Но мы вроде как расстались.
Блондинка с каре завозилась в постели, и ее телефон начал издавать мелодию из какого-то фильма.
Теперь точно пора сваливать отсюда.
На улице было очень морозно, шел мелкий редкий дождь. Он глубоко вдохнул и выдохнул. Глаза от яркого света улицы и холода заслезились.
А это приводит в чувство.
Было только семь утра — непозволительно рано для бодрствования в выходной. Он захотел как можно скорее оказаться в своей постели и забыться еще на пару часиков.
— Ну, и что ты скажешь, а?! — унизительная пощечина досталась молодой девушке.
На детской площадке он заметил, как ругается какая-то парочка. Мужчина лет тридцати пяти с заметными проплешинами и густой бородой кричал на девушку. И ей оказалась та самая сотрудница, что ушла в декрет, постоянно приходила на работу с ребенком и доводила всех своим существование.
— Да что ты можешь без меня? — он нависал огромной скалой над ней, отчего она казалась еще меньше, — захочу, из моего дома вылетишь как миленькая. Думала, я это терпеть буду? Твои выходки?
— Да что я сделала? — коляска стояла возле них, и ребенок пока мирно спал, не обращая внимания на своих родителей, — не можешь посидеть с ребенком пару часов, пока я по делам схожу?
— Интересно, какие такие у тебя могут быть дела? Только деньги мои и тратишь, — он схватил ее за руку и сильно сжал, дернув на себя, — в твои обязанности входит следить за Полиной, а я зарабатываю деньги, чтобы прокормить вас.
— И как думаешь, у тебя это получается? — Максим больше не мог стоять в стороне. Такой бред он нес.
— Чего? — он повернулся в его сторону, отпустив жену, — свали, пока тоже не получил.
— Не стоит так кричать на мать своего ребенка, тут все же детская площадка, — Максим держался изо всех сил, чтобы не врезать этому уроду.
— Я сказал, вали отсюда, сопляк, без тебя разберусь, что и где мне говорить.
Она смотрела на Максима со страхом и тоской, и он понял, почему она не хотела оставаться дома.
— Я тебе что, непонятно сказал, а?! — он уже замахнулся на Максима, пытаясь припугнуть, но тот и не шелохнулся.
Он вспомнил, как молча терпел ссоры своих родителей. Как это навсегда испортило его отношение к семье, и он не хотел, чтобы это повторилось с этой малышкой, тихо сопевшей в коляске рядом.
— Я записал все на видео, и если ты решишься еще хоть раз, то это быстро окажется в отделении полиции, — он помахал своим телефоном перед лицом мужчины.
— Ах ты говнюк! Да эта дура сама виновата, по ней видно, что она…
Вся выдержка лопнула.
В то время, когда кулак Максима настиг лицо мужчины, Родион уже был на подходе к квартире брата, где вскоре будет лежать на полу кухни в луже крови.
Мужик отлетел и приземлился на задницу. Он схватился за лицо, и вся его спесь была сбита одним ударом.
— Парень, да ты чего?! — Максим сел перед ним на корточки.
— Я тебе сказал, еще раз тронешь ее или ребенка, я приду за тобой, — и жутко улыбнулся.
***
Она очень хотела ребенка, наверное поэтому они часто гуляли возле детских площадок. Максим раньше никогда не спрашивал почему, но теперь понял. Катя хотела от него ребенка, но не хотела этого говорить, зная, как он настроен.
Максим стоял чуть поодаль, в тени голых деревьев, прислонившись к дому. Они только что поговорили и она, наконец, сдалась. Максим чувствовал подступающий триумф. Это была настоящая победа над проблемами, и он очень гордился собой. А сейчас наблюдал за ней, пока через одну выкуренную сигарету на площадке не появилась Ксюша Здравая. Что она вообще здесь делает? Воронов и не подозревал, что они все еще общаются после универа. От его места укрытия до их лавочки, где они расположились, было не такое большое расстояние, и Максим мог неплохо слышать, о чем они говорят.
Ксюша сегодня выглядела особенно эффектно в красном пальто, из-под которого выглядывало кремовое платье. На ногах были черные полусапожки. Создавалось впечатление, что она пришла с важной встречи, а не была выдернута назойливой подружкой от домашних дел или от похода в ближайший супермаркет за продуктами к обеду.
Просто не верится. Что я делаю? Слежу за бывшей. Позор какой!
Ксюша закинула ногу на ногу и нахмурила лицо. Она всегда была слишком вычурной даже в своих движениях. Резка и элегантна как всегда. Поэтому толпы мужиков велись на эту яркую брюнетку, знавшую себе цену.
— Как это вышло? Что случилось? — видно не стала церемониться. Голос был напряженный с раздражением. Кажется, ее и в правду отвлекли от важных дел, и она решила своим настроем лишний раз показать, что оказала Кате милость своим появлением.
— Просто… просто, понимаешь… Он говорит, что не хочет этого ребенка. Сколько бы я не приходила. Черт! Он сказал мне сделать аборт и бросил меня. Только что! Еще его родители… я не понимаю. Ты же говорила, что… — она чуть ли не заикалась от напора.
— Успокойся! — она одним резким движением отбросила длинные волосы назад, — Вот урод! Ну, кто бы сомневался. А что с родителями?
— Он сказал, что поссорился с ними и что он больше не их сын. Напомнил мне об этом в очередной раз, — Катя сильно всхлипнула, — Родители не хотят его видеть, понимаешь? Он не будет наследовать фирму.
— Что?!
— Он сказал, что никогда этого не хотел, но я только отшучивалась, не воспринимала его слова всерьез. Я думала, что если забеременею, то он передумает. А теперь что? Мы расстались.
— Не велика сейчас потеря. Ты же прекрасно знаешь, где он работает. Он на тебя-то денег жалел, а так бы с ребенком вообще в нищете жили. Какой нормальный мужчина откажется наследовать бизнес отца? Просто не верится. Только время на него зря потратила. Я-то думала… а он на самом деле оказался просто пустышкой…
И кто еще из нас пустышка?
— Но я не хочу так. Не хочу с ним расставаться. Я его…
— Стоп, подожди! Даже если все так, это он сейчас так говорит. Вот родишь, а потом предъявишь ему алименты. Да ему со своей зарплатой деваться будет некуда. Прибежит помощи у родителей просить, а то, может, еще и жениться заставят, у них же тогда внук будет — нормальный наследник. Вот и все. Разве не отлично?
— Я не знаю.
Максим слышал, как она ревела от отчаяния, ее голос срывался на вой, и его сердце вдруг сдавило тяжестью.
— Черт! Да что творится?! У самой проблемы, так еще и твои нарисовались, — Ксюша тяжело вздохнула.
— Что… что случилось? У тебя ведь есть уже семья. Муж, ребенок и даже любовник. И все отлично, — не думал, что после такой новости его будут еще волновать чужие проблемы, но Воронов даже не пошевелился, чтобы уйти. Он просто не мог. Даже дышать стал реже, чтобы ничего не пропустить.
— Хмм… Все не так просто. Ты знаешь как мне с Алисой тяжело, хоть я и люблю ее, а муж… Мне просто невыносимо стало его общество, но ничего, скоро все это закончится.
— В смысле? Ты расскажешь ему все?
— Да, наверное. Только не знаю, как Вадик это воспримет. Он говорит, что его все устраивает, ты представляешь? А меня — нет. Меня все задолбало. Каждый раз, когда я начинаю говорить об Алисе… в общем, он не раз дал понять, что она ему не нужна. А теперь я сомневаюсь, что сама нужна ему. Он ведь один раз уже меня бросил, но я ждала, — она тяжело вздохнула, — а ты говоришь у тебя проблемы.
— Еще и Андрей чуть не запалил Вадика. С дуру ляпнула про того больного, что вечно докучал мне. Так сказать отвела подозрения. А теперь он умер.