Я пренебрежительно дёрнула плечом.
— Я и так сладкое ем иногда и по чуть-чуть. К тому же у меня отличный обмен веществ, и ещё я бегаю почти каждое утро. Так что вряд ли я могу поправиться даже на самую малость. Проверено.
Логинова ухмыльнулась. Мы уплетали мороженное и обсуждали, как Лерке стоит назвать свой будущий канал на YOUTUBE.
Давешний стрёмный мужик с кофе и книгой внезапно поднялся и целенаправленно двинулся к нам. Я заметила его, отвлеклась от еды, посмотрела ему в глаза. Он поймал мой взгляд, обезоруживающе, добродушно улыбнулся. Улыбка была фальшивой… Ненастоящей… Трусливой… Его походкатоже была актёрской игрой. Ввиду всего вышеперечисленного этот тип вызывал у меня неприязнь и настороженность. Он приблизился к нам.
— Привет, девчонки, — фамильярно поздоровался он, — как у вас дела?
Лера окинула его насмешливым взглядом.
— А вы с какой целью интересуетесь? — игриво спросила она.
Я окинула её предостерегающим взглядом, но Лерка этого не заметила.
Ей льстило внимание взрослых парней и мужчин. И сейчас она опять начинает кокетничать. А вот у меня подкатывающий к двум восьмиклассницам взрослый мужик вызывал серьёзные опасения, и на это у меня была сотня причин.
— Просто, — протянул неприятный субъект. — Увидел двух красивых девушек, у которых явно что-то стряслось.
— И чем вы можете нам помочь? — холодно, слегка высокомерно спросила я.
Он посмотрел на меня. Я ему тоже не нравилась. Точнее, ему не нравилось мое поведение и, наверное, мой взгляд.
— Меня зовут Игорь, — представился он.
Мы с Лерой переглянулись. У Лерки в глазах был вопрос и неподдельный интерес. Я посмотрела на неё с намеком и укором. Мужчина понял, что свои имена мы ему называть не намерены.
— Как я понял, у вас финансовые трудности? — он бесцеремонно сел рядом с Лерой.
Логинова неловко подвинулась, глядя на незнакомца со смешанным чувством недоверчивости и любопытства.
— Я просто сидел неподалеку и…
— Подслушивали наш разговор, — закончила я за него, — это было заметно.
Он взглянул на меня. Улыбнулся, но взгляд его выдавал. Я его явно раздражала.
— Каюсь, — он шутя кивнул, — подслушивал… Но!
Он вскинул вверх палец. Выдержал, как ему, наверное, казалось, интригующую паузу и произнёс:
— Не из праздного любопытства, девчонки.
Он взял со стола салфетку, начал крутить в руках, посмотрел на Леру.
— Я так понял, ты певица?.. Но еще непризнанная? Сама пишешь и играешь?
Он снова обворожительно улыбнулся. Я недовольно поджала губы. Неприятно было видеть, как мою подругу нагло и довольно банально охмуряют.
Не то чтобы я с ним была не согласна. Лерка, и правда, сама пишет и играет, и каверы тоже записывает, но меня все больше и больше настораживали его мотивы. Что ему от нас нужно?
Логинова хмыкнула.
— Ну… да, но… — она изумленно изогнула брови. — Тебе-то что? Тоже музыкант, что ли? Не поверю.
— И правильно, — легко согласился он, — я не музыкант.
Он по очереди посмотрел на нас, снова стараясь заинтриговать.
— Я фотограф.
Я удивленно вскинула брови. Это может многое объяснить. И странное поведение в том числе. Среди профессиональных папарацци еще и не такие экземпляры бывают. Рассказывали мне про одного чудака, который переодевался врачом и во время родов фотографировал рожениц, что называется, в процессе. Потом пару лет отсидел за свои фокусы и теперь птичек и города снимает. Этот тоже вполне может быть фотографом. Но почему у меня такое стойкое ощущение, что он или лжет, или не договаривает неприятную часть правды.
— А что вы фотографируете? — спросила я с легким высокомерием.
— Интересно? — улыбнулся Игорь мне.
В его глазах промелькнуло короткое торжество.
— Праздное любопытство, — поддразнила я его и кивнула, — так что?
Он развел руками.
— Человеческую натуру.
Он положил руку на спинку дивана за головой у Леры, словно собираясь обнять её.
— Но, — Игорь усмехнулся и, немного помолчав, вкрадчиво добавил, — обнаженную.
Лера отпрянула от него и, скривившись, произнесла:
— Я надеюсь, ты не вообразил себе, что мы можем согласиться тебе позировать?
— У большинства, кому я предлагаю, именно такая реакция, — шутливо усмехнулся фотограф, — но все меняется, когда я называю сумму гонорара.
С этими словами Игорь вынул из нагрудного кармана ручку, сложил в четыре раза салфетку и осторожно написал пятизначное число.
— И это только за первые двадцать снимков, — он спрятал ручку обратно, — потом ещё столько же. Всего может быть три — пять фотосессий.
Он положил на стол визитку и, встав из-за стола, ещё раз попытался сразить нас своей улыбкой.
— Вы обе очень клевые киски, если надумаете подзаработать, звоните.
Он повернулся, чтобы уйти, но остановился, обернулся и словно бы невзначай заметил:
— Двух фотосессий как раз хватит, чтобы купить GIBSON FIREBIRD. Пока.