— Зачем ты к ним полез? — она с грустью покачала головой. — Из-за той девчонки? Как её? Оля?
— Даша, — молящим голосом попросил он. — Пожалуйста… Не надо.
Он закрыл глаза, глубоко, судорожно вздохнул. Его губы подрагивали, когда он говорил.
— Я больше не мог видеть… — прошептал он. — не хотел… Я не хочу, чтобы она общалась с этим подонком! Он её ни во что не ставит! Унижает и позорит! А она… Она бегает за ним! Почему?!
Он с совершенно растерянным видом и детской, горькой обидой на лице шлепнул рукой по воде.
— Почему?!
Даша с грустным пониманием в глазах несколько раз кивнула.
— Знаю, о чём ты говориш, — вздохнула она. — Но видишь ли, Саш… Когда люди влюблены, они… они почти безумны…
Он резко поднял взгляд, уставился на неё, несколько секунд взирал на неё, не отводя взгляда и не моргая.
— Даша… она любит этого… этого?!
— Любит, Саш, любит, — вздохнула Даша. — Тебе будет тяжело признать это, но чем скорее ты это сделаешь, тем легче тебе будет справиться…
Изображение искривилось, дрогнуло. Меня швырнуло куда-то вниз. Вокруг меня с тошнотворной, головокружительной скоростью завертелся водоворот блестящих линий, смазанных изображений и сливающихся голосов. Цветастый, пёстрый калейдоскоп поглотил меня, втянул в свои глубины. В теле распространилось странное тянущее ощущение, словно меня пытались разорвать и растянуть в обе стороны.
Но вот я ударилась ногами о землю, точнее это был пол, обычный паркетный пол… Я подняла взгляд и поняла, что это пол школьного коридора. Я находилась в школьном коридоре с серо-белыми стенами. Он был пуст. Вдоль запертых классных дверей распространялась почти идеальная тишина. Её нарушало только мелкое щелканье больших настенных часов на стене возле досок для объявлений.
Я огляделась, прошла вперёд, настороженно взглянула на запертые двери классов. Из-за них доносились голоса учителей: властные, командные, мягкие, добрые, усталые.
Резко, пронзительно зазвонил звонок. Визгливый, дребезжащий перезвон разлетелся по пустым коридорам. Я услышала, как ученики в классах начали собираться. Послышался смех, чей-то возмущенный крик. Затем, как по команде, резко, одна за другой, открылись синие двери классов. Ученики вывалились в коридор шумной, говорливой толпой. Поток человеческих тел захлестнул и поглотил меня.
Я стояла посреди коридора и в совершенном смятении вертела головой из стороны в сторону. Где Демидов? Где его сестра? Что мне делать и куда идти?
Но вот я увидела, как четверо парней затолкали худощавого подростка в мужской туалет. Я направилась туда. С очень большей вероятностью, тем подростком был именно Александр Демидов. Я прошла прямо через толпу школьников. Для них я лишь невидимая, бестелесная наблюдательница. А они для меня и того меньше — репродукция пережитого события из чужого сознания.
Я подошла к мужскому туалету, тут меня неожиданно сковала внезапная стеснительность. Я никогда раньше в мужские туалеты не заходила, как-то не было необходимости. Я поднесла руку к двери и замерла. Чёрт возьми… Я же не могу её открыть, равно как и пройти через нее.
Это странно, но в своих воспоминаниях я чаще всего бестелесна только для одушевленных и живых существ, а для всего остального я очень даже реальна.
Правда, только в одну сторону. То есть я с предметами взаимодействовать почти не могу, а вот они со мной — без проблем!
В этот миг дверь мужского туалета резко распахнулась, я едва успела отскочить. В коридор вышел длинный, худой парень в очках с папкой под мышкой. Я юркнула внутрь туалета. Борясь с внутренней неловкостью, я прошла дальше. Вдруг услышала чью-то бурную ругань и звук удара, затем, кто-то заплакал.
— Когда деньги принесёшь, чмо?! — спросил чей-то грубый и злой голос с фальшивым басом.
И снова глухой звук удара. Кто-то сдавленно вскрикнул и жалобно, пугливо произнёс:
— Не надо! Не надо! Не бей меня!
Я узнала голос Демидова. Дверь в туалет резко распахнулась. Я обернулась.
Первой яростной походкой, с развевающимися волосами влетела Даша Демидова, за ней более степенно вошли двое мужчин в возрасте и одна женщина в массивных очках на носу.
— Вот! — объявила Даша. — Посмотрите! Что я и говорила! Они избивают моего брата, и уже не в первый раз!
Я, наконец-то, тоже прошла дальше в туалет и увидела избитого Александра и четверых парней вокруг. Все четверо выглядят, как настоящие громилы. Причем без намека даже на крупицу интеллекта.
— И что это здесь происходит? — спросил один из мужчин, одетый в коричневый пиджак и светлые брюки.
Воспоминание исчезло. Откуда-то издалека доносился настойчивый, требовательный стук, слышны были голоса. Воспоминание Александра Демидова извергло меня обратно в реальность. Я приподнялась на локтях.
— Откройте дверь! Что у вас там происходит?!
Дверь в палату сотрясалась от ударов. За ней топтались сотрудники больницы.
— Лейтенант! Что за фокусы?! — гневно восклицал Валерий Климович. — Откройте дверь… Мы слышали выстрел! Зачем вы стреляли?!
— Свалите к чертям собачьим! — проорал взбешенный и напуганный Демидов.
Я осторожно села на кровати. Он обратил взгляд на меня, наставил пистолет.
Выглядел он ужасно. Оскаленные зубы, выпученные глаза, на раскрасневшейся коже лица поблескивает пот. Его полицейская фуражка валяется на полу, сальные волосы облепили голову.
— Лежать! — рявкнул он на меня и взмахнул пистолетом. — Лежать! Лежать! Не смей двигаться!
Последние слова он процедил с маниакальной злостью на лице, брызжа и захлебываясь слюной.
Дверь палаты резко распахнулась.
— Стой! — крикнул кто-то.
Внутрь ворвался мужчина в медицинской одежде, ринулся к Дмидову. Лейтенант обернулся, вскинул руку с пистолетом. Я успела понять, что будет, и громко закричала… Я не услышала выстрел. Только ворвавшийся в палату тучный санитар вдруг странно вздрогнул и удивленно моргнул. За его спиной стену оросила кровь, а сам мужчина пошатнулся, охнул, отступил назад. В следующую секунду ноги его подкосились, и он рухнул на пол.
— Ва-а-а-ня! — закричала какая-то женщина.
Несколько человек медперсонала замерли в дверях. Я перехватила взгляд Валерия Климовича.
— Назад! Назад! — голос полицейского сорвался на лихорадочный, чавкающий злобный шепот. — Назад! Мрази! Мрази! Подонки! Ненавижу! Назад! Грязные твари!.. Все назад! Пристрелю мразей!
Тут он бросился ко мне. Я отпрянула в ужасе, он вцепился рукой в мои волосы.
— Отошли от дверей!
— Ай! — закричала я, скривившись.
Он буквально стащил меня с кровати. Я ударилась об пол бедром, ребрами и спиной. Удар об пол выбил из меня воздух, заставил задыхаться. Ломящая боль давила на ребра, раны на ногах словно пылали. Я охнула, застонала. Он дёрнул меня за волосы, потащил за собой. Я беспомощно кричала, а он подтащил меня к себе, намотал мои волосы на кулак.
— Назад! — проорал медперсоналу Демидов, таща меня за собой.