— Всё хорошо… — убедительно и ласково проговорила я. — Всё будет хорошо…
Я врала ему. Ведь он ещё не знает, что его мать больше никогда не обнимет его. Мне стоило огромных усилий не обнять его, с сожалением и горьким сочувствием.
Я подняла взгляд в небо. И по спине у меня прошла легкая дрожь.
Над нами нависало чистое, ночное летнее небо, озаренное волшебным светом звёзд и лучистой половинки луны. И ни единого клочка черных туч не было и в помине. Я несколько мгновений глядела на это чудо, затем обескураженно оглянулась на Стаса.
Я увидела, что рядом со Стасом стоял и Коля, а за Колей три женщины, что обнимали и целовали перепуганных детей. Я смотрела в глаза то Стасу, то Коле. И видела в их застывших взглядах настороженное недоумение и шок. Я не знала, что говорить. Я и не хотела. Я вдруг почувствовала себя уставшей, но… счастливой и спокойной. Мы успели… Мы смогли…
— Я… — выдавила я. — Я п-посижу в машине… Хорошо?
Корнилов кивнул.
— Иди.
Я бросила взгляд на Домбровского. Коля владел собой намного хуже. Если Стас хоть немного контролировал свои эмоции, то лицо Николая выражало искреннее и шокированное недоумение. Увы… У меня не было ответов для него, как и для себя.
Я взглянула детей, которых мы спасли. Снова устало, радостно улыбнулась. Что-то светлое теплело в груди и озаряло душу.
Я вздохнула, отдала Стасу пистолет, и, обойдя детей с женщинами, направилась прочь от озера.
СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ
Среда, 12 августа.
Оставшиеся в живых матери увели детей, ушли вслед за Никой.
А Стас обернулся на озеро. Вода в нем мерцала и переливалась белым серебром под светом звезд и луны. Корнилов посмотрел на небо. Он никогда не видел, чтобы небесные светила светили и горели так ярко… Наверное, потому, что это было… не совсем нормально и обычно. Мягко говоря.
Корнилов чувствовал странное волнение поселившееся в груди, когда он увидел, как дети, которых убеждала Ника, вдруг развернулись и пошли прямо по воде… Но, по воде ходить не может никто.
Коля тем временем, вооружившись длинной кривой палкой, старательно греб ею по воде. Он что-то подгонял к берегу.
— Что ты делаешь? — спросил Стас, подходя к нему.
Вместо ответа Домбровский отбросил палку, присел возле воды и сунув в воду руки вынул из воды нечто. Нечто неопределенной формы, отливающее слабыми бликами света звезд и луны. Вода капала на песок и на ботинки Коли. Но Домбровский этого не замечал. Его лицо перекосило от шока и крайней степени удивления. Он несколько секунд рассматривал то, что держал в руках.
— Стас… — проговорил он. — Это… Что это?…
Корнилов, с обманчивым спокойствием пожал плечами.
— Лёд, — ответил он глуповато. — Это кусок льда.
Домбровский несколько раз моргнул и снова уставился на Корнилова.
— На улице… плюс двадцать…
— Да… — кивнул Стас. — Я знаю… Коль, я в таком же недоумении, как и ты… У меня нет ответов…
Стас был ошарашен, сражен и впечатлен. Он давно уже понял, что Ника, эта синеглазая девочка, совсем не обычный экстрасенс. Да и экстрасенсом её нарек он условно. Потому что не знал, какое ещё определение ей подходит.
Но это… Это было за гранью…
— Стас, — снова с трудом проговорил Коля, держа в руках здоровый кусок льда.
— Много ли… э… экстрасенсов… способны н-на… на ТАКОЕ?!
Стас ответил не сразу. Он смотрел за спину Коли, на озаренные светом луны и звезд воды озера. Там на водной глади под лучистым светом покачивались на воде огромные, размером с автомобиль плоские, громадные льдины.
— Нет, Коля, — ровным голосом ответил Стас. — Могу тебя заверить, что ни один экстрасенс на это не способен.
Домбровский уронил лед на песок. Он смотрел на озеро, и губы его что-то беззвучно шептали. Он обернулся на Стаса.
— Стас… — проговорил он. — Она… она… кто? Кто Ника такая?! Кто она, Стас?! Это… Это же невозможно! Невозможно, черт возьми! Этому нет никакого логичного объяснения! Никакого! Потому что… потому что это невозможно!
Последнее слово он почти истерично выкрикнул.
— Видеть воспоминания других людей, — тихо ответил Стас, — тоже невозможно и необъяснимо.
— Стас, но это…
— Понимаю, — хмыкнул Корнилов.
— Чего… Чего ты улыбаешься? Тебя что, это не пугает?! — удивился Домбровский. — Это же… Да ты посмотри!…
— Меня, — усмехнулся Корнилов, — это не пугает, Коль. Нет… даже не особо удивляет.
— Почему?! Ты знал?..
— Нет, но я, наверное, уже подозревал, что Ника таит в себе гораздо больше секретов, чем знает сама…
Корнилов обернулся в сторону леса на тропу, по которой ушла Лазовская.
— Выбрось лёд в воду. И никому ни слова о том, что видел, — велел он.
— Само собой, — хмыкнул Домбровский и швырнул кусок льда в озеро.
Лед с плеском провалился под воду.
— Да нам и не поверит никто. Да и этим женщинам тоже…
— Очень на это надеюсь, — сказал Стас и пошёл прочь по тропе, по которой ушла Ника.
Эпизод второй «8: черно-белый этаж». Часть седьмая.
ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ