И те мгновения, те секунды на которые она оказалась в полной и безграничной власти Демида. Демида, который пришёл мстить за неразделённую любовь.
— Почему вы… не остались с ним? — спросила я.
— Что? — не поняла Анна.
— Почему вы предпочли Трегубова? — уточнила я.
Анна как-то странно фыркнула, покачала головой.
— А сами не догадываетесь? Если вы копаете это дело, должны были уже знать, что… Демид был чудовищем! Монстром! А я… Я не сразу это увидела.
— Но его чувства к вам были искренними, — заметила я.
— Вам — то откуда знать?! — с внезапной злостью воскликнула Шмелина.
— Потому что именно вам первой он показал свои розы, — проговорила я тихо.
Тут Шмелина вздрогнула и медленно обернулась. Я увидела, как из-под спутанных волос на лице блеснул её левый глаз. Она чуть шагнула к нам, пошатнулась, ухватилась руками за стол и осторожно опустилась на стул возле меня.
— Вы стояли в его саду, среди роз, которые он вырастил, и он приближался к вам, — продолжала я ровным, тихим, мягким голосом. — Вы спросили его, что он делает, а он сказал вам тогда, что собирается вас поцеловать.
Это воспоминание снова начало захлёстывать меня, утягивать в видение. Я сопротивлялась. Голова кружилась всё сильнее, я поморщилась. Головокружение становилось невыносимым, и видение напирало, давило, пыталось проглотить меня.
— Вам тогда помешали… — сказала я, кривясь от ломящей боли в висках. — Там был Михаил Трегубов и его парни… Они избивали Демида… Вы тогда кричали, чтобы они перестали…
— Вы не можете этого знать, — внезапно с дрожью в голосе прошептала Анна. — Вы не должны… Из всех, кто там был, в живых осталась только я! А я… Я никому… Я никогда ничего не говорила о Демиде! Я старалась забыть о нём!
— Почему? — в который раз повторила я.
Стас не мешал, не вмешивался в наш диалог. Он видел, что Анна пошла со мной на контакт.
— Почему вы начали его бояться? Когда? — спрашивала я.
— Откуда вы знаете о том, что случилось в саду? — с внезапным лихорадочным оживлением проговорила Анна.
— Это не имеет значения, — этой многозначительной и категоричной фразе я научилась у Стаса. — Почему вы стали бояться Демида?
Анна ответила не сразу. Она чуть наклонилась ко мне. Я ощутила исходящий от неё кисловато-влажный запах пота, но я не шелохнулась.
— Вы были… в детдоме? — прошептала она.
— Да, — ответила я.
— Значит, вы знаете о том, что со временем в детдоме начали пропадать люди: другие дети и преподаватели.
Я смотрела в её лицо, я пыталась увидеть её глаза, но под свисающими на лицо густыми, темными прядями волос в полумраке кухни это было затруднительно.
— Знаем, — ответила я. — Но почему вы думаете, что это Демид?
— А не думаю, — Анна встряхнула головой и на мгновение я снова увидела блеск её левого глаза. — Я знаю.
От последних её слов у меня по позвонкам словно провели чем-то металлическим и холодным. Неприятное, внушающее опасение, чувство охватило меня.
— Демид… — было заметно, что имя Хазина женщине очень трудно даже произносить. — Он, и правда, казался мне очень милым, а его подарки и неуклюжие попытки ухаживать за мной выглядели так трогательно… Он мне нравился, и довольно долго. И да, парни избивали его регулярно.
— Из-за вас? — спросила я осторожно.
— Из-за меня тоже, — нехотя призналась Анна. — Но… большей частью из — за того, что он был… другим. Другим во всех смыслах.
— Молчаливым, тихим, скромным, — перечислила я.
Анна снова замолчала и снова взглянула на меня, не скрывая удивления.
— Вы… Вы слишком молоды, чтобы знать его… — проговорила она недоуменно и с толикой страха. — Но у меня такое впечатление, будто он вам, и правда, известен.
Да, подумала я, к сожалению, в какой-то мере ты права, и даже не догадываешься насколько.
— Мы собрали достаточно информации, — ответила я туманно.
— Чушь, — прошипела Анна, чуть опустив голову. — Никто не знал о том, что происходило, когда Демид собирался меня поцеловать.
Я поняла, что, наверное, зря заговорила про тот случай. Я пыталась таким образом разговорить её, но было бы странно, если бы у Ани не возникло вопросов.
— Давайте лучше поговорим о том, почему вы считаете, что именно Демид причастен к исчезновению тех детей, — в разговор включился Стас.
Я была безмерно благодарна ему, так как порядком растерялась, не зная, что и как дальше говорить Ане. Шмелина вздохнула, затем шумно всхлипнула.
— Вы ведь знаете, что он любил цветы?
— Да, — кивнул Стас.
— Так вот, все пропавшие дети и те двое преподавателей, они… они перед своим исчезновением получили розу. Розу, понимаете?! Одну из тех, что он сам вырастил! И что, по-вашему, это может означать?
— Вы сами видели эти розы? — спросил Стас.
Анна ответила не сразу, помолчав, она призналась.
— Только однажды, когда один из парней, что бил его, шумно интересовался у всех, кто и зачем подсунул ему под подушку колючую розу.
Она помолчала и добавила.
— Это был последний день, когда его видели. Его и… ещё троих парней.
Я увидела, как у Шмелиной вздрогнули плечи.
— Сколько ни искали… их так и не нашли.