Стас заглянул в лицо мёртвой женщине. Он увидел уже знакомую ему пугающую пустотой бездонную черноту в глазах. Он задержал взгляд на её черных губах и темном отверстии рта. Корнилов отступил в сторону. Посмотрел в лица других покойников. Затем забрался на кровать, встал двумя ногами. Теперь его голова была в десяти сантиметрах от лица мёртвого мужчины.
Рядом с ним на тросах «летала» черноволосая девочка. Стас протянул руку, потрогал их волосы, провел пальцами по щекам и губам. Коснулся их тел. Затем провел пальцами по телам и лицам мальчика и женщины.
— Он выкачал у них часть крови, — проговорил Стас.
— Зачем? — Ящер чуть нахмурил брови и тут же ответил сам. — Уменьшить вес?
Корнилов молча кивнул.
— Убийство он готовил заранее. Очень даже заранее. Может быть, за месяц или два.
— С чего ты взял?
— Длину тросов видишь?
Ящер осмотрел белесые тугие тросы под потолком.
— Длина разная.
— Длина тщательно рассчитана от точки до точки. — Стас указал рукой в разных направлениях. — Он рассчитал, кто и где, как и каким образом будет находиться. Где мать, где отец, где сын и дочь.
Стас вздохнул.
— Это продуманная… композиция.
Ящер выругался.
— Нам опять попался «художник»? Ненавижу их… Больше, чем «идейных философов» и «борцов за справедливость».
Стас в ответ усмехнулся.
— Ну, последние нередко питают слабость к всевозможным взрывоопасным веществам и механизмам. А это, как правило, влечет куда больше жертв.
— Зато поймать их легче, — ответил Ящер, ставя свой кейс на пол.
— Согласен, аргумент, — вздохнул Стас, оглядывая тела.
Он осмотрел волосы женщины, мальчика и девочки.
— Он их стриг.
— Что?! — скривился Ящер.
— Он подстриг им волосы перед тем, как покрасить.
— Что… Зачем? — Щербаков достал фотоаппарат, начал выставлять нужные параметры.
Стас слез с кровати, осмотрел комнату и спросил.
— С чем у тебя ассоциируются чёрно-белые цвета?
— С далматинцами, — хмыкнул в ответ судмедэксперт.
— Яша. Не смешно.
— Ладно, ладно… подожди, — Ящер скривил рот, углубился в раздумья. — Это… Как знак Инь-Янь.
Он недоуменно скривил лицо, взглянул на Стаса.
— Гармония?
— Гармония, — устало кивнул Стас. — Он, скорее всего, до ужаса педантичен, наверняка у него присутствует неуклонная и неудержимая, патологическая склонность к порядку.
Стас ещё раз обвел взглядом комнату.
— Он хочет быть идеальным, — проговорил Корнилов, подошел к платяному шкафу и открыл его.
— А причем тут чёрный и белый цвета? — спросил Ящер, нацеливая объектив на мертвые тела, «парящие» под потолком.
— При том, что в них нет ничего лишнего, — ответил Корнилов, оглядывая абсолютно пустой шкаф.
— Лишнего? — переспросил Ящер.
— Здесь ничего не трогали?
— Нет. Вроде бы, нет. А что в его понимании «лишнее»?
Стас закрыл дверцы шкафа, обернулся на Ящера.
— Цвета.
— Цвета?
— Все иные цвета, кроме черного и белого. Все те лишние и ненужные оттенки и цвета, что нарушают гармонию, порядок и идеал в его понимании.
Щербаков хмыкнул.
— Думаешь, это тот же тип, что и восемь месяцев назад?
— Да, — уверенно ответил Стас. — И если кое-какие мои подозрения верны, будет ещё убийство.
— Не сомневаюсь, что ты прав, — мрачно ответил Ящер.
Обычно прогнозы Стаса всегда сбывались. И по своему обыкновению — именно самые неприятные и зловещие.
Ящер встал под телом убитой женщины, навел фотоаппарат, сделал несколько снимков. Посмотрел на дисплей цифровой камеры и с сожалением покачал головой.