Первого марта, Виктория с Ксюшей и тетей Машей благополучно улетели отдыхать на Бали. Роберту она даже не предложила и вообще не пыталась больше с ним встретиться и как-то связаться. Все уладилось через тетю Машу. Он был извещён о том, что они по путевке собрались уехать на отдых и радостные возгласы Ксении, узнавшей, что она, наконец, поедет к мамочке, не дали ему возможности возразить. Он, как отец ребенка, подписал необходимые документы на вывоз его дочери за пределы страны.
Виктория по дороге в аэропорт на такси забрала своих родных из их дома. Она специально выехала на пару часов раньше, чем надо было бы, чтобы насладиться объятиями с дочкой и при этом не опоздать на регистрацию в аэропорт.
Когда Ксения забралась к ней на заднее сидение, Виктория еле смогла произнести имя своей дочери, ее захлестнули слезы. Ксюша тоже начала плакать и целовать маму.
— Пожалуйста, больше не уходи от нас, — умоляла девочка.
Они каждый день по нескольку раз общались по интернету, но стоило им обнять друг друга, как они почувствовали, как долго не виделись. Виктория гладила и целовала свою дочь, не могла надышаться ею. Тетя Маша тоже какое-то время, обняв Викторию, не могла говорить, только целовала и тихо плакала. Сказать, что они сильно соскучились друг по другу, не сказать ничего. Их нельзя было разлучать. Они были, как мозаики одной целостной картинки.
Немного погодя, в дороге, когда все успокоились, таксист осторожно спросил у Вики:
— Вы, наверное, издалека приехали, да?
— Нет, я тоже в Москве живу, — спокойным тоном ответила она и тут же снова вернулась к разговору с дочерью.
Парень округлил глаза, не поняв, почему тогда они так странно вели себя, но спрашивать больше ничего не стал.
Марк все спланировал, как нельзя лучше. Такого времяпровождения Виктория себе и не представляла даже в самых смелых мечтах, хотя… было дело на Варадеро, с Робертом. Боже…сердце защемило, но не надо вспоминать то, что причиняет боль! Этого больше нет. Книга закрыта.
Сейчас они оказались в самом центре Рая… Там, где нет места тоске и печали, только солнце, радость и счастье!
Тетя Маша надела лёгкие пляжные брюки и обувь, хлопковую рубашку и косынку, в тон ей, и расхаживала по берегу моря. Виктория с Ксюшей, которой подходил третий год, плескались в морских волнах и были безмерно счастливы, запечатлев некоторые моменты на фото. Ксения, уже научившись обращаться с телефонами, время от времени отсылала их своему папе. Виктория не разрешала ее фотографировать или отсылать по интернету, но девчушка ухитрялась поймать ее в кадр украдкой и показывала Роберту, в надежде, что он всё-таки бросит свои срочные дела и присоединиться к ним.
А когда они разговаривали с ним по видеосвязи, Виктория всегда оставляла ее и удалялась, находя какой-нибудь предлог. Он так, между прочим, интересовался, с кем они встречались, куда ходили, отлучалась ли мама надолго и тому подобное.
Он смотрел на фотографии, где его бывшая жена гуляла в лёгкой прозрачной тунике, в шортах и в большой шляпе. И сгорал от желания, в действительности бросить все и помчаться к ним, кинуться в ее объятия, прижать к себе и больше не отпускать. Он снова хотел ее вернуть. Его снова безмерно потянуло к Виктории, стоило увидеть ее на пляже, такую счастливую и соблазнительную… Ах, как же она была прекрасна! К своим 28-ми годам Виктория, словно бутон розы постепенно раскрываясь, становилась все краше. Ах, его Виктория… его розочка.
Роберт в одиночестве проводил свои вечера дома. И все время смотрел на телефон, в ожидании видео звонков. К своему сожалению, он заметил, что она прекратила искать с ним общения. А это значило, что он потерял ее во второй раз и на этот раз окончательно. Его временами накрывала бешеная ревность и обида. Но потом он успокаивался и твердил себе, что поступил правильно, разорвав с ней отношения. Она слишком красивая женщина, чтобы принадлежать одному мужчине. А бегать и вырывать ее постоянно из объятий то одного, то другого, не входило в его планы. Достаточно того, что он простил ей с самого начала их отношений то, что прощать было невозможно. И это было ошибкой!
Сколько раз он твердил себе, измену прощать нельзя! Нельзя! Был обман, будет и второй раз, будет всегда. Но он полюбил и жаждал ее присутствия в своей жизни, не смотря ни на что. И что в итоге? Он получил разочарование. Не меняется человек, меняются лишь обстоятельства, думал он, констатируя факт. Если он лжив, так будет всегда!
Роберт, откинув телефон на диван, поднялся и отошёл к окну, стал смотреть на улицу. Его мозг кипел. Потом снова повернул голову и взглянул на лежащий в молчании мобильный. Все правильно. Все идёт как надо, все идёт верным путем. У него своя жизнь, у нее — своя. И не важно, фиктивно она там замужем или уже по-настоящему, им не быть вместе больше никогда, и это решено.
Но тогда почему его так тянет к ней?!
Ночь прошла ещё в худших мучениях, он ворочался из стороны в сторону, не находя покоя своей разгоряченной плоти. Ее манящий облик в лёгкой, развивающейся на ветру одежде, ее локоны ярких, как огонь волос, сияющая счастливая улыбка, не выходили из его головы.
Он швырнул подушку в стену и поднялся с постели.
***
Тем временем, в доме Марка зависла тишина, которую иногда пыталась нарушить Лана. Она ненавязчиво пробовала украсить вечера одинокого мужа своей подруги, на этот раз не имея абсолютно никаких тайных желаний и планов. Марк был для нее хорошим добрым другом, старшим братом. Они иногда сидели у камина, пили кофе или чай, и что-нибудь обсуждали.
— Я очень рад твоему выздоровлению, Лана. Теперь я буду считать, что прожил эту жизнь не зря, если в моем доме произошло такое чудо, — однажды сказал он, в очередной вечер у камина.
Она посмотрела на него, одарив счастливой улыбкой.
— Если бы не Вы, Марк, поверьте, я бы до сих пор лежала.
Он покачал головой, тихо сказав:
— Я не Бог, не говори так. Тем более, я ничего вообще не делал. Вот Вика, да. Ее стоит благодарить, она сразу взялась за тебя.
— Виктория — это отдельная глава в моей жизни. Я ей многим обязана, — печально проговорила Лана, опустив голову.
Марк смотрел на нее, ничего не ответив. Да, он был в курсе произошедшего между ними в прошлом. Что обе они были влюблены в одного и того же парня и что даже обе по очереди побывали его женами. Такого даже не придумаешь, он ухмыльнулся своим мыслям. И она взглянула на него.
— Извини, я задумался, — сказал он, переведя свое внимание на размеренно пылающий огонь в камине.
— Вы тоже считаете меня подлой?
— Ни в коем случае, — ответил он, — ты так же, как и Виктория оказалась жертвой своих чувств. Такое случается.
— Я очень любила его, — призналась Лана, не называя имени.
Марк снова посмотрел на нее и спросил, — он настолько хорош, что ты смогла переступить через долголетнюю дружбу с подругой?
— Наверное, дело было в другом. Я завидовала Вике, — призналась Лана, — и мне хотелось доказать самой себе, что я тоже стою не меньше. Я хотела, чтобы он позабыл ее и был полностью моим.
— Получилось?
— Почти, — она смотрела на игру языков пламени и вспоминала тот последний вечер с ним, когда он преподнес ей дорогой подарок и потом был очень страстным в постели.
Она прикрыла лицо руками. Ей вдруг показалось, что она снова скучает по нему и хочет его вернуть.
— Лана, можно личный вопрос?
— Да, конечно, — со вздохом проговорила она, опустив руки.
— В твоей жизни, кроме Роберта, были мужчины, раньше или после?
— Нет, он единственный, — тихо ответила она, словно стыдилась этого.
Марк долго смотрел на нее, не находя слов, потом в полголоса проговорил:
— Ему безмерно повезло… таких счастливчиков редко встретишь, — сказал он как будто сам себе, потом чуть громче добавил. — Тебе надо выйти замуж и тогда ты узнаешь вкус жизни, какой она должна быть на самом деле.
Она с улыбкой вздохнула и покачала головой:
— Боюсь, я больше не рискну.