья дар пила душа,Как чаша, полнясь по краяОтравой страшного питья:И я Всеведенье купилЦеною страшной, свыше сил.

7

Все бремя жизни мировойЯ поднял ношей роковой:Проклятья, ропот, плач, мольбы,Ожесточение борьбы,Тысячеликий грех мирской,Терзанья совести людской,Тоска раскаянья и стыд,Все слезы боли и обид,И бушеванье всех страстей,И темный ужас всех смертей, –Вся бездна горя, мук и злаМоею чашею была.

8

Как человек, за всех и всяОдин все муки вынося,Объят, как Бог, я вместе с темБыл состраданием ко всем…И, как ни ждал, ни жаждал я,На миг не ведал забытья,И каждый миг в немой тишиБыл истязанием души…Так Вечность мстила мне, давяМеня, минутного червя.

9

Я изнывал… Мой стон был глух…Как птица пленная, мой духУже рвался из бренных уз…Но роковой незримый грузДушил, как гроб… стеклянный гроб…Горя в огне, терпя ознобДо мозга ноющих костей,Я вынес тысячи смертей,Но, ад их заживо испив,Был всё для новой пытки жив.

10

Так долго я лежал, моляО смерти жданной; вдруг земляРазверзлась: слишком тяжелаЕй ноша Вечности была.И за вершком вершок, сходилВсё вглубь я… Там жильца могилОт пытки спас с землей союз, –Там власть свою утратил груз:Свалилось бремя… Я легкоВздохнул всей грудью глубоко.

11

Но в жадном вздохе, как струна,Порвалось сердце… ТишинаМеня объяла. Свет потух.А истомившийся мой духНа волю из тюрьмы плотскойРванулся с силою такой,Что надо мною в головахСтолбом взвился могильный прах.

12

Теперь, недвижный и немой,Я почивал в земле сырой.Вокруг — таинственная мгла;Отрадна свежесть для чела,Благая тишь покоит слух,А грудь земли нежней, чем пух,И люб, как отдых, смертный сонТому, кто рад, что умер он.

13

Но – чу. Вверху, в стране живых,Веселых капель дождевыхЗвучит так четко частый стук…Как будто пальцы милых рукКо мне стучат, меня будя…И поступь легкую дождяПо кровле кельи гробовойЯ слушал четко, как живой.О, никогда при свете дняТак дождь не радовал меня:Он, милосердный, вновь, как друг,О жизни мне напомнил вдруг.

14

Ах, жить бы… Жить, чтоб в мир войдя,Мне пальцы целовать дождя,Дышать дождем, и лишний разНасытить взоры алчных глазСверканьем серебристых струй…Благоуханий поцелуйСорвать у ветра на лету…Увидеть яблони в цвету,Когда, в алмазы их рядя,По ним бегут струи дождя.

15

Ведь дождь промчится. Солнца шар,Смеясь, прольет, как светлый дар,С небес опять живящий свет, –И засмеется мир в ответ,Свои мечты омолодяСтуденой влагою дождя.Поля и лес вольней вздохнут,В траву деревья отряхнутШумливо ливня жемчуга,Чтоб их дрожащая серьгаНа каждом тоненьком стеблеЗажглась, как солнце… на земле.

16

И вдруг… не жить… не быть… Но знать,Что вечной жизни благодатьВезде кипит, и бьет во всемНеиссякающим ключом,И что, рядясь во все цвета,Природы пышной красотаДарит земле о счастьи сны…Наряд серебряной весны,Осенний золотой убор, –О, неужели, с этих порДля глаз моих ваш блеск угас,И буду я, вблизи от вас,Здесь, замурован в тесный склеп,Лежать, бесстрастен, глух и слеп…

17

Я жить хочу. Отдай, отдайМне, Боже, жизнь… В Твой мир, как в рай,Позволь опять вернуться мне.Сбери в небесной вышинеВсе тучи сонмом… Надо мнойПусть дождь могучий, проливнойПотоком хлынет, и сорветС меня земли могильной гнет.

18

Я смолк. И в мертвой тишине,Кругом царившей, ясно мнеМоя мольба слышна была:Казалось, звонких два крылаЕе умчали от земли,И обещаньем принеслиНазад, с небесной вышины,Как звон трепещущей струны.

19

И вмиг, пугая свистом слух,Внезапный ветер, как пастух,Бичом сгоняющий стада,Хлестнул по тучам. Их орда,Теснясь, идя в смятеньи вспятьОбволокла весь мир опять,И хлынул дождь, струясь сплошнойНепроницаемой стеной.

20

Поток потряс мою тюрьму…И, как случилось – не пойму,Но в мертвый мир, в мой мир утрат,Такой проникнул аромат,Какой лишь редко, лишь тайкомЖивым и радостным знаком.И чудилось так сладко мне,Что песнь я слышу в полусне:Так эльф беспечный, жизнь любя,Поет бездумно, про себя…Еще мгновенье, – и постигЯ пробужденья светлый миг.

21

Уж въявь, у самой головыЯ слышал тихий шум травы;Персты прохладные дождя,Сухие губы холодя,Снимали с них запретный знакПечати смертной… Тяжкий мракУпал с очей… И, как мечту,Я видел яблони в цвету,Сверканье капель дождевых,И трепет пятен световых,И высь, синее бирюзы;Вдали терялся гул грозы;И орошенный ливнем садСвой благовонный вздох был радПрислать к надгробью моему…И, как случилось, – не пойму, –Но я, вдохнув тот аромат,Души почувствовал возврат.

22

Вскочил я… Крикнул… Страстно дикБыл голос мой. Подобный кликМог кинуть в дали, до небесЛишь тот, кто умер… и воскрес.Я, как безумный, ликовал:Руками страстно обвивалСтволы деревьев; бархат травЛелеял, вновь к земле припав;Опять поднявшись, вновь ласкалЛиству кустов и камни скал,И, руки к небу вознося,Смеялся я, смеялся я.

23

Смеялся я, пока приливРыданий, горло захватив.Не стиснул груди. ПеребойМне сердце сжал… И сам собойНежданно хлынул из очейГорячих слез живой ручей…А с ним безудержна былаМолитвы пламенной хвала.

24

Ты, Боже, славен и велик.Ты в жизни мира – многолик, –Но Образ Твой я обретуВезде, как свет и красоту.Пройдешь ли, над травой скользя,Мне в ней сверкнет Твоя стезя;На самый тихий шепотТвой Я отзовусь мечтой живой;В глухой ночи и светлым днем,Идя всегда Твоим путем,Везде я к сердцу ТвоемуУста молитвенно прижму.

25

Ведь если мир Твой и широк,Не шире сердца он; высокНебесный купол, но и тотНе выше, чем души полет.И сердце чуткое, горя,Раздвинет сушу и моря,А бездну неба рассечетДуши дерзающей полет,И явит миру – Лик Творца…Тому ж, кто Божьего ЛицаНе отразил, – беда тому…И сердце тусклое ему,Соединясь в урочный срок,Расплющат Запад и Восток,Его задавит свод небесЗа то, что в мире, средь чудес,Душою мелкой не умелПостичь он чуда Божьих дел.

19 марта 1940, Нью-Йорк