Но чем там всё закончится, мне узнать сегодня было не суждено, потому что через минут пятнадцать явился Стас. Он был серьезен и задумчив. Он попросил меня о помощи, разумеется, я согласилась. Нужно было съездить с ним в детдом номер сто двенадцать. Именно там, по слова Ипполита Збруева, рос и жил до шестнадцати лет сын Марии Хазиной. Стас по дороге рассказал мне о своём визите к Ипполиту.
— Он… Он убил Марию? — я была порядком шокирована. — За… За что?! Он же любил её… Зачем он…
— Нечаянно, — глядя на дорогу, пробубнил Стас.
Мне тяжело было это принять. Нечаянно…
— Ты ему веришь? — спросила я, глядя в окно автомобиля.
Корнилов неопределенно пожал плечами.
— Кажется, он, и правда, сожалеет о содеянном, но…
— Но что? — обернувшись, я внимательно посмотрела на Стаса.
Стас вздохнул.
— Знаешь, это как… — он помешкал, подбирая слова. — Это, как просмотр фильма или театра… Вроде, все натурально, но ты понимаешь, что это всё-таки игра и, вроде, всё нормально, так и должно быть, но…
— Короче, он реально огорчен её гибелью, — констатировала я. — Но ты… ты не уверен, что он тебе рассказал всю правду?
— Да, — признался Стас. — Не могу объяснить, почему я так думаю.
— Может быть… — осторожно начала я. — Мне стоит с ним пообщаться?
Но Стас только скривился.
— Поверь, лучше не стоит, — сказал он. — А вот с Виталием Дорониным… возможно.
— А кто это?
— Один из ухажеров дочерей Ипполита.
— А что с ним с не так?
— У него цвет глаз, волос и комплекция подходят под описание Романтика, — ответил Стас.
— Так, — кивнула я. — И почему ты его отпустил?
— У него есть родители. И… Ника, он не похож на убийцу.
— Это ещё не значит, что…
— Я знаю, — перебил меня Стас. — Но вёл себя… по-другому.
— Стас, — вздохнула я. — Ты же знаешь, такие, как он, невероятно ловкие обманщики и прекрасные актёры!
— Да. И я уверяю тебя, я умею отличать их игру, — суховато ответил Стас.
Я внимательно посмотрела на него и, опустив взор, чуть скривила губы.
— Я не об этом говорила.
Я покачала головой и отвернулась к окну. Тут я почувствовала руку Стаса на своей руке и удивленно посмотрела на него.
— Извини, — попросил он, глядя мне в глаза. — Просто… Я не хотел быть грубым.
— Всё нормально, — кивнула я. — Я понимаю.
Это прозвучало со слишком прозрачным намёком, и Корнилов всё понял. Он настороженно взглянул на меня.
— Ты видела мои воспоминания? Видела мой разговор с Ритой?
— Пришлось, — хитровато улыбнулась я.
— И что ты думаешь? — помолчав, с улыбкой спросил Корнилов.
— Возможно, когда мы поймаем Романтика, тебе стоит взять отпуск…
— Ты считаешь?
— Уверена, — заявила я.
— Вот как? — Стас мечтательно улыбнулся, глядя на дорогу впереди.
Мы мчались по мосту через широко раскинувшуюся реку. Вода внизу выглядела так, словно в неё вылили тонны жидкого золота, и оно неспешно растекалось по поверхности. Над городом светлело ясное василькового цвета небо. На его фоне торчали коробки многоэтажек и перья остроконечных тополей вдали. Стас чуть надавил на педаль газа, мы поехали быстрее.
— И куда, думаешь, нам следует рвануть? — шутливо спросил Стас. — В Турцию?
— Ой, — я поморщилась. — Лучше уж подкопить, собрать и смотаться в Италию или на юг Франции, или в Испанию… Ну или в Грецию, на худой конец…
— Ты не признаешь курорты Ближнего Востока? — усмехнулся Стас.
— Я не признаю курорты, где есть риск сорванного отдыха, — немного чванливо и заносчиво ответила я.
— Турция к таким относится?
— Слетай — узнаешь. А! Помнишь, ты рассказывал, что в Египте всякие арабы к Рите приставали?
— Да… — неуверенно протянул Стас.
— Тут всё будет хуже.
— Насколько? — подумав, спросил Стас.
— Думаю, ты не удержишься и кого-нибудь покалечишь, — вздохнув, ответила я.