— Задавайте.
Стас пару мгновений внимательно смотрел на Грюневене.
— Откуда ты знаешь доктора Шамова?
Романэ презрительно фыркнула.
— Он мой отчим…
— Интересно, — уронил Стас.
— И отец моего ребенка, — закончила девушка.
Корнилов шевельнул бровями.
— Необычное сочетание функций, — прокашлявшись, ответил Стас.
— Знаю, — усмехнулся Романэ. — Но я ничего не могла с собой поделать. Сначала я ненавидела мать, когда она привела этого козла вместо отца. А потом…
Романэ снова отпила из чашки.
— Я не знаю, как так вышло… Я влюбилась.
Тут девушка впервые за все время их общения улыбнулась. Кротко, сдержанно, но искренне.
— А почему вы сбежали из дома? — спросил Стас, уже догадываясь, какой примерно услышит ответ.
— Потому что не могла видеть, как они с матерью… — она не закончила, покачала головой. — Если бы я не сбежала, я бы… Я бы, наверное, убила её… Свою мать.
Она снова усмехнулась. На этот раз усмешка была преисполнена злой и горькой иронии.
— Понимаете? Собственную мать из-за мужика… — Романэ покачала головой. — Я решила, лучше сбежать и… не знаю. Вышло, как вышло.
Стас не стал её расспрашивать, почему после побега из дома она пошла одной из множества кривых дорог криминальной жизни.
Участие в грабежах, разбойных нападениях, проституция и так далее. Улица. Её воспитывала улица. И воспитала, как могла.
— Вы поддерживали с ним связь после побега? — спросил Стас.
— Он со мной поддерживал, — усмехнулась Романэ. — Мы *****лись иногда, если вам интересно.
— Да не особо, — суховато ответил Стас. — Он давал вам деньги?
— Да, — пожала плечами девушка. — Что я просто так перед ним ноги раздвигать буду.
Она фыркнула с таким пренебрежением, как будто это было настолько очевидным и логичным фактом, что не требовало никаких объяснений.
— И правда, — вздохнул Стас. — Наверное, было бы глупо.
Романэ лишь согласно кивнула. Иронии в голосе Стаса она явно не заметила.
— Ты знаешь, где можно найти твоего отчима? — спросил Корнилов.
— Ну, — задумалась Романэ. — Если дома и на его первой работе его нет…
— Первой работе? — перебил её Стас. — Что значит «первой»? Что, есть ещё какая-то?
— О-о, — заулыбалась Романэ. — Понятно… Да, у моего отчима, с которым я сплю за деньги, есть вторая работа. В больнице, где он заведующий, о ней вряд ли что-то знают… Он принимает частных пациентов в одной из московских клиник. У него там шикарный кабинет, компьютер, телевизор, милая секретарша, готовая на всё…
Романэ перечисляла достоинства кабинета отчима с нескрываемым, сердитым презрением.
— Адрес ты помнишь? — спросил Стас. — Можешь назвать?
Грюневене задумчиво взглянула на Корнилова.
— Зачем мне вам помогать? Если вы его ищете, значит он, что-то сделал… А кто мне бабки платить будет, если вы его посадите?
Стас поджал губы.
— Логично, — оценил он. — А что если я тебе скажу, что твой любовник-отчим подозревается в убийствах нескольких человек, с особой жестокостью?
Слова Стаса однако не произвели на девушку особого впечатления.
Хотя, она задумалась. Взгляд её помрачнел.
— Не удивительно, — проговорила она и снова отпила из чашки. — Я всегда ожидала, что однажды узнаю о нем что-то страшное и пугающее.
Она посмотрела на Корнилова.
— Но это не значит, что мне есть дело до его преступлений, — она пожала плечами. — Тем более, мне незачем говорить вам, где он. Он платит мне слишком много, чтобы…
— Слушай, девочка, — проговорил Стас. — Ты слышала о Монохромном человеке? Вижу по глазами, что слышала. Так вот твой милый отчим, любовник, спонсор, и так далее, подозревается именно в том, что он и есть Монохромный человек. И у меня к тебе вопрос, Романэ. Стас присел на кровать девушки, чуть наклонился вперёд.
Романэ, замерев и затаив дыхание опасливо глядела на следователя.
— Как ты думаешь, — произнес Корнилов. — Что следует делать серийному убийце, когда правоохранительные органы выходят на его след?
Романэ опустила взгляд. Её зрачки забегали из стороны в сторону.
Одно дело — деньги, и совсем другое — риск быть убитой.
Но Стаса волновало не это. Корнилову было невероятно любопытно, почему девушка изначально не слишком удивилась, когда Стас сказал, в чем подозревают Шамова.
— Любой преступник стремится обрубить все концы, — проговорил Стас.
Романэ с тревогой во взгляде, задумчиво нахмурилась. Её веки чуть сузились.