Глава 3
Тимур
— Тимур! — восклицает мама. — В кого ты у меня такой? Ну в кого?
— Не знаю, наверное, в тебя, — в шутку поддеваю её.
— В меня? — она закатывает глаза, начинает обмахиваться рукой. — Да я в жизни не стала бы устраивать такой кастинг! Мне и первая кандидатка понравилась, и вторая, и третья.
— И пятая?
— Нет, — мама хмурит брови. — Пятая всё-таки нет. Но все остальные подходили идеально!
— Прям уж идеально?
Снимаю пиджак. Забираю дочку из рук матери, подкладывая ладонь под её крошечную головку.
Никак не могу привыкнуть, что она теперь сама может держать голову. Такая сильная… Моя девочка.
Небесно-голубые глаза дочери взирают на меня с интересом. Пухлые губки растягиваются в улыбке.
Я начинаю ходить по столовой, негромко приговаривая:
— Хочешь осмотреться, да? Хорошо, давай. Вот тут у нас обеденный стол, Лиза. Скатерть. Ваза с цветами. А ещё мы можем посмотреть в окно. Смотри, Лиз, солнышко…
Моя дочь совсем недавно стала проявлять любознательность. Она развивается с отставанием, потому что родилась семимесячной.
— Тимур, — зовёт мама, и я оборачиваюсь. — Мой самолёт завтра. И я не могу не полететь.
— Значит, полетишь.
Она подходит к нам с Лизой. Проводит по золотистому пушку на макушке дочки.
— У нас, похоже, закончились кандидатки, — сетует мама. — Как же ты без няни?
— Разберёмся, — отмахиваюсь я. — К тому же у меня есть Галина Викторовна. Она сможет иногда приглядывать за Лизой.
Мама подаётся ближе и начинает шептать:
— Галина Викторовна не няня, Тимур. И мы не можем всё время пользоваться её добротой и отзывчивостью. Да и Лизочке нужна не очередная бабушка, а молоденькая нянечка. Как мама… Но, конечно, не такая, как её родная мать…
Я резко отстраняюсь. Даже моей матери запрещено говорить о моей жене.
— Тимур, ты не сможешь всё время избегать разговоров о Жанне, — достаточно строго произносит мама. — Пресса всё равно не оставит тебя в покое.
— Оставь это мне, мам.
— А что мне ещё остаётся? — разводит она руками.
— Прошу прощения, Тимур Алексеевич, — привлекает к себе внимание вошедшая в столовую Галина Викторовна. — Звонили из агентства. К нам приедет ещё одна девушка.
Твою ж мать! Ещё одна!
Мама буравит меня строгим взглядом.
— Ты понимаешь, что это твой последний шанс, сын? Если и эта тебе не понравится, то всё! Бросишь работу и будешь сам заниматься Лизой.
Дочка в этот момент сладко зевает и утыкается щёчкой в моё плечо. Когда смотрю на неё, всё внутри вибрирует, словно оживая. Даже моё сердце, покрытое коркой льда, оттаивает.
— Ладно, твоя взяла, — говорю маме, осторожно опуская Лизу в люльку и начиная покачивать. — Я не буду вмешиваться. Если очередная нянька тебе понравится, ты можешь её нанять.
Надеюсь, я не пожалею об этом.
— Слава Богу, Тимур! — восклицает мама. Потом ойкает, прикрывает рот рукой и шепчет. — Тогда иди погуляй пока от греха подальше. Без тебя тут справимся.
Подходит ближе, оттесняя меня от люльки. Сама начинает её качать, присев на стул.
В этот момент в кармане оживает телефон, и я бесшумно выхожу из столовой. Поднявшись на второй этаж, прохожу в спальню и принимаю вызов от своего давнего друга Пашки.
— У меня минутка выдалась. Вот решил узнать, как же это ты в остановку-то угодил? А то я ничего не понял из твоего утреннего звонка, — явно потешается надо мной друг.
И моё настроение тут же скатывается к самому плинтусу.
Не из-за слов друга. От воспоминаний.
— Там какая-то ненормальная выпрыгнула на дорогу. И мне либо её сшибать, либо в остановку. И знаешь, на мою удачу на ней не оказалось никого. Автобус две секунды как отъехал.
Развязываю галстук, потому что он словно душит. Зажав трубку плечом, расстёгиваю пуговицы на рубашке и снимаю её.
— Тим, ты здесь? — зовёт меня Паша.
— Да. Да, здесь, — вновь подношу телефон к уху.
— Ты документы её смотрел? Могу найти эту девицу, если хочешь. Пусть возмещает урон. Там за порчу остановки можно на неё такой штраф повесить!
— Не надо, — отрезаю я. Натягиваю домашнюю футболку. — Нахрена мне эти разбирательства? Суды, встречи… Сам знаешь, я от таких психопаток подальше держусь. Оплачу порчу городского имущества — и дело с концом.
— Ну как знаешь, — вздыхает Павлик. — Короче, я полетел. До связи, Тим.
— Давай, лети. До связи.
Отключаюсь. Швыряю телефон на кровать. Меняю брюки на домашние спортивки.
Как бы ни старался не вспоминать утренний инцидент с той девицей, не выходит. Мои мысли всё равно возвращаются туда, на проезжую часть.
Я ведь мог сбить её. Реально мог. Буквально перед самым её носом крутанул руль влево.
Задумался тогда о бывшей. А это всегда крайне болезненно…
На секунду отвлёкся — и тут перед самым капотом возникла ЭТА. Любительница кошек, чёрт возьми!
Но Бог миловал, и всё обошлось малой кровью. На тачку плевать, это всего лишь железо.
Убрав одежду в шкаф, забираю свой телефон с кровати и выхожу из спальни.
Всё-таки вернусь в столовую, так на всякий случай. Как и обещал, лезть не буду, пускай мама сама примет решение. Но на очередную кандидатку всё же гляну. Если уж там совсем всё плохо, вернём первую. На самом деле и вторую можно.
На собеседовании я погорячился из-за подпорченного утром настроения.
Спускаюсь вниз, направляюсь в гостиную. Когда почти захожу в столовую, слышу голоса. Один точно мамин, а вот второй…
— Ты вовремя, Тимур! — весело щебечет мама, поворачиваясь ко мне.
И открывая моему взору стройный девичий силуэт.
— Сынок! Я приняла Амину на работу! Познакомься. У Лизочки теперь есть няня.
Я подхожу ближе, присматриваясь. Длинные тёмные волосы, выразительные карие глаза.
Сердце пропускает удар, кровь в венах закипает.
Сейчас на её шее нет пёстрого шарфа, но это точно она. Та ненормальная!
Амина, значит… Да она и на метр не приблизится к моей дочери!
— Знаешь, мам, — встаю к матери лицом, спиной к девице. Мой голос звучит совершенно спокойно, но в груди разворачивается Армагеддон. — Я тут подумал, что первая кандидатка, и правда, была идеальной. Я позвоню в агентство, попрошу её вернуть. Извинюсь, прибавлю гонорар. А эту… Амину, — бросаю взгляд через плечо, — мы, пожалуй, отпустим. Конечно, тоже с глубочайшими извинениями.
***
— Нет, Тимур! — мама сразу встаёт в позу. — Мы уже подписали договор, — кивает на обеденный стол. Там лежит кипа документов.
Подхожу, бегло рассматриваю бумаги. Диплом, сертификаты, характеристики… Среди этой макулатуры лежит и трудовой договор. Один экземпляр. Значит, второй обдуманно забрала эта Амина.
Улыбка с лица матери так и не сходит. Она встаёт рядом со мной и заглядывает в документ.
— Видишь, всё подписано!
— Вижу… Очень умно.
Подпись моей мамы, к моему глубочайшему сожалению, несёт в данном случае такую же юридическую силу, как если бы это сделал я.
— Да перестань, Тимур. Я не сомневаюсь, что Амина — хорошая девушка. А ты совсем не разбираешься в людях.
Да куда уж мне!
Развернувшись, нахожу её взглядом. А она уже рядом с люлькой дочки. И о чём-то щебечет с моей домработницей.
Начинаю закипать…
В этой девушке меня не устаивает буквально всё! Начиная с чересчур длинных волос, которые облизывают её бёдра, когда она двигается. Яркой внешности. Слишком роскошной фигуры….
Нет, серьёзно! Первые семь кандидаток на роль няньки были далеко не идеальны внешне. Но они вряд ли прыгают под машины, спасая кошек, так что…
Какого чёрта я не выбрал кого-то из них?
— Красивая, да? — вдруг подаёт голос мама.
Оказывается, она всё ещё здесь. И буквально застукала меня за пристальным разглядыванием Амины.
— Не понимаю, о чём ты, — бросаю небрежно.
Отвернувшись, начинаю изучать документы.
Белова Амина Юрьевна.
Надо её проверить. Пашке позвонить, пусть пошерстит там по своим каналам. Лишним не будет.
Внезапно просыпается Лиза и заходится жалобным плачем. Я тут же дёргаюсь к дочери.
— Всё в порядке, — мама опережает меня и берёт её на руки. — Она просто голодная. Сейчас мы с Галиной Викторовной всё сделаем. И памперс поменяем. И присыпочкой посыплем… — сюсюкает мама с Лизой, строго поглядывая на меня. — А ты пока лучше Аминой займись. Комнату ей покажи. Да и по дому экскурсию проведи. А то завтра я уеду — уже не до этого вам будет.
Вот поражаюсь я матери… Как она всё восхитительно придумала! Займись, говорит, Аминой!
Что ж… Займусь!
— Прошу, — указываю на выход из столовой, пропуская девушку вперёд.
Она бросает взгляд на мою мать в поисках спасения. По глазам вижу — всерьёз раздумывает над бегством из моего дома. Потом миленько улыбается мне и всё-таки идёт в заданном направлении.
Когда мы оказываемся вне зоны видимости и слышимости, резко торможу и, схватив за локоть, вынуждаю её остановиться.
Амина замирает. Смотрит на меня огромными испуганными глазами. Она и на дороге так на меня смотрела. Похоже, боится. И так даже лучше.
Нависнув над девушкой, намеренно загоняю её в угол.
— Что ты здесь делаешь?
— Пришла на собеседование, — говорит она то, что я и так знаю. — И меня взяли!
И это я уже знаю.
— Ты и близко не подойдёшь к моей дочери…
— Тимур Алексеевич, но договор уже подписан!
С опаской выставив руки перед собой, Амина случайно касается моей груди, и мы оба вздрагиваем.
— Расторжение невозможно! — продолжает она хрипло. — И Вы, кстати, сами это здесь указали. Я буду няней у Вашей дочери ровно месяц.
Что ж, ладно… Раз другого выхода нет…
— Надеюсь, ты хорошо изучила этот договор, Амина. Не советую тебе его нарушать. Особенно пункт под номером восемь…
— Пункт восемь? А что там?
Она начинает нервничать. Лезет в сумку, извлекает договор. Конечно, она толком его и не прочитала. Уж больно мама торопилась, стараясь подписать всё до моего возвращения.
Я отступаю от неё на пару шагов. Скрестив руки на груди, с улыбкой наблюдаю за тем, как девушка торопливо впитывает строчки.
— Просто обычно договоры стандартные, — начинает нервно лепетать Белова. — А у Вас тут тьма разных пунктов… Вот, нашла. Пункт номер восемь…
Читает про себя. Её лицо вытягивается в недоумении. Она вскидывает взгляд, оторвав его от бумаги и вперив в моё лицо.
— Никаких домашних животных? Вы серьёзно? Это должно меня обеспокоить?
— А разве нет? Вы же так любите кошек!
Я откровенно насмехаюсь над ней. И, кажется, она близка к взрыву. После которого договор тоже будет нарушен. Об этом сказано в пункте двадцать два.
Амина надувает щёки. Протяжно выдыхает сквозь плотно сжатые губы. И тщательно контролируя эмоции, медленно произносит, делая паузы между словами:
— Я… просто… спасла… ту… кошку.
— Да, конечно. Кошка.
Она одаривает меня обжигающим взглядом. Судорожно запихивает договор в сумку. И кивает на лестницу.
— Кажется, Вы хотели показать мне комнату, Тимур Алексеевич.
Её голос вновь становится учтивым и абсолютно спокойным. Правда, теперь вновь начинаю заводиться я!