Попытки что-либо разузнать не увенчались успехом. О случившемся никто трепаться не хотел.
— Отлежись, Архип. Не суйся сюда, пока ничего не ясно. Рустем сам с тобой свяжется. Если богу душу раньше не отдаст. — Единственный дельный совет от Костоправа лишний раз заставил меня увериться, что дело — дрянь.
…….
— Да, братуха, влип ты конкретно…
— Влип конкретно не я.
— Как череп? Мозг на него не жмёт?
— Пока справляюсь. Верка ушла, правда.
— Да черт с ней. Перебесится. Сейчас бы самому на ногах остаться. Слышал, там ещё кого-то из Алиевских замочили. Повезло тебе в больничке отлежаться.
— Откуда инфа, Малой? Я вообще ничего не знаю.
— Тусовка, сам понимаешь. А если серьезно, Димон. Мутное это дело. Дошли слухи, что Вардан валить собрался. Остальные тоже мало-мальски теряются. Не знаю, брат, я бы на твоём месте тоже свалил куда-нибудь на время.
— Поздно пить боржоми, когда почки отлетели.
— Радуйся, что мозги в черепе остались.
…….
Едва я вышел со двора, продолжая в мозгу вертеть известие от Малого, путь мне преградил большой тонированный джип. Из него вылезли двое. Бегло оглядевшись вокруг, впились в меня безэмоциональными взглядами. Крепкие ребята. Два быка.
— Архип?
Привычно запустив руку во внутренний карман ветровки, проследил за тем, как один из них отзеркалил моё движение. Только в отличие от меня, его пальцы легли на кобуру, а не на помятую пачку.
— Ну, Архип.
Чуть склонив голову набок, прошёлся по ним прищуренным взглядом.
— Садись. Тебя ждут.
Вытащив зубами сигарету, прикурил, лениво выпустил дым в сторону.
— Кто?
— Вардан поговорить хочет.
Чертыхнувшись про себя, сделал последнюю затяжку и вышвырнул сигарету в сторону.
Миновав развалины так и недостроенных домов, машина вылетела за черту города. Быкоподобные детины привезли меня в закрытый частный сектор и высадили у шикарного особняка, по двору которого гуляли мощные сторожевые псины.
— Проходи, Архип. Собачки хоть и злые, да умные. Без хозяйской воли не тронут.
Вардан в домашнем халате лично вышел мне навстречу. В голосе не было слышно ни нотки угрозы, но в словах таилось тихое предупреждение. Явно касающееся не только собак, но и остальных его подопечных.
— Проходи. Уважь старого друга.
В холле богатого дома было холодно и безлюдно. Наши шаги эхом отдавались в просторном помещении. Весь путь до кабинета испещрялся антиквариатом и дорогостоящими безделушками. Со вкусом, но без надобности. Сам кабинет в восточной части дома был по-деловому прост и сер.
— Присаживайся.
— Чем обязан такой чести?
— Разговор у старика есть. Вряд ли отниму им у тебя много времени. У тебя его вагон и маленькая тележка. Не чета мне.
— Чего ты хочешь?
Опустившись в кресло напротив меня, он буквально въелся в меня внимательным взглядом из-под прищуренных в восточном разрезе глаз. Сухое стареющее тело и слабые на вид, покрытые морщинами руки могли обмануть кого угодно, но не меня. Я знал, сколько в них сохранилось силы. Достаточно для того, чтобы растереть в пыль, сохранённую ими же когда-то жизнь. Мою собачью никчемную жизнь.
— Меня всегда поражало твое бесстрашие. Слишком фривольно ты со мной держишься, малец. Не находишь?
— Ты сам признал за мной право на то, чтобы со мной считались, Вардан.
— Твоя правда. Но я могу его и отнять.
— Что я от этого потеряю? И в чем от этого выиграешь ты?
Тонкие губы плотно сжались. Взгляд из-под ершистых бровей стал серьезнее.
— Что потеряешь ты? Как минимум — жизнь.
Мой прямой взгляд заставил его дернуть уголком губ.
— Ты — степной волк. Мало чего в тебе от человека, Архип. Волка и сворой собак не напугаешь, он смерти не боится. Люди, что пытаются пленить такого волка, сами становятся пленниками своих иллюзий.
— Ты меня позвал о зверях потолковать? Извини, мало что о повадках волков знаю.
— О зверях? Нет, пожалуй, в другой раз. У меня к тебе другой разговор. Тебе ведь известно о том, что произошло?
— Смутно.
— Если в двух словах — делёжка территории. Для меня это место стало опасным. Я возвращаюсь на родину. Это известие не на шутку всколыхнуло моих, скажем так, компаньонов. Каждый выставил свою кандидатуру на мое место. Наивные шакалы. — Вардан позволил себе слабую усмешку. — Я выбрал Рустема своим преемником. С моим выбором мало кто согласился. Следствие этого конфликта ты видишь. Но ничего, у этого лиса большая жажда жизни, выкарабкается.
— А от меня ты чего хочешь?
— Хочу предложить тебе более выгодные условия. Рустем едва ли предложит лучше, а я знаю, на что ты способен. Октагон стал тебе уже слишком тесен. Пора выйти на другой уровень. Соответственно и доход совершенно иной.
— Хочешь меня купить?
— А ты готов себя продать?
— Денег не хватит. Моя жизнь дорого тебе обойдется.
— У меня не хватит, хватит у других. Поверь мне, мальчик, ты даже не знаешь, какими деньгами бросаются на моей родине. Но я могу твою жизнь просто отнять. Это не составит большого труда.
— Можешь. Но опять же, в чем ты выиграешь?
— В том то и дело, что ни в чем. Я предлагаю тебе сделку. Один бой. Реальные деньги. Это не тот тотализатор, к которому ты привык. Выстоишь — поговорим о большем.
— Ты считаешь, что мне так нужны деньги, что я куплюсь на твое предложение?
— А дело не в деньгах. Дело в моем интересе. Считай, что ты просто вернёшь мне долг.
— То есть, у меня изначально не было выбора? Умно.
— Выбор у тебя есть, я тебя его не лишаю. Хочешь — откажись. Но, в таком случае, ты вряд ли отсюда выберешься. Примешь мои условия — живи дальше вдоволь.
— И какие гарантии, что ты меня отпустишь после первого боя?
— Мое слово — вот твоя гарантия. Думаю, до этого времени у тебя не было повода усомниться во мне?
— А что станет гарантом того, что я выберусь оттуда живым? С твоей родины, где раскидываются деньгами?
— Я — твой гарант. А ты — мой боец. Против меня там не пойдут, менталитет другой. Но и щадить тебя никто не станет. Ты там никто.