— А-а… — нервно улыбнулась Саша и тут же, поджав губы, тяжело сглотнула. — Понятно.
Разумеется, в такой ситуации шутки неуместны, но Стасу показалось, что здесь это могло бы помочь женщине немного прийти в себя, поверить, что её жизнь не закончилась, что она сможет жить дальше, сможет пережить. Для этого она должна была отвлечься хотя бы на несколько секунд от гнетущих, отравляющих её душу мыслей.
Дверь допросной открылась, вернулся Коля. Он сменил свой синий пиджак на другой, оловянного цвета, с темными пуговицами. Застегивая пуговицы, он одарил Стаса выразительным, возмущенным взглядом и с раздражением отодвинул себе стул. Сел за стол и демонстративно уставился на Збруеву.
— Продолжайте, — вздохнул Стас.
— Понимаете… — Саша сложила руки на стол. — Я… Я раньше… Я была другая…
— Другая? — чуть сдвинув брови, переспросил Николай Домбровский. — В каком смысле?
Збруева метнула в него настороженный взгляд, опустила взор в стол и проговорила.
— Я хотела заработать, — с явным стыдом проговорила она. — И… я…
Стас вздохнул.
— Вы занимались проституцией, Александра? — спросил он с сожалением.
— Что?! — Александра мгновенно вскинулась, подняла большие глаза на Стаса. — Нет! Нет! Нет, вы что! Я никогда, я… просто…
Она вздохнула.
— Я снялась в кино… Ну… Понимаете… Для взрослых. В частном… в частном фильме. Типа…хомвидео. Но… понимаете, это… Это для людей… Ну… Очень богатых, но… с определенными… требованиями…
— Вы снимались в порнухе для богатых извращенцев?! — удивленно спросил Николай и усмехнулся.
Стас окинул его осуждающим, колючим взглядом. Тот в ответ пожал плечами и выразительно покачал головой.
— Да, — призналась Александра.
— Понятно, — кивнул Стас. — Ваш брат, конечно, про это ничего не знал?
— Нет, — со слезами проговорила Збруева. — Вы не представляете, что было, когда ему стало известно!
Он судорожно вздохнула.
— Он… впервые в жизни… единственный раз… Он ударил меня!
Она заплакала, заливаясь слезами. Её лицо покраснело, ресницы промокли от слёз. Скривившиеся губы дрожали, то и дело обнажая краешки зубов.
— Боже, — прошептала она. — Он… Он кричал, что я опозорила его… Что я…
— Ну, вообще-то… — начал было Коля, но наткнувшись на взгляд Стаса, снова заткнулся.
— Я так понимаю, — проговорил Стас. — Ковальчук завладел этими записями и угрожал обнародовать их, если ваш брат не сделает то, что он просит?
Саша несколько раз утвердительно кивнула.
— Он знал, что просто не переживёт этого. Он бы не смог… И потом… Наша мать… Она тогда ещё была жива… Она… Она бы тоже… Они оба не пережили бы… Я знаю, что я ужасная сестра и дочь. И то, что я сделала, нельзя простить. Но… Я ведь хотела заработать денег для них… Для мамы и для… Для Ипполита!
Она подняла страдальческий взгляд на Стаса с Николаем.
— Понимаете?
Они понимали и мотивы, и желания, но Стас подумал, что был несправедлив к Ипполиту. Збруев был доведен до отчаяния. А потом… Потом в какой- то момент он просто привык. Ведь всё просто — делай, что говорит шантажист, и все будет в порядке, вот так. Так Ипполит Збруев стал убийцей и, похоже, уже успел, действительно, свыкнуться с этим.
— Александра, — осторожно, с толикой сочувственной грусти, проговорил Стас. — Послушайте, пожалуйста, что я вам скажу. Вы прежде всего человек, а как сказал… Не помню кто, если честно…
Александра с настороженным удивлением посмотрела на Стаса.
— Человеку свойственно ошибаться, — проговорил Стас. — И…
— Errare humаnum est, — осклабившись, добавил вдруг Домбровский. — Это слова Марка Аннея Сенеки Старшего, римского оратора.
— Благодарю, — с нажимом произнес Стас.
— Не за что, — хмыкнул Николай.
Стас вздохнул и перевел взгляд на растерянно смотрящую Сашу.
— Так что никто… Ну, во всяком случае, мы с коллегами вас не осуждаем…
Краем глаза Стас заметил, как Коля чуть заметно скривил губы, как бы говоря, что думает иначе. Но Корнилов был ему благодарен за то, что он промолчал.
— Вы совершили ошибку, так бывает. И беда не в ваших действиях, а в том, что вам и вашему брату в жизни встретился такой человек, как Ковальчук.
Збруева с совершенно убитым, понурым выражением лица лишь неопределенно дернула плечами.
— Александра, вы можете ответить, ваш брат… Он убивал кого-то? Только если вы знаете наверняка… — проговорил Стас, внимательно наблюдая за глазами женщины.
Но та лишь пожала плечами.
— Я… я точно не знаю, но… Каждый раз, когда Ипполит возвращался после выполнения очередного требования Ковальчука, он…
Она покачала головой.
— Господи, он так много и долго пил… Он… Знаете, он как будто изо всех сил пытался забыть что-то…
Тут Станислав и Николай не удержались и обменялись многозначительными взглядами. Домбровский вопросительно шевельнул бровями, но Стас тут же отрицательно качнул головой.
Внезапно Александра вскинула взгляд и взволнованно спросила:
— А вы уже сообщили девочкам? Вы сказали моим племянницам, что… Что их…
Коля быстро посмотрел на Стаса, опустил взгляд. Корнилов боялся этого вопроса. Честно говоря, он надеялся, что убитой горем Александре будет не до этого. Во всяком случае, пока они их не найдут.