— За что?! — вскричал Демидов. — За что?!! Ты еще смеешь спрашивать…
Его губы задрожали, по щекам вдруг потекли злые слезы.
Я смотрела в его глаза. Я их уже видела. Такие же глаза, как у него. Такие же глаза просили меня сделать выбор. Именно такие нежно-голубые, василькового цвета глаза были у Иры и её мамы.
— Вы её брат… — я не спрашивала.
Это было ясно без слов.
— Майор Корнилов… — он со злостью стиснул зубы.
Пистолет в его руке дрожал сильнее.
— Он должен был спасти её… Спасти всех… Всех! Он был обязан…
Он несколько раз нервно, коротко всхлипывая, втянул в себя воздух. Тяжело сглотнул. Его губы и челюсть подрагивали, как от холода. Лейтенант Демидов пребывал в состоянии, близком к помешательству. А на меня тяжелым, гигантским катком накатывал давящий ужас. От него немели руки и ноги, чувствовалась дрожащая слабость в плечах. Тяжело было думать, когда единственная мысль, вращающаяся в голове, была о стволе пистолета, направленного мне в лицо.
Демидов шагнул ко мне. Я не двигалась.
— Я хочу сделать ему больно, — проговорил лейтенант. — Я заставил его бояться. А теперь хочу, чтобы он испытал боль…
Заставил бояться?! О чем это он…
— Я прислал розы, — он нервно усмехнулся и быстро облизнул губы, несколько раз моргнул. — Я прислал розы его жене и милой доченьке… Узнать о них не составило труда… Корнилов…
Он презрительно скривился.
— Он же… он… все им так восхищаются… Как же! Герой города! Лучший сыщик!.. Но я знаю, в чём его секрет… знаю…
Он снова нервно сглотнул. И тут произнёс слова, от которых у меня шевельнулись волосы на затылке.
— Его секрет — ты. Ты, маленькая, красивая девочка с необычными глазами… Я не знаю… не знаю, что в тебе… такого… Но я знаю, что это ты… Точно ты… Я слышал о тебе… Слышал…
Его лихорадило и трясло, на лице блестела испарина, взгляд и гримасы оставались безумными.
А я вдруг ощутила странное, умиротворяющее спокойствие. И сама не знаю почему, вдруг блаженно, миролюбиво улыбнулась ему. Наверное, я знала, а может, и чувствовала терзавшее его душевное страдание от потери и бессильной ненависти.
— Не хочешь рассказать мне о ней? — спросила я.
Он застыл, несколько раз глупо, растерянно моргнул глазами. Он буквально остолбенел от моих слов.
— Что? — почти шепотом переспросил Демидов. — Что ты… что сказала?..
— Расскажи мне о своей сестре, — повторила я тихо, сочувственно и ласково. — Пожалуйста.
Выражение лица у него было такое, словно я попросила его отрастить крылья и полетать вокруг комнаты.
— З-зачем?.. — с усилием спросил он.
Пистолет он не отпустил. Я смотрела на него, в его глаза.
— Она ведь была хорошим человеком.
Он нервно сглотнул.
— И ты любил её… Она многое для тебя сделала. Так ведь?
Об этом несложно было догадаться. Люди совершают безумные и опасные поступки только и исключительно ради тех, кого они любят или любили сильнее жизни. Он в который раз шмыгнул носом, шагнул вперёд. Я только сейчас увидела насколько сильно он страшится. Он старается быть сильным, злым, старается ненавидеть. Но при этом он не может скрыть плаксивую инфантильность, свойственную ему.
Я почувствовала знакомое головокружение. Я словно медленно тонула в вялом, густом и вязком, затягивающем водовороте.
… — Это всё ты виноват! Ты!
Крикливый голос женщины доносился из прихожей.
— Заткнись, — рыкнул на неё мужчина. — Я не заставлял его лезть на рожон! Он поступил, как болван!
Девушка с русыми волосами устало закрыла дверь ванной комнаты. В ванне, в воде, сидел худощавый парнишка. У него было уже знакомое плаксивое выражение лица. К его телу липла намокшая темно-фиолетовая футболка.
Он сидел с голыми ногами. Его ноги были покрыты синяками и кровавыми ссадинами. По его лицу стекали струйки крови. У него была сильно рассечена бровь, разбиты губы, а левый глаз он не мог открыть. Вокруг ран на коже расплывалась отвратительная синева.
Я ужаснулась, глядя на него. Что же должен был сделать человек, чтобы с ним так обошлись? За что?!
Русоволосая девушка присела возле него, успокаивающе улыбнулась, провела ладонью по его волосам. Они были почти такие же, как у неё, только темнее.
— Не слушай их, — она пренебрежительно скривилась. — Их волнует лишь то, как друг друга в чем-то обвинить.
Парень в ванной дернул головой.
— Они ссорятся из-за меня.
— Нет, — его сестра на миг закрыла глаза, качнула головой. — Они ссорятся, потому что ненавидят друг друга.
— Ненавидят? — переспросил он. — Они же наши родители… За что?
Девушка вздохнула.
— Каждый из них винит другого в своих ошибках. Потому что каждый из них не оправдал ожиданий другого.
Она пожала плечами.
— Вот и всё.
С этими словами девушка присела на край ванны, взяла с полочки пачку с ватными дисками, вынула два, чуть скомкала и намочила теплой водой.
— Повернись ко мне, — попросила она.