— Ника? Ника, вернись ко мне! Ника!
Видения схлынули, как внезапно прекратившийся ливень. Я сидела в машине Стаса. Корнилов крепко держал меня за руку.
— Ника!..
— Всё хорошо, — чуть нахмурившись ответила я. — Пусти мою руку, пожалуйста… Ты мне больно делаешь.
— Прости, — Стас мгновенно отпустил меня. Я потерла ноющее запястье. Корнилов разочарованно вздохнул, затем грустно улыбнулся и посмотрел на меня.
— Ну, что? Ты все увидела?
— Да, — не глядя на него, ответила я. — Но мне непонятно, почему я не увидела его воспоминания тогда, когда мы были в больнице?
Я посмотрела на Стаса.
— Я же могла! Почему ничего не было?! Ни одного видения! Никакого воспоминания Шамова! Ничего о его… мерзостях! Как я могла такое не увидеть-то!
— Ника… тише, — он погладил меня по голове.
Я тяжело сглотнула. Разочарование жгло и царапало изнутри, вызывало саднящее чувство бессильной досады и злости на саму себя. И где была моя способность!
Тут я взглянула на Стаса и спросила:
— А что там с Плансоном? Я правильно поняла, что он сбежал? Да?
Стас фыркнул, качнул головой.
— М-да… Я бы мог тебе вообще ничего не рассказывать. Ты и так всё увидишь.
— Так это правда?
— Да, Ника, правда. Его перевели в частную клинику и оттуда он смылся. Гадёныш.
— Стас, но он же может… причинить вред Ларисе и её… — торопливо и сбивчиво начала я.
— Лариса и её дочка под охраной, не бойся, — чуть улыбнулся Стас и посмотрел на меня. — Про Касьяна Каменева ты тоже что-то увидела?
Да я видела. В беспорядочной череде воспоминаний Стаса я успела увидеть несчастного, замученного мужчину с одной рукой. Едва ли в нем можно было узнать известного журналиста.
— Как он? — только спросила я. — Что говорят доктора?
— Что у него чудовищное истощение, — вздохнул Стас. — Помимо ран, которые ему нанесли похитившие его люди.
— Это они его так за эту статью? Да? — спросила я с печальным сожалением.
— Ты что, её читала? — Корнилов чуть искоса, пристально уставился на меня.
— Да нет… — быстро ответила я. — Я только… Только немного, чуть-чуть… Стас, но правда! Вот зачем такие фотографии делать! Для чего?! Почему этим людям нормально не живется! У меня…
Тут я прервалась и отвела взгляд. Я хотела привести в пример свою семью, которая хоть и баснословно богата, но никогда и никто из Лазовских ничего подобного себе не позволял! Как, собственно, и окружение моей семьи. Страшно даже подумать, что ожидало бы женщину из семьи Лазовских, что позволит запечатлеть себя сидящей голой в кожаном кресле в… в бесстыдно непристойной позе, да ещё со змеей в обнимку! И хорошо бы, змею просто повесили даме на шею, так нет же! Я даже не хочу говорить, что заставили делать бедную рептилию! Фу!.. Мерзость!..
— Всё-таки смотрела, — проворчал Стас.
— Только чуть-чуть, — виновато ответила я.
— Ладно, — Стас откашлялся. — Я с тобой о другом хотел поговорить.
Тут я заметно насторожилась, хотя и понимала, что Стас приехал не просто мило поболтать.
— Хорошо… — я чуть пожала плечами. — Я слушаю.
Стас с явной неохотой пересказал один из своих недавних разговоров с генералом Савельевым. И насколько я могла понять, генерал требует моего полноценного участия в следствии.
И,в общем-то, я не была против. Не могу сказать, что я счастлива, но… у меня ведь самой и так не большой выбор. Или помогай Стасу, или мучайся от бесконечных кошмаров. А вот пояснение Стаса внушало мрачное предзнаменование.
— Я бы сделал все, чтобы ты как можно меньше касалась этой грязи, — глядя в сторону, сердито проговорил Стас.
Я изучающе взглянула на него.
— Но беда в том, что если я не уговорю тебя помогать УГРО на постоянной основе… — он не договорил, не смог.
Но я уже и так догадалась.
— Тогда меня заставят работать силой, и не только на Уголовный розыск, — договорила я.
Стас обернулся, пристально, с тревожным недовольством взглянул на меня.
— Прости меня, Ника, — недовольно сдвинув брови, внезапно проговорил он. — Это моя вина.
Я удивленно посмотрела на него и, чуть приблизившись, ответила:
— Стас, да ты… да ты что, — несмело улыбнулась я. — Какая вина? В чем? Ты же знаешь я… Я сама всегда и…
— И с радостью? — невесело хмыкнул Стас.
— Ну, может, не с радостью, — отведя взор, проговорила я. — Но я всегда готова помочь тебе и-и… следствию!
— Да-а… — вздохнув, протянул Корнилов, как-то странно глядя на меня. — В этом-то, пожалуй, одна из главных твоих проблем.
Я неопределенно качнула головой.
— Возможно, но я в любом случае согласна.
— Ника, это ведь означает, что если понадобится, тебя могут очень настойчиво попросить оказать помощь, скажем… ФСБ или Следственному комитету… Или даже военным.
Я протяжно вздохнула.