Приоткрыв рот, он глядел то на Стаса, то на Николая.
— Я выйду, покурю, — показательно потянувшись, произнес Корнилов. — А он… весь твой!
— Эй, ты че начальник! — закричал Шишкин. — Ты чё это а! Я же всё сказал!.. Я же…
Он осекся. Домбровский не спеша подошел к столу, чуть наклонился к нему, оперся левой рукой на край. Правой медленно взял лежащую в пепельнице сигарету. Николай поднёс сигарету к губам, перевёл ледяной, уничтожающий взгляд на Шишкина. Сигарета вспыхнула в его зубах. Шишкин приоткрыв рот, часто, судорожно втягивая воздух, таращился на Колю.
— Сильно не шумите, — хмыкнул Стас и добавил уже для Шишкина. — Камеры мы выключали, Коль.
— Спасибо, — прошипел тот, не отводя хищного многообещающего взгляда от Шишкина.
Стас вышел, закрыв дверь. Корнилов не смог скрыть довольной улыбки. Хотя на самом деле радоваться было нечему. Неспешной походкой Стас пересек коридор и зашел в соседнюю комнату для допросов. Здесь его ожидал другой задержанный.
Худой, как жердь, пучеглазый, нескладный и лопоухий мужчина.
У него были неряшливые, рыжие патлы, торчащие во все стороны.
Крючковатый нос с очень широкими ноздрями. Верхняя губа выступала над нижней. Худые руки с синеватыми прожилками вен, были покрыты наколками тюремного содержания. Судя по ним, данный субъект отсидел приличный срок, но всегда занимал довольно низкое положение в тюремной иерархии.
— Здорово, — Корнилов сел напротив мужчины.
Он задержал взгляд на серой майке с логотипом хоккейного клуба.
— Как дела? — приветливо поинтересовался Корнилов у обладателя неряшливой рыжей шевелюры. — Не соскучился?
Мужчина, чуть повернув лицо, молча с пугливым взглядом внимательно изучал Стаса. Он вжимал длинную кадыкастую шею между своих узких, угловатых плеч. Его заостренный кадык то и дело дёргался от нервных глотков.
Корнилов развернул напечатанную информацию о рыжем мужчине.
— Кошевой Степан Степанович, — усмехнулся Стас, проглядывая текст информации на листе. — Тысяча девятьсот восемьдесят второго года рождения, родился в семье плотника и швеи, образование… средняя школа, Серпуховское ПТУ и… И всё.
Стас хмыкнул, взглянул на Кошевого. Тот поднял на него красные от лопнувших капилляров карие глаза. Вообще гиперемия в его глазах была ужасающая. Как будто он пил, не просыхая, или отравился чем-то. Ко всему прочему у задержанного была дряблая, бледная кожа с нездоровым зеленоватым оттенком, уродливые складки вокруг рта и синяки под глазами.
Стас подумал, что если ему намочить волосы и одеть в какое-нибудь старое тряпье, Кошевой вполне сойдёт за ожившего вурдалака.
— Ну что, Степан Степанович, — хмыкнул Корнилов. — Кто сжег людей в клубе «Горный путь»?
Кошевой ещё раз нервно сглотнул и прогудел неожиданно низким рокочущим голосом:
— Я никого не жег…
— А я и не утверждаю, что это ты, — ответил Стас. — Я спрашиваю, кто?
Рыжий дёрнул угловатыми плечами.
— Так это… Откуда ж мне знать…
— Странно, — Корнилов изобразил издевательское удивление. — А вот твой друг, Шишкин Эдуард, заявил, что это вы с приятелями связали несколько десятков человек, а затем подожгли старое поместье.
— Враньё! — вскричал рыжий и стул под ним скрипнул.
— Почему же, — совершенно спокойно отозвался Стас. — У меня есть его записанное признание. Сам он вообще ничего не делал…
— Да какое там «не делал»?! — проорал рыжий и, поперхнувшись, несколько раз быстро, нервно сглотнул. — Это вообще его была идея… Его и этого мужика… Как его… Олег… Или… Хрен его знает. Это они вдвоем решили! Меня там вообще не было! Я не подряжался на мокрое!..
— Да там ничего мокрого и не было, — вздохнул Стас. — Людей то сожгли.
Он горько, едко усмехнулся.
— Без крови обошлись.
Рыжий опустил взор карих, покрасневших глаз и замотал головой:
— Не было меня там, начальник. Но… Я… Я видел, как горело поместье…
— Вот как? — вскинул брови Стас, — Ты же сказал, что тебя там не было.
— Я издалека видел.
— О, издалека, всегда удобнее, — согласился Стас и кивнул. — Что ты видел?
— Человека.
— Какого человека?
— Ну, такого… в очках, с бородой… Он это дело на камеру фотографировал…
Стас на мгновение замер, потом отвёл взор. Затем встал со стула, молча вышел. Он сходил в их кабинет и взял оттуда распечатанные фотороботы, которые они с Колей составили со слов свидетелей.
Затем взял ещё несколько портретов из старых дел, которые плюс-минус совпадали по описанию.
Стас направился назад. В коридоре он встретил Арцеулова.
Тот был зол, на лице здоровяка темнело мрачное раздумье.
— Как успехи, Сень? — спросил Стас.
— Пургу он какую-то гонит, Стас, — покачал головой Сеня. — Клянется, что мол никого они поджигали. Что это их старшие договорились… И кажется, этот… Которого ты с Колей оставил… Они с некоторыми альпинистами сговорились… И те вроде как принимали участие…
Сеня покачал головой.
— Бред какой-то. Что они сами себя что ли сожгли? А что это у тебя?
— Хочу кое-что проверить, — ответил Стас.
Они вдвоем вошли к Кошевому. И тут рыжий с порога вскрикнул.