Надеется, что я вернусь? Или так сильно расстроилась и теперь думает, как ей поступить?
Через минуту Катя кому-то позвонила и, разговаривая, сильно жестикулировала руками в своей привычной манере, когда была на эмоциях. После одного такого раза Максим потом ходил с разбитым носом.
Он нервничал. Нужно было срочно что-то придумать, пока она сама не начала действовать.
***
Воронов устал раздражаться. Еще недавно он был счастлив, но это быстро прошло. Эмоционально он был полностью перегружен и опустошен. Теперь он только и замечал одних матерей с детьми. Это была настоящая атака. Голова разрывалась от пульсирующей боли в висках.
Недавно он сидел за завтраком и переключал каналы, чтобы посмотреть пока ест. Только вот через пять минут ему пришлось выключить его в раздражении и закинуть пульт куда подальше, потому что на одном канале рассказывают про нормальный стул у ребенка, а на другом про то, как проверяли раньше беременность по Гиппократу с помощью лука.
Вчера одна из работниц заявила о своей беременности, и все на радостях решили скинуться ей на будущего малыша.
С Максима же потребовали больше всего, аргументируя тем, что он мужчина и не пожалеет денег на будущее поколение, к которому он не имеет никакого отношения. Воронова бесило, что они думали, будто он располагал к большим тратам, чем они, будучи на одном уровне. Он вовсе не был причастен к тому, что ей придется уйти в декрет, и возможно не вернуться оттуда. И скорее всего она станет той самой бывшей сотрудницей, приходя к ним на работу поболтать о непростых материнских буднях с орущим ребенком на руках. Худшее в такой ситуации, что им потом без нее придется справляться с наплывом посетителей. Это тоже бесило неимоверно.
Сама же эта девушка была довольно хороша собой. Невинная блондинка со светло-карими глазами. Полная противоположность его Кати. Худенька и вне работы всегда ходила в милых кружевных платьях и блузках, а в холода носила что-то вязаное. В характере часто проявляла эгоистичность и инфантильность, чем многим не нравилась, но, конечно же, беременность все изменила.
Максим Воронов знает, что ей это нравится, такое отношение к себе, словно она мамина любимая хрустальная ваза. Максиму так и хотелось, чтобы ее муж показал ей однажды, что все не так просто в жизни, чтобы она перестала жить, как маленькая принцесса с личным штатом прислуги, которые ей должны по праву рождения.
Несколько ему все же было известно из разговоров остальных представительниц женского пола, ненамеренно естественно, что у нее был такой муж, который будет требовать охраны домашнего очага.
Ну и удачи ей с этим.
Кадровому отделу только головная боль. Муж ее обратно уже точно не пустит после декрета.
***
Он возвращался домой и стоял уже возле своей двери в темном подъезде, так как лампочку опять кто-то выкрутил, и матерился, пытаясь вспомнить, куда положил ключи.
Вдруг его слух уловил какой-то шорох на полу и движение воздуха в его сторону, и он в ужасе понял, что кто-то стоит возле него.
Максим в этот момент хотел закричать на весь подъезд, чтобы хоть кто-то оказался здесь прежде, чем случится непоправимое.
Он замер, а в руках поднял телефон, надеясь, что его не слышно. Кровь стучала в его голове, и Максим понял, что может упасть в обморок. Медленно повернулся и резко посветил экраном вперед.
Телефон упал с грохотом на бетонный пол холодного подъезда после того, как Воронов увидел напротив себя знакомое лицо.
— Ну, привет.
***
Находясь дома, он не замечал, что что-то не так. Когда сошли последние синяки с лица, бабушка попросила Илью сходить в магазин. Теперь все было строго. И по дороге туда у него внезапно случился приступ паники. Он вернулся домой и ничего не объясняя, залетел в свою комнату. Он плакал. Это было ужасно. Все чувства, что были когда-то, вернулись, только в несколько раз сильнее. Это он уже не мог нести в себе. Илье было не справиться. Теперь каждый раз, проходя мимо входной двери, он испытывал подступающую тошноту и учащенный пульс. Он больше не хотел бороться. Ему было не за что.
Ужасное чувство накрывает, когда понимаешь, что не можешь переступить порог собственного дома. Из-за любой ерунды приступы учащались, а их продолжительность становилась больше.
Он резко проснулся. Илье что-то снилось, но он не мог понять хорошее или плохое. Было жарко. Пот перемешался вместе со слезами и застилал глаза. Его сердце бешено стучало, отдаваясь в ушах. Он вытер лицо рукавом и уставился в потолок.
Почему так плохо?
За окном было еще темно, но он больше не мог заснуть.
Иногда ему кажется, что он остался в том возрасте, ничего не добился. Болезнь стала единственной стабильностью, что была в его жизни. Повернув голову, он осмотрел свою комнату. За всем беспорядком уже не разглядеть те вещи, которым он хотел себя посвятить.
Как я мог забыть про это? Как мог добровольно отодвинуть свою жизнь на второй план?
Если бы я тогда не сдался, все могло пойти иначе. Я бы мог стать кем угодно. Обзавестись собственной квартирой и без страха выходить на улицу и общаться с людьми.
Мог бы забыть все обиды и нормально общаться с бабушкой. Единственным дорогим человеком, который остался. Ведь она не выбросила его на улицу в таком возрасте, устав от его выходок, не перестала заботиться. Она не теряла надежды, что у него все наладится.
Обида на весь мир затопила его полностью, и за ней он уже не замечал ничего. Перестал стараться выбраться из той пропасти, куда упал.
Нужно все исправить. Просто необходимо.
Он очень хотел увидеться с той девушкой. Настей.
Когда он смирился со своим положением, он решил найти друзей в интернете. Илья наделся, что там его никто не сможет достать или обидеть. Начать там все по новой, стать другим человеком. Тогда она первая с ним заговорила. Заставила его поверить в то, что никогда не отвернется от него, каким бы он ни был. Ему нравилось слушать ее голос, когда они разговаривали по телефону. Именно она заставила его пойти дальше простых СМС и придала ему уверенности.
— Я бы хотела увидеть тебя в реальности. Когда мы сможем встретиться?
— Знаешь, сегодня был такой смешной случай на работе.
— Ты заболел? У тебя странный голос.
— А ты знал, что оказывается…
— Ты никогда не был в аквапарке? Тогда мы просто обязаны туда сходить!
— Как ты относишься к устрицам?
— Вчера я так устала, и не высушила волосы после душа, а на утро…
Он помнит все. Все, что она говорила, что спрашивала. Ее невероятные рассказы, странные вопросы, быстро меняющиеся интонации в голосе, попытки его рассмешить и удивительный смех, от которого по телу Ильи бежали мурашки.
Я бы хотел увидеть тебя однажды вживую и обнять.
Он взял телефон и написал ей свое последнее сообщение, ответа на который никогда не узнает.
В дверь неожиданно позвонили. И очень настойчиво.
Бабушка опять забыла ключи у подруги из соседнего подъезда и вынуждает его подходить открывать дверь.
Он чаще задышал. Сколько раз уже такое было? Она ведь знает, как он каждый раз нервничает.
Но я ведь хотел все исправить.
В голове стучал пульс и на глаза наворачивались слезы. Ему не хотелось думать, что придется стоять у открытого порога. Он, пошатываясь, подошел к двери и, стиснув зубы, повернул замок.