— Всё, не трогайте его, — попросил он Арманда.
— Как скажете, — кивнул цветовод.
Оператор вернулся к Стасу.
— Большое спасибо, — сказал он протягивая руки, чтобы взять камеру.
Стас вернул ему камеру. Взглянув на оператора вблизи, он про себя отметил, что тот очень молод. На вид ему не больше двадцати — двадцати двух лет. Да и одет был в потёртые джинсы, синие кеды и толстовку с капюшоном. Стасу запомнились его глаза: открытые чистые и светлые. Но взгляду парня был усталым и безрадостным. Стас подумал, что парнишка, должно быть, ещё ко всему прочему учится или где-нибудь дополнительно подрабатывает.
Оператор показал журналистке три пальца, затем два и указал одним пальцем на неё.
— Добрый день! — с напускным восторженным дружелюбием произнесла журналистка, глядя в объектив камеры. — Мы находимся в гостях у одного из ведущих заводчиков роз в России, уФабиана Арманда! Она повернулась к Фабиану. Старик явно был слегка смущен, но выглядел польщенным.
— Здравствуйте, Фабиан, — проговорила журналистка, скаля зубы в фальшивой «рабочей» улыбке. — Расскажите о своей работе. И что она значит для вас? Почему вы выбрали такую профессию? И как давно уже вы этим занимаетесь?
Стас вышел из теплицы. Слушать и наблюдать, как Арманд даёт интервью, ему было неинтересно, тем более он не хотел смущать старика. Он закрыл за собой дверь теплицы, достал сигарету и закурил. Запах табака успокаивал, позволял сосредоточиться на мыслях о деле.
Но откуда ни возьмись появился уже знакомый ему краснолицый дворецкий Арманда.
— Извините, — учтиво, но холодно проговорил он Стасу. — Но здесь строжайше запрещено курить!
Стас посмотрел на него сверху вниз. Дворецкий был преисполнен собственной значимости, его строгий взгляд был пристальным и требовательным.
Стас решил не спорить.
— Мне некуда выбросить окурок.
— Позвольте? — дворецкий протянул руку.
Стас отдал ему сигарету. Тот развернулся и направился прочь из сада с гордо поднятой головой. Двигался он, подобно какому-то роботу. Корнилов недовольно посмотрел ему вслед, хмурым взглядом окинул сад. Через листья деревьев живописно просачивался ясный свет солнца. Стас посмотрел на остальные теплицы. Прогулялся по широкой, выложенной плиткой дорожке.
Сад Фабиана Арманда благоухал сочными, душистыми ароматами. Корнилов посмотрел на часы, немного потоптался на месте. Если Фабиан не закончит в течении двадцати — двадцати пяти минут, то придется его поторопить. Торчать здесь весь день у Стаса не было ни времени, ни желания.
У него зазвонил мобильник, Корнилов посмотрел на дисплей. Он опасался, что звонил Аспирин. Объясняться перед начальником УГРО сейчас не хотелось, но это был Арцеулов. Стас принял вызов.
— Что у тебя? — спросил он.
— Я только что побывал в доме у Ивана Горского.
— Это тот стажер в магазине Кауфмана? — уточнил Стас.
— Да, он самый, — ответил Сеня.
— И что? Что он рассказал?
— Пока ничего, — голос у Арцеулова был недовольный и досадливый.
Казалось, что он был зол, причем на самого себя.
— Сеня, что случилось?
— Тут такое дело Стас… — начал тот.
— Будь краток, — попросил Стас.
— Ладно.
АРСЕНИЙ АРЦЕУЛОВ
Воскресенье, 8 мая. Примерно через двадцать минут после того, как Стас уехал к Фабиану Арманду.
Корнилов позвонил ему в то время, когда даже птицы ещё не пели, а живущие в его доме собачники ещё не вышли на прогулку со своими питомцами. Сеня не успел даже толком умыться и принять душ. Стараясь не разбудить спящую рядом Соню, он выбрался из постели. Чертыхаясь, надел носки, в одних трусах и носках вышел из комнаты.
Вся остальная его одежда все равно была в коридоре. Они вчера с Соней начали прямо у дверей, продолжили в коридоре и закончили уже в её спальне.
Сеня прошел на кухню, нашел в холодильнике копченные куриные ножки и съел одну из них. Пережевывая жестковатое мясо, он надел брюки, нашел на столе забытый остывший чай. Двумя глотками допил его и закинул в рот печенье из вазочки. В коридоре натянул футболку, обулся, снял с вешалки в прихожей куртку и вышел за дверь.
Спустя несколько минут он уже ехал по широкому шоссе, на своем кастом — байке. Транспорт Арцеулова был предметом гордости своего владельца и объектом зависти почти всех знакомых полицейских. Длинный, мощный, тяжелый, с высокими рукоятями руля, он был окрашен в чёрный и оливковый цвет. На оливковом бензобаке красовалась советская символика. Красным хромом отливала передняя фара и оба диска.
Вместо каски Арсений использовал кевларовый шлем с пластиковым забралом. Он обожал свой байк. Он вложил в него душу, и сидя в его седле, ощущал себя настоящим, живым и, как бы пафосно это ни звучало, непобедимым.
Указанный Стасом адрес, который ему надлежало посетить, Сеня нашел быстро. Это был один из многочисленных спальных районов с неприветливой местностью. Арсений припарковал байк возле искомого дома, слез с мотоцикла и огляделся.
На спортивной площадке, которая была рядом с домом, сидели несколько парней. У них играла музыка на телефоне, а в руках были банки с пивом. Арцеулов окинул взглядом двор. Два перпендикулярно стоящих дома бросали тень на двор со старыми гаражами и одиноким маленьким продуктовым магазином. В центре располагались две площадки: спортивная и детская. Чуть дальше — маленькая парковка и мусорные баки.
Арцеулов подошёл к сидящим на спортивной площадке парням. Они не спускали с него недружелюбного взгляда с тех пор, как он въехал во двор.
— Здорово, ребят, — поздоровался Сеня.
Те переглянулись
— Здорово, — произнес крепкий, белобрысый парень с наглым взглядом и гадкой ухмылкой.
— Чтобы у вас не возникло идеи выкинуть какой-то фокус, то ставлю вас перед фактом, — он вынул свое удостоверение и показал им.
Лица у парней стали настороженными.
— Мент, значит? — протянул белобрысый.
— Ага, — улыбнулся Арцеулов. — Поэтому будет лучше, если вы не станете трогать мой байк. Договорились?
Он подмигнул белобрысому.
— Последствия будут неприятным. Учтите.
Он повернулся к ним спиной и направился к подъезду. По пути он достал из притороченной к байку сумки свой Mossberg. Сделал он это показательно. И услышал за спиной удовлетворивший его возглас среди парней.