И одной прожить...
Завистники
Его живьем бы съели
За то, что звездных
Он достиг высот.
С ним рядом ходит
Не один Сальери,
Готовит гибель
И паденья ждет.
Расставлены
Опасные капканы,
И паутину сплетен
Вьет паук,
И пенятся
Гусарские стаканы,
И вертится
Ночей картежных круг.
Как факелы, горят
Селенья горцев
В тревожной непроглядности
Ночей.
И черный дым
Кольцом змеиным вьется
Над кладбищем
Обугленных камней.
Все беспросветно,
Все душе отвратно...
А бабушка,
Не покладая рук,
Хлопочет, просит,
Чтоб опальный внук
По высочайшей милости
Обратно
Вернулся в ненавистный
Петербург...
Черкесский конь
Под ним легко танцует,
А бурка к смуглому
Идет лицу.
Все выше в горы,
Свежий ветер дует,
Все ближе
К злополучному концу.
Среди ущелий,
Богом позабытых,
Он мчится,
Словно ринулся в полет,
И пуля та,
Что для него отлита,