— Я не знаю, — изобразил равнодушие Стас. — Заведующий вашим отделением усиленного наблюдения подозревается в серийных убийствах, о которых, я уверен вы немало слышали в новостях. Как считаете, это стоит вашей прерванной конференции?
Аркадий Соломонович с оторопелым видом молча положил правую руку на сердце и нервно, шумно сглотнул.
***
— Герман Миклосович Шамов… — главный врач замялся, подыскивая слова.
Он развёл руками и с совершенно растерянным, обескураженным видом пожал плечами.
— Он… Он один из лучших специалистов в нашем заведении. Автор… нескольких научных статей. Блестяще защитил свою докторскую… Он хороший, честный и добрый человек! Обожает свою работу! Искренне пытается помочь своим пациентам! — Аркадий Соломонович взглянул на Стаса и негромко стукнул ладонями о свой письменный стол. — Ну не может… Не может такой человек… Да вы любого в больнице спросите! Все его знают! Знают и уважают! Он… отличный врач, прекрасный специалист и… хороший друг… для всех.
Стас, слушая сбивчивые оправдания Гуревича, неспешно прохаживался вдоль стены кабинета с изображением сюрреалистичных картин. Корнилов никогда не понимал этого направления в живописи. И считал откровенной, психоделической «карикатурой» на искусство. Какая ирония, что эти картины висят в стенах психиатрической больницы.
— А что любит пить ваш «отличный врач» и «хороший друг»? — спросил Стас и взглянул на главного врача.
Тот дернул шеей, несколько раз моргнул.
— Что?.. А это здесь причем?..
— Вы можете просто ответить на вопрос? — спросил Стас и снова взглянул на картины.
На одной из них на ярко-желтом фоне в каком-то хороводе плясали черно-бурые кляксы, отдаленно напоминающие людей.
— Я сейчас так… не вспомню, — пожал плечами главный врач.
— За какой футбольный или хоккейный клуб он болеет? — спросил Стас.
— Что?
— Мне повторить вопрос? — Стас внимательно взглянул на врача.
У Гуревича был совершенно опешивший вид. Он не представлял, с какой целью этот странный подполковник задает ему такие дурацкие вопросы.
— Да не знаю я! Может и не за какой…
Стас протяжно, чуть раздраженно вздохнул.
— Какие фильмы он смотрит? Что читает? Как зовут его собаку? Попугая? Кота?.. Какая марка его телефона? Какая песня стоит у него на звонке? Где он любит отдыхать? Что пьет — чай или кофе? За кого он голосовал на последних выборах? Что думает о нынешней политике?
— Господин подполковник… — Аркадий Соломонович прокашлялся. — Я, боюсь, совсем не понимаю, куда вы собственно…
— Сколько он у вас работает? — вдруг спросил Стас и медленно подошел к столу директора.
— А-а… ну-у… Уже…
— По меньшей мере, восемь лет, — перебил его Стас. — Верно?
Он подошел вплотную к столу директора и взглянул в глаза Гуревича. Тот снова моргнул. На этот раз пугливо и слегка втянул голову в плечи.
— Почти… — протянул он дрогнувшим голосом. — А откуда вы…
— Угадал, — буркнул Стас. — А теперь скажите мне, как так получилось, что о человеке, проработавшем у вас больше восьми лет вы ничего не знаете. Вы хотя бы знаете, как зовут его жену? Она у него есть?
— Б-была… — выдавил Гуревич. — Н-но…
Он отчаянно морщил лоб, пытался что-то вспомнить. Но лишь вспотел и разочарованно покачал головой. Глаза Аркадия Соломоновича бегали из стороны в стороны. Казалось, он пытается осознать озвученный Корниловым простой и очевидный факт.
— Я не помню… — проговорил он. — У него была какая-то… Но…
— Вы уверены, что знаете его? — нехорошо усмехнулся Стас. — Где он, кстати, сейчас?
— Пару дней назад взял отпуску… на месяц, — промямлил главный врач. — По семейным обстоятельствам.
— Вот как, — хмыкнул Стас.
— Да, но попрошу заметить! — снова нахмурился Аркадий Соломонович. — Что до этого он почти не брал отпуск…
— За восемь лет? — переспросил Стас.
— Да-а…
— Не брал отпуск?
— Ну-у… да…
Корнилов только вздохнул.
— Слушайте, а вы были у него дома? Я могу дать адрес…
— Не надо, — отрезал Стас.
В квартире у Германа Шамова они с Колей не только побывали, но и оставили там пост наблюдения. Пока что Герман там не появлялся и, Стас почти не сомневался, вряд ли появится.
— У вас есть номер его карты?
— Простите?
— Мне нужен номер его банковской зарплатной карты! — проговорил Стас.
— Н-но… п-понимаете… — начал заикаться Аркадий Соломонович. — Это в-ведь всё-таки к-конф-фиденциальная иинформация…
Стас уперся кулаками в стол главного врача. Чуть наклонился вперёд, глядя на Гуревича пристальным, тяжелыми взглядом. И под тяжестью его взгляд главный врач с обреченным видом тихо опустился в свое кресло.
— Мне нужен… номер… его… карты, — проговорил Стас внушительным голосом. — Сейчас же.
— А…