— Если ты готов, то все в порядке. Я просто веду себя совершенно эгоистично, но мне нравится, когда ты рядом. Хотя, полагаю, рано или поздно ты начнешь действовать мне на нервы.
Она подмигнула ему, и он толкнул ее руку. Вскочив на ноги, Уилл наклонился и поцеловал ее в губы, затем переместился еще ниже и поцеловал ее выросший живот.
— Я думал, что уже действую тебе на нервы. Ты превратилась в ворчунью еще до того, как мы приехали в отпуск.
— Ну, может быть, немного. Ты же знаешь, я люблю личное пространство, и мне надоело ничего не делать самой. Но я простила тебя, потому что ты привез меня сюда.
— Значит, я сделал правильный выбор, решив приехать сюда?
— Да, возможно, это лучшая идея в твоей жизни, не считая женитьбы на мне. Я никогда даже не думала о Гавайях, пока ты не показал мне их в интернете. Здесь так прекрасно, именно так, как я представляла себе рай. Ты можешь представить, что живешь здесь? Это должно быть так чудесно.
Он улыбнулся, и она поняла, что ему нравится доставлять ей удовольствие, а еще Энни знала, что ей очень повезло, что они оба до сих пор живы и наслаждаются этим прекрасным отдыхом.
— Почему бы нам не искупаться, а потом пойти и подготовиться к ужину?
Энни протянула руку, чтобы он подтянул ее к себе, укрыв Киндл полотенцем.
— Я умираю с голоду.
Уилл рассмеялся:
— Забавно, но я не сомневался, что ты так скажешь. В конце концов, прошло уже около двух часов с тех пор, как ты ела в последний раз?
— Ты же знаешь, я ем за двоих. Это единственный раз, когда у меня есть повод съесть то, что я хочу, не беспокоясь.
— Ты можешь есть за троих, мне все равно. Пока ты счастлива, счастлив и я.
Они шли рука об руку к кристально-голубому океану, который мягко плескался о песок. Энни не слышала, как звонил ее телефон, который лежал на дне пляжной сумки. Если честно, она переключила его на беззвучный режим и не обращала внимания уже несколько дней.
В отличие от большинства своих друзей, она не беспокоилась о том, чтобы рассказывать всему миру на Фейсбуке, чем занимается каждую секунду дня.
Они вошли в воду, и она вскрикнула от холода. Уилл начал плескаться, а она погрузилась в воду и начала плавать, наслаждаясь резкой сменой температуры, которая охладила ее разгоряченную кожу.
Дальше по течению она увидела, что пляж полон людей, но у их отеля имелся собственный частный пляж, который никогда не бывал переполнен. Двери в их номере на первом этаже выходили на пышную зеленую лужайку с пальмами, возвышавшимися над ней и дававшими тень от постоянной жары. Кроме того, от этого номера до Тихого океана было рукой подать. Когда Уилл планировал отпуск, он все продумал, зная, что, если будет жарко, Энни не захочется далеко идти.
Ее телефон продолжал звонить на дне сумки, но, не обращая на это внимания, она поплыла к плавучей террасе для загара недалеко от берега. Прежде чем они вернутся, чтобы собраться и провести последний вечер вместе в раю, она хотела нагулять аппетит.
Глава 2
Матильда Грэм наконец набралась смелости после нескольких дней раздумий и сказала своей маме, Лизе, что идет с подругой на собеседование в отель в Боунессе. Она знала, что та будет против, потому что мать всегда все ее идеи воспринимала в штыки.
— Как смешно — ты не умеешь водить машину, Тилли. Как ты собираешься добираться до Боунесса изо дня в день и обратно? В хороший день, без пробок и плохой погоды, дорога туда и обратно занимает не менее тридцати минут.
— Это не смешно, мама. Они могут разрешить мне жить у них — а если нет, я уверена, что тетя Энни позволит остаться у нее. В ее большом доме много места, и я не буду ей мешать. Она совсем не будет против.
— Нет, она, может, и не будет против, но я бы точно возражала. Никогда не знаешь, кто постучит в ее дверь. Я не удивлюсь, если Йоркширский кровавый Потрошитель решит нанести ей визит.
И так продолжалось следующие десять минут, пока Тилли не выскочила из кухни и не убежала в свою спальню, хлопнув дверью на прощание. Они не разговаривали до конца дня, и когда Бен вернулся домой, Лиза пила уже второй бокал вина. Он вошел, посмотрел на полупустую бутылку «Шардоне» на столе и кивнул.
— Тяжелый день?
— Можно и так сказать. Твоя дочь вбила себе в голову, что хочет пойти на собеседование в какой-то отель в Боунессе, жить и работать там — ради всего святого, она даже не может навести порядок в своей спальне.
— Это не самая плохая идея, которую я когда-либо слышал, Лиза. По крайней мере, она ищет работу.
— Ты смеешься, Бен. Она сказала, что если отель не позволит ей жить у них, то она остановится у твоей Энни. Что само по себе не очень хорошая идея. Я люблю твою сестру до безумия, но за ней гоняется больше психов и серийных убийц, чем за чертовыми детективами по телевизору. Нет, это плохая идея — и ты должен пойти наверх и сказать ей об этом.
— Да, ты права насчет Энни, но она сейчас беременна, а тот человек, который ее преследовал, мертв. Насколько мы знаем, не факт, что Тилли вообще получит эту работу. Самое меньшее, что ты можешь сделать, это позволить ей пойти туда и пройти собеседование. Это будет хороший опыт для нее. Если она получит работу, тогда мы обсудим, что делать дальше. Что скажешь?
— Чертовски смешно, Бен. В тот день, когда ты действительно будешь поддерживать меня и мое мнение, я, наверное, умру от шока. Делай что хочешь, но я не буду в этом участвовать. Ты можешь разрешить ей, но если случится что-то плохое, пусть это будет на твоей совести.
Она закатила глаза к потолку. Бен подошел и поцеловал жену в лоб, затем вздохнул. В последнее время он только и делал, что пытался сохранить мир между ними, но с каждым днем это становилось все труднее.
Бен поднялся наверх, чтобы поговорить с дочерью, у которой в комнате играла музыка, причем так громко, что пол вибрировал под ногами. Несомненно, это призвано заглушить шум их с Лизой ссоры. Тилли терпеть не могла, когда они ссорились, а в последнее время, похоже, это случалось очень часто. Дочь не понимала, что причиной большинства ссор становилась она сама. Он никогда не думал, что девочки-подростки могут быть настолько невыносимыми.
Он постучал в ее дверь и подождал, пока она откроет. Тилли открыла, и он прошел за ней внутрь и сел на край ее кровати.
— Боже, она велела тебе сказать «нет»?
Бен кивнул.
— Тилли, я понимаю, к чему клонит твоя мама. Она только лишь беспокоится о тебе.
— Нет, это не так. Она просто не хочет, чтобы у меня сложилась своя жизнь — она хочет, чтобы я навсегда застряла в этом дерьмовом городе и забеременела, не достигнув двадцати одного года. Ради бога, это всего лишь собеседование, возможно, я даже не получу работу.
— Когда оно?
— Завтра.
— Как ты собираешься туда добраться? Мы с твоей мамой оба на работе, ты же знаешь.
— Я не идиотка, папа. Я могу сесть на автобус или поезд — и кроме того, Джемма едет со мной, и ее мама, которая не полная психопатка, может нас забрать.
Бен начал смеяться.
— Хорошо, ты можешь пойти, но если застрянешь, обязательно позвони кому-нибудь из нас, хорошо.
— Спасибо, папа, обещаю, что позвоню. Вы ведь оба понимаете, что мне уже почти восемнадцать?
— Да, но ты должна понимать, что будь тебе восемнадцать или пятьдесят восемь, ты все еще наша маленькая девочка, и мы всегда будем беспокоиться о тебе.
Она закатила глаза и поднесла два пальца к голове, делая вид, что застрелилась.
— Очень смешно. Постарайся выглядеть умной и не наглеть, когда они будут задавать тебе прямые вопросы. Смотри в глаза и постарайся ответить на них.
— Аргх, папа, убирайся. Теперь ты просто меня оскорбляешь.