Но женщина лишь пожала плечами.
— Об этом вам лучше спросить Анну Шмелину.
— Я спрашиваю вас, — ледяным голосом проговорил Стас.
Раппорт вздохнула.
— Послушайте, я…
— Рапопорт, вы сейчас очень серьёзно усугубляете свое положение, — прозрачно намекнул Стас.
— Ладно, — вздохнула она. — Я… Я видела его мельком один раз, но… Случайно, и всё было очень быстро…
Стас сделал знак Коле. Тот быстро вышел и через пару секунд появился с большой желтой папкой. Он швырнул её на стол перед Анжелой Антоновной.
— Откройте и посмотрите снимки, — сказал Стас. — Скажите, если кого-то узнаете.
Раппорт поджала губы, положила правую ладонь на левую и неспешно в нерешительности потерла пальцы левой руки. Затем все-таки подвинула папку к себе, открыла её. Пару секунд смотрела на фотографии, затем перевернула страницу. Стас следил за её рыскающими зрачками. Пристальный взгляд Рапопорт был устремлен вниз, она снова перевернула страницу. Здесь её взгляд переменился. Она ткнула пальцем в одну из фотографий и легонько постучала.
— Вот этот. Я не знаю, как его зовут…
Коля подошел к столу, взглянул на фотографию. Стас тоже наклонился вперед.
Они с Домбровским переглянулись. На фотографии, которую выбрала Рапопорт, был изображен Николай Ковальчук. Домбровский недовольно поджал губы, кивнул и хотел было забрать папку с фотографиями, но Стас остановил его.
— Подожди… Анжела посмотрите, может быть, вы ещё кого-нибудь сможете узнать? Вдруг?
Она окинула его подозрительным взглядом, затем осторожно, с заметной опаской, перевернула страницу. Её взгляд заметался по многочисленным снимкам. Стас с интересом ждал. Домбровский, сложив руки на груди, стоял рядом, не скрывая своего пренебрежительного скептицизма.
Анжела перевернула очередную страницу и тут её угольно-чёрные брови нахмурились. Она чуть наклонилась к фотографиям.
— Кого-то узнали? — поинтересовался Стас.
Они с Колей обменялись быстрыми взглядами. Лицо Рапопорт приобрело озабоченное, испуганное выражение. Она постучала ногтем по фотографии и произнесла:
— Это фотография… Когда она…
Она задохнулась, быстро, широко раскрыла рот. Её лицо мгновенно побледнело. Директриса часто, жадно задышала, она нервно хватала ртом воздух и с силой втягивала в себя.
— Что с вами? Вам плохо? — Коля наклонился к Рапопорт, тронул её за плечо. Стас встал, посмотрел на снимок, который вызвал у Анжелы Антоновны такую реакцию. Там был тот, про кого он, если честно, успел слегка забыть. Тяжело все лица всё время держать в уме. Со снимка на него смотрел тот самый парень, которого он встретил в квартире Збруевых днём, перед тем, как они с Никой поехали в детдом. Корнилов ощутил, как внутри него зашевелилось нарастающее беспокойство.
Анжела Рапопорт грубо отбросила руку Домбровского и, подняв взгляд на Стаса, жестко ткнула указательным пальцем в фотографию.
— Когда… была… сделана… эта… фотография? — с трудом выговаривая слова произнесла Анжела. — Когда?!
Стас посмотрел на неё.
— Около четырёх месяцев назад.
Его ответ заставил Анжелу измениться в лице. Её глаза увеличились, она быстро, шумно сглотнула.
— Вы… Вы уверенны? Уверенны? Вы абсолютно уверенны?
— Да, — ответил Стас. — Кто этот человек? Вы его знаете?
В ответ Анжела нервно хихикнула.
— Вы что… Вы… совсем что ли?! Совсем?!! Вы…
Она снова посмотрела на снимок.
— Это… Это Демид… Демид Хазин.
Домбровский с непониманием и напряженным недоверием посмотрел на Стаса. Корнилов крепко сжал зубы, затем размеренно вздохнул. Ритм его пульса взбешенно отбивал неистовые удары.
— Это Демид Хазин! — со слезами ужаса в голосе повторила Рапопорт. — Вы…
— Но он же умер, — проговорил Стас, опустив взгляд на фотоснимок.
Этого не может быть! Корнилов ощутил накрывающий его страх. Если Рапопорт не ошибается, то он сегодня совершил ужасающую, кошмарную ошибку.
— Вы же говорили, что он умер, — проговорил Стас.
— Я видела тело! — вскричала Анжела. — Видела его тело с распоротым пузом! В морге! В холодильной камере! Ясно вам?! Он был мёртв! Понимаете?!
— Значит это кто? — Стас поднял фотографию. — Его двойник? Рапопорт посмотрела на снимок, затем на Стаса, снова на фотографию и опять на Стаса.
— Я не знаю, — прошептала она. — Но…
— Но что?! — требовательно спросил Домбровский. — Отвечайте! Что вы хотели сказать?!
— Если он… — боязливо прошептала Рапопорт. — Если он каким-то способом… остался… Он… Вы понимаете, что он… Он будет убивать… Он убил тех детей… Он убил двоих преподавателей… Он… Он же монстр! Монстр! Чудовище! Господи… Он не должен быть живым! Это невозможно! Невозможно!
Рапопорт, содрогаясь всем телом, забилась в истерике. Её охватила паника от боязни неминуемой, неотвратимой мучительной смерти. Она закричала, вцепившись пальцами в волосы. Она скомкала волосы в кулаки.
— Чёрт! — Стас чуть наклонился к ней. — Тихо! Тихо!..
Он хотел успокоить обезумевшую от приступа паники, женщину. Домбровский придерживал её за плечи.
— Тише! Тише, слушайте меня! Вы в управлении уголовного розыска! Слышите! Здесь сейчас вам ничего не может угрожать! Вы понимаете?! Понимаете? Рапопорт! Слушайте меня! Слушайте мой голос.
Стас легко коснулся её руки. Она подняла на него испуганный взгляд.
— Ничто не может вам здесь угрожать. Ничто и никто, — убедительно и настоятельно говорил Стас. — Вы с нами. Здесь сотня с лишним вооруженных мужчин, опытных оперативников! Вы слышите?! Слушайте мои слова! Вы в полной безопасности, Рапопорт…. Вот так… Тише…
Женщина успокоилась, обмякла в руках стоящего рядом Домбровского. И сейчас тихо хныкала ему в предплечье.